Трилогия. Юн Фоссе

Фоссе из тех авторов, чей стиль своеобразно сочетает обманчивую простоту и сложность. Среди читателей встречаются противоречивые мнения. Критики его произведения неоднократно сравнивали с творениями Беккета или Ибсена, благо что сам Фоссе признавался в интервью в любви к этим авторам. Да, повторения, это отчасти наследие стиля великого ирландца (к ним вернусь дальше). Но что-то при чтении не давало мне покоя. При погружении в первую часть постоянно возникало ощущение какой-то старинной архаики, как будто уже где-то мог встречать и повторения и скитания родителей с детьми без крова. Место действия романа «Без сна» - Бьёргвин, но, если кто-нибудь взглянет на современный город и его историю, то будет понятно, что это довольно крупный, а для страны и вовсе сейчас второй по величине. Несмотря на то, что Фоссе не обозначил времени действия, сложилось впечатление (кстати, повторения тут тоже играют важную роль, если вспомнить средневековые песни), что это скорее XIX-ый век или даже Средневековье.

«Без сна» - евангелическая история родителей, не имеющих крова ни для себя, ни для детей. На ум сразу приходит «Евангелие от Матфея»:

Тема скитании неоднократно обыграна в «Ветхом» и «Новом завете», да и в литературе (можно вспомнить и «Дорогу» Кормака Маккарти, где также евангелический сюжет скитания родителей с детьми без крова).

Но самое любопытное, что в произведении Фоссе противоречивое отношение людей к молодой паре с маленьким ребенком в Бьёргвине. Герои бегут из Дюльгье в большой город, отринув семью (и как можно увидеть позже, предав и убив). Пытаются найти кров. Но люди не особо горят желанием впускать к себе невенчанную пару, родивших во грехе. И здесь как всегда людские двойные стандарты. С одной стороны многие жители Бьёргвина верующие, но бедным и нуждающимся не готовы помочь. Замкнутый круг. Из-за этой противоречивости Асле продолжает свои злодеяния.

Вторая часть «Сны Улава» - о наказании героя за свершенное. И сюжет до боли знаком: служители правопорядка, пещера, казнь. Но эту болезненную часть оставляю на усмотрение литературоведов. Здесь стоит вспомнить о повторениях. Как оказалось, это отсылка к средневековым норвежским героическим поэмам. Тема снов обыгрывается в Draumkvedet

(Поэме грез). И даже имя Асле взял себе Улав (другая версия имени Олаф):

В этом отрывке особенно видна отсылка:

Ведь именно старик стал условным палачом и антагонистом Улава (Асле), так как сдал его. Опять же это и объяснение грёз героя. Смешение снов и реальности один из любимых приёмов у Фоссе. Его также можно видеть в «Алисс у огня» (схожесть имен в разных произведениях Фоссе ещё предстоит исследовать на предмет метаотсылок к собственным текстам).

Третья часть «Вечерняя вязь» окончательно разрушает линейную структуру. Фоссе смешивает грёзы и реальность, время наррации. Одновременно существуют и Алес, дочь Алиды, любимой Асле, и сама мать и дети детей (отсылка к книге «Бытия»? хотя для скандинавских саг это тоже довольно типичный приём: Улав родил Аслака, Аслак — Бьёрна, Бьёрн — Сигвалда и т. д.). Присутствие призраков (не то в реальности, не то в грёзах) и нерационального появления браслета (детерменизм?), родовая связь, смешение реальности, и множественные пути к Богу и обретения Бога отсылают к христианскому мистицизму Средневековья (что более явно будет заметно в «Септологии», где герой цитирует, например, Мейстера Экхарта).

При всей кажущейся простоте «Трилогия» затрагивает важные проблемы религии, семьи, искусства и истории, и каждый читатель может найти в произведении что-то свое.