«Не все проблемы имеют решение»: что будет с кино после конца мультивселенского сюжета, и где остановится супергероика

Заключительная, а по совместительству слишком запоздалая часть трилогии лонгридов о том, как зарождался тренд мультиверса в мировой культуре, в каком направлении нынче шествуют кинокомиксы, и каким образом решится их судьба в ближайшие десятилетия.

Мультивселенная, широко известная в мировой культуре не столько с точки зрения научной гипотезы, а в плане художественного тропа, содержит в себе выделительные черты, которые определяются безвозмездными выводами и безграничными сюжетными возможностями. Что особенно важно, современные студии, делающие основной упор на супергеройский жанр, отстаивают идею альтернативных измерений в период крайнего недоверия к технологическим монополиям.

Сегодня всем нам приходится развивать туннельное зрение, чтобы выжить в реальной мультивселенной, которой является интернет. Наш мозг вынужден долгое время осмысливать множество противоречивых данных, сопоставлять ресурсы, упираться в слишком размытые выводы. В конце концов, важно держать в голове мысль о том, мультивселенная — это не просто костыль для повествования, но и крайне эффективная метафора. Несмотря на то, что в ней содержится обещание некой глубины, всё, что эта идея делает, так это обманчиво успокаивает нас: если вы не живете своей лучшей жизнью здесь, то радуйтесь, что где-то там, за пределами естественной вселенной существует еще одна ваша версия, которая обрела счастье. Как и Ванда Максимофф из второго «Доктора Стрэнджа», многие из навсегда увязли в поисках другой реальности. Подобно Ванде, мы становимся равнодушными к боли других, чтобы оправдать свой собственный потенциал. Концепция помогает развлекательным компаниям, таким как Marvel Studios, перерабатывать старых персонажей, но она также может открыть новые виды повествования.

В 1941ому году ученый Хорхе Луис Борхес опубликовал рассказ, нацеленный на изучение бесчисленных сюжетных линий.

Борхес посвятил большую часть своего рассказа объяснению сложной идеи о том, что множество различных реальностей могут сосуществовать в похожей на лабиринт паутине временных линий. История приглашает читателя представить, что еще, кроме известного нам мира, могло бы быть возможным. Идея мультивселенной уже заложила фундамент для формирования бесчисленного множества комиксов, вдохновила писателей-фантастов, таких как Чарльз Стросс. Другие авторы рассматривали альтернативные Земли и временные линии как социальные и политические эксперименты, а также использовали мультивселенную для изучения альтернативных историй, в которых человечество свернуло с правильного пути. Сценаристы комиксов в свою очередь обращались к мультивселенной и ее разветвленным временным потокам, исходя из куда менее сложных причин — им нужно было обновить старых персонажей противоречивые, ранее опубликованные приключения, дабы привлечь новую аудиторию путем старых наработок.

Термин приобрел свое современное значение в шестидесятые годы, когда герой романа «Подлунные миры» британского фантаста Майкла Муркока стал перемещаться между вселенными с помощью специального устройства — Муркок использовал эту концепцию как метафизический прием и способ объединить свои романы. Во многих его книгах присутствуют варианты одного образа, которые обречены выполнять задания по спасению мира. Иногда эти двойники пересекают границы вселенных, проводят время вместе и работают над достижением общей цели.

Джо Руссо, один из режиссёров «Мстителей: Финал», еще в 2019 ом году предупредил, что фильмы о мультивселенной представляют собой «принтер денег», который студии никогда не выключат. Является ли возникновение мультивселенной гибелью оригинальности? Неужели наша культура пошла по неверному разветвленному пути? Или мультивселенная открыла некий вид повествования — знакомое, но гибкое, завораживающее, но развивающееся, — в котором мы действительно нуждаемся? Когда мультивселенная впервые появилась на свет, президентом был Франклин Д. Рузвельт, а комиксов Marvel Comics еще не существовало. У писателей-фантастов тридцатых годов не было объединяющего названия для множества миров, которые они исследовали, но эта концепция помогла им задуматься о том, почему мы рассказываем истории, и чему мы можем научиться в воображаемых мирах.

Мультивселеннский жанр, ныне активно заполонивший мировую арену всякими «Флэшами» и «Паутинами вселенных», проявляет себя в самой истинное красе — он демонстрирует нам болезненный, располагающий к творческому безумию концепт, который ранее навеивал чувство перспективных сценарных возможностей, а в сегодняшнем свете наше восприятие, само собой, кардинально меняется. Внутренний ребенок всякий раз желает получить шанс искренне порадоваться за вернувшегося на большой экран Майкла Китона в роли Бэтмена, словить ностальгический приступ от бодро сохранившегося Тоби Магуйара или же помечтать о встрече Хью Джекмана и Роберта Дауни-Младшего в будущих «Секретных Войнах».

