«Гаттака»: через тернии к звездам

Генетическая опера в декорациях ретро-футуризма.

Гаттака. Довольно необычное, не сказать — странное, слово. Внимание невольно, будто кобра к дудочке факира, так и тянется к нему, завороженное и обезоруженное. Это слово созвучно другому, и не просто слову, а научному термину: генетика. И так уж вышло, что они оказались неразрывано связаны.

В молекулярной утопии Эндрю Никкола («Оружейный барон», «Время», «Анон») Гаттака — это аэрокосмическая корпорация сродни NASA, осуществляющая дюжину запусков ежедневно. Обязательным условием для трудоустройства в Гаттаку является генетическая чистота потенциального сотрудника. Теоритечески шанс попасть туда есть у любого, поскольку структура ДНК почти каждого человека искусственно корректируется еще до его рождения.

Винсенту Фримену повезло меньше остальных. Дело в том, что его родители, поддавшись любовному легкомыслию, зачали ребенка «по старинке». Сразу после родов им сообщили печальные известия: исходя из расшифровки генома, вероятная продолжительность жизни Винсента немногим превышала всего лишь 30 лет. Особенное внимание следовало уделять сердечно-сосудистой системе, неполадки с которой должны были возникнуть в будущем практически со стопроцентной вероятностью.

Второй ребенок четы Фрименов, Антон, создается уже как положено, то есть, с инвазивным вмешательством со стороны врача-генетика. Таким образом, еще на этапе ЭКО из его клеток полностью вычленили все потенциальные злокачественные пороки, включая даже склонность к алкоголизму. Он является полной противоположностью брату и постоянно того подначивает, исподволь намекая на клеточную ущербность.

Мальчишки постоянно соревнуются друг с другом, особенно им нравятся изнурительные заплывы далеко в море. Проигравшим считается тот, кто первый повернет назад. И вот однажды Винсент впервые заплывает дальше Антона и более того — спасает брату жизнь.

Начиная с этого самого момента мальчик окончательно убеждается, что в жизни возможно все и даже генетически неполноценный человек при должном упорстве может добиться своих целей. Пусть даже самых невероятных.

Буквально с младенчества Винсент грезит космосом и отчаянно хочет дотянуться до звезд. Как и любой мальчишка он лелеет свою хрустальную мечту стать космонавтом. Однако с его ДНК-кодом подобным планам сбыться никак не суждено, поскольку, чтобы взмыть в небесную высь на космическом корабле, нужно как минимум обладать безупречным здоровьем.

Тем не менее, ни одно, даже самое высокое, препятствие не в силах застопорить подлинное стремление летать и потому Винсент решает сперва найти окольный маршрут. Поначалу он устраивается в Гаттаку уборщиком, чтобы произвести тащтельную разведку непосредственно на объекте.

Набравшись достаточно знаний теоретических и отчасти практических, Винсент отваживается на один очень опасный и бесповоротный шаг. С помощью посредника он находит другого человека, готового поделиться своей личностью, а точнее кровью, мочой и прочим ДНК-материалом, ради личной финансовой выгоды. Этим человеком оказывается прикованный к инвалидному креслу бывший спортсмен, а ныне меланхоличный алкоголик Джером Морроу.

Вскоре, приняв новую личину, Винсент, а вернее— Джером, устраивается в Гаттаку уже на позицию Навигатора. Некоторое время он виртуозно обманывает персонал и начальство, однако чуть позже кто-то неизвестный убивает директора полетной миссии. И все бы ничего, но обманщик Фримен в результате случайной оплошности оставляет собственную ресницу недалеко от места преступления...

В научной фантастике сеттинг имеет вес никак не меньший, чем персонажи его населяющие. В «Гаттаке», будучи стесненными довольно узкими бюджетными рамками, создателям пришлось выкручиваться буквально на месте. И, надо сказать, для 1997 года они смогли найти вполне достойные решения.

Отдельного упоминания, к примеру, заслуживает известный польский оператор Славомир Идзяк, работавший ранее с Занусси и Кеслевским. Благодаря его опыту работы с различными цветовыми фильтрами многие сцены приобретают необходимый для подчеркивания их эмоциональной окраски колорит. От холодного бирюзового, символизирующего отчужденность до теплого золотого, олицетворяющего доверие.

