Не остаться в этой траве

Выйдя из 20-летней спячки, режиссер-созерцатель Терренс Малик вернулся в кино с военной драмой «Тонкая красная линия». Теперь спустя очередные 20 лет самое время попробовать разобраться в философии мистера Малика и понять, ради чего он все-таки проснулся.

Это уже вторая адаптация одноименного романа Джеймса Джонса. Первая вышла в далеком 1964 году и к этому времени успела позабыться широкой публике. Роман, четвертый по счету у автора, вышел в 1962 году и основывался на личных воспоминаниях Джонса, служившего тогда в пехоте. В описаниях писатель совершенно не стеснялся и весьма детально рассказывал об экзекуциях японских пленных, о вырывании у них золотых зубов и даже о том, что он сам однажды убил противника голыми руками.

Само же выражение «тонкая красная линия» придумал Редъярд Киплинг, впервые использовав его в стихотворении «Томми» . Оно относилось к шотландскому пехотному полку, отражавшему атаку казачьих войск во время битвы при Балаклаве Крымской войны в 1854 году. Генерал тогда приказал солдатам выстроиться шеренгой шириной в два человека вместо четырех, чтобы отразить атаку кавалерии на более широком фронте. С тех пор в английском языке эта фраза является синонимом стойкости и самоотверженности.

Америка, как и СССР, начала воевать в 1941 году. Только основные военные действия со стороны США разворачивались на тихоокеанском фронте во время борьбы с японской агрессией. Часть Соломоновых островов, находящихся к северо-востоку от Австралии, была стратегически оккупирована японцами еще в апреле 1942 года с целью помешать конвоям союзников свободно курсировать в этом регионе.

Битва за Гуадалканал (один из островов архипелага) получила кодовое название «Операция сторожевая башня» и проводилась на земле, воде и небе с 7 августа 1942 года по 9 февраля 1943 года. Основной задачей считался захват пока еще недостроенной взлетной полосы Henderson Field, с которой собирались взлетать японские бомбардировщики.

Их задача, в свою очередь, должна была состоять в том, чтобы разрушить водную транспортную связь между Австралией, США и Новой Зеландией. Союзные войска таким образом решили сыграть на опережение и заполучить аэродром в свое распоряжение. Захват острова Гуадалканал позволил бы, в том числе, перейти от оборонительной тактики к наступательной и в конце концов обрести господство в Тихом океане.

В 1988 году продюсеры заплатили Малику $250000 за работу по адаптации романа в сценарий. Через пять месяцев он подготовил первый, 300-страничный драфт. Сценарист настолько глубоко погрузился в изучение материала, что штудировал даже книгу под названием «Рептилии и амфибии Австралии».

Также Терренс рассматривал возможность включения в повествование радистов-шифровальщиков индейского племени Навахо, о которых в 2002 году Джон Ву снял «Говорящих с ветром». Так или иначе определенное видение картины более-менее наметилось по готовности первого драфта.

Во время очередной встречи в одном из парижских кафе, Гейслер предложил Малику самому срежиссировать «Тонкую красную линию» . Тот согласился, но, как обычно, попытался оставить для себя отходную лазейку на случай, если вдруг он передумает. Тогда продюсеры пошли на хитрость, решив прикрепить Терренса к еще одному проекту.

Малику снова заплатили $250000. В этот раз за написание пьесы по фильму «Управляющий Сансё » Кэндзи Мидзогути. Когда работа была закончена продюсеры безуспешно пытались пристроить ее именитым режиссерам, но никто не спешил соглашаться. В конце концов, в декабре 1992 года, за постановку согласился взяться известный поляк Анджей Вайда.

Правда, ему не очень понравилась драматургия и он попросил Терренса добавить в пьесу «побольше Шекспира». Тому же наоборот казалось, что режиссер совершенно не понял его замысла и что ему очевидно не под силу привнести на сцену что-то свое. В результате $800000, затраченные на постановку, пошли коту под хвост, а продюсерам пришлось распродавать свою мебель, чтобы хоть как-то свести концы с концами.

