Aliens vs. Targariens, или откуда есть пошло бешенство мамки драконов

По понятным причинам многие разработчики сейчас присматриваются к отечественным сеттингам. Мне бы не хотелось, чтобы область их интереса ограничилась славянским фэнтези, танками и Пермской хтонью. Нашей культурой за века накоплено множество потрясающих сеттингов. Это буквально творческая нефть.
И одну скважину попробую сегодня пробить.
А заодно поищем русский след в мире цикла "Льда и Пламени" и разберемся с природой вещего сна Таргариенов из первой серии «Дома Дракона»

Всем известно, что в работе над своим циклом Джордж Мартин активно черпал вдохновение из корыта реальных исторических событий и деятелей. Война роз, Адрианов вал и вот это вот все.
Здесь он шел благородным путем Гомера, Шекспира, Пушкина, Говарда, Толкина, Пелевина, Тарантино и прочих великих творцов, понимавших, что идеи, опирающиеся на уже выстраданные человечеством культурные богатства, пусть и сколь угодно переиначенные, всегда будут убедительней и богаче порожденных только абстрактной фантазией.
Просто потому, что идеи эти уже стоят на плечах титанов.

Но, являясь базовым космическим фантастом, Мартин не ограничивал свой кругозор античной и средневековой историей Европы. В этом посте хочу слегка подсветить одно из потрясающих явлений русской культуры, дающих практически безграничный простор для переработок, интерпретаций и вдохновения.

Возможно, и вы найдете здесь что-то для своей будущей игры, комикса, татуировки или тоталитарной секты. А по ходу дела заодно разберемся, не вдохновлялся ли там же и сам Мартин, и нет ли у Дейнерис Таргариен русских корней.

О чем речь?

Русская культура породила один дико крутой в своем прекрасном безумии сеттинг.

Он не уступает нажористостью сорокатысячной вахе, звездным войнам, ходячим мертвецам, хайнлайновщине, думу, аватару, мэдмаксу, Гомеру, метабаронам и дьябло, вместе взятым. Его теоретическим и эстетическим оформлением добрую сотню лет занимались многие видные отечественные ученые, художники, писатели, поэты и философы 19-20 веков. Она вдохновила евразийцев, трансгуманистов и даже, возможно, Джорджа Мартина при разработке мира Льда и Пламени. Она пронзает гуманистические выси и пугает людоедскими безднами.

Я говорю о Русском Космизме.

Это довольно разнородная система философских и эстетических взглядов, рожденная в тревожном 19 веке, когда впитанная с воспитанием религиозность сталкивалась в головах современников с неумолимой поступью прогресса. С его теорией о происхождении видов и с железными дорогами. А молодая наука полнилась смелыми, но часто сомнительными концепциями устройства окружающего мира, социума и человеческой души. Опьяненные и дезориентированные стремительно изменяющимся миром, вкусившие просвещения, но испытывающие экзистенциальный ужас перед механистичной и, кажется, лишенной божественного умысла, картиной мира, люди искали симбиоз идей и убеждений, способный осветить путь человечества в грядущее. При этом они, уже вкусив идеи прогресса, еще не нащупали этого прогресса границ, и в своих наполовину религиозных фантазиях особо не сдерживались.

Все это дополнительно истеризировалось эсхатологическими настроениями. Например, астрономы засекли летающую по юпитерианской орбите комету и уверенно предсказали, что через пять лет она уничтожит землю. А потом еще через пять. Ну и потом регулярно отодвигали дату на десять лет, поддерживая обывателей в тонизирующем ужасе перед космической бездной.

Стремление как-то подружить все эти концепции, вдохновленное ощущением безграничности возможностей прогресса и боязнью свернуть с этими возможностями куда-то не туда, породило явление космизма, отголоски которого мы слышим и по сей день.

Скажем, Циолковский, придумывая свои “звездные поезда” — ракеты, мотивировался соображениями отца космизма — философа Федорова (кстати, по загадочому совпадению — бастарда князя Гагарина):

В Библии сказано, что с началом Апокалипсиса мертвые встанут из земли. С одной стороны, он был очень рад подобному раскладу, так как “будущий социализм никогда не будет поистине справедливой системой, покуда живущие потомки не перестанут эксплуатировать умерших предков”. А значит, нужно обязательно предков воскресить, как передовыми научными средствами, так и, например, приближением апокалипсиса. Но также Федоров задавался вопросом — и куда их, оживших, собственно, девать-то потом? Их же очень много закопано.

