«Холодный и призрачный, беззвучный и в то же время всеразрушающий смех»

Мой дорогой товарищ В. про Романа Михайлова уже года полтора мне постоянно что-то затирал, а я все никак не мог добраться и посмотреть. За эти года полтора Роман успел стать «культовым в узких кругах» режиссером, независимое кино которого не имеет массового успеха, показывается мало, но в интернете смотрится и обсуждается постоянно (а он еще и снимает много — 7 фильмов за 3 года, кажется, сделал).

Вчера утром впервые посмотрел его «Сказку для старых». Мне вообще нравится, когда любая история — не то, чем кажется, но, на самом деле, вполне то; это такая бесконечная игра на грани, где вроде полно реализма, но он не сильно и важен, а вроде и вымысел настолько прост и повседневен, что получается чистая реальность. Такое: неуловимо-уловимое ощущение, работающее примерно как вот эти обтекаемые и манипулятивные формулировки.

Но впечатлило больше всего другое (тут будут спойлеры жесткие, поэтому если не смотрели, ставьте лайки, подписывайтесь на канал, закрывайте текст и идите кайфуйте от фильма), — впечатлило мое интуитивное проникновение в финальную сцену, когда герои, встретившись за столом, начинают обсуждать погоду, и все уже, кажется, ясно: мертвы они, нашлись, наконец, в этой итерации не/бытия, где вопрос чести или вопрос украденного общака не шибко важен, а куда интереснее поговорить о том, возможно ли такое, что — раз — и весны не будет; всегда вот была, а сейчас не наступит, и что снег падает так медленно, что того гляди и не коснется вообще земли, передумает, и вверх полетит (это я вольно пересказываю цитаты, потому что уж очень они меня впечатлили и отпечатались в голове).

Так вот, покуда все это у меня отпечатывается, я досматриваю и чувствую вдруг: фильм закончится тем, что все сидящие за столом начнут бесконечно хохотать. И фильм действительно так заканчивается. Буквально так. Я сижу в тотальном ахуе: впечатление странное, страшное, необычное. Начинаю всю эту историю вертеть и понимаю, что у меня-то в голове этот смех уже был, — я вычитал его у Гессе в финале «Степного волка».

«Холодный и призрачный, беззвучный и в то же время всеразрушающий смех» — это описание смеха Моцарта. Меня этот образ тогда поразил очень — что у мертвых ничего кроме смеха и не остается. Причем смеха именно «холодного и призрачного, беззвучного и в то же время всеразрушающего», — то есть нечеловеческого вовсе, леденящего своей абсолютностью.

Вот как забавно сплетаются контексты. Не думаю, что Роман это имел в виду, к Гессе отсылался, но такие игры в бисер взаимосвязаны через тысячи рук и сердец: от каких-нибудь древних, через Гессе, ко мне, смотрящему, как Роман Михайлов по-своему интерпретирует цитату, которую может и не слышал никогда.

У него смех этот по началу-то вообще не холодный, но вот когда звук пропадает, бегут титры, а кадр заливающегося человека остается, вот тут действительно картина уже вполне по Гессе: «холодный и призрачный, беззвучный..

и в то же время всеразрушающий». Всеразрушается в «Сказке для старых» в том числе и нарратив типичных фильмов и сериалов про бандитов 90-х и 00-ых. Если раньше это зачастую подавалось как некое гротескное отражение реальности, подчеркнуто настоящей, овеществленной, иногда еще и с пространством для вывода и морали (или для подражания, или ностальгии хотя бы — для самых смелых и старых), то Роман Михайлов как бы переправляет все эти, как сказал Пахом, «посткриминальные штучки-дрючки» через речку Стикс и придумывает Мифологическую основу (точнее, именно на ней акцентируется, через нее все пропускает), тем самым как бы заявляя, что в 2022 снимать о бандитах с пистолетами «реалистичное» кино (с тем еще кивком, как бывает, что мы типа возвращаемся, поэтому снова актуально) — решительно невозможно.

Это мертвая плоть, на которой можно, конечно, и денег заработать, и потанцевать, но для Романа деньги не особо важны, а если танцы — то только ритуальные, символические, с возложением, опять же, по Пахому: «цветов зла на могилу», из которых прорастает сказочное, сновидческое, зазеркальное полотно про трех братьев, отправившихся в путь по наставлению отца.

Роман Михайлов перетасовывает классический штучки-дрючки-сюжет просто и, на самом деле, очень человечно: вот они, эти богатыри понятий, правды и свободы, искавшие, как сказал один из главных героев, всю жизнь честности... искали, искали, играли в прятки, — а нашли смерть и нашлись за одним столом, где можно теперь вдоволь насмеяться, потому что больше ничего и не остается по ту сторону бытия, кроме «холодного и призрачного, беззвучного и в то же время всеразрушающего смеха».

больше текстов в паблике вк

и еще больше в тг-канале