Записки Нулевого Корока | Дневник третий | Pentiment | Лонг

С Pentiment я хотел познакомиться уже очень давно. Сравнения с обожаемым мной Disco Elysium лишь подогревали желание, ведь последнюю я проходил трижды. Жаль, во-первых, изначально у игры не было локализации (как, кстати, и у DE) и, во-вторых, Pentiment не было на Свиче.

Но прошлогодний "слив" Майкрософт своих эксклюзивов на другие платформы порадовал меня в первую очередь как раз именно этим проектом, тем, что игра наконец окажется в моей библиотеке на Nintendo Switch.

Предыдущий дневник здесь. Sea of Stars.

Что ж, время пришло. Играю в Pentiment.

Апрель 1518 года. Я - Андреас Малер, художник, работающий над некоей картиной в скриптории монастыря аббатства Кирсау в городе Тассинг. Андреас живёт на чердаке дома одного из местных фермеров. Не мансарда ЛеБлана из пятой Персоны, конечно, но и век какой, сами понимаете. После завершения работы молодой человек планирует вернуться к обучению, в Нюрнберг.

Это всё, что известно о персонаже в дебюте игры. Я пробуждаюсь после необычного, но яркого сна и отправляюсь на работу, предварительно побеседовав с хозяйкой дома, которая просит о том, чтобы я ОПЛАТИЛ ЖИЛЬЁ на месяц вперёд СЕГОДНЯ! Ничего не напоминает?

За всю остальную "натуру" героя, его характер, историю, прошлое, взгляды и навыки отвечаю я. Появляется эдакий элемент ролевой системы.

Так, продвигаясь по достаточно большому поселению до монастыря, я знакомлюсь (как игрок) с местными жителями, которыми меня буквально заваливают с самого начала. В диалогах со многими из них я и "ваяю" свой образ. Благо, в игре есть дневник, и вести его будут теперь не только я, но и сам Андреас.

Здесь не только экслибрис с изображением владельца и всей "созданной" информацией о нём, но и очень полезная и удобная сводка о всех персонажах, с которыми я встречаюсь, ежедневник с квестами, огромная карта местности и глоссарий с важными нюансами, касающимися лора и сеттинга игры, историческими личностями или религиозными терминами. Очень удобно!

А главное, ещё и красиво. Но, к огромному сожалению, над шрифтом в русской локализации никак не поработали, никакой стилизации он не подвергся. И это огромное упущение.

И всё-таки погружению это не мешает. Ведь ему помогают другие аспекты. Например, вот такие, не скажу мини-игры, но интерактивные секции.

Итак, я держу путь в монастырь и по дороге встречаю барона Лоренца - приезжего аристократа. Он преждевременно прибыл в город, дабы забрать свой заказ. В монастыре один из монахов изготавливает для него рукопись. По пути мы обсуждаем образование и религию, а добравшись до места назначения расходимся по своим делам, заинтересованные друг другом.

Придя в монастырь, я сразу смог испытать свои навыки в деле и успешно убедил брата Матье заплатить мне за мою ещё не дописанную картину чуть раньше срока. Теперь смогу оплатить аренду. Честность и открытость пошли мне на пользу. В первое прохождение всегда отыгрываю так, как я сам повёл бы себя в данной ситуации. Дальше - можно уже экспериментировать.

А, помогая монахине собрать книги, наоборот, столкнулся с первой проблемой и не смог перевести то, что в ней написано, ведь мой Андреас владеет итальянским языком и немного греческим, а данная, к слову, запрещённая книга написана на французском.

Этот фолиант должно было сжечь, но я убедил Иллюминату не делать этого и забрал его с собой. Возможно, он ещё сыграет свою роль. Не зря же от него хотели избавиться.

В общем, так я бродил целый день, изучал монастырь, блуждал по его лабиринтам и прилегающим территориям, беседовал с людьми и писал картину. Знакомился с игрой.

А вечером Лоренц прибыл в скрипторий, узнал, что его заказ ещё не готов, разгневался и передал эту работу мне, после чего пригласил разделить ужин с ним и высшими санами монастыря за одним столом. Последние от этого были не в восторге.

За трапезой произошёл оживлённый конфликт, спровоцированный бароном, по поводу застоя и "устаревания" церкви, их подходов и коммерциализации, восхищался Мартином Лютером и его идеями. Я сохранял нейтралитет.

Переживая по поводу случившегося, сразу после ужина я, сонный, побрёл домой и увидел нечто странное, чей-то силуэт вдали, на акведуке. Это показалось мне любопытным, но я не придал этому большого значения. Пока.

Так завершился первый день. Пока ничего не понятно. Много незнакомых для меня как игрока, но не для моего героя людей. Исторические личности, феномены и факты упоминаются часто и создают определённый антураж, к которому ещё предстоит привыкнуть. Но в целом мне очень нравится. Знакомство удачное. Ждём завязку.

Меня разбудил шум ливня и грозы. Выйдя из дому, я увидел, что город затопило. Водой смыло ограждения, скот разбежался, а по дороге, ведущей к аббатству, было невозможно пройти. Пришлось пробираться в обход, через центр города.