А давайте соберем космические поезда, запихнем в них поплотнее наших андедов, и будем фигачить ими в бездонную черноту — заселять космос. Представьте себе эти паропанковые консервные банки 19-го века, бороздящие просторы большой медведицы.

При этом мысль 19-го и раннего 20-го века учитывала вероятность встречи с Чужими.

Те планеты, что уже будут заселены примитивными местными, следует очистить от туземцев, освободив жизненное пространство на новом плацдарме несущего Слово Божие человечества — это уже Циолковский развивает идеи учителя в своих соображениях о Космической Этике:

При этом он верил, что все атомы обладают душами и способностью испытывать счастье или страдать. Причем, страдают они, оказавшись в составе какого-нибудь примитивного существа или, там, дерева, а испытывают счастье лишь став частью высокоразвитого гиганта мысли типа человека. Из этого он делал нехитрый вывод, что для освобождения несчастных атомов надлежит уничтожить ВСЮ живую природу (включая растения), кроме той, что необходима человечеству для пропитания и прикладных задач.

Короче, “миллионы голосов закричали в ужасе и вдруг замолкли” — капля в море, один неприятный миг на фоне тысячелетий процветания занявших освободившееся жизненное пространство цивилизаций.

Уже слегка напоминает соображения Дейнерис (к которой я еще вернусь) о необходимости пожечь не вписавшихся в ее планы, чтоб на их месте наплодились счастливые и радостные новые люди.

Циолковский: “Этика космоса, т. е. ее сознательных существ состоит в том, чтобы не было нигде никаких страданий”

И во вселенной расцветет благодать.

Запомним пока эти соображения.

Биокосмизм

Так же космисты активно ратовали за модификации человеческого тела, не только для победы над смертью (которую считали дикой несправедливостью), но и в целом для адаптации к условиям колонизации новых миров. Они мечтали с помощью науки воплотить идею праноедения — питания энергией Солнца. Пригодилось бы после уничтожения всех растений во имя радостных атомов. В переливании крови (на тот момент еще не практикуемом в медицине) видели потенциал к бессмертию (так что создание расы космических вампиров в принципе укладывается в рамки космизма). Модификация животных для вящей пользы колонизаторов вселенной? Легко. Генетические изменения моральных барьеров для лучшего соответствия жестоким требованиям космической этики? Почему нет?

Ну и в целом, многие космисты процесс старения и тем более смерти считали дикой несправедливостью, с которой планировали так или иначе разобраться.

И эти концепции не были какой-то дикой маргинальщиной. В качестве небольшого штриха эпохи представьте, что в 80-е годы 19-го века Лев Николаевич Толстой лично представлял идеи Федорова перед Русским Психологическим Обществом.
(или это был Достоевский - я чет запамятовал, ведь они оба увлекались идеями Федорова и даже состояли с ним в переписке)

Промежуточная картина

Эти идеи и их религиозное и технократическое развитие будоражили умы нашего образованного общества — поэтов, ученых, художников — всю вторую половину 19 и первые десятилетия двадцатого они развивали эту эстетику. Гумилев, Рерих, Блок, Малевич, Ефремов, Толстой, Достоевский, Горький, Маяковский, Богданов — все они в той или иной степени продукты космизма.

И вот теперь представим уже наклевывающийся сеттинг:

«Космос будет наш» и «русские идут» пополам с «gott mit uns», «deus vult» и “за императора! ”

По мне так этот сеттинг уже дает бесконечный простор для использования в, например, играх. И если вы дочитали до сюда - я уже не зря потратил время.
Как-то, например, прикидывал оружейный файтинг в духе Samurai Shodown или The Last Blade, где мне нужно было обосновать регулярно повторяющиеся сражения между когда-то жившими на нашей земле воинами совершенно разных эпох - и концепция звездолета-музея с немертвиями, бесконечно летящего через космическую бездну разносить калитки алиенам легла просто идеально.
Для механик солзлайков этот звездный поезд с мертвецами тоже отлично подходит.

Но я отвлекся. Сорян. Жара.

Космистодоры

У летящих с апокалиптической Земли во все стороны ракет все же помимо кучи ревенантов из далекого прошлого должны быть и подготовленные экипажи с космистскими офицерами — эдакими космистадорами.

Можно догадаться, что из себя представляют космистодоры описанного мной общества — генетические модификации (вроде устойчивости к огню и ядам) и на уровне прошивки, тоже генетическое снятие некоторых блоков типа излишней эмпатии к аборигенам (а для разделения свой/чужой хорошо катят, например, белые волосы) вполне укладываются в образ.

Так-так, а при чем тут Мартин-то? И где Дейнерис?

