История создания игры Baldur’s Gate II: Shadows of Amn

Как разрабатывалась игра, и как она повлияла на дальнейшую судьбу BioWare.

Дисклеймер: статья восстановлена после удаления аккаунта

Представьте, что вы — игровой разработчик (или, если вы вдруг и есть разработчик, то можете не представлять). Так вот, вы — начинающий разработчик, и ваша первая игра — симулятор боёв гигантских мехов, хоть и заслужила сдержанные похвалы, но по сути оказалась никому не нужна.

А вот ваша вторая игра… Она, вообще говоря, не должна была появиться. Издатели от неё отказались. И вышла она каким-то чудом, благодаря вашим личным связям и знакомствам, и энтузиазму приятеля, работающего в крупном издательстве. От нее никто ничего не ждал. Окупится — и то слава богу.

Но… она стала хитом. Диски с игрой не успевают подвозить в магазины. Игроки занимаются спекуляцией, продавая втридорога купленную накануне игру. Из начинающего разработчика вы в одночасье превратились в локомотив игровой индустрии. Или, по меньшей мере, жанра.

Вы начинаете разрабатывать сиквел. Но теперь всё стало значительно сложнее. Теперь на вас смотрят вообще все. Игровые издания пишут статьи про вашу игру каждые два дня. Игроки хотят, чтобы игра была вот такой. Или вот такой. А лучше, вообще, вот такой. И все, конечно, хотят разного.

Я не разработчик, но мне кажется, что в такой ситуации чрезвычайно сложно собраться и не налажать. У многих хороших студий это не получилось. Но в 2000 году это удалось канадской студии BioWare.

В декабре 1998 года издательство Interplay выпускает игру студии BioWare — Baldur’s Gate. Игра неожиданно для всех становится хитом. Поскольку продажи были выше ожидаемых почти на 500 процентов, BioWare могли спокойно делать то, что и собирались. А собирались они делать сиквел.

Формально работа над Baldur’s Gate II началась сразу после релиза первой части. Но на самом деле вторая BG начала создаваться одновременно с первой. Это произошло не потому, что BioWare пытались погнаться за двумя зайцами сразу. Причина была прозаична: разработчикам попросту не хватило времени, чтобы добавить в первую игру все фишки, которые были запланированы. Параллельно с разработкой первой Baldur’s Gate, BioWare доделывали и улучшали игровой движок — Infinity Engine, затачивая его под конкретные задачи, которые возникали в процессе создания игры.

В итоге дизайн первой Baldur`s Gate был достаточно простым. Те идеи, которые не поместились в оригинальную игру, были отложены для второй части. Таким образом, к концу 1998 года у BioWare уже имелся дополненный и улучшенный движок, а также ряд художественных, дизайнерских и нарративных идей, которые требовали для воплощения много времени.

Разумеется, реализовать все идеи сразу было практически невозможно. Поэтому Рэй Музика — один из основателей студии, решил их систематизировать. Для того, чтобы это сделать, он задействовал два источника. Первый — это креативность сотрудников BioWare и Interplay, а второй — мнение фанатов. На форумах уже было огромное количество мнений, предложений и пожеланий от игроков. Больше того, на официальном сайте Interplay была создана страница обратной связи с игроками. Она, конечно же, быстро заполнилась сотнями страниц обсуждений.

Исходя из полученной информации, в BioWare составили список приоритетных целей, которых нужно было достичь в ходе разработки. В списке было 15 пунктов, которые включали в себя как чисто технические моменты: например, поддержку 3D-графики и разрешения 800 на 600 и выше, так и реализацию некоторых механик Dungeons & Dragons. Так в игру должны были добавить наиболее популярных существ из DnD, включая драконов, мощные заклинания 9 круга, наборы подклассов и тому подобные вещи.

В BioWare считали, что залог успеха сиквела лежит в работе над ошибками первой части. Самые раздражающие недочеты оригинальной BG должны были быть исправлены в продолжении игры. Так в список попала переработка журнала заданий и карты местности. Была увеличена скорость передвижения персонажей, механика поиска пути была улучшена. Это и правда было серьезной проблемой первой BG — персонажи под управлением искусственного интеллекта любили упереться куда-нибудь в стену, если вы пытались заставить их пройти из одного конца локации в другой. Забегая вперёд, замечу, что эту конкретную проблему в итоге полностью устранить так и не удалось.

