Фестивальная трилогия Куросавы. Часть 1.

Совсем недавно мне повезло наткнуться на новинки от одного из самых любимых моих режиссеров — Киёси Куросавы (не родственник, однофамилец). Бывает и такое, не все же мне работать археологом и откапывать древность.

Не знаю, как так вышло, но господин Куросава в течение полугода (точнее, с апреля по сентябрь 2024) выдал сразу три фильма, два из которых оказались полнометражными, а один из них даже выдвигался на "Оскар", но не прошел в шорт-лист.

После просмотра я посчитал, что три этих новинки станут хорошим поводом познакомить вас с творчеством Куросавы (или напомнить о старичке, если вы уже встречались раньше), разобрать основные элементы его стиля, ну, и подискутировать о новинках заодно.

Первый фильм из трилогии, представленный миру в апреле 2024 года. Это авторская работа — сценарий написал сам господин Куросава. Фильм-бенефис Муцуо Ёсиоки — судя по всему, нового муза режиссера — взамен Кодзи Якусё, который раньше присутствовал в каждом первом его фильме периода девяностых-нулевых.

Впервые "Звон" был показан на Берлинском фестивале в рамках Berlinale Special. Потом начал продаваться через DTV Roadstead — занятная, кстати, платформа, которая орудует чем-то вроде NFT, в качестве которых выступают цифровые копии фильмов. Не знаю, насколько такой способ смотреть фильмы популярен в Японии, но было интересно узнать, что такой способ покупки вообще существует.

Кстати, рискну предположить, что именно благодаря Roadstead и случились съемки этого фильма. Платформа проспонсировала пока только две картины, и, видимо, острая нужда в эксклюзивах потребовала от них отправиться на поклон к мэтру и добавить ему мешочек золота к пенсии.

Итак, это сорокаминутный короткометражный фильм, возвращающий поклонников Куросавы в те времена, когда его "Пульс" оставлял после просмотра неприятное смятение, которое хотелось преодолеть только повторным просмотром. "Звон" не ощущается настолько же многослойным и продуманным, но манера диалога в нем прослеживается та же самая, что у предшественника, вышедшего почти четверть века назад.

Если вы совсем не знакомы с фильмами Киеси Куросавы, я очень рекомендую начать со "Звона". Это хорошая компиляция фирменного стиля его лучших работ, которая не задушит слишком долгим хронометром и позволит понять, стоит ли вам продолжать погружение в довольно своеобразные работы.

Дальнейший текст может содержать СПОЙЛЕРЫ, так что, правда, потратьте 40 минут на просмотр заранее. На просторах сети он лежит с субтитрами и с любительской озвучкой — я рекомендую выбирать первый вариант, поскольку бОльшая часть красоты этой картины заключена в работе со звуком.

Главный герой — Масуока, гражданин средних лет, который в начале фильма предстает довольно умиротворенным и преисполненным дзена вплоть до благостной отрешенности. Масуока — повар, который ведет собственные кулинарные курсы и параллельно пытается найти работу в заведении.

Ежедневно он общается со множеством учеников, и один из них явно выбивается из общего числа, но профессионализм и природная флегматичность не дают главному герою обращать на это внимание.

Имя странного ученика — Таширо. Он не единственный парень в группе Масуоки, но с готовкой у него выходит хуже всех. Да он, кажется, и не старается прислушиваться к замечаниям сенсея. В ответ на одно из них Таширо даже разражается гневной тирадой о том, что на этих кулинарных курсах пытается только лишь отвлечься от назойливого шума (который слышит только он), а затем делает странное заявление.

"Половины мозга у меня нет. Она заменена на машинки. Механизмы. Но другая половина функционирует отлично, так что мыслю я без всяких нарушений. Но вот тут у меня машинки. Сейчас я покажу..."

На кухне, полной острых ножей, происходит трагедия. Внешне Масуока остается так же флегматичен, как и раньше, а чуть позже даже объясняет детективу, какая здоровая атмосфера обычно царит на этих кулинарных курсах, и как он любит свою работу и учеников. Но что-то после идет не так. Что-то незримо прокрадывается в жизнь Масуоки, и зритель вместе с ним начинает слышать странный звон...

Признаться, я был просто заворожен во время просмотра. Не знаю, в чем тайна Куросавы, но я давно не видел такой красивой картинки. Он и раньше радовал глаз особой сдержанной эстетикой, но тогда я грешил на синдром утенка — мол, мне просто нравится зернистая картинка, которая у японцев сохранилась аж до десятых годов, вот и все.

Но нет, не все. Обратите внимание на цветовую гармонию "Звона" в самом начале повествования, и на то, как эта слаженная песня цветов и света постепенно искажается, меняясь вместе с тоном истории. Обратите внимание на минималистичность звуков. На контраст между стерильной обстановкой и тем кошмаром, который разворачивается на ее фоне.