Мартин не всегда ассоциировался с чистым фэнтези — базово он космический фантаст, и выкладки что отца космонавтики Циолковского, что столпа советской фантастики Ивана Ефремова ему почти наверняка знакомы.

При этом в книгах о Вестеросе, да и в болтовне аборигенов проскальзывает легенда о происхождении драконов:

«однажды в небе появилась вторая луна, от нее че-то там откололось и грохнулось на землю. Это было что-то вроде яйца, из которого посыпались драконы»

То-есть Мартин, старый фантаст, оставляет намеки, что эти чашуйчатые ребята — инопланетного происхождения. Это объясняет их чужеродность всей остальной местной фауне. В Вестеросе же нет ни других пыхающих огнем животных, ни изобилия видов летающих ящеров, никаких родственных драконам видов.

Ну, не считая слухов и легенд о далеких землях и морских глубинах. Легенд, которые при живых-то драконах просто не могли не появиться.

При этом драконы как-бы запрограммированы подчиняться исключительно Таргариенам (и вообще Валирийцам когда-то). Они находятся с ними в очевидном симбиозе. Эта связь, как и огнеупорность сребровласых, может объясняться биоинженерным тюнингом как драконов, так и всадников.

Если драконы и Таргариены заточены друг под друга, и ящеры прибыли из космоса на осколке от второй луны, то очевидно предположить инопланетное происхождение и их наездников.

Не зря валирийцы считают себя родственниками драконов.

Что мы можем знать об их родном мире?

Конечно, тут я ступаю в зону домыслов, но пока что смотреть сериал, держа эту теорию в голове, интересней.
Многим космистам (вроде Гумилева) близко евразийство и, разумеется, концепция Древней Великой Тартарии им вовсе не чужда.

Предположим, в том мире победили определенные идеи космистов и евразийцы-космистодоры с криком “Дугин, брось нас в огонь!” летят сеять благодать во все уголки великой бездны. В таком случае вполне вероятно, что один из кораблей с космистодорами мог так и называться — "Тартария".

А может даже так называлась будущая страна, отправившая колонистов топтать пыльные тропинки далеких планет. И их обитателей.

В любом случае высадившийся на летающих и пыхающих огнем чудесах биоинженерии экипаж запросто мог называться какими-нибудь Тартарианцами или, скажем, Тартариенами, если такое название показалось благозвучней местным жителям. И то, что они традиционно стараются продолжать род только со своими — изначально могло быть вовсе и не кровосмешением, а просто стремлением колонистов по возможности не метисизироваться с аборигенами. В общем-то, потенциально предназначенными к истреблению.

Тем более, что и драконы к полукровкам не всегда оставались дружелюбны, что еще раз косвенно подтверждает — связь с драконами могла быть довольно жестко прописана генетически, и размывание крови этой связи на пользу не шло.

Дракон, грубо говоря, проверяет, насколько от людишки русским духом пахнет.

Вообще, несгораемость Таргариенов у Мартина и в сериале немного по-разному прописаны, но именно драконье пламя и там, и там правильных Таргариенов не берет. Отсылки к сериалу, даже поздним сезонам, я позволяю себе потому, что общие контуры финала истории Мартин вроде как талантливым сценаристам обозначил. Но приходится держать в голове, конечно, особенности производства сериала:

Разбросанные тут и там намеки на связь Таргариенов и белых ходоков, все эти выкладываемые зомби символы, подозрительно напоминающие родноверские свастонозаменители (вполне ценимые любителями великой Тартарии), умение вожаков мертвецов управляться с драконами, даже недавно озвученные сны-пророчества, пугающие Таргариенов страшной угрозой с севера и требующей властвовать над местными жителями — пока что все сходится.

При этом сами ходячие мертвецы как орудия колонизации чужих планет идеально вписываются в идеи космистов.

Не исключено, что, взяв на вооружение эсхатологические построения Федорова, Космистодоры использовали легко управляемых андедов в качестве основного орудия колонистов.

Ну а драконы нужны были для большей мобильности и огневой поддержки офицерского состава во время налаживания контактов с инопланетным отребьем

Но как так вышло, что экипаж Тартарии оказался разделен с мертвяками половиной карты Вестероса? Вспоминая легенды о «расколовшейся луне», можем предположить, что пролетавший корабль космистодоров столкнулся с космическим телом, раскололся, а разделившиеся вагоны космического поезда упали в разных частях Вестероса. Наверняка экипаж корабля был отделен от «зомби-отсека», и после раскола космистодоры оказались в районе будущей Валирии, а мертвяки просыпались где-то над севером.