В рамках улучшения системы ролевого отыгрыша, в список были добавлены две задачи. Первая из них — это работа над системой мировоззрений, которая должна была позволить в равной степени комфортно отыгрывать как доброго, так и злого персонажа. А второй задачей стало создание системы романов со спутниками. Эта фича так плотно прижилась в играх BioWare, что присутствовала в большинстве их игр, вышедших после BG2.

Такая систематизация существенно упростила процесс разработки. Однако BioWare, как позже признавался Рей Музика, допустили одну ошибку. Они решили не разделять игровые функции по степени их важности, и проработка каждого из пятнадцати пунктов списка была одинаково приоритетной.

Такой просчет привел к серьезным проблемам. Некоторые из запланированных фишек игры оказались сложными в реализации, и впоследствии были удалены из финальной версии — так, например, произошло с режимом дезматча, который в игре должен был быть, на проработку которого потратили уйму времени и сил, и который так и не увидел свет, потому что BioWare не смогли совладать с сетевым кодом Infinity Engine.

Сетевой код, кажется, был одним из самых слабых мест движка. Большая часть критики, которую заслужила первая Baldur’s Gate, была связана именно с сетевым режимом игры. Одним из самых разочаровывающих недостатков первой BG была система диалогов, реализованная так, что пока один из персонажей разговаривал с NPC, для остальных игроков игра ставилась на паузу. Диалоги вполне могли длиться по несколько минут, и эта пауза раздражала.

Поэтому в «Тенях Амна» BioWare решили переработать систему диалога в многопользовательском режиме таким образом, чтобы в то время, когда один из персонажей ведет диалог, остальные могли свободно перемещаться и исследовать локацию.

К сожалению, осуществить это оказалось невероятно сложно. Практически в самом начале разработки от этой идеи пришлось отказаться.

Однако на более поздних этапах создания игры BioWare, ориентируясь на обратную связь от игроков, поняли, что без этой функции не обойтись. Поэтому в начале 2000 года непрерывный диалог снова начали вводить в игру.

Несмотря на все сложности, которые возникли в процессе разработки игры, в BioWare поняли, что идея с составлением списка основных функций была стоящей. Поэтому при создании следующих игр, студия всегда составляла подобный список. Только теперь BioWare ранжировали игровые функции по важности, и отмечали, какие из них при необходимости могут быть урезаны.

Несмотря на то, что публика приняла первую Baldur`s Gate очень тепло, в BioWare считали, что дизайн игры имеет несколько существенных недостатков. И, разрабатывая сиквел, они хотели эти недостатки исправить. Поскольку у разных сотрудников было разное мнение, было решено составить этакий гайдлайн — набор правил и принципов, с которыми следовало время от времени сверяться во время разработки. Для каждого отдела был составлен свой гайдлайн. Сейчас многие из этих пунктов кажутся очевидными для жанра, но двадцать лет назад многие из них стали хорошим подспорьем для разработчиков и облегчили процесс создания игры.

Над всеми гайдлайнами стояло три основных правила:

Кроме этих трёх краеугольных камней, на которых должна быть воздвигнута вторая Baldur’s Gate, были сформулированы также основные принципы для дизайна среды, нарративного дизайна, игровых механик и так далее. Эти принципы продолжали формироваться и в ходе разработки, так что окончательный вид они приобрели только к финальному этапу создания игры. BioWare рассматривали эти принципы не как непреложный закон, а как список рекомендаций, поэтому если кто-то из сотрудников считал, что в конкретном случае от одного из принципов следует отступить, ему, как правило, позволяли это сделать.

Вообще, глядя на список этих принципов, можно заметить, что они во многом отличают Baldur’s Gate 2 от первой части игры. Один из самых ярких примеров — это диалоги.

В первой BG неигровой персонаж мог внезапно начать изливать душу в длинном монологе, который целиком отображался на экране. В сиквеле каждый узел монолога был ограничен двумя строками. Сама реплика персонажа могла быть достаточно длинной, но в один момент времени игрок видел только две строки текста, кроме редких исключений.Варианты ответа для персонажа игрока должны были помещаться в одну строчку. И самих вариантов ответа не должно быть слишком много — от двух до четырёх. В то же время диалоги стали более ветвистыми, чем в первой части. Это создавало ощущение большей «глубины» и проработанности диалога.