Киёси Куросава может быть непонятен. Но он поэтичен, и с этим стоит считаться. Очень немногим из числа режиссеров удается создать такую лаконичную и выверенную картинку, которая при этом не ощущается пустой и незавершенной.

Если после просмотра у вас остались вопросы о том, что произошло с главным героем, что действительно произошло в реальности фильма, а что осталось за ее пределами, — позвольте себе роскошь не искать на них ответы слишком уж яро.

Когда-нибудь я напишу статью о методах интерпретации работ режиссеров вроде Куросавы и Линча (они, кстати, во многих повествовательных приемах пересекаются), а сегодня ограничусь одним непрошенным советом.

Не пытайтесь сделать фильм понятным. Картины подобного толка — это не ребус и не шарада, это не Нолан, для интерпретации которого нужно рисовать кривые таймлайнов и совмещать фрагменты фильма подобно паззлу. Искусство Куросавы лежит в плоскости чувственного. Его важно чувствовать.

Вместо того, чтобы попытаться мысленно промаркировать для себя "реальность" и "не-реальность" происходящего с главным героем, попробуйте прочувствовать эту историю. Режиссер для этого сделал все правильно. Тут даже хронометраж картины играет на руку чувственному восприятию.

И, если у вас это получилось, если вы ощутили от этого приятную щекотку удовлетворения внутри головы, то вы — пациент Куросавы. Вам понравится дальнейшее знакомство с ним.

Последую своему же совету и не стану строить теории о том, что в этом фильме реально, а что нет. Мне интереснее порассуждать о темах, звучащих в этом фильме.

Как и во многих других работах Куросавы, в этой чувствуется отчужденность. Причем не только главный герой отрешен от условного "мира", но и другие персонажи как бы находятся постоянно внутри себя, функционируя по непонятным для наблюдателя законам.

В моем понимании Масуока ощущает себя неудачником. Это подробно разворачивается ближе к концу фильма, а в самом начале маскируется под его угодливой маской внимательного сенсея и активного соискателя.

Смерть ученика, которая происходит прямо на глазах Масуоки, является для него точкой невозврата. Он немногое мог сделать, чтобы это предотвратить, но выбрал не делать ничего. Вместо этого он только смотрел, как нарушается стерильность его кухни. Слова, которые он говорит детективу, о готовке как о способе отвлечения, становятся едкой ложью ради самоутешения. Он понимает, что даже в качестве мнимой отдушины его работа не имеет смысла.

Уже последствием этого слома становится убийство Масуокой своей ученицы — реальное или мнимое. Он нарушает гармонию своего мирка еще раз, уже намеренно и своими руками, будто надеется вернуть себе часть сил и часть контроля, которого у него давно над своей жизнью нет.

Второй пощечиной судьбы для Масуоки становится отказ в принятии на новую работу. Он старается изо всех сил, презентуя себя менеджеру, но тот отказывается видеть в Масуоке творца, отказывается видеть в нем человека. Здесь убийство почти случается на заднем плане, когда случайный человек в кафе набрасывается на посетительницу со столовым ножом. Никакого звона не слышно, но мы можем предположить, что он звучит сейчас в голове у нападающего. Он распространился уже за пределы восприятия главного героя и в момент унижения отзывается в ком-то другом.

Семья Масуоки выглядит поддерживающей, ровно до тех пор, пока сын не просит денег. Это еще один, последний удар для главного героя. Он, наконец, понимает свою ничтожность. Его значимость как человека медленно сжималась от профессиональной сферы к личностной, теснее и теснее, пока не превратилась в одну звенящую точку.

После этого меняется все. Мы видим, что на изображении появился шум, дом главного героя неясным образом опустел, и какофония звуков, резко контрастирующая с давящей тишиной, звучащей до этих пор, дает нам понять: ничего уже не будет прежним. По крайней мере, для Масуоки.

Звон как явление, на мой взгляд, не стоит расценивать как эквивалент проклятию, которое каким-то чудным способом передается по воздуху. Это, скорее, обретшая форму идея больного разума, который по чистой случайности оказался рядом с главным героем, когда у того окончательно исчерпался запас прочности оболочки благопристойности.

В то же время, в "Пульсе" происходящие явления были одновременно и мистического толка, и метафизического — они во многом были реальны не для героев, а для нас, зрителей. Это тоже одна из особенностей почерка Куросавы и его авторского хоррора. Такие дела.

* * *

Для продолжения знакомства с творчеством Куросавы я рекомендую проследовать за мной в следующие тексты и посмотреть все три картины, а уж потом отправляться в независимое плавание по изучению фильмографии. В конце грядущих статей будут рекомендации по похожим фильмам режиссера.

А пока хвалите, пишите, предлагайте темы для обсуждения.

VVendigo.