Не брат ты мне

«Добрый медбрат» - триллер Тобиаса Линдхольма, основанный на реальных событиях.

Триллер как жанр для меня всегда был эдаким эстетствующим братом хоррора. Он тоже пугает, но по-своему. Триллер заставляет сидеть в напряжённом ожидании чего-то ужасного. В идеале с каждой сценой это напряжение должно всё больше и больше нарастать. Это как ожидание чего-то плохого, но неизбежного. Нечто подобное я надеялся испытать во время просмотра «Доброго медбрата». Я планировал сидеть в нервном предвкушении развязки, с ног до головы вымазанный саспенсом. Ведь это фильм о реальном медбрате-маньяке, который на протяжении 16 лет убивал своих пациентов. Но, как однажды сказал «великий» игрок ногой в мяч, «ваши ожидания - ваши проблемы».

Думаю всем и так понятно, что фраза «основано на реальных событиях» не приравнивает фильм к документальному. Так же, как и «по мотивам произведения…», не означает его дословную визуализацию. Но я не могу припомнить, чтобы видел оба титра одновременно в одной картине. И это не претензия к качеству «Доброго медбрата». Об этом будет ниже. Это, скорее, недоумение.

Судите сами. Фильм, каким бы он ни был, - всегда авторское высказывание на тему. Так же обстоят дела и с книгами. Даже если они написаны в жанре тру-крайм, это всё равно мнение автора (в идеале максимально непредвзятое). По этой логике получается, что фильм Тобиаса Линдхольма - интерпретация событий, которые до этого интерпретировал в своей книге Чарльз Грэбер, основываясь на фактах, свидетельствах и документах. Интерпретация интерпретации реальных событий. Возможно, стоило указать что-то одно?

И раз уж я начал придираться к словам, поделюсь своей небольшой теорией. После просмотра мне показалось, что во время адаптации названия была утеряна игра слов. В английском языке «медсестра » и «медбрат» пишутся одинаково. И, как мне кажется, имелось в виду «добрый» медбрат - ирония над тем, что он на самом деле маньяк, и добрая медсестра - потому, что она реально из кожи вон лезет ради других. Достоверной информации на этот счет у меня нет, а фильм не так хорош, чтобы строить вокруг него какие-то лингво-конспирологические теории. Поэтому едем дальше.

Тобиас Линдхольм в своём фильме рассказывает нам историю Эми Лонгрен (Джессика Честейн), ночной медсестры в отделения интенсивной терапии Мемориальной больницы Паркфилд, штата Нью Джерси. Она мать-одиночка, воспитывающая двух дочерей. В самом начале ленты у неё случается сердечный приступ и ей диагностируют кардиомиопатию. Эми необходима пересадка сердца, но для получения медицинской страховки нужно отработать ещё четыре месяца. Именно в этот момент жизнь сводит её с Чарльзом Калленом (Эдди Редмэйн), тем самым медбратом-убийцей.

Эми Лонгрен - реальная женщина, которая помогла полиции поймать Чарльза Каллена в 2003 году. И все её жизненные перипетии переданы плюс-минус достоверно. Линдхольм делает главным персонажем истории именно её, а не маньяка или одну из его жертв, и это хороший ход. Такой ракурс позволяет взглянуть на ситуацию глазами того, кто проводил с маньяком больше всего времени и считал другом семьи. Это необходимо для того, чтобы показать, как человек становится заложником обстоятельств и пытается взять ситуацию в свои руки. Отличная идея. Жаль, Линдхольм ей не воспользовался.

В фильме можно выделить две сюжетные арки. Первая - это драма о сильной женщине. Вторая - триллер о поимке маньяка. В теории где-то ко второй половине киноленты две этих линии должны сблизиться и в итоге пересечься. Но у Линдхольма они идут параллельно до самого конца. И даже когда Эми втягивается в расследование, фильм всё равно остаётся драмой о сильной женщине. На самом деле, мне даже понравилась эта часть истории. Не снимай Тобиас Линдхольм фильм про маньяка, получилась бы отличная социальная драма. Эрин Брокович с мрачным скандинавским вайбом.