Другим хорошим примером является дизайн игрового мира. Во-первых, мир разделили на главы, которые должны были иметь примерно одинаковый размер. Некоторые области игрового мира изначально создавались как «основные области», этакая прото-версия локации-хаба из современных игр. Такой локацией, стала, например, Аткатла — столица Амна, региона, в котором происходили действия сиквела. В основные локации игрок часто возвращается, а поэтому они должны изменяться с ходом сюжета — на них должны происходить новые события, появляться новые квесты и персонажи и так далее.

А ещё BioWare решили, что хорошей идеей будет показать игроку вещи, которые он не может использовать сейчас или места, которые пока недоступны, но станут активными позже, с ходом развития сюжета. Почти как в метроидваниях.

Портал на стартовой локации недоступен без специального ключа. Нашёл ключ — вернулся к порталу. А если вы играете в фанатскую сборку Baldur's Gate Trilogy, то он перенесёт вас не в другую часть подземелья, а в... Icewind Dale!

Но, конечно, не всё пошло гладко. Как я уже говорил, принципы создания игры формулировались постепенно, что привело к некоторым казусам. Так, например, вторая глава игры, помимо основного сюжета включала в себя кучу дополнительных активностей, включая отдельные квестовые цепочки на получение стронгхолда, уникальные для большинства классов — и это делало вторую главу самой большой и громоздкой главой в игре. Её полное прохождение могло занять до 60 часов. BioWare так и не смогли придумать способ исправить эту ситуацию, потому что им нужно было поместить все дополнительные квесты в точку, к которой игроки, вне зависимости от класса, мировоззрения и стиля игры, имели бы равный доступ. Так что с «раздутым» началом игры пришлось смириться.

Не все наборы принципов были продиктованы общим видением игры. Некоторые из них исходили из технических и программных ограничений. Чётко регламентированы были максимальные размеры аудиофайлов, частота кадров анимаций, площадь визуальных эффектов и так далее. В некоторых случаях эти правила не выполнялись, что приводило к просадке FPS в отдельных моментах игры. Это, в свою очередь, привело к бесконечным кранчам — проблемы оптимизации решались в конце цикла разработки, а для их решения пришлось потратить больше времени, чем ожидалось.

Несмотря на все сложности, которые проистекали, по большей части, из отсутствия должного опыта, в итоге такой подход к созданию игры — с систематизацией и гайдлайнами для каждого отдела, оказался более продуктивным. BioWare уже не была просто компанией любителей настолок, которые решили попробовать оцифровать партию своей мечты. Подход к разработке стал более профессиональным. На место голого энтузиазма приходил точный расчёт.

Так же, как изменялась сама BioWare, изменилось и отношение к ней издателя. После неожиданного успеха первой Baldur’s Gate, канадцы превратились в глазах Interplay в перспективную студию, поэтому продвижению сиквела было уделено куда больше внимания.

Одной из первых задач, которые предстояло решить, был нейминг игры. Сначала в BioWare составили список названий, которые, как казалось разработчикам, могут подойти игре, а затем отправили этот список Interplay, для совместного обсуждения. На этом этапе отсеялось много названий: Shadows of Athkatla, Mortal Ties, Call of Dreams, да что там, даже по поводу того, какую двойку ставить в названии, римскую или арабскую, возникали споры. Окончательное название — Baldur’s Gate II: Shadows of Amn отправили на рассмотрение в Wizards of The Coast, владельцам лицензии D&D. «Визардам» всё понравилось.

Следующим этапом в продвижении должен был стать закрытый показ ранней версии игры. Он прошёл в ноябре 1999 года в Сиэттле, на территории игрового центра компании. По воспоминаниям Криса Паркера, собрать в одном месте сто человек из различных уголков США и Канады на тот момент было для них грандиозной задачей. Пришлось решать проблемы с гостиницами, логистикой, оборудованием и прочими рутинными вещами, а ведь помимо этого нужно было показать и саму игру.

У BioWare был играбельный ранний билд, в который можно было без проблем играть около двадцати часов. Разработка сиквела шла быстрее, чем разработка первой части игры — Бен Смедстад рассказывал, что когда они разрабатывали Baldur’s Gate, прошёл почти год, прежде, чем они увидели на своих мониторах что-то, хотя бы отдалённо напоминавшее игру. В случае с Baldur’s Gate II: Shadows of Amn, Bioware сразу имели дело с готовым движком, поэтому добавляя в игру, к примеру, нового монстра, достаточно было просто разместить его в нужном каталоге, чтобы он появился на экране.