На уже знакомом лугу мне повстречался запыхавшийся Мартин, местный нерадивый паренёк. Ещё вчера я понял, что их отношения с Андреасом весьма натянуты. И даже несмотря на то, что день назад я был вежлив и учтив с Мартином, это не избавило меня от глумления и грубости с его стороны.

Следом я повстречал и слугу герцога, который сообщил о том, что его хозяина ограбили. И сделал это, по его словам, именно Мартин.

Добравшись до скриптория, я немедленно принялся за работу. Но сосредоточиться ни мне, ни братьям не удалось. Кто-то беспрестанно звонил в колокол. Стало тревожно. Кажется, начинается.

Я вышел осмотреться и тут же услышал истошный женский вопль. А затем ещё один. И ещё. Кажется, он доносился из клуатра. Я продолжал идти на крик и наконец заметил кучку людей, столпившихся вокруг чего-то. А потом увидел страшное. В центре зала бездыханно лежал герцог Лоренс. Его тело, распростертое в луже крови, казалось странным и бесформенным. Рядом с убитым сидел брат Пьеро - тот самый монах, у которого днём ранее убитый отнял привилегию написания рукописи и передал это право мне. В его руках был нож.

Все были напуганы и не могли осознать произошедшее. Лишь настоятель Гернот, глава церкви, пытался действовать быстро и без промедлений. Обвинять его, уверен, не придётся. Очевидно, он просто делает всё, чтобы обелить своё имя и, что называется, "замять дело". Сначала он хотел избавиться от трупа (благо, в этом его разубедили), а затем приказал заключить подозреваемого Пьеро под стражу. Я пытался защитить брата, но спорить с ним было бессмысленно. Он выдворил меня из монастыря.

Однако Флориан, местный лекарь (правда, без медицинского образования, но с военным прошлым и опытом) попросил меня прийти позже. Так он тайно сможет провести меня в монастырь для осмотра тела.

Спустившись в город, Андреас пообедал с семьёй Друкеров и поведал им о случившемся. Мы обсудили Пьеро, сошлись на его невиновности и даже очертили круг подозреваемых, у которых был хоть какой-нибудь мотив убивать Лоренса. Впрочем, пока он есть и у Пьеро.

После обеда мне предоставился выбор. В игре так же, как в упомянутом ранее Disco Elysium, есть механика времени. По крайней мере, на первых порах мне так кажется. Мне ещё предстоит изучить это. Полагаю, я мог выбрать лишь одно действие и навестить только одного из четырёх жителей Тассинга, которые оказались в моём (а точнее, нашем с Друкерами) списке подозреваемых, либо отправиться осматривать тело. Ни секунды не сомневаясь, я выбрал последнее.

Флориан встретил меня и без лишних глаз, я надеюсь, провёл внутрь. Приступили к осмотру.

В процессе мы выяснили, что герцог был убит не ножом, а твёрдым тупым предметом. Но и не слишком глубокий порез тоже на теле имелся. Флориан предположил, что Лоренс по неосторожности сам нанёс себе увечья, возможно, обороняясь. И всё же невиновность Пьеро ещё предстоит доказать.

Так же Андреас сделал некоторые зарисовки в свой дневник. А ещё мы обнаружили язву в области паха Лоренса и пришли к выводу, что он (ох, как же удивительно для аристократа!) был падок на женщин и изменял жене. Возможно, это важная информация, как знать...

Но самым главным и загадочным было другое. Окровавленная записка, найденная в кармане герцогской одежды. Без авторства. Андреаса очень заинтересовала эта вещь. Что бы это могло значить.

Внезапно нашу работу нарушил стук в дверь. Это был городской доктор - профессор Вернер. Его послал настоятель Гернот для осмотра тела. Мне пришлось спрятаться, пока Флориан настойчиво его выпроваживал. Заявлять о своём присутствии я так и не стал.

Стемнело. После осмотра я отправился домой, размышляя о содержимом странной записки. О какой же погибшей девушке идёт речь?

Поужинав с Гертнерами, я в очередной раз услышал, что Лоренс был падок даже на крестьянок, хоть те и в подмётки не годятся таким, как он. Эта информация определённо хочет направить меня на какой-то путь. Истинный ли...

После ужина Андреас лёг спать, но посреди ночи его разбудила Урсула - младшая дочь Гертнеров. Пришлось рассказать ей сказку про девочку в корзине апельсинов.

Приятный момент. Какой-то очень уютный, ничуть не влияющий на сюжет, но добавляющий глубины происходящему. Благодаря таким вещам можно лучше прочувствовать повседневность, будни и быт того времени и ощутить какую-то "настоящесть", что ли.

В ту же ночь, сразу после произошедшего, слуга убитого барона отправился за архидиаконом, который должен заняться расследованием и наказать виновного. Главным претендентом на его роль по-прежнему является брат Пьеро - мой наставник. С этого момента начался отсчёт времени до их прибытия.

Посему мне не стоило терять ни минуты. Андреасу нужно переубедить архидиакона и, как минимум, отсрочить неминуемый суд. С самого утра я поучаствовал в прядильном собрании фермера Бауэра и узнал много грязных тайн о горожанах. Так же мне поведали о том, что Мартин, тот самый наглец, который повстречался мне вчера на лугу и якобы ограбил Лоренса, покинул Тассинг.

