Борьба и жертва Нила Дракманна: Sony, SJW, реакционерство

Когда художник против

Теорий относительно причин и авторства сливов по The Last of Us II на данный момент не так много. Корнем зрады чаще называют условия труда и угнетение со стороны вышестоящих, а авторство приписывают или экс-сотруднику, приближённому к телу императора в лице руководства, или неофиту, оскорблённому в чувствах к мечте и деньгам. Несмотря на то, что Sony на днях заявили, что виновники установлены и не из стана издателя или Naughty Dog, публика скептична и в недомолвках ищет корпоративную этику и заметание под ковёр; теории строятся дальше.

Например, популярен слух, что сливы устроил некий сотрудник отдела QA, трансгендер и ренегат SJW-ценностей разом; сливы – его борьба за условия труда, а его отступничество – его жертва на алтарь личного благосостояния, потому что ценности ценностями, но двадцать баксов это двадцать баксов, нужда никому не мила. Расследования Шраера пролили свет на почти перманентные кранчи в компании и недоплаты, так что такие теории вполне жизнеспособны и на текущий момент в статусе основных, в них всё логично, объяснимо. Их даже легче свести к теории одной общей, разница между ними лишь в таких деталях, как предпосылки слива и число сотрудников, его организовавших, их ранг, специальность и мотив наряду с денежным. Альтернативные теории, как правило, производны и с уклоном в критику повестки, внимания не стоят. Но одна из них, пожалуй, исключение.

Недавно на бордах прошёл слух, что за утечкой действительно стоит группа лиц, также включающая лица подставные, костяк которой составляют не рядовые исполнители, а специалисты лид-позиций, притом причины зрады не столько денежные, сколько идеологические. Иначе говоря, конфликт разработчика и издателя; конфликт эффективного менеджера и автора; статистки по потребителю и замысла. Даже если вы издатель с колоссальными бюджетами и финансируете проекты уровня ААА по четыре года, а потом их закрываете и тут же начинаете проект новый, никакой любви к экспериментам вы всё равно не питаете и всегда ищите угодить аудитории максимально широкой; тут ничего нового, аксиома общеизвестная. The Last of Us по этой логике и законам барыша была изначально обречена на сиквел – самурайский капиталист любит навар ничуть не меньше рисового коммуниста, отказаться от дойки тайтла ему не с руки и против естества.

Можно сколько угодно спорить, нужен ли сиквел оригиналу, насколько его история завершена, но когда самурай, наделённый силой мошна, приказывает – гайдзин смиряется и исполняет. Как компромисс, разработчикам предоставили максимум творческой свободы, Naughty Dog зарекомендовали себя компанией первоклассных специалистов, а ещё первоклассных сборов, кредит доверия у них колоссальный. Издатель, исповедуя принцип «тех же щей, да погуще лей», наверняка рассчитывал на повтор первой части с рядом нововведений, и расчёт, судя по утечкам, оправдался, геймплей прежний, содержание вторит оригиналу. Но не абсолютно – и это важный нюанс.

Режиссёр первой части Нил Дракманн к работе над продолжением уже успел стать чем-то вроде иконы для паствы Naughty Dog, состоялся как автор и вознёсся на олимп творческих людей и право имеющих. Творческая свобода для творца всегда есть свобода высказывания. Предмет высказывания Нила, а также его личная мотивация вести проект – тема современной повестки, поветрие SJW. Издатель идею поддержал: тема весёлая, модная, молодёжная и мейнстрим первого мира; играть на тренде всегда выгодно, актуальность ширит аудиторию.