Кроме работающего прототипа нужны были и промо-материалы. Был смонтирован коротенький промо-ролик, чтобы показать его на презентации, а после этого залить в сеть. А ещё были созданы диски с промо-материалами, которые вручались гостям в конце мероприятия.

Насколько я смог реконструировать события, промо-диски создавались по принципу «я его слепила из того, что было».

Игровая пресса с большим интересом отнеслась к анонсу игры. Baldur`s Gate по общему мнению стала лучшей RPG 1998 года, поэтому за игрой пристально следили крупные издания. После показа игры маркетинговые отделы BioWare и Interplay были завалены огромным количеством запросов об интервью, скриншотах и прочем подобном стаффе. Сотрудники охотно отвечали на запросы прессы, некоторые давали интервью, в другие издания отправлялись статьи, описывающие детали того или иного аспекта разработки. Также BioWare продолжала общаться с фанатами первой BG на тематических форумах и на странице обратной связи.

Когда над одним проектом работает много людей, необходимо создать методологический процесс. Разработать алгоритм операций, который позволит специалистам, работающим над разными аспектами игры, максимально эффективно взаимодействовать между собой. Это принято называть пайплайном.

Как я уже говорил ранее, BioWare изрядно выросла с 1996 года, когда началась разработка первой Baldur’s Gate. С ростом штата студии усложнился и процесс разработки. К 1998 году общими усилиями были составлены пайплайны для разных элементов игры. Ими BioWare продолжали руководствоваться и в процессе создания Baldur’s Gate II.

Самый большой пайплайн относился к созданию локаций. Он включал в себя 8 этапов:

Естественно, на деле всё было не так гладко, как на бумаге. Несмотря на то, что BioWare старались сопровождать все изменения текстовым документом, оказалось, что при таком масштабе работы практически невозможно своевременно вносить в документы всю информацию о правках. Дизайнеры и художники не всегда чётко взаимодействовали между собой, что часто приводило к отсутствию на итоговом варианте локации некоторых элементов — в основном, дверей.

А ещё возникало непонимание с названиями и именами собственными, что могло стать огромной проблемой, учитывая масштабы игры. Впоследствии BioWare создаст отдельную базу данных, правки в которой будут отображаться для всех занятых над проектом специалистов в реальном времени, что значительно упростит процесс разработки следующих игр студии.

Рэй Музика вспоминал, что их пайплайн по созданию локаций имел один очень существенный недостаток: отсутствие тестирования на ранней стадии. Тестировать локации BioWare начали на поздних этапах цикла разработки, когда создана была большая часть игры. В таких условиях любые изменения влекли за собой вал последствий, затрагивающих всю игру. Когда проблема стала очевидной, BioWare вместе с Black Isle создали специальный отдел, осуществлявший тестирование локаций сразу по их завершению, и это стало последним, девятым пунктом пайплайна. А те локации, которые были созданы до этого, стали причиной бессонных ночей для тестировщиков и программистов.

Если на заре существования студии BioWare разработчики создавали игру на голом энтузиазме, то с ростом штата студии, ростом масштаба задач, как технического, так и творческого плана, в команду приходили специалисты, которые воспринимали разработку Baldur’s Gate 2 не как дело своей жизни, а как работу, которую необходимо сделать. Этот здравый, в общем-то, подход, несколько претил основателям студии.

Рэй Музика старался напоминать, что игры они создают потому, что им нравится делать игры. Доброй традицией внутри студии стал совместный отдых — раз в месяц команда вместо того, чтобы сидеть в офисе, отправлялась на барбекю или в кино.

Параллельно с разработкой второй Baldur’s Gate, BioWare занималась ещё несколькими проектами: Neverwinter Nights, Knights of the Old Republic, и даже шутером MDK 2.

В середине разработки Музика заметил, что многие сотрудники, кажется, несколько подавлены рабочим процессом. Он попробовал «перетасовать» разработчиков, спросив некоторых из них, не хотят ли они временно сменить проект. Многие согласились, и это привело к ощутимому прогрессу. Как оказалось, некоторые из разработчиков лучше чувствуют себя, когда проявляют креативность, создавая интересную творческую идею — но им чертовски скучно доводить её до конца. Другие, напротив, некомфортно чувствовали себя, когда им нужно было придумать что-то новое, зато с удовольствием доводили до ума идеи чужие.

После того, как BioWare негласно разделила разработчиков на «начинающих» и «заканчивающих», и начала давать им задачи, соответствующие их стилю работы, кризис середины проекта миновал.