В большинстве случаев я придерживаюсь мнения, что нельзя объективно судить об актёрской игре, если смотришь фильм в дубляже. С моим уровнем английского можно лишь узнать, кто дежурный в классе, и понять, что написано в Critical Consensus на Rotten Tomatoes. А там сказано, что все огрехи фильма вытягивает отличная игра актёров. Касательно Джессики Честейн, я с этим согласен, но вот Эдди Редмэйн весь фильм для меня так и оставался Ньютом Саламандером, сменившим волшебную палочку на шприц с инсулином.

Выше я упоминал о разнице между документалистикой и произведениями, основанными на реальных событиях. Но, наверное, даже у авторской интерпретации должен существовать некий предел. И я сейчас не об этике, а о логике. Просто представьте себе фильм про маньяка, где маньяк совсем не пугает и не вызывает чувство тревоги. Хотя можете не напрягать фантазию - просто посмотрите «Доброго медбрата».

Линдхольм как будто кастрировал образ убийцы в фильме. Чарльз Каллен далеко не самый кровожадный маньяк в истории. Но и душкой, каким его сыграл Редмейн, он тоже не был. В конце концов, этот человек хладнокровно убивал людей, которые ему доверяли. Достаточно посмотреть несколько роликов на YouTube или прочитать пару статей, чтобы это понять. Жестокое обращение с животными и детьми, постоянные попытки суицида, ночная охота за дворовыми кошками, провалы в памяти, обман полиграфа и многое-многое другое, что могло бы придать персонажу большей маньячности. Линдхольм даже не показывает, как Каллен совершает свои убийства, что в данном случае делает персонажа лишь ещё более беззубым.

Система здравоохранения - это второй антагонист в фильме. Чарльз Каллен проработал медбратом более 16 лет. За это время он сменил несколько медучреждений и в каждой убивал пациентов. Это не оставалось незамеченным. Но всякий раз, как начальство начинало что-то подозревать, Каллена просто увольняли под надуманным предлогом. Больницы хотели избежать юридических и репутационных издержек, поэтому скрывали свои подозрения. Они молчали о странных смертях в своих стенах, об изъянах в системе учёта препаратов и тем самым покрывали его преступления. А из-за нехватки медперсонала в стране убийца всегда мог найти новую работу.

Линдхольму удаётся интересно визуализировать этот аспект истории. Руководство госпиталя и его юристы не выглядят как карикатурные акулы капитализма. Наоборот, отчетливо видны их страх и растерянность. В фильме они представлены мелкими блёклыми бюрократами, трясущимися за свои шкуры. Сюжетный твист, связанный с руководством госпиталя, как и все остальные повороты сюжета, больше резонируют с линией Эми, а не Каллена. Маньяк и здесь кажется ненужным. Если бы всё экранное время Редмэйна отдали на более глубокое раскрытие темы недобросовестной политики медучреждений, мы получили бы сильную драму с глубоким социальным подтекстом. Возможно, даже получилось бы высказывание на тему порочности капитализма, но вместо этого Линдхольм лишь отращивает ещё один сюжетный хвост, который затем пытается стыдливо прикрыть экранным текстом в конце фильма.

Получается парадоксальная ситуация : «Добрый медбрат» выглядит как триллер и звучит как триллер, но при этом триллером не ощущается совсем. В нём нет ни саспенса, ни тревожности, ни каких-либо намёков на интригу. А признание Каллена в финале настолько скомкано и невнятно, что этот момент даже стыдно назвать кульминацией. Возможно, Тобиас Линдхольм хотел поиграть с жанром, привнести в него что-то новое. Но получилось лишь обмануть зрительские ожидания в совершенно не тех местах, где бы этого хотелось. «Добрый медбрат» - это не слоубёрнер про психически нестабильного убийцу, а медленно затухающая история, в которой маньяк совершенно лишний.

#обзор #триллер #netflix