Не стоит испытывать неловкость за подобные желания — это естественная игра не только ваших собственных ожиданий, но и усиленного, если даже не агрессивного маркетинга, намеренного продать всем частям аудитории очередной грандиозный камбэк культовых персонажей. Интерпретировать возможность существования параллельных миров как минимум занятно, поскольку авторы всякий раз предлагают нам сказочные трактовки вроде пророческих снов, соприкосновения миров, масштабной угрозы и поисков идеальной судьбы.

Запоздалый вопрос стоит следующим образом: каковы шансы, что на каждый мультивселенский сюрприз придётся достойная идея, имеющая право на существование. Ведь стоит очередному сюжету завершится, а нам увидеть воцарившиеся на экране титры, в мыслях гуляет единственное чувство: "Стоило ли вообще тратить столько сил и времени, рассказывая эту историю?"

Ругать современную супергероику можно и нужно, другое дело — каким образом выражается ваше недовольство с учетом того, что на каждую резко негативную критику найдется человек, готовый бежать на премьерный сеанс в двенадцать часов ночи. Отсюда и постоянная окупаемость. Деградация жанра прослеживается даже самым невооружённым взглядом, и это без внимания сторонних вмешательств вроде плотно отпечатавшейся в киноиндустрии пандемии.

Мультивселеннские сюжеты — способ посмотреть на себя со стороны, увидеть альтернативу совершенным ошибкам, но в то же время это и вполне закономерный фансервис, рассчитанный на массовую манипуляцию путем упоминания некогда обширных брендов. Когда люди увидели в первом трейлере того же «Флэша» возвращение Генерала Зода, главного антагониста «Человека из Стали» в исполнении Майкла Шеннона, то восхищению не было предела. Да что там, народ мигом принялся обсуждать не самого Флэша, а второстепенного персонажа, покинувшего сцену аж десять лет тому назад. И вот, фильм в кой-то веке выходит в свет, оказываясь невыносимым мусором, эдакой насмешкой над надеждами фанатов. Генерал Зод, ставший жертвой сценарного мультиверса, потерял прежнюю глубину образа и быстро перекочевал в категорию пресной сюжетной функции ради того, чтобы заманить в залы поклонников персонажа — дань уважения былой работе здесь не видится от словам совсем.

Впрочем, ситуация с Зодом — верхушка айсберга. Далее последует несколько спойлеров касательно финала «Флэша», поэтому каждый, кто не успел оценить свежую картину Андреса Мускетти, но-прежнему желает взять за просмотр в ближайшее время, может пропустить скрытый абзац.

Бэтмен Майкла Китона, профессор Ксавьер Патрика Стюарта, бесчисленные вариации как анимационных, так и лайв-экшн Питеров Паркеров, во всю готовившийся вновь нацепить когти Хью Джекман, Джон Красински в образе Рида Ричардса на две минуты экранного времени: всё это сопоставимо с бескрайней пустотой. Знакомые лица не вписываются в рамки личных историй героев, походя на незваных гостей, которым нечего сказать. Они не учат аудиторию ранее неизведанным истинами, не помогают сценарию закрепить основные посылы и забирают время, необходимое для того, чтобы сосредоточиться на центральных фигурах и прописать им весомые арки.

В какой-то момент жизни мы прощаемся с определенными этапами нашего развития, будь то работа, близкие или как раз актеры. Они оставляют свое наследие в истории сыгранных персонажей и без задней мысли уходят в тень, зная, что работа выполнена на все сто баллов, а набивать цену для потенциального возвращения уже нет смысла. Это не Том Холланд, заверявший всех, что готов уйти с поста Человека-Паука, хотя уже тогда только самому недалекому зрителю было не ясно, что человек тем самым играется с публикой и дает сигнал студии о повышении гонорара.

Было бы как минимум глупо рассчитывать, что столь амбициозная тема со всяческими измерениями не затронет самобытные проекты. Sony Pictures вот уже третий раз предпринимают попытку развить свою уникальную (мягко говоря) франшизу, посвященную основным противникам Человека-Паука с одним шатким нюансом, что самого Паука ни в одном из этих фильмов нет. Печально известные Веном, Морбиус, а теперь и Крейвен получили сольные картины отнюдь не в виду того, что каждый из них заслуживает права на самостоятельное приключение.

Данные сюжеты отталкиваются исключительно от возможности завернуть все в обёртку мультиверса и в обозримом будущем натравить Зловещую Шестерку на Паука, притащив того из другой вселенной или наоборот, закинув злодеев в его мир. Сценарии таких лент пишутся буквально на коленке, ибо в приоритетах стоит задача заложить фундамент для возможного кроссовера, а что касается качество продукта, сильно заморачиваться не стоит. Вся киновселенная Sony — формальность, определяющая то, как студия относится к своей целевой аудитории. Стоит ли даже упоминать, что изначально триквел Человеке-Паука Тома Холланда должен был быть посвящен противостоянию с Крейвеном-Охотником, но небезызвестная Эми Паскаль настояла на мегакроссовере после колоссального успеха мультфильма «Через вселенные».