Хорошим примером того, как работала эта система, может послужить опыт Дэвида Гейдера, который был одним из сценаристов игры и автором романов с Виконией и Аэри. До того, как он присоединился к BioWare, он работал управляющим отеля, а в свободное время рисовал комиксы и, был мастером в настольной D&D, а также провёл несколько LARP — в нашей стране известных как полигонные (или полевые) ролёвки.

Для одной из таких игр Гейдер написал книгу правил, которая через одного из его друзей попала в руки Джеймсу Олену, ведущему дизайнеру первой и второй Baldur`s Gate. Олен позвонил Гейдеру и предложил ему должность сценариста в BioWare. Однако Гейдер отказался, потому, что работая управляющим отеля, он получал существенно большую сумму. К тому же он был далёк от индустрии компьютерных игр.

Так Гейдер отказался от участия в проекте. Но судьба распорядилась иначе. Через несколько дней Гейдер неожиданно узнал что отель, в котором он работал, продан, и новый владелец собирается уволить весь персонал.

Поначалу Джеймс Олен практически не предоставлял сценаристам свободы действий. Особенно, когда дело касалось основного сюжета: Олен тщательно расписывал все ключевые точки, действия и последствия, а сценаристам оставалось заполнить это всё диалогами. Практически механический труд. При этом Олен часто мог забраковать 5-6 вариантов длинного диалога подряд, просто потому, что они ему не нравились.

При проработке побочных квестов указания Олена были более расплывчатыми, и сценаристам давалось больше свободы. Гейдер поработал над несколькими дополнительными квестами, и со временем указания Олена для него сводились к фразе «Вот тебе локация, сделай её интересной». Больше того, даже в случае с написанием диалога для части основного квеста, Гейдер позволял себе отходить от строгой схемы, которую давал ему Джеймс Олен.

Мало кто кроме Гейдера позволял себе такое. Другие сценаристы следовали полученным от Олена инструкциям, переписывая текст столько раз, сколько потребуется. Но Гейдер явно понимал Олена лучше, чем он сам, чему Джеймс был только рад. Это была командная работа, а не слепое выполнение инструкций — то, чего и пытался добиться Рэй Музика.

При всём при этом обстановка внутри студии была достаточно… неформальной. Очень неформальной. Рэй Музика и Грег Зещук были для сотрудников боссами, но кроме этого — «клёвыми парнями». Никакого официоза — Зещук ходил на работе в шортах и шлёпанцах. Если кто-то в офисе решал, что не хочет сидеть в одежде, он мог просто снять штаны и остаться в нижнем белье. Один из художников переодически смотрел порно на рабочем месте. Просто смотрел, не переживая особо по этому поводу, не заботясь о том, что подумают другие.

Случались и конфликты, доходящие до драк. Особенно часто они происходили между художественным отделом и отделом дизайна — я уже упоминал, что у этих ребят были сложности со взаимопониманием, несмотря на все попытки Музики организовать работу студии, при этом сохранив дух команды людей, которые просто любят делать игры.

Отделы были слишком сегментированы. Они следовали гайдлайнам и пайплайнам — по большей части, они действительно старались сделать свою работу как можно лучше, но долгое время в студии не было человека, который мог сказать: «Прекратите делать это, возьмитесь лучше за вот эту задачу». Джеймс Олен имел достаточно чёткое представление о том, какой должна получиться игра в целом, поэтому имел влияние во всех отделах BioWare. К нему не всегда прислушивались, но во многом Baldur’s Gate 2 получилась такой, какая она есть именно благодаря Олену. Тем не менее, пока Фергюс Уркхарт не взял под контроль ход разработки и тестирования, внутри BioWare было, пожалуй, слишком много творчества и слишком мало конкретики.

Слишком много творчества — это как вообще? Я много раз встречал мнения, что раньше — в том же конце 90-х годов — игры делали с душой, а теперь они просто нацелены на максимально широкую аудиторию и крупные продажи. Продукт ремесленничества, а не творчества. То, что называют «душой» игры — это и есть проявление творческого начала разработчиков, которое видят игроки. Разве не так?

Может быть и так. Однако в случае с BioWare и «Тенями Амна» творчества было слишком много не только сравнительно с другими аспектами, но и безотносительно чего либо.

