Убедившись, что под кроватью никого нет, наш товарищ Бякин, аки матушка Россия, поднимается с колен и — ни за что не догадаетесь — находит там некую заначку, которая вызывает у него такой восторг, что он радостно вопит то, что вы прочли в самом начале этой статьи и затем уходит в закат. Точнее, в закат он бы мог уйти, будь у Артема Старикова желание снимать на улице, но поскольку этот «шедевр» снимался в четырех стенах, то роль заката, в который протагонист пафосно уходит, сыграл дверной проем, из которого шел такой бешеный свет, что автор этих строк почти ослеп (пусть и на короткое время). Что дальше, спросите вы? В буквальном смысле ничего — плотник Артем со своим другом Димой толком не заворачивались над своим творением и обрубили сюжет на самом интересном месте. Впрочем, не очень-то и хотелось дальнейших приключений Джеймса Сазерленда (именно так обозвали протагониста в финальных титрах).