Получилось так, что капризный Малик держал обанкротившихся продюсеров на крючке и по факту диктовал им свои условия по поводу того, что и когда он будет делать дальше. Мольбой и угрозами Гейслеру кое-как удалось убедить Терренса все-таки взяться за производство "Тонкой красной линии", ведь от этого зависела не только его карьера, но и буквально финансовое выживание — к декабрю 1995 года на препродакшен уже потратили миллион долларов.

К счастью, молва о фильме начала расходиться и такие актеры как Джонни Депп, Кевин Костнер, Брэд Питт, Аль Пачино, Гэри Олдмен, Эдвард Нортон, Мэттью МакКонахи сами попросились участвовать в съемках. Причем, многие из них соглашались работать либо за смешные деньги, либо и вовсе бесплатно. Брюс Уиллис, например, вообще сам предложил заплатить за то, чтобы получить возможность сказать на экране пару реплик.

Новый продюсер Майк Медавой определил место съемок: Квинсленд, Австралия. На производство картины его компания собиралась найти бюджет в $55 миллионов. Съемки должны были начаться 23 июня 1997 года, но Sony вдруг неожиданно отказались от сделки по совместной работе. Тогда Медавой обратился в FOX 2000 и там дали проекту зеленый свет, но потребовали участия в нем крупных звезд. Хотя бы на вторых ролях.

По той причине, что черновая версия фильма составляла 5 часов, продюсеры вынуждены были попросить Малика по крайней мере в 2 раза урезать «Тонкую красную линию». Так, из картины полностью исчезли сцены с Биллом Пуллманом, Микки Рурком и Лукасом Хаасом. Экранное время персонажа Эдриена Броуди безжалостно сократили до нескольких минут, хотя в книге-первоисточнике именно Файф играет главную скрипку.

Вообще, если верить показаниям очевидцев, в частности, монтажеров, то Малик кроил сценарий буквально на ходу. Изначально он писал оду первозданной природе, а в результате пришлось снимать кино про войну. Он понятия не имел о том, как ставить сцены с боями и однажды сказал, что неплохо бы позвать, к примеру, Ренни Харлина для этой работы.

Диалоги исчезали или наоборот придумывались на ходу. Режиссер мог известить актера о серьезной эмоциональной сцене буквально за несколько минут до начала съемок. Однажды Кёрк Асеведо безмятежно играл в шахматы с Вуди Харрельсоном когда к нему подошел Терренс и предупредил, что сейчас ему предстоит заплакать перед камерой. Еще Малик любил пространно, метафорически изъясняться до такой степени, что его практически невозможно было понять.

Помимо всего прочего актерам также приходилось несладко в физическом, и даже физиологическом смысле. Они несколько раз в день бегали по высоким холмам в настоящем обмундировании и с настоящими винтовками общим весом под 15 килограммов. Они спали в тесных палатках по 8 человек и носили одну и ту же одежду нестиранной несколько недель, чтобы солдатский быт достоверно выглядел на экране.

После съемок Малик, если и заходил в монтажную, то только ради того, чтобы спросить, что люди чувствуют во время отсмотра материала. Сам режиссер отчаянно сопротивлялся любым попыткам работавших полтора года и перелопативших 300000 метров пленки монтажеров показать ему конечный продукт. Лишь под угрозой их увольнения Терренс согласился посмотреть весь фильм от начала и до конца. Это был первый и последний раз когда он это сделал.

Что же в конечном счете получилось у романтика-натуралиста Терренса Малика — военная драма или эзотерическая медитация в джунглях? Вышло нечто среднее, но вообще совершенно очевидно, что автор лично тяготел ко второму. Четверть съемочного времени он провел на Соломоновых островах, снимая аборигенов в естественной среде их обитания, хотя в финальном монтаже этих кадров едва ли наберется на 15 минут.

Малик потому и сместил фокус с Файфа на Уитта (Джим Кэвизел), что этот персонаж, символизирующий первобытную невинность, с удовольствием бы жил в единении с природой, нежели воевал. По возможности режиссер вообще старается избавиться от диалогов при необходимости, заменяя их закадровым голосом. Изображение должно говорить само за себя. И в случае с Уиттом, христоподобным голубоглазым апостолом, зрителю становится понятным, что он и есть продолжение, неотъемлемая часть безмятежной до поры до времени природы.