Работало это примерно так: в BioWare не было гайдлайна, который предписывал, когда нужно остановиться. При создании города Врата Балдура в первом Baldur`s Gate рендеринг одной сцены размером 4 на 3 тысячи пикселей занимал почти сутки — компьютеры просто не справлялись с нагрузкой. При создании Аткатлы в Baldur’s Gate 2 размеры сцен стали ещё больше, достигнув размера 5 на 4 тысяч пикселей. Кроме того, в них стало больше объектов, больше источников освещения, больше всего вообще. Пришлось создавать новую систему рендеринга, чтобы одна и та же локация могла одновременно обрабатываться на нескольких компьютерах.

Но проблемными стали не только размеры локаций. Разработчики хотели воплотить в игре максимальное количество своих идей. Сценаристам давали огромную пустую локацию, и они старательно заполняли её побочными активностями и необязательными диалогами. Когда дизайнеры «резали» какой-то художественный арт, художники также обращались к писателям — вместо самого арта в игре появлялось его текстовое описание.

Какая-то сцена не имеет смысла? Давайте просто добавим туда диалог, который её объяснит. Любые вещи, которые не могли быть реализованы в другом виде, осуществлялись с помощью сценаристов и писателей. Они практически без остановки добавляли в игру всё больше и больше нового.

В итоге количество текста в игре стало просто огромным. В издательстве забеспокоились, когда было готово примерно две трети игры. Сценаристы с сожалением вычеркнули всё, что посчитали возможным — конечно же совсем немного. Через некоторое время осознал происходящее Джеймс Олен, который начал бить тревогу и убеждать сценаристов в том, что им нельзя продолжать создавать новый контент в таком бешеном темпе, а нужно наоборот, вырезать всё, что только можно.

Вычеркнув — ну теперь-то вообще всё, что было возможно — сценаристы смотрели на итоговый результат, и многим из них вместо него виделась куча дерьма. Некоторые истории пришлось выбросить вовсе — в обрезанном виде они не имели смысла.

Это сильно пошатнуло моральный дух писателей. Но самый страшный для них удар был ещё впереди.

Когда было готово около 80 процентов игры, из BlackIsle приехал Фергюс Уркхарт, обеспокоенный тем, что большая часть квестов в актуальном билде BG 2 работает криво. К тому же никто не смог рассказать ему, как они собираются исправлять эту ситуацию. Вникнув в проблему, Уркхарт озвучил болезненное, но единственно правильное решение:

«Либо ваши квесты будут работать, либо они будут вырезаны из игры».

Все, включая Джеймса Олена, были в отчаянии. Люди ночевали в офисе, пытаясь привести в порядок все квесты, которые они создали — потому, что были чертовски привязаны к этим историям. Несколько раз из игры почти вылетели романы — но Гейдеру и Кристьянсону удалось их отстоять. Это особенно удивляет в случае Люка Кристьянсона. Он написал роман с Джахейрой — самый сложный и замороченный из всех — который даже в релизной версии игры был самым огромным и — как бы это помягче сказать — нестабильным. Шутка ли, диалоги с Джахейрой насчитывали больше текста, чем все возможные реплики всех возможных спутников в первых Вратах Балдура.

Сценаристы и писатели находились в таком глубоком кризисе, что были уверены, что игра провалится. Однако — забежим немного вперёд — после релиза отзывы на игру, и в частности, на её текстовую составляющюю — были положительными, а порой даже восторженными. Игроки и рецензенты не увидели «дыр в сюжете», потому что не знали, что они там есть. Это было очевидно только для людей, которые непосредственно над сюжетом работали — их мнение оказалось предвзятым.

Только позже писатели, работавшие над Baldur`s Gate осознали, в какую ловушку они попали. Гейдер назвал это «проблемой пролога» — в те эпизоды игры, которые были готовы раньше всего, вся команда проекта успела поиграть чуть ли не десяток раз. В результате эти эпизоды игры стали казаться разработчикам скучными, и они принялись накручивать вокруг них дополнительные истории. Когда всё это пошло под нож, разработчики видели только скучную изначальную историю, да ещё и порезанную. А вот игрок видел эту историю в первый раз.

BioWare сделали выводы из этой ошибки. При работе над следующими играми — начиная с Knights of the Old Republic — количество контента для каждой главы или локации было жёстко регламентировано.

Несмотря на все сокращения, итоговый вариант игры был громадным. Его полное прохождение занимало больше двухсот часов.

И всё это нужно было тестировать.