Не повезло и «Человеку-Муравью», который резко скакнул от приземленной атмосферы и азартного духа к вселенской угрозе, способной уничтожать целые таймлайны. Насколько комфортно себя чувствовали первые два фильма, не пытаясь залететь в чужую лигу, настолько же растерянно и притянуто за уши выглядит триквел.

Принцип постмультивселенной является ответом на сам культурный институт Marvel и DC. Например, вспомним «Пацанов», главный хит супергеройского жанра от Amazon Prime — он решительно выступает против альтернативных временных линий, закрепляя нас в единой, суровой реальности, и убеждая нас, что существует только одна жизнь, ценность которой снижается действиями супергероев. Это весьма приземленный и как бы то странно не прозвучало сдержанный рассказ, в котором трудно представить сюжетную линию мультивселенной: из-за угла никогда не выскочит двойники Билли Бутчера или Солдатика, которые в другой реальности обрели душевный покой и посвятили жизнь условному серфингу.

Отстранённость от глобальных тем и максимально личное противостояние на почве разнящихся мировоззрений превращает сериал в глоток свежего воздуха. Отрицать не получится, здесь также имеются свои клише и наблюдается фирменная растянутость стриминговых работ, где персонажи периодически откатываются назад, начиная борьбу по новой. Однако в героев веришь, их проблемы вызывают эмоции, их стычки мигом приковывают к себе всё наше внимание.

Реальный ставки — фундамент эмоциональной истории. Когда мы постоянно рассматриваем себя в контексте «что если бы», теряется весомость существующих конфликтов. По словам писателя Сэма Крисса, мультивселенная — это «гниющая культура».

Концепция бесконечных возможностей устраняет реальные ставки и не дает возможности для конечных изменений или роста. Мультивселенная препятствует представлению о том, что мы несем индивидуальную ответственность за наполнение нашей жизни смыслом. «Флэш» имел все карты на руках, дабы представить нашему вниманию моральный рост Барри Аленна на фоне скромной, но и по-своему эпической истории вместо того, что делать первую сольную картину персонажа вольной экранизацией Флэшпоинта с кучей действующих лиц.

То, что выглядит как открытие возможностей, на самом деле является организованной атакой на нереальное. Взаимосвязанные вселенные представляют собой окончательную коммерциализацию поп-развлечений. Происходит сдвиг в том, как потребляются развлечения. Все визуальные медиа теперь сериализованы. Как будто достигнута программная сингулярность. Мультивселенная — это пик проявления того, что Мартин Скорсезе назвал тематическим парковым кино. Сейчас как никогда раньше видно, что он озвучит те мысли не в качестве оскорбления, это было настоящее беспокойство или откровенный страх за будущее. Особенно это пугает, когда вспоминаешь, что та же «Мультивселенная безумия» собрала в мировом прокате 900 миллионов. Спрос реален, и вряд ли пойдет на спад со скорым выходом третьего «Дэдпула», где вернётся немалая часть каста оригинальной франшизы «Люди Икс».

Возможно, следующим шагом станет исследование сюрреалистического в нашем собственном мире. Истории из реальной жизни, пронизанные двусмысленным ужасом и тайной, показывающие нам, каково это — бороться против собственных принципов и убеждений, видеть во враге справедливое мышление и применять те решения, которые не помогут миру сразу, сперва заставив того полыхать в огне. Умрет ли вся супергероика в целом наподобие вестерна? Однозначно нет. Умрет ли интерес публики? Несомненно, но прежде жанр еще успеет довести до горячки каждого третьего зрителя, пока тот неунывающе будет топать в зал на премьеру каких-нибудь Годзиллы против Оптимуса Прайма.

Впереди новые фазы киновселенной Marvel, перезагруженный франчайзинг DC от Джеймса Ганна, но признаться честно, вся эта суматоха не внушает ни единой капли доверия, поскольку времена самобытных, олдскульных и тактичных кинокомиксов, знающих, как выстроить сильный сюжет и не увести всю историю в глубокие сценарные дебри, прошло, оставив за собой великое наследие. Многие хотят застать тот же эффект от новинок, хотя бы отдаленно схожую планку качества, но, так уж устроено в этом мире, что не у каждого желания и не у каждой проблемы есть свое решение — иногда надо просто отпустить былые идеи и двинуться в ином направлении, мозги целее будут.

#кино #сериалы #мультивселенная #marvel