Вообще, разумная колористика, использованная Никколом и Идзяком, довольно точно передает запланированный спектр чувств и внутренних состояний. Любовь, угроза, тоска, мечтания — в «Гаттаке» найдутся краски для всей палитры столь сложной человеческой жизни.

Нетривиально к решению собственных задач подошли и художники-постановщики. По озвученной выше финансовой причине они не могли себе позволить строить роскошные и богатые экстерьеры. Так что им тоже пришлось импровизировать. Благо, в Америке и тогда и сейчас еще можно найти дюжину-другую любопытных построек.

В особенности декораторов вдохновлял под-стиль постмодернистского направления в архитектуре известный как «брутализм». Строгие прямые линии снаружи означают несгибаемую целенаправленность корпорации в то время как арочные конструкции внутри свидетельствуют о крайней важности молекулярной структуры ее обитателей.

Автомобили, между тем, тоже старались подбирать исходя их футуристичного облика. Кроме того рев бензиновых моторов звукорежиссеры заменили гулом электродвигателей, на момент съемок фильма находящихся еще на младенческом уровне развития.

Подытоживая тему наглядных и скрытых геометрических смыслов картины хочется сказать, что вот эта визуальная метафора понравилась мне больше всего. Эта винтовая лестница, отчетливо напоминающая спираль ДНК, находится в доме двух героев, которые как раз навсегда повязаны общим генокодом.

Не менее изобретательными оказались и маркетологи ленты. Они запустили рекламу в печатных изданиях, говорившую о том, что родители отныне могут при желании генетически модифицировать своих еще не рожденных детей. По указанным телефонам отклинулись несколько тысяч потенциальных клиентов.

Вообще, название «Гаттака» появилось, можно сказать, спонтанно. Первый драфт сценария в принципе не имел заглавия, в пре-продакшен начался под временным тайтлом «Восьмой день», намекавший на ту самую первую неделю, за которую Господь создал мир. Однако, как выяснилось впоследствии, это название уже было занято другим, бельгийским фильмом.

Тогда Никколу пришлось импровизировать. Он просто взял и соединил в красивое слово буквенные коды для нуклеиновых оснований, строительных блоков молекул нуклеиновых кислот, коей и является ДНК: А — Аденин, G — Гуанин, С — цитозин, Т — Тимин. Таким вот слегка замысловатым образом и возникло название научно-фантастической картины, по мнению ученых NASA, наиболее приближенной к реальности.

К реальности режиссер-сценарист также приблизил и базовый элемент своей истории — дуализм индивидуальности. Джером и Винсент являются по сути двумя сторонами одной и то же медали, которую, хочет он того или нет, носит любой рожденный на белый свет человек. Пускай даже генетически модифицированный.

Никому заранее неизвестно, сбудутся ли его мечты или же наоборот все его амбиции постигнет безоговорочный крах. Никто загодя не может знать, придет ли он первым или вторым. Ни один человек не ведает, хватит ли ему духу в нужный момент, и уж тем более не видит он свое будущее. Однако он не просто должен, а фактически обязан твердо и не отступая двигаться к своей заветной цели, ни в коем случае не взирая на свою де-гене-ративность. Говоря проще, совершенно необязательно играть с теми картами, которые тебе сдали в начале игры — их можно и даже нужно менять.

«Гаттака» напрямую затрагивает действительно краеугольные общественные вопросы: насколько простираются наши права и где именно ограничиваются наши свободы, и что еще важнее, кем именно они ограничиваются и на каком основании. Евгеника здесь служит всего лишь декорацией, пусть и всеобъемлющей. В конечном счете научная основа призвана продемонстрировать лишь один из множества вероятных путей, по которому в любом случае неизменно пойдет тот же самый уставший странник.

Изначально создатели планировали оставить эту сцену в конце фильма, но в последний момент передумали, о чем, кстати, затем пожалели. Она как нельзя лучше иллюстрирует еще один очень важный посыл: вероятно, все-таки не стоит вмешиваться в то, что само по себе и так может нормально функционировать. Природа, как человеческая, так и окружающая человека, в глобальном смысле не ошибается.