Дальше, как известно, проект проваливается в производственный ад и пребывает там на всех циклах разработки, чему есть ряд причин, из которых главная – амбиции и непомерный перфекционизм самого Дракманна. Сознав себя фигурой, стоящей выше геймдева и сопричастной к таинству кинематографа и драматургии, Дракманн также сознал себя несколько исключительнее коллег и определил им роль египтян в трюме галеры. Как человеку, воспитанному в семье сильно набожной, религиозное мышление в помножении на успех сказалось Нилу мессианизмом: работа стала сродни предназначению, акт созидания проводником невербального, а он сам десницей всего прекрасного и праведного. Иначе говоря, успех вскружил голову, власть ослепила. Фанатизм Дракманна обошёлся студии многочисленными переработками, отставанием по срокам, кранчами и, как следствие, выгоранием коллектива и увольнениями за невозможностью крутить вёсла дальше во имя чьих-то амбиций. Неофиты, пришедшие на смену, прежней планки достичь не могли, недоставало опыта, поэтому кранчи стали практикой почти постоянной, круг замкнулся. Тем не менее, сам Нил не почивал сатрапом под опахалами, проекту он отдал себя без остатка: перфекционизм стоил ему тех же переработок, тех же ночей в офисе, нервного истощения и шаббата по субботам. Кроме прочего, лишней мороки добавил издатель: согласно слухам, он забраковал ряд моментов в сценарии, что вылилось в прямую конфронтацию режиссёра и островных баев.

Ярчайший пример: персонаж Эбби. Мужеподобная дама с комплекцией культуриста, габаритами превосходящая всех мужских персонажей; живое и буквалистичное воплощение сильной, независимой женщины; персонификация всех чаяний SJW, от женской силы тела и духа до бодипозитива и гендерной флюидности; и одновременно прямое воплощение изречения «верую, ибо абсурдно». Эбби с первого появления в трейлере и на скриншотах стала предметом горячих споров, не менее горячие споры из-за неё велись в кабинетах между разработчиком и издателем. Восточная душа образом Эбби не прониклась, не последнюю роль сыграла реакция аудитории. Нил уступать не хотел, компромиссные предложения отмёл слёту. По какой-то причине абсурдичный образ, который, в сущности, гипербола, для Дракманна крайне принципиален, даже несмотря на шквал критики, хлынувшей со всех сторон, за вычетом разве что стороны идейно-верной.

На просторах сети сейчас гуляет версия, что ситуация на деле не такая, какой кажется: протеиновый качок нужен режиссеру якобы не из ярой любви к равноправию, а служит замыслу куда более глубокому и сложному, и равноправие в нём не воспевается. Центральный аргумент данной версии в том, что если вам надо чудо-женщину, помимо Галь Гадот у вас есть Рипли из Чужого, есть Тесс из первого The Last of Us, и нет совершенно никого смысла ставить на роль чудо-женщины чудо гормональной терапии и пауэрлифтинга. Во-первых, тяжело обосновать, как икона гендерной свободы держит себя в форме без регулярного жима и фитнес-клубов; тут или нужно механику поиска банок с протеином, или лорно объяснять грибы на щелкунах как протеиновый дистиллят и внедрять геймплей охоты. Последнее может придать разнообразия и усилит контраст между протагонистами, где Элли от щелкунов убегает и где щелкуны, в свою очередь, убегают от Эбби. Во-вторых, как упоминалось, визуальное решение в виде культуриста избыточно до степени абсурда. Кроме того, абсурда добавляют приступы агрессии с немотивированным насилием у Эбби, а её абьюз и буллинг напарников тут лишь как вишенка на торте.

Нил Дракманн пошёл на такой шаг вполне осознанно; идейный маразм не причина. Трудно предположить, что мастистый гейм-дизайнер не видел вариантов сильной-независимой вроде Рипли вместо бестии на стероидах – его выбор намеренный, гиперболизация здесь явно служит целям авторского высказывания.

Если взглянуть на Эбби под призмой личности автора, всё встанет на места. Религиозность и патриархальный уклад в гетеро-браке вступают в невольный конфликт с культурой SJW, которая на Западе ныне мейнстрим и хозяин мнений. Идти против равносильно социальному харакири: выступить критиком повестки значит угодить в список персон нон-грата, навлечь травлю, в довес поставить на карьере крест. Даже если это претит твоим ценностям, на которых ты рос, ты не можешь заявить несогласия, тебя подвергнут остракизму. Такой расклад уже сам по себе несправедливость и вызов человеку свободной воли.