Следом я направился в монастырь, чтобы поговорить с приором Ференцем. Вчера за работой над своей картиной я стал случайным свидетелем того, как он заходил в скрипторий и, озираясь по сторонам, делал какие-то пометки в своей рукописи. Это были некие знаки.

Разговор с Ференцем не задался и ни к чему не привёл, но позже я проник в его дом и нашёл странные, не поддающиеся расшифровке книги со множеством символов и рисунков, а так же любопытное письмо барону.

Но главное, в камине нашлась ещё одна записка! Точнее то, что от неё осталось.

В монастырском саду, там, где трудятся монахини, я увидел окровавленную лопату. Однако сестра Матильда объяснила, что это её орудие, им она (о, ужас!) давит кроликов. Основываясь на слухах о бароне и монахинях, о том, как Матильду однажды едва ли не прятали от Лоренса, Андреас решил спросить про записку и у неё. И не зря. Что здесь, чёрт возьми, происходит?!

Помимо прочего, очень важно подходить ко всем жителям города и аббатства, ведь они тоже порой предоставляют ту или иную информацию, а ты сиди и думай, насколько она полезна и имеет ли вообще хоть какое-то отношение к делу.

Из монастыря я поспешил к одной пожилой вдове, живущей на окраине, Оттилии. Дело в том, что вчера, когда Андреас с Лоренсом брели по лугу и говорили о высоком, старуха подбежала к ним и начала рьяно кричать на барона, бранясь и проклиная его.

Придя к ней, я понял, что едва ли узнаю что-то важное. Она не хотела разговаривать. Но моя помощь по хозяйству немного смягчила Оттилию, она раскрылась, начала обвинять Лоренса в смерти мужа, рассказывала как барон избил его, что впоследствии и стало причиной его кончины. Но ещё в её доме я нашёл важные бумаги, которые сказали мне больше, чём она сама.

И очередное письмо!

Последним моим подозреваемым был мужчина по имени Счастливчик - один из жителей в центре города. Вчера, ещё до знакомства с бароном, я невольно застал их оживлённый спор.

Счастливчик со своей женой Агнес принял меня на ужин и поведал о том, как умерла их дочь Беате. Именно об этой крестьянке, которую соблазнил Лоренс, я слышал ранее. Выяснилось, что Беате была беременна от барона, брошена им и, пытаясь совершить аборт, покончила с собой.

Также Счастливчик рассказал, что в монастыре есть потайной ход к библиотеке, который он обнаружил случайно.

И он мне очень понадобится, ведь ночью я решил пробраться туда, чтобы найти книги, которые помогут разобраться в тех самых символах Ференца, обнаруженных мной утром в его доме.

Пробравшись в монастырь, в крипте я увидел трещину, о которой говорил Счастливчик, и открыл потайной ход в библиотеку. Там я отыскал необходимые мне записи. Теперь осталось вновь проникнуть в дом приора Ференца.

Но не бумажками едиными. В этот вечер случилось нечто не менее любопытное.

К сожалению, я себя выдал. Пришлось спасаться бегством. Надеюсь, они тебя не узнали, Андреас. Очень смешно...

Хромая, я дополз до своего чердака и, уставший после такого насыщенного и тяжёлого дня, лёг спать. Я думал о письмах. Что-то их объединяет. Все эти истории, все эти судьбы, все эти люди, с которыми я провёл сегодняшний день. Мартин, укравший кольца дворянина и сбежавший из города, Ференц, шантажируемый бароном, Оттилия, потерявшая мужа по его вине, и Счастливчик, похоронивший соблазнённую Лоренсом дочь: все они (кроме, пожалуй, первого) - жертвы его деяний.

Но это подозреваемые в глазах Андреаса. Я, в свою очередь, вижу письма, связывающие всех этих людей и понимаю, что убийца - кто-то другой. И это его месть. Чья-то месть за всех тех, кого обидел барон Лоренс.

И я провалился в сон.

Отличная игровая механика для того, чтобы подытожить информацию, получить какие-то намеки и наставления на будущее, поговорить со внутренним "я". Доброй ночи, Андреас. Набирайся сил.

Сегодня я проснулся далеко за полдень. Клара Гертрен сообщила, что за мной приходили из аббатства. Кажется, архидиакон прибыл в город раньше времени и вечером ждёт меня для допроса.

Явился в монастырь к назначенному времени. Архидиакон расспрашивал о Лоренсе и нашем знакомстве. Также ему стало известно, что я провёл своё собственное расследование, и он потребовал поделиться соображениями.

Я помнил о том, что видел во сне, и мне не хотелось подставлять кого-то из подозреваемых, это привело бы к печальным последствиям. Во-первых, Андреас не был уверен в виновности любого из них, никаких прямых доказательств он не имел. Во-вторых, я сам чётко понимал, что никто из этой четвёрки преступления не совершал.

Но игра устроена так, что как минимум одного подозреваемого назвать пришлось-таки. Выбрал приора Ференца.

Я рассказал архидиакону, что вечером, предшествующим дню убийства, видел, как Ференц оставлял в своей книге некую шифрованную запись. Упомянул и переписку между приором и бароном с угрозами последнего.

После этого случилось то, чего я никак не ожидал. Сразу после допроса меня перенесло на несколько недель вперёд... К КАЗНИ ФЕРЕНЦА!