Потерявшие управление зомби ядовитыми семенами вонзились в толщи многовековых ледников крайнего севера Вестероса, а тартарийцам пришлось осваиваться в районе будущей Валирии и сталкиваться с постепенным, но неизбежным падением технологического уровня их поселения. Пусть рядом с местными дикарями Валирийские технологии казались чистой магией, но построить звездолет и свалить из этой дыры космистодоры уже не могли, как не хватило ресурсов и на тотальную зачистку планеты.

Быть может, именно поэтому, как стало известно из первой серии “Дома Дракона”, среди Таргариенов до сих пор жива рудиментарная память о белых ходоках где-то на севере. И что однажды с ними придется столкнуться — и поэтому для них так важно, что на троне в этот момент должен оказаться носитель космистодорской крови члена экипажа Тартарии. А то, что некоторые Таргариены видят об этом сны — реликт очередной прошивки, при помощи научного мамбо-джамбо искусственно запеченной когда-то в базовом наборе знаний потерпевших крушение членов экипажа.

Сама местная родина Таргариенов — Валирия — полумифическое высокотехнологичное государство, местные древний Рим и Атлантида, могла быть основана как некий плацдарм космистодоров. Ее технологии недосягаемы для аборигенов планеты, валирийская сталь убивает мертвецов и драконов, не воспроизводится местными технологиями и в народе полагается созданной при помощи магии. Цитировать соображения Артура Кларка про магию не обязательно?

Причем, у Эйгона Завоевателя, легендарного Таргариена, меч из этой стали назывался Черное Пламя — не последний символ для падких на эзотерические знания космистов вообще, и для важного советского фантаста-космиста Ивана Евремова в частности. У него целый корабль сверхлюдей, посетивших отсталую планету назывался Темное Пламя, и маловероятно, чтобы космофантаст Мартин не был знаком с работами глыбы советской фантастики.

Кстати, о Ефремове.

Таис как предчувствие.

Большой эрудит, поклонник научных и эзотерических знаний, марксист и космист, диалектик и йог, гений и графоман, этот могучий человек был слишком масштабен для выискивания стилистических тараканов в своих текстах. Отчего в наше время читать его может быть непросто. Но все-равно познавательно.

Самые значимые его произведения можно разбить на два цикла — про далекое прошлое и про будущее. В цикле о будущем описываются жизнь и приключения (это, кстати, синонимы в данном случае) совершенных людей грядущего. Воплощенные космистские идеалы — мудрые, гуманные, свободные от мелких страстишек и комплексов сверхчеловеки.

В книгах же о прошлом, так называемом цикле “Ойкумены”, он пишет о начале восхождения человека к космизму. Об исканиях героев, научных и эстетических поисках, предубеждениях и их преодолении, изучении людской телесности и отделении ее от лицемерной этики рабовладельческих обществ.

Так, Ефремовская героиня Таис Афинская — прекрасная античная гетера, символизирующая как-раз это стремление к космистскому сверхчеловеку из его романов о будущем. Всю жизнь она ищет путь свободы от ханжеской морали без соскальзывания в типичные распущенность и развращенность. Примирить, но не задушить дионисийское и аполлонические начала. Учится, грубо говоря, брать лучшее от джедаев и ситхов и изучает опасности и ловушки обоих этих путей.

Эдакий прототип Ефремовских покорителей космоса. Личинка Космиста.

С ней связан любопытный эпизод:

Эллины захватывают вожделенную столицу Персии и устраивают пир в царском дворце. Все чудесно: город, много лет угрожавший Греции, без проблем взят. местные покорны, воины пьют вино, слушают чудесную музыку и любуются восхитительным танцем Таисии. Восторженный Александр Македонский спрашивает — какое желание исполнить за твой прекрасный танец? На что наша одухотворенная красавица Таис, исполненная вдохновения, отвечает пьяным воинам:

- а давайте город сожжем?

Ну и, в общем, без необходимости, по одной прихоти нашей протокосмистки разгоряченные греки сжигают величайший город Земли — Персеполис.

Что-то напоминает, правда?

О том, насколько важен для Евремова был этот эпизод говорит то, что это вообще единственное, что известно о реальной, исторической Таис — некоей гетере, вдохновившей греков на сжигание города. То-есть великий писатель и космист пишет всю эту толстенную книгу духовных исканий героини, по сути, вокруг одного этого случая.

Возможно, Ефремов, как убежденный диалектик, подозревал, куда можно свернуть на пути самосовершенствования и чем может обернуться красивая гуманистичная идея общего дела, идея космизма, если ее носители потеряют критичность к себе и своим вдохновенным порывам.

