Как «Эйфория» делает зрителя одним из героев

Разбираю весьма любопытный приём, использующийся в одном из лучших (по скромному мнению автора) современных телепроектов.

Главная героиня сериала «Эйфория» — Ру в исполнении Зендеи, в одном из эпизодов говорит, что ей не нравится смотреть сериалы, так как они требуют вовлечения. То есть нужно не только потратить время на просмотр всех серий, но и разобраться в сюжетных линиях, сформировать отношение к персонажам и держать в голове достаточное количество порой мелких деталей. В противовес сериалам Ру ставит реалити-шоу, так как они не требует от зрителя абсолютно ничего, а взамен дают только чистые эмоции. Типичный пример — парней и девушек высаживают на необитаемом острове, где им предстоит выживать, проходить всевозможные испытания и, конечно же, строить любовь. Периодически кого-нибудь из героев убирают, что, в некотором роде равносильно смерти, но шоу продолжается. В финале определяется победитель, который получает принцессу и полцарства в придачу, а затем всё повторяется с начала, но уже с другими героями. Круг замыкается, образуя тем самым идеальную фигуру.

Так вот изначально весьма нашумевшая и успевшая обзавестись немалой популярностью (просмотры на «HBO» и «HBOMax» били рекорды) «Эйфория» воспринималась мной именно как своеобразное реалити-шоу, героями которого стали не отличающиеся наличием интеллекта американские подростков. В кадре они постоянно пьют, принимают наркотики, занимаются беспорядочным сексом и, что вполне логично, сталкиваются с последствиями подобного образа жизни. То есть да, в очередной раз зрителям рассказывают о том, что наркотики это плохо (понятненько?), а если не предохраняться — можно забеременеть (что, в принципе вообще никого и никогда не останавливает).

Однако оказалось, что смотреть нужно было не туда, ведь «Эйфория», если разобраться, весьма интересна с точки зрения повествовательных приемов. И нет, речь идет не об уже набившем оскомину сломе четвертой стены (это когда герой фильма обращается напрямую к зрителю).

Еще в первом сезоне зритель может обратить внимание на одного любопытного персонажа. Речь идет о подруге главной героини, которую зовут Лекси Ховард. Она постоянно находится где-то на заднем плане, и пока её экранные сверстники занимаются всякого рода непотребствами, тихо делает уроки, читает книги, занимается саморазвитием и просто пытается быть хорошим человеком и другом. И вот эта её обычность, особенно бросающаяся в глаза на фоне неординарности других героев, делает её самым интересным персонажем сериала. Но, что куда любопытнее, для авторов она становится одним из сильнейших инструментов вовлечения зрителя в повествование.

Как же это работает?

В 1998 году на экранах компьютерных мониторов всего мира появилась первая часть ныне легендарной серии игр «Half-life» (неожиданный поворот, не правда ли?). Главным её героем был ученый Гордон Фримен, который под управлением игрока, убивал полчища монстров из другого измерения и, конечно же, спасал мир. А, что сразу приходит на ум при упоминании Гордона? Конечно же то, что за всё время прохождения игрок ни разу не слышал его голос и не видел его лица. И сделано это было намеренно — авторы лишили своего персонажа, какой бы то ни были индивидуальности, чтобы игроку, было проще ассоциировать себя с ним.

Спорный прием, согласен. Да и в наше время его использование нередко ассоциируется с ленью или неопытностью разработчиков. В конце концов, игроку может быть сложно прочувствовать персонажа, как раз из-за того, что он вообще никоим образом не реагирует на происходящие вокруг него события. И, тем не менее, при определенных условиях такой подход вполне может работать. В том числе, пусть и в несколько измененном виде, он может работать в кино.

Видите ли, при просмотре фильмов мы всегда, порой даже неосознанно, выстраиваем взаимосвязи — переносим переживания героев на самих себя и свой собственный жизненный опыт. Чем больше таких взаимосвязей удается установить, тем проще нам становится понять чувства и эмоции персонажей на экране. Зачастую это работает на самом базовом уровне — практически все герои кого-то любят, а кого-то ненавидят, с кем-то дружат, а с кем-то враждуют, испытывают страх и, напротив, искренне чему-нибудь радуются. Всё перечисленное строится на понятных каждому эмоциях, которые, в свою очередь, помогают сценаристам выстроить качественный диалог со зрителем. По такому же принципу работает классический, но все еще актуальный, авторский прием «спасите котика» — чтобы зритель проникся персонажем, необходимо заставить его сделать в кадре, что-нибудь хорошее, например, перевести бабушку через дорогу. В конце концов, можно просто дать ему испытать всем знакомые эмоции, благо люди в этом плане, не такие уж и разные.

Но создатель «Эйфории» Сэм Левинстон идет еще дальше.

Ответьте на вопрос — какую позицию ВЫ занимаете при просмотре фильма? Все верно — позицию наблюдателя. Ваше присутствие абсолютно безразлично героям, а функционал ограничивается стандартным набором действий вуайериста — вы можете только подсмотреть, но не вмешаться. А теперь возвращаемся к Лекси Ховард. Она, как уже было отмечено, постоянно находится где-то на заднем плане и в первом сезоне даже не удостаивается эпизода-предыстории (в отличие от большинства других). Её присутствие во внутрикадровом пространстве нередко и вовсе остается незамеченным для главных действующих лиц. Точно так же, как и присутствие зрителя.

То есть автор буквально делает зрителя одним из героев действа, в физической форме помещая его в самую гущу событий, но при этом оставляя безучастным.

Лекси — сторонний наблюдатель. Безусловно, она включена в процесс, и другие герои о ней знают, но большую часть времени она лишь смотрит, не вмешивается и практически никак не влияет на происходящее вокруг. Подобно Гордону Фримену, сохраняющему спартанское спокойствие даже в самых безвыходных ситуациях, Лекси твердо движется вперёд сквозь бесконечный водоворот личных драм своих знакомых, друзей и родителей, пропуская их сквозь себя и со временем, внутри себя же, перерабатывая. Она пишет пьесу, героями которой становятся окружающие люди, и представляет себя режиссером сериала о них же, вечно находящимся за кадром и взирающим на этот безумный мир через монитор. Что ж, трудно не согласиться с тем, что порой, а пожалуй чаще всего, именно кинокамера дает наилучший взгляд.