Это я! Я - Андреас, мои показания, мысли и доказательства стали причиной того, что архидиакон признал монаха виновным в убийстве барона Лоренса.

У этой игры как-то получилось сделать так, чтобы чувство вины жадно грызло меня изнутри. Я казнил невинного человека. Это было очень неожиданно и пустило повествование в какую-то совершенно новую колею, о которой я даже не предполагал.

После случившегося настоятель Гернот изгнал меня из монастыря и аббатства. Освобождённый брат Пьеро пришёл попрощаться. И, когда напоследок я показывал наставнику свою завершённую работу, из книги выпала какая-то записка...

А затем... Жесть...

ПРОШЛО 7 ЛЕТ... Год 1525.

Андреас сильно изменился. Он закончил университет, побывал в Испании, женился, разбогател и отпустил бороду. Стал другим человеком.

Однажды, возвращаясь в Нюрнберг со своим подмастерьем, Каспаром, и проезжая мимо Тассинга, я решил навестить знакомых и посетить могилу моего старого друга Пьеро, который, будучи человеком весьма преклонного возраста, умер два года назад.

Я поведал Каспару о тех давно минувших днях и честно признался в том, что до сих пор ношу в сердце горькое чувство вины за смерть невинного монаха.

Мы прогулялись по городу. Я встретил своего друга Отто. А с ним - того самого воришку, Мартина. Андреас его не узнал. Мартин, будто отзеркалив меня самого, повзрослел, возмужал и отпустил бороду.

Но что-то гложет меня. Иногда эти облачка мыслей, внезапно возникающие в том или ином диалоговом окне, сбивают с толку. Что же всё-таки не так с Мартином? Почему игра постоянно подначивает в чём-то его подозревать?

Город изменился. Напряжение между крестьянами и церковью только возросло. Увеличились налоги, появились новые запреты и ограничения. Народ затевает бунт. Во главе - Отто.

Кажется, я выбрал не лучшее время, чтобы навестить своих старых друзей.

Отужинав с семьёй Гертренов, постояльцем которых я был семь лет назад, мы с Каспаром отправились ночевать в местную таверну, построенную за время моего отсутствия.

Но по дороге наткнулись на сестру Амалию - здешнюю затворницу. Мы застали её в момент безумства, потери рассудка. Кажется, ей снова пришло видение.

Я говорю "снова", потому что подобное уже происходило в ночь перед убийством барона. Но тогда я не придал этому значения. Что же нас ждёт завтра?

И что же ждёт лично меня - Андреаса, который вдруг возвращается в Тассинг в день, предшествующий убийству? Кажется, у меня будут большие проблемы...

Этим утром, покидая гостиницу, я обнаружил на пороге очередную записку. Снова те же чернила и тот же почерк.

Обсудив находку с Каспаром, отправился в библиотеку. В закрытом в последние годы скриптории одна из монахинь, сестра Иллюмината, продавала книги. Это меня заинтересовало, тем более, что я пообещал своему старому приятелю, Клаусу Друкеру, подарок для его маленькой дочери.

Искал медь, а нашёл золото - рукописи, написанные тем же почерком, что и странные записки. Боже, как много информации, но как она обрывочна и неуловима.

Позже мы с Каспаром спустились обратно в город, где местные готовились к празднику - Дню Святого Иоанна.

Там мы встретили монаха, который сообщил нам, что отец Гернот желает со мной отужинать. Это было неожиданно, ведь семь лет назад именно Гернот изгнал меня из аббатства после казни невиновного приора Ференца.

Мотив встречи был прост - монах, зная о моих хороших отношениях с городскими, искал в моём лице союзника, который помог бы ему подавить бунт крестьян, образумить их и погасить революционные настроения. Я отказал.

На этом наши пути вновь разошлись, и я присоединился к празднованию Дня Святого Иоанна на главной площади.

С наступлением темноты крестьяне отправились в лес, а мы с Каспаром вернулись в гостиницу.

Мне приснился дурной сон. Все те, кого я прежде видел в своих светлых видениях, исчезли. Беатриче, Сократ, Гробиан, Иоанн. Никого не было. Лишь огромная, ужасная, всеобъемлющая Меланхолия.

Проснувшись среди ночи, я понял, что мальчика нет рядом, и пустился на его поиски.

Он был в лесу. Вместе с празднующими, переодетыми в диковинные наряды, обезличенными горожанами. Неожиданно появился отец Гернот, запыхавшийся и уставший. Он кого-то преследовал, но упустил.

Мы не успели это обсудить, как вдруг мимо нас промчался человек в праздничном наряде и скрылся в чаще леса, а из города в эту же секунду раздался женский вопль. Однажды я уже слышал нечто подобное.

Мы втроём побежали на крик и обнаружили окровавленного Отто, моего хорошего друга и по совместительству зачинщика бунта, лежащего под обломками упавших лесов. Вокруг него столпились люди.

Разъярённые жители обвинили во всём отца Гернота. Мы с Каспаром попытались его защитить, доказать, что всё это время он был с нами, но этих людей, злых, обессиленных, уставших от гнёта церкви, было не остановить.

Они бросились на нас и заставили спасаться бегством. Мы следовали за Гернотом, но он с другими монахами спрятался в монастыре, оставив нас на растерзание обезумевшей толпы.