Как учат известные манускрипты, если невозможна открытая война, время перейти к войне партизанской, притом непосредственно в тылу врага и под его личиной. Иными словами, Дракманн решился дать бой; от притворства ради карьеры он перешёл к диверсии на территории противника. Гомункул Нила не просто какая-то отбитая, угашенная гормонами амазонка, это воплощённый сборник всего, что транслирует SJW-культура, почти в чистом виде и только с поправкой на некоторые упрощения, иначе бы градус абсурда был нестерпим; это непереносимый, чаемый идеал, живая мечта леворадикальной тусовки; и это пародия. Метафора, которая вложена в столкновение Джоела и Элли с Эбби, изложенную теорию только подтверждает. Тема же однополых отношений в The Last of Us II второпланова – штрих оттенить центральную идею, где эти отношения в результате не бенефициар, а тоже жертва. Например, внушений и самообмана. Любопытно, что SJW-активисты с борд уже успели разглядеть в Эбби дискредитацию их движения, а Нила наградить званием шифрующегося реакционера и уличить его как агента альт-райтов.

Неизвестно достоверно, что именно разглядели в игре конкретно Sony, но разработчиков накануне релиза поставили перед фактом: игра не может поступить на прилавок в текущем виде, релиз переносится на зиму, команде дают полгода на переделки и удаление спорного контента. Прямая конфронтация с издателем завершилась для Нила поражением. Следует понимать, что The Last of Us II не рядовая подёнщина, режиссёр не делает продолжения ради навара, игра для него нечто большее, чем, собственно, игра – его социальное высказывание, ради которого он шёл на жертвы, загнал и себя, и команду, пренебрёг галахой и своим здоровьем. Так что отступить значило бы, что все лишения пропали втуне, глас автора услышан не будет.

Дальнейшее более-менее очевидно: Дракманн собирает группу из людей наиболее надёжных, которые занимают ведущие позиции в компании, и через привлечение сторонних и подставных фигур организовывает массивную утечку, притом с фрагментами максимально провокационными и спойлерами по весу, как спойлер к Бойцовскому Клубу на Опра-шоу. Где-то в момент слива в офисе Sony плачет один самурай под лезвием катаны, а остальные принимают срочное решение спускать проект на воду. Дилемма идеологическая сменилась тотчас дилеммой практической: дабы минимизировать потери, игру осталось только сбыть как можно скорее, пока аудиторию не разъело желчью и пока не отклеился потенциальный покупатель, сформировав спойлерами мнение, что The Last of Us II не стоит его кровных. По той же теории, в ходе расследования Sony вскоре обнаруживают, что следы утечки ведут в Naughty Dog, и избежать лишней шумихи метут всё под ковёр, выдумывая русских хакеров и делая уже пойманных сошек крайними.

Как это всё обернётся для самого Дракманна зависит от веса улик, их количества. Но если держаться описанной теории, как минимум можно констатировать, в противостоянии между эффективным самураем и творцом адамовой закалки победил всё-таки творец, Дракманну удалось слезть с иглы одобрения Sony и присесть ей на лицо также, как слезть с иглы SJW и присесть на лицо им, отстояв этим свою самостийность как автора, человека и как гражданина, который теперь на правах победителя ехидно постит цитаты Курта Кобейна, причём на свой счёт и не сказать, чтобы преисполненные триумфа. Истый мессианизм, в конец концов, всегда про сакральную жертву; жертва – необходимый ему венец; Нил на неё решился.

Так или иначе, чем ни кончись история с утечкой, до потребителя теперь дойдёт произведение, не оскоплённое цензурой, в первозданном виде и с замыслом чистым, как авторская слеза. Без компромиссов, сглаженных углов, без конформизма и уступок борцам за ровность, смелое, контркультурное произведение, которое уж точно вряд ли кого оставит равнодушным, потому что игрок вы или нет, игра уже событие и состоялась как предмет полемики – то есть стала чем-то большим, нежели просто развлечение на досуг. Игра из загона медиа вырвалась в культурно-смысловое пространство. Аудитории нет причин переживать. Есть лишь причины радоваться.

#naughtydog #neildruckmann #sony #SJW #thelastofus #thelastofus2