Однако даже несмотря на то, что взрывы безжалостно боронят сырую землю, трава приветливо машет гостям. Она как бы намекает, что здесь места хватит на всех, а кому не хватит, о тех любезно позаботятся стервятники. Деревья шепчут друг другу, что они спокойно жили здесь до высадки этого кровожадного десанта, также спокойно проживут и после. Крокодилу, правда, повезло меньше — пехотинцы поймали и стреножили его ради потехи, но его товарищи все равно отомстят тем, кто ночью вдруг собьется с пути.

Отдельно следует отметить тот факт, что в "Тонкой красной линии" нет ярко выраженного центрального, стержневого персонажа. Фокус постоянно смещается с одной мини-истории на другую и люди исчезают также внезапно как и появляются. Возможно в изначальной 5-часовой версии некоторым из них было уделено больше времени и их характеры там раскрывались более объемно, но все равно даже при существующем положении дел их скупые реплики можно заносить в общечеловеческую копилку мудрости.

Вопреки боязни Малика касаемо батальных съемок, можно с уверенностью сказать, что у него все получилось. Предельно правдоподобно режиссер сумел передать мандраж перед высадкой на берег, страх по пути к цели и радость от победы. Целый час экранного времени солдаты занимали одну-единственную высоту, но это смотрелось вполне органично и естественно, поскольку именно здесь раскрывались ключевые персонажи: обычные солдаты и руководящий состав.

В отличие от «Спасти рядового Райана», вышедшего несколькими месяцами ранее фильм Малика опирается скорее на закадровое, предпологаемое насилие. Здесь практически нет оторванных конечностей и кишков наружу, поскольку примерно тот же самый эффект достигается другими средствами. Весь ужас и непотребность войны умело выражается несколькими закадровыми репликами и разве что сценой штыкового боя.

«Тонкая красная линия» предлагает нечто большее, нежели просто экранизацию военной операции. Лента поднимает действительно глубинные экзистенциальные вопросы. Сошедший с ума офицер парадоксально является голосом разума и задает правильные, но скорее, риторические вопросы. Он спрашивает у заката, почему весь его отряд погиб, а он остался в живых.

Рядовой Белл (Бен Чаплин), готовый умереть за жену, но, живший исключительно ради встречи с ней, оказывается полностью деморализован после ее просьбы о разводе. Смысл его существования в одночасье обнуляется. Да, так бывает на войне.

Капитан Старос (Элиас Котеас) отказывается выполнять прямой приказ вышестоящего офицера, и ему даже удается избежать трибунала. Однако впоследствии его все равно остраняют от командования и отправляют домой перекладывать бумаги, таким образом лишая общества своих ребят, с которыми он прожил два с половиной года. Еще одна разрушенная семья.

Поначалу подобная лоскутность повествования слегка раздражает, но в конце концов рассказ выстраивается в целостный ряд. Война, в первую очередь, дело коллективное, хотя, конечно, там всегда есть место для индивидуального подвига. Тем не менее, на тогдашнем фронте очень важным элементом являлась численность состава, которая обычно складывается из отдельных рот, батальонов и дивизий. Также и здесь — кино, будто пазл, складывается из многочисленных фрагментов.

Почти три часа хронометража не похожи на тягучую липучку, они попросту не успевают погрузить зрителя в сон или хотя бы заставить его зевнуть. Здесь есть о чем подумать, глядя на потрясные панорамы и локальные стычки с японцами. Малик каким-то чудом смог интуитивно сконструировать философскую притчу в эффектной камуфляжной обертке.

Такого еще не было и вероятно никогда уже не будет. Может быть, поэтому мы не ошибемся, назвав «Линию» фильмом вне времени в том смысле, что, если б его сняли за двадцать лет до того или наоборот на двадцать лет после, ничего бы в нем не изменилось. Семь номинаций на премию "Оскар" и Золотой медведь на Берлинском кинофестивале 1999 года частично подтверждают эту теорию.

Как может высокая поэма о траве, деревьях, птицах, Боге, человеке и войне быть одновременно и зрелищной и умной? Ответ на этот вопрос заключается внутри творения причудливого художника по имени Терренс Малик. «Тонкую красную линию» следует посмотреть хотя бы один раз, чтобы понять, зачем актеры первого эшелона практически умоляли создателя дать им пускай даже самую скромнейшую роль в этом фильме.