Лишь каким-то чудом мы смогли убедить их, что настоятель не виноват. И они дали нам время. Всего лишь день на поиск настоящего убийцы. Однажды я не справился. Однажды из-за меня уже погиб невинный человек. Я не могу позволить, чтобы это повторилось. Что же мне делать? Где искать?

Гулять - так гулять. Андреас устроил памятный вечер в честь погибшего Отто. Угощал всех за свой счёт, параллельно опрашивая, разнюхивая и выискивая информацию.

Доктор Штольц, например, поделился своими подозрениями по поводу изменений Мартина за столько лет отсутствия.

Кстати, в беседе с итальянскими коллегами Вернера обсудили литературные труды по медицине. Мне как человеку необразованному мало что понятно, поэтому я просто наслаждался тем, как оригинально исполнен перевод, основанный на знании Андреасом итальянского языка. Любопытно посмотреть, как это было бы сделано, выбери я в начале другое направление.

В Pentiment вообще достаточно много вариантов диалогов, ни к чему не ведущих, но раскрывающих персонажа, придающих ему глубины и характерных черт. Нравится!

Встреча в таверне закончилась заварушкой, виновником которой стал Мартин. Кто бы сомневался. Благо, я смог уладить ситуацию и разрешить всё, следуя своим пацифистским принципам.

А ещё играл в картишки. Никакой вариативности, необычных механик, тупо рандом. До Колеса в недавнем Sea of Stars очень далеко. Но и играть вновь, к счастью, не придётся.

Встретился наконец с мельником. Тогда, 7 лет назад, нам так и не удалось пересечься. Полагаю, не по статусу я ему был. Теперь - другое дело. Пригласил меня на охоту. Посмотрим, к чему эта вылазка приведёт.

Главным событием за день стала беседа с самим Мартином. Слишком много его становится, не находите? Вывалил ему всё как есть, но для того, чтобы вывести этого типа на чистую воду, красноречия не хватило. Буду копать дальше.

В общем, у меня были всего сутки на то, чтобы попытаться найти виновного, и я не справился. Снова.

Ночью в мою комнату ворвались крестьяне во главе с Петером и потребовали явиться на площадь, дабы выдать всё, что я успел разузнать.

Поделиться было нечем, но всё спустили на тормозах. Дали нам с Каспаром ещё немного времени. Тем более, что теперь у них есть дела поважнее.

Дело в том, что герцог разузнал о событиях, происходящих в Тассинге, о крестьянах, восстающих против аббатства, и прислал гонца с вестью о том, что, если они продолжат бунт - в город прибудут солдаты и убьют всех мужчин и мальчиков, оказывающих сопротивление.

Как я там в первый день писал? Не такое уж и страдающее средневековье?

Я заблуждался.

Для начала хочу отметить любовь авторов к своему произведению. То, как скрупулёзно они относятся к эпохе, о которой повествуют, уделяют внимание буквально каждому персонажу, его внешности и характеру, как грамотно используют атрибуты и символику того времени, поистине впечатляет.

У Obsidian получилась превосходная камерная и в то же время непредсказуемо продолжительная история в рамках истории уже глобальной, мировой.

Сегодня я испытал от этой игры особый восторг. Пусть это и был восторг в мрачных тонах.

Итак, у меня есть ещё день.

С самого утра мне вновь дали понять, что Мартин - не тот, за кого себя выдаёт. Это явный и, чего греха таить, единственный подозреваемый в убийстве Отто на данный момент. Но как бы к этому ни относился Андреас, в моей голове всё это как-то не вяжется... Не верю. Что-то здесь не так.

Чуть позже расследование завело меня в местные руины. Я нашёл тот самый костюм, в котором мы с Каспаром и Гернотом застали незнакомца, пробегавшего мимо нас в день гибели Отто.

И, словно последовав примеру убийцы, я провалился сквозь землю. Вместе с пришедшим на помощь мальчишкой.

Мы очутились в водохранилище, ведущем к церкви через акведук. Тут же я вспомнил, как в первую игровую ночь видел здесь "призрака". Кажется, эта система тоннелей таит в себе что-то.

Как что-то скрывают и многие жители этого города. Выбираясь через обвалы из подземелья, Андреас услышал, как кто-то переговаривается. Это были мельник Ленхардт и Ханна - владелица гостиницы, в которой я остановился. Похоже, эти голубки были рады кончине Отто.

И раз уж мельник приглашал меня на охоту, пора выяснить, знает ли он что-нибудь об убийстве моего друга.

Ленхардт показал себя жестоким человеком и охотником. Но я вынужден был терпеть его компанию ради информации. Впрочем, ничего сверхважного он не сказал. Лишь в очередной раз намекнул, что стоит присмотреться к Мартину Бауэру.

Вернувшись с охоты, я получил весть о том, что солдаты герцога прибывают в город, дабы защитить настоятеля Гернота от бунтовщиков. Мне нужно было срочно явиться на площадь и "выдать" крестьянам во главе с обезумевшим, жаждущим мести Петером своего подозреваемого. Им конечно же был Мартин. Лжемартин.

После услышанного имени Петер вовсе потерял рассудок. Да, всё это время он уже был готов к самосуду. Но сейчас поменялась цель, и она была более близка и досягаема, нежели отец Гернот.

