Журналисты Vox назвали Геймергейт причиной негативного отношения к «Первому игроку приготовиться»

Произведение Эрнеста Клайна обвиняют в пропаганде «элитизма» и воспевании «токсичной» геймерской культуры.

Если верить публикации Vox, за последние несколько лет в США кардинально изменилось отношение к книге «Первому игроку приготовиться» и творчеству Эрнеста Клайна. При этом если раньше критики анализировали художественные достоинства и недостатки романа и в целом оценивали его положительно, то теперь в дело вступила идеология.

Журналистка Констанс Грэди решила разобраться в том, что вызвало такое радикальное изменение. Мы выбрали главное из подробного анализа, во многом переплетённого с личным мнением автора.

Как следует из текста Грэди, многие настроены к книге Клайна и к грядущему фильму Стивена Спилберга крайне скептически. Например, автор Outline с уверенностью заявляет о том, что «„Первому игроку приготовиться" была ужасной книгой и станет ужасным фильмом». A.V. Club сообщает, что многие считают это произведение «глупым, потакающим читателю набором отсылок». Журналист Tor пишет о том, что его «тошнило» от «Первому игроку приготовиться» — словно ребёнка, которому удалось в одиночку съесть целый торт.

В 2011 году, когда книга только вышла, всё было иначе. Те же самые издания называли её «остроумной» и говорили о «гарантированном удовольствии». Журналисты утверждали, что «Первому игроку приготовиться» — это не только «простое развлечение», но и «богатая и правдоподобная картина будущей дружбы в мире, который не за горами».

Грэди задаётся естественным вопросом — как всего лишь за семь лет произведение умудрилось пройти в общественном сознании путь от «яркого и осмысленного развлечения» до «демонстрации того, что не так с интернетом».

Всё изменилось в 2015 году. Тогда Эрнест Клайн выпустил новую книгу под названием «Армада», а в интернете произошло событие, вошедшее в историю под названием «Геймергейт». По мнению автора Vox, после Геймергейта «Первому игроку приготовиться» уже невозможно было воспринимать как «безобидное развлечение».

По сюжету книги, создатель OASIS — масштабнейшей игры в виртуальной реальности, — умирает и завещает её тому, кто первым отыщет внутри игры некую «пасхалку». Главный герой, восемнадцатилетний Уэйд, уверен, что именно ему это под силу, — он отлично разбирается в популярной культуре 80-х, фанатом которой был и создатель OASIS. Именно специфические «гиковские» знания и навыки, которые принято считать абсолютно бесполезными, делали главного героя едва ли не самым ценным человеком в мире книги.

«Армаду» приняли совсем иначе. Согласно её сюжету, индустрия видеоигр была создана военными, чтобы тайно тренировать супербойцов, способных противостоять инопланетному вторжению. В одной из сцен главный герой, прошедший путь от обычного геймера до капитана вооружённых сил Земли, напрямую высказывает главную идею произведения, обращаясь к матери: «Ну что, все те годы, что я играл в видеоигры, были потрачены не зря?»

Так же, как и предыдущая книга автора, «Армада» позволяла любителям видеоигр почувствовать себя самыми важными людьми во вселенной. Однако, как отмечает Грэди, в 2015 году такую философию никто уже не собирался встречать с распростёртыми объятиями.

Всё изменилось из-за так называемого «Геймергейта» — череды скандалов в англоязычной прессе, берущей начало в 2014 году. В ходе «Геймергейта» многие издания обвинили «сообщество геймеров» в сексизме и женоненавистничестве.

На книгу посыпались отрицательные отзывы, причём многие претензии были именно идеологическими. «Армаду» обвиняли в «ностальгическом нарциссизме» и заявляли, что «статус Клайна, как столпа нёрд-культуры, должен вызывать тревогу у каждого, кто себя к ней относит».

Автор Vox не останавливается на подробностях «Геймергейта», ограничившись краткими упоминаниями случаев «травли». Например, она вспоминает о том, как «нёрды» отправляли в дома к жертвам отряды спецназа при помощи «ложных тревог». Суть конфликта, по мнению Крэди, заключалась в том, что «группа злобных нёрдов» решила «наказать» людей, «заинтересованных в том, чтобы критиковать видеоигры с феминистических позиций и создавать нетрадиционные видеоигры для женщин, инвалидов и цветных».

Автор Birth Movies Death утверждал, что «эти люди живут в чокнуто альтернативной вселенной, в которой всё делается только ради забавы, или для того, чтобы заработать очки в безумной игре, в которой нужно перещеголять всех остальных». Журналист Destructoid приписывал игрокам чувство элитизма — якобы ими двигала идея превосходства одной социальной группы («правильные геймеры») над другой.

Ли Александер, редактор Gamasutra, написала статью под названием «Геймеры не должны быть вашей аудиторией. С геймерами покончено». В ней она описывает культурные ценности геймеров, якобы сложившиеся «к концу тысячелетия»: «Заполучи деньги. Заполучи женщин. Получи пушку, а потом пушку побольше. Будь изгоем. Гордись этим. Сокруши любого, кто тебе угрожает. Тебе не нужны культурные отсылки. Тебе не нужно ничего, кроме игр».

Как отмечает Грэди, всё это никак не могло сыграть на руку Клайну — обе его книги были как будто специально написаны таким образом, чтобы подтвердить большинство стереотипов, продвигаемых борцами с нёрд-культурой. Оба главных героя получают деньги, потом получают «крутых девушек-хакеров» в качестве трофеев, получают пушки, а затем пушки побольше. Их интересуют лишь отсылки к видеоиграм — всю остальную культуру они отрицают. И, конечно же, оба героя гордятся своим статусом изгоя.

В финале статьи журналистка «справедливости ради» признаёт, что «произведения Клайна не оправдывают харассмент по отношению к женщинам и меньшинствам и не продвигают мысль о том, что „Геймергейт“ был отличной идеей».

На напрашивающийся вопрос о том, можно ли в таком случае забыть об идеологии и просто наслаждаться художественным произведением, Грэди отвечает утвердительно: да, можно. Но об «элитистской» философии Клайна автор всё равно призывает не забывать, ведь «после „Геймергейта“ тёмное нутро „Первому игроку приготовиться“ проявилось слишком явно».