Как я уже говорил, на раннем этапе тестирования не проводилось. В игре было почти триста квестов, каждый из которых занимал от 20 минут до двух часов реального времени. Все их нужно было протестировать и в однопользовательском, и в многопользовательском режиме. А с учётом того, что многие из них были нелинейными… Короче говоря, в BioWare не вполне понимали, с какой вообще стороны подступиться к этой задаче.

Угадайте, кто организовал этот процесс? Ну да, как обычно Фергюс Уркхарт. Вместе с Крисом Паркером и Дугласом Айвери он создал алгоритм, благодаря которому BioWare и BlackIsle смогли одолеть этот гигантский комок багов, который представляла из себя игра.

Сначала был составлен список всех квестов в игре. Потом сотрудников BioWare — тестировщиков и дизайнеров — разбили на пары, каждой из которых выдавался один из квестов для его тщательной и доскональной проверки. После исправления всех найденных ошибок квест вычёркивался из списка и отправлялся на проверку в BlackIsle, на второй проход. Внутри BlackIsle над контрольным тестированием Baldur`s Gate 2 работало около тридцати человек — это не считая тех, кто был отправлен в помощь BioWare для первого этапа тестирования. Параллельно с этим исправлялись ошибки, не связанные с квестами — их было меньше и они, как правило, были более очевидными. И одновременно шла работа над окончательным звуковым оформлением проекта.

По итогам тестирования BioWare и BlackIsle совместными усилиями удалось найти и исправить около пятнадцати тысяч багов. Критические ошибки были устранены, однако в BioWare понимали, что даже с помощью Уркхарта они не в состоянии отследить все возможные сочетания квестов, диалогов и действий игрока. Поэтому было принято решение о пострелизной поддержке игры — после релиза канадцы продолжали следить за фидбэком игроков на официальных форумах и исправляли баги, которые пропустили во время тестирования.

Возможно, если бы «Тени Амна» выходили сейчас, они бы вышли в раннем доступе.

Возможно, тестирование игры стало тем самым переломным моментом, которое окончательно отделило BioWare образца 90-х от BioWare образца двухтысячных. Внутри студии стало очевидно, что на одном энтузиазме и таланте далеко не уедешь — необходимы чёткие регламенты, внутренняя иерархия и прочие атрибуты «взрослого» бизнеса. К тому же многие сотрудники были измотаны кранчами финального этапа разработки — в последние несколько месяцев сотрудники работали по 70 часов в неделю.

Конечно, благодаря этим безумным переработкам игру удалось довести до ума, но многие были не готовы к таким нагрузкам. Незадолго до релиза BioWare покинуло несколько сотрудников, которые были в составе студии ещё со времён создания Shatereed Steel.

К тому же к середине 2000 года Interplay, издатели канадцев, уже находились в довольно шатком положении. Мажоритарные акционеры были недовольны положением дел в компании, поэтому для канадского руководства было очевидно, что они не смогут рассчитывать на такую масштабную помощь со стороны издателя при разработке следующих игр.

21 сентября 2000 года релиз игры Baldur’s Gate II: Shadows of Amn состоялся. Огромная работа, которую проделали BioWare и BlackIsle не была сделана напрасно. Почти месяц продержавшись в топе чартов продаж, Baldur`s Gate стала самой прибыльной игрой для Interplay за всю историю издательства. Конечно же, она получила кучу разных наград — лучшая игра года, лучшая ролевая игра года, одна из лучших игр всех времён. Особо отмечены были интересные дополнительные квесты, проработка героев и злодеев, и общая логичность повествования. Вторые Врата Балдура стали идеальным сиквелом — они были больше, лучше и глубже, чем первая часть.

Игра впечатлила не только журналистов, но и обычных игроков. До сих пор на Metacritic Тени Амна занимают шестое место в списке самых высокооценённых компьютерных игр за всё время, обладая самым высоким User Score из всех игр BioWare — ближайший конкурент, Mass Effect 2, находится на 9 месте.

Оценить общие продажи Baldur’s Gate 2 с учётом переизданий, цифровых сборок от GOG, расширенного издания от BeamDog и прочих вариаций игры не представляется возможным. По очень приблизительным данным, она продалась как минимум также хорошо, как первая часть — тиражом более двух миллионов копий. Скорее всего реальное количество людей, поигравших в игру — даже без учёта пиратов, играющих в фанатские сборки — в разы больше.

#baldursgate #baldursgate2 #long #longread #лонг #лонгрид