Во избежание трагедии я отправил своего подмастерья Каспара домой. Мальчик должен быть в безопасности.

Петер и часть крестьян хотели отправиться на поиски Мартина, однако неожиданно на площадь заявился мельник и встал на его защиту. Он скрыл Мартина в своём доме и пообещал, что пристрелит любого, кто попытается ему противостоять. Ситуация накалялась.

Крестьяне вслед за Петером пошли к мельнице. Кто-то встал на его сторону, кто-то (я в их числе) пытался отговорить. Но он был неумолим и в пылу ссоры бросился к дверям мельницы Ленхардта, после чего раздался выстрел. Защищавший Петера Ульрих пал от разрыва дробью грудной клетки. В порыве ярости крестьяне подняли факелы и разом бросили их в сторону мельницы. Огонь в ту же минуту охватил её целиком. Она сгорела очень быстро. Внутри остались Ленхардт и Мартин.

Но этого было мало. Будто смирившись со своей участью, поняв, что ему нечего больше терять, Петер пошёл до конца. К Герноту.

В этот момент я уже просто сидел и обтекал от происходящего, ожидая, когда же всё это закончится, а главное чем... Я ждал, но не мог предугадать, где же эта финальная точка... И это меня поразило. Ох, как же меня это поразило...

Как бы мы ни пытались отговорить и остановить Петера, предотвратить трагедию, в его пустых глазах не было ничего, кроме жажды мести. Он хладнокровно вошёл в библиотеку и поджёг её. Затем так же спокойно вышел и покинул аббатство.

В панике люди разбежались. И лишь Андреас безнадёжно бросился спасать сгорающие книги, жертвуя собой. С ещё более ярым безумством, с коим Петер сжигал всё на своём пути, Андреас пытался помочь.

Его друг, Клаус, не мог остановить художника, тот был необъяснимо одержим и последовал внутрь, в пекло, к книгам. Клаус покинул церковь последним, держа на руках свою маленькую дочь, Мэгги.

Началась настоящая бойня. Ад на земле. Монастырь сгорал дотла. Солдаты герцога ворвались в город и уничтожали всех крестьян на своём пути. Монахи разбегались кто-куда. А в самом высоком окне церкви виднелся силуэт Андреаса, пытавшегося что-то найти...

После этого я не мог прийти в себя. Это что же, финал?! Да быть того не может! Нет, ход, безусловно, крутой: показать через срез времени историю, которая по сути и не имеет значения в течении лет, просто событие без логического финала, затерявшееся в череде других, на фоне чего-то более глобального и значимого. Но неееет, эта игра решила удивлять до конца!

Маленькая Мэгги, она же Магдалена, маленькая дочь Клауса, человека, видевшего меня, Андреаса, последним. Вот она, выросла. Живёт здесь же, в Тассинге, в 1543 году, спустя 18 лет после смерти главного героя. А я теперь примеряю на себя ЕЁ роль.

ВОТ ЭТО Ж БЛИН ПОВОРОТ!!! КАК ХОРОШО-ТО, А!

А значит, это ещё не конец.

Темп повествования меняется. И если прежде я придерживался принципа: одна игровая сессия = одному внутриигровому дню, то теперь всё это теряет смысл, ведь впредь счёт идёт не на дни, а на недели или даже целые месяцы.

Итак, с момента восстания прошло 18 долгих лет. Тассинг и Кирсау опустели. Одни погибли в тот роковой день, другие за эти годы умерли своей смертью, некоторые покинули город и осели в Европе. Но кто-то всё-таки остался, состаривался, растил детей и продолжал работать на родной земле. Одной из таких детей была Магдалена Друкерин, дочь Клауса Друкера.

И я начинаю все заново. Вновь создаю своего персонажа с характерными для него чертами.

Магдалена помогает отцу в работе над фреской, его magnum opus'ом, главная цель которого - рассказать правдивую историю Тассинга и Кирсау. Важное место в этой самой истории занимает и бунт, состоявшийся 18 лет назад. Однако часть городского совета против такой инициативы. Они не против фрески, но хотят диктовать свои условия.

Семью Друкеров даже пытаются остановить уже знакомыми нам методами.

В одну из ночей случается то, чего стоило ожидать. На Клауса нападает неизвестный в его же доме. Что ж, теперь я хотя бы уверен в том, что Мартин был невиновен...

К счастью, в отличие от прошлых инцидентов, жертве удаётся спастись. Пусть и с неутешительными прогнозами. Теперь Клаус привязан к кровати, обессилен, и каждый день может стать для него последним.

Продолжить дело отца должна Магда. В общем-то, на этом теперь основывается весь конфликт. Буквально каждый пытается тем или иным образом указать девушке её "должное" место, напомнить о том, что ей не стоит идти против городского совета и вообще стоило бы заняться "женскими" делами.

Но мы не такие. Мы будем отыгрывать стойкую, независимую и прогрессивную (насколько это возможно в XVI веке) девушку.

Магдалена против старых устоев, она открыта новому, хочет покинуть Тассинг и закончить то, что уже не доведётся Клаусу (а я надеюсь, и то, что не удалось Андреасу).

Итак, моя цель - собрать информацию об истории города для того, чтобы понять, что же стоит изобразить на первой части фрески.

