Как рисовать, когда не можешь ничего представить. Физически

Мы с вами можем представить яблоко — зеленое, круглое, сочное. А вот создатель русалочки Ариэль Глен Кин — нет. Ни русалку, ни яблоко, ни даже простой кубик. Нарисовать — пожалуйста, а вот вообразить — нет. Все потому, что у него афантазия.

Как так? Воображение — это настолько базовая функция, что без него работа мозга кажется невозможной. Однако “мысленный взгляд” (от англ. mind’s eye) Глена Кина и многих других людей фактически слеп.

Что такое афантазия?

Это явление было впервые описано известным психологом, создателем дифференциальной психологии и психометрики Фрэнсисом Гальтоном (Francis Galton) в 1880 году. И благополучно забыто, пока в двухтысячных вновь не попало в поле зрения ученых. В 2009 году Билл Фоу из колледжа Брютон-Паркер (штат Джорджия) исследовал 2,500 человек, и 2% из них заявили, что не способны к визуальному мышлению. В 2015 году афантазия была официально признана медицинским сообществом благодаря нейробиологу Адаму Земану (Adam Zeman) из университета Эксетера, который изучил и описал это явление, а заодно и придумал само название. Первый человек, сообщивший Земану об этой особенности, потерял «мысленный взгляд» после операции на сердце и сопутствующего инсульта. Но вслед за ним к исследователю обратились и другие люди, никогда этого взгляда не имевшие.

Афантазией называют не просто ситуацию, когда человеку трудно визуализировать. В 1880 году Гальтон отобрал 100 человек, и каждый из них по-разному описывал, как он представляет себе стол, за которым испытуемые завтракали каждый день. Ответы варьировались от «блестящей, отчетливой и равномерной картинки» до нулевых способностей к визуализации – «я помню стол, но не вижу его». Помнить, что стол был, но не «видеть» его мысленным взглядом – это и есть афантазия. Неспособность представить запах еды, поданной на стол, или то, как звучит чей-то голос – это тоже афантазия. Но по сравнению со слепотой внутреннего взгляда, она не так удивляет и исследуется куда меньше.

Является ли афантазия заболеванием? Сам Земан так не считает. По его словам, это просто один из способов работы мозга, встречающийся у малого процента людей. Как и люди с противоположным состоянием – гиперфантазией — они порой даже не подозревают о том, что у кого-то процесс происходит иначе. В интернете полно историй о том, как люди обнаруживали это отличие во взрослом возрасте по чистой случайности, всю жизнь считая, что «представить что-то» означает просто «подумать о чем-то», но никак не увидеть «картинку в голове». И не видели каких-то ограничений, становясь художниками, иногда очень известными.

Один из них — Глен Кин (Glen Keane) – легендарный аниматор, с 1974 года работающий над всеми диснеевскими хитами, включая «Русалочку», «Красавицу и Чудовище», «Алладина» и многие другие проекты.

Кин – не единственный аниматор с афантазией. Его коллега Эд Кэтмелл, президент Pixar и Walt Disney Animation Studios, также не умеет визуализировать образы. В школе Эд создавал простые мультфильмы традиционными методами, но впоследствии занялся компьютерной графикой. По его собственным словам, однажды он целую неделю пытался представить сферу, но потом просто смирился с тем, что не может этого сделать.

Как афантазия влияет на творческих процесс?

Название несколько сбивает с толку, все-таки афантазия – это не отсутствие фантазии, а лишь неспособность визуализировать. Так ли это важно? Любому человеку очень трудно нарисовать то, что он «видит» в голове. Если только вы не обладаете экстраординарными способностями к визуализации (подобно корейскому художнику Ким Джунг Джи), то вам все равно придется сделать множество набросков, прежде чем нарисовать достоверный концепт или иллюстрацию. Именно так работают художники в игровых и киностудиях. Как минимум, у людей с афантазией просто нет соблазна рисовать сразу “из головы”, для них процесс поиска так же естественен, как для нас с вами — умение представить утро на кухне у мамы, и чтобы чайник начинал закипать.

Вы спросите «Как научиться рисовать с афантазией?». Ответ — референсы. Точно так же, как учатся и все остальные. Во все времена художники пользовались реальными объектами для создания картин, был ли это стоящий на столе натюрморт или найденная в Google фотография замка на другом конце мира.

"Помимо работы с референсами, очень важна визуальная разработка, - объясняет Иван Смирнов, основатель Smirnov School и автор 7 курсов для концепт-художников и иллюстраторов. - Это процесс поиска решений на бумаге/в планшете. Если художник делает набросок, разбирается, что не так, и на базе сделанных выводов выполняет следующий, то это часть визуальной разработки. Похоже на мыслительный процесс на бумаге, этот метод очень здорово повышает эффективность мышления в целом".

Художники с афантазией

Мэттью МакКисак (Matthew MacKisack), историк культуры и постдока медицинской школы Эксетерского университета, вместе с Земаном организовал выставку художников с афантазией. Мэттью говорит, что эти люди не пытаются бороться со своей особенностью — да им это и не нужно. Они просто переносят весь процесс визуализации на холст.

Художница Шери Бейкс (Sheri Bakes) лишилась внутреннего взгляда после инсульта. Она заявляет, что раньше ее картины были ближе к фотореализму, но сейчас они стали выражением ее чувств, заменив отсутствующие в мышлении визуальные образы. В психологии это явление называют «расширенным познанием» (extended cognition) — это способность мозга замещать одну из функций другим видом деятельности — к пр., манипуляциями с объектами в реальном мире, в случае Шери — рисованием.

Художник Майкл Чанс (Michael Chance), также участвовавший в выставке, считает неспособность визуализировать образы отличной мотивацией: «Я должен физически работать над рисунком или картиной, чтобы мое воображение обрело визуа��ьный образ. Я часто начинаю картину без задумки и без конечной цели, она появляется путем импровизации. Это ощущение, как будто я приобщаюсь к неизвестному… оно захватывает, и последующее открытие скрытых образов очаровывает». При этом художник обращает внимание на неизменно важную роль теории: «Однако, хоть они и похожи на сны, эти видения основаны на моем повседневном опыте и наблюдательной практике рисования, и структурированы моим художественным пониманием художественного пространства, света, формы и анатомии», – говорит Чанс.

Похоже, что и Глен Кин работает примерно так же. В своих интервью аниматор говорит о том, что еще в школе начал изучать анатомию по подаренной отцом книге Берна Хогарта (Burne Hogarth) «Динамическая анатомия для художников». На этом Глен не остановился и продолжал "качать базу". Сейчас его работа основана на идеальном знании объектов, которые он изображает, и на постепенной визуализации их на бумаге. Поначалу русалочка Кина – это просто набор неразборчивых и положенных поверх друг друга штрихов, который потом, шаг за шагом, автор превращает в персонажа. При этом его не «отвлекает» изображение в голове.

Всем знакома такая ситуация: в голове задумка выглядит просто невероятно. Яркие цвета, захватывающая динамика и идеальная композиция. А то, что получается на бумаге, выглядит далеко не так впечатляюще. Расхождение «ожиданий» – визуализации в голове, и реальности – готового рисунка – источник расстройств многих начинающих художников.

Автор: Артемий Третьяков