Конечно, я сейчас намекаю на связь протокосмистки Таис и няшки Дени.

Дейнерис формуллирует свои взгляды, рифмующиеся с идеями космической этики Циолковского — этих освободим от страданий жизни, но зато грядущим поколениям будет хорошо. Сломаем колесо сансары.

Образ порчи колеса, кстати, близок и космистам.

Циолковского же, отца космонавтики, как мы помним, не устраивало движение атомов после смерти человека. Он считал, что атомы эти достаются низшим существам и какое-то время еще не соберутся снова в человека. Он полагал это “всего-лишь колесом жизни, которое необходимо сломать”, ”превратив порочный круг в спираль”, как он писал.

Правильная сторона божественной монетки

Но вернемся к скрещивающимся между собой Таргариенам.

Очевидно, через какое-то время после осваивания на новой планете что-то пошло не так — за века культурная, а вместе с ней через неизбежную метисизацию и генетическая память ассимилированных потомков экипажа “Тартарии” поистерлась.

Но кое-что осталось.

То, что Таргариены через одного поехавшие и норовят посжигать местных, косвенно может говорить об их изначально специфической прошивке, чуть сбитой вынужденным смешением крови с местным населением и культурными искажениями, сбивающими программу.

Драконам же смешиваться ни с кем не приходилось, и они честно исполняют функцию служения потомкам космистодоров. Но чем дальше, тем чаще они не признают в полукровках хозяев и без затей жрут и жгут дальних потомков колонистов.

Это не дети, это мутанты
Мартин тут и там оставляет и другие намеки на то, что на территории Валирии творился какой-то подозрительный сай-фай.
Например, после катастрофы, в одночасье уничтожившей страну, на ее руинах стали появляться какие-то стремные невиданные монстры, способные убить дракона, но нежизнеспособные вдали от руин.
А городок неподалеку, Мантарис, местные без затей прозвали Городом Чудовищ - из-за постоянно рождающихся детей-мутантов.
Возможно, катаклизм повредил реактор древнего звездолета где-то в основании Валирии. И теперь он сифонит радиацией, слегка доходящей и до окрестных городов.
А Дымное Море, проходящее через Валирийские руины, стало чем-то вроде Бермудского Треугольника.
Так что же могла представлять собой родина космистодоров-тартарианцев?

Дальше, хоть это и сомнительное основание, но в пользу реконструкции образа мира, отправившего Тартариенов в космос, говорит и традиционное драконье имя, подозрительно напоминающее Виссариона (да, жара меня добила. но до этого места никто не дочитает, так что и санитаров вызвать будет некому). Это может дать зацепку для реконструкции образа родного мира колонистов.

Что, если придерживаться этого немного слишком спекулятивного допущения, может говорить о том, как запуск кораблей производило государство, существующее уже при/после Иосифа Виссарионовича Сталина и почитающего и его, и религиозно-философские основания космистов одновременно.
Явление космизма гораздо шире, да и глубже, чем упомянутые мной его ошметки, но любое мировоззрение адаптируемо под материальную реальность для обоснования самых разным форм правления.

Поэтому если резюмировать, как вариант получается примерно такая картина хоумворлда Таргариенов:

Возможно, удержание в голове этой картины окрасит новыми тонами просмотр будущих эпизодов Дома Дракона.

Послесловие

Конечно, эти спекуляции на Игре Престолов — всего-лишь фон для разговора об охренительно богатом космистском сеттинге, крохотную часть которого я постарался слегка осветить. А ведь у космистов помимо упомянутых мощных наработок по созданию бессмертных космических вампиров (на основании которых космист Богданов разработал методы переливания крови, например), и генетически модифицированных йогов-праноедов, были и управление разумами цивилизаций при помощи регулирующих пассионарность вспышек на Солнце, и материалистически обоснованные расы призраков.

И даже концепции блуждающей земли анархо-биокосмистов первых годов СССР:

Возможно, где-то здесь лежит и объяснение безумно странных сезонных циклов в мире Льда и Пламени — вдруг оставшиеся без корабля тартарианцы сначала попробовали угнать планету, но где-то накосячили, и теперь несчастный мир колбасит по очень странным орбитам?

Опять же, я подсветил только довольно мрачную сторону космизма — однако это течение весьма разнородно, и породило далеко не только пугающие концепции звездной этики.
Скорее, моя интерпретация - подгонка нескольких космистских концепций под создание игровых миров.

В общем, при поиске сеттинга, скажем, если нужно обосновать механики вашей игры — в нашей культуре есть источники вдохновения и помимо богатырей с танками.

Давайте плясать на плечах гигантов.