Для этого я хожу по городу, исследую заброшенные территории, общаюсь с людьми, пишу письма монахиням, некогда покинувшим аббатство, и своей подруге Эстер, которая, к слову, родилась в день восстания.

Очень любопытно наблюдать, как за это время изменился город. Сгоревший монастырь, за исключением пары прилегающих строений, теперь недоступен. В центре города появилась ратуша, в которой я и буду писать фреску. Дети выросли, но семьи измельчали. А некоторые поменяли образ жизни с монашеского на "светский".

Игра просто невероятно передаёт весь этот простой быт, изменчивость человеческой жизни, её место в контексте эпохи. Очень колоритно и правдиво.

Но я отвлёкся.

Так, мне удалось собрать несколько легенд и поверий о прошлом Тассинга. Но в один из дней судьба завела меня в соляные шахты. Там Магдалена нашла множество глиняных осколков, собрав воедино которые, получила вот такой слепок истории. Это поможет начать работу.

Но на обратном пути, когда она собиралась выбираться из шахт, случилось нечто странное. Кто-то бросил в неё камень. Это был незнакомец, которого Магда не смогла разглядеть.

И какая же здесь тревожная, нагнетающая музыка.

Вообще игра периодически прямо-таки пугает своей неожиданной жестокостью и беспощадностью. При всей своей яркой, цветастой стилистике она является крепким таким, гнетущим триллером.

В общем, мне удалось выбраться. Пора за работу. И первым фрагментом фрески Магдалена решила изобразить именно найденную в шахте реликвию.

Клаусу всё хуже. Прогнозы доктора Вернера неутешительны. Мне нужно дописать фреску, прежде чем отец умрёт.

Перхтенлауф - хоровод призраков, костюмированное шествие, местная рождественская традиция. Вы бы только знали, как уютно мне находиться в этой игре в такое время!

Для того, чтобы изобразить второй фрагмент фрески, Магдалена отправилась в монастырь. Там она расспросила монахинь о святых. Сёстры даже провели ей небольшую экскурсию по уцелевшим комнатам сгоревшего здания.

А после - Магда самостоятельно, через руины, проникла в главную разрушенную часть церкви, и случайно оказалась в зале, где много лет назад был убит барон Лоренс.

Здесь она обнаружила жуткие рисунки на стенах. По наблюдениям девушки, их нанесли поверх старых фресок не так давно. На них были изображены все убитые в городе и аббатстве за последнюю четверть века. И кто-то снова за мной следит...

Выбравшись из монастыря, я застал первый снег. В этом году зима в Тассинг пришла раньше обычного. В ратуше Магда начала работу над второй частью фрески.

В процессе изучения истории Тассинга и Кирсау Магдалена, сама того не подозревая, приближается к разгадке страшной тайны этого проклятого города. И теперь фреска волнует её едва ли больше, чем раскрытие событий, свидетелем которых она даже не была. А в этот раз ещё и записка приходит лично ей.

Наступила суровая зима. Клаусу всё хуже. А мне должно закончить работу до того, как отец покинет меня.

Остался последний фрагмент фрески - восстание. То самое, произошедшее 18 лет назад, являющееся важнейшим, даже переломным моментом в истории Тассинга.

Жители города с болью в сердце вспоминают ту кровопролитную ночь, гибель мужей, друзей, соседей. И жертву Андреаса Малера.

Одни вспоминают его с теплом и добротой. Другие считают, что повторный приезд художника был роковой ошибкой для него и всего Тассинга. Но ясно одно - Андреас Малер остался значимой фигурой для этого места и его истории.

Этот момент игры словно подытоживает всё, что я прошёл и пережил за это время, расставляет акценты и резюмирует итоги моих действий и произошедшего.

А потом наступило Рождество. Момент объединения. Весь город собрался в таверне. Мы общались, вспоминали былое, предвосхищали будущее, пели песни и пили пиво.

Возвращаясь домой после праздника, Магда была напугана Амалией, той самой странной провидицей, "предсказавшей" два убийства. Она показалась из своей кельи и поздравила девушку с Рождеством.

И вдруг Магдалена увидела незнакомца. Он пристально смотрел на неё, а потом направился к дому, где лежал её обессиленный отец. Это был тот человек, который уже следил за ней. Дважды.

Я поспешил к Клаусу, но, ворвавшись в дом, никого не обнаружил. Больной отец всё так же лежал на втором этаже в своей кровати.

Мы долго беседовали. Клаус говорил, как гордится дочерью и пытался приободрить, но всё это было похоже на прощальную речь. Однако, в конце он даже отшутился, что никто не принёс ему праздничного печенья. Магда поспешила на кухню за тёплым супом.

А из-за двери показался он. Таинственный человек в балахоне. Они с Клаусом обменялись парой слов. Магдалена вернулась и увидела незнакомца, стоящего над её отцом. На какую-то долю секунды я замешкался, но потом всё понял.

И... Знаете... Бывает такой момент... Ты вроде всё понимаешь, но ждёшь, пока тебе покажут или расскажут то, что тебе уже и так известно.

Андреас Малер стянул капюшон. И я расплакался.

Не знаю, на каком уровне это работает, но я просто был настолько рад его видеть, что, клянусь, не смог сдержать слёз. В играх со мной такое редко бывает, но вот тут у чертяк получилось. Браво! Блестяще поставленный момент.

Правда, как-то вот АБСОЛЮТНО ВСЁ здесь уместно. Возвращение Магды по тёмному, заснеженному переулку. Таинственный незнакомец, уходящий прочь. Огни в окнах. Приглушённый свет и одинокая свеча в комнате. Превосходная, ласкающая и одновременно гнетущая музыка. Напряжение и спокойствие. Внешний вид постаревшего затворника Андреаса. Я не знаю, как это описать. Это просто восхитительно.

Андреас рассказал, что чудом выжил в пожаре. Он смог вынести из огня несколько книг, но, задыхаясь, потерял сознание. И только Каспар, его подмастерье, который ослушался своего учителя и не покинул Тассинг, смог его спасти.

Восемнадцать долгих лет Андреас Малер скрывался, воровал еду и книги, жил в катакомбах и всё ещё лелеял надежду найти убийцу, разорвать эту цепь. И теперь он пришёл, чтобы спасти Магдалену. Спасти её фреску. И добраться до убийцы, который готов нанести ещё один удар, чтобы скрыть историю Тассинга. Истинную историю.

И мы вдвоём идём в катакомбы, о которых прежде не знал никто, кроме Андреаса и...

По лабиринтам акведука и по лабиринтам своего сознания Андреас пробирается к разгадке. И находит Меланхолию, с которой ему предстоит проститься, преодолеть этот этап и сейчас, наконец, попытаться начать новую жизнь.

Здесь он видел свою жену Сабину, вспоминал о сыне Августе и говорил с Каспаром. Страх, вина, скорбь, одиночество, тщета: все эти годы он нёс в себе тяжесть прошлого без возможности избавиться от неё.

Всё это - дикий и беспощадный поток сознания. Границы стёрлись. И этот неосязаемый путь привёл меня обратно, к городскому храму. Точнее, потайной его комнате.

Сестра Амалия смиренно сидела здесь в одиночестве, сжимая в объятиях голову статуи отца Марса.

Я восхищён тем, как игра без слов, без каких-либо ухищрений и долгих диалогов, а одним лишь визуальным приёмом показала мне автора тех роковых записок, написанных особыми чернилами. Думаю, в оригинале поменялся ещё и почерк, что создало дополнительный эффект.

Но Амалия - посредник. Лишь пешка, управляемая преступником, прикрывающимся Господом, его велениями и высшими планами.

В митреуме появляется Отец Томас - главное действующее лицо. Тот, кого я даже подозревал в ходе игры. Но здесь всё-таки главное не "кто", а "почему".

Оказывается, всё случившееся за эти долгие годы - лишь способ отца Томаса скрыть от людей истинную историю Тассинга и Кирсау. Его истовый страх за христианскую веру.

Дело в том, что святые, которых чтили в этих землях - альтернативные версии Марса и Дианы, дохристианских римских святых.

Historia Tassiae - книга, хранившая в себе записи, которые, по мнению Томаса, могли поколебать христианскую веру, чего он боялся допустить. Копия этой книги была у отца Матиаса, предыдущего настоятеля. Эту книгу привёз в Тассинг и барон Лоренс более двух десятков лет назад. С обоими расправился одержимый Томас. Во имя "лживой" религии.

Во имя "ложного" Маврикия, "копии" римского Марса.

Руководствуясь своими "правильными" умыслами, отец Матиас готов был на убийства ради спасения христианской веры. И даже ценой собственной жизни он попытался её сохранить.

Мы спаслись. Перед гибелью Томас горячо просил продолжать хранить тайну. Андреас с Магдаленой решили, что людям стоит знать истинную историю этого места, его святых. Я посчитал, что так будет правильнее.

После пооизошедшего они вернулись домой. Слабеющий Клаус лежал в своей постели, едва дыша. Магда хотела поделиться тем, что они пережили, но успела сказать лишь пару слов. Отец умер. Всё закончилось.

Наступила весна. С момента смерти Клауса прошло несколько недель. Магда отправляется в Прагу, к подруге Эстер, с которой вела долгую переписку всё это время. Андреас остаётся в Тассинге. Местные с радостью его приняли. Наверное, он будет обучать детей живописи и доживать здесь свой век.

А в местной ратуше, работая над фреской, Магдалена оставила нетронутой маленькую часть стены.

Ведь история Тассинга ещё продолжается.

Pentiment - самобытная игра, которую я не могу никому посоветовать. Она меня впечатлила, но дала понять, что я необразованный чел, которому подобного рода игры неподвластны.

Я могу оценить геймплей, механики, приёмы и фишки. Но, когда передо мной целый пласт истории, в котором нужно улавливать контексты, иметь какие-то знания, а не просто бегать от точки до точки и жать кнопочки, признаюсь, я теряюсь.

К тому же, игра не совсем подошла для формата дневников. Получился просто пересказ событий, притом достаточно урезанный, поверхностный.

С другой стороны, это лишний раз доказывает, что игра необычная, не имеющая аналогов. И такие игры нужны. Особенно сейчас.

В общем, это было красиво, погружающе, неповторимо и познавательно. И, напомню, это одна из редких игр, которая заставила меня прослезиться. Замечательный опыт.

Все дневники прохождений, лонги и немного важного для меня офтопа можно найти в закрепе. Добро пожаловать!

#pentiment

#лонг