Конфликт Судзуки Тосио и Китакубо Хироюки

Многие знакомы с громким именем Судзуки Тосио, однако о том, каков он за пределами публики, слышали далеко не все. Аниматор и режиссёр Китакубо Хироюки поделился воспоминаниями о взаимодействии с ним и рассказанное им идёт в разрез с устоявшимся имиджем формального главы студии Ghibli.

Китакубо Хироюки, которого вы можете знать, как режиссёра «Старика Зэт», «Золотого парня» и Blood The Last Vampire, открыто выражает неуважение по отношению к Судзуки Тосио, главе студии Ghibli. Мне стала интересна природа их конфликта, потому я решил разобраться в причинах. Как выяснилось, он тянется с очень давних времён.

Комментариев Судзуки по этому поводу я не нашёл, поэтому ниже будет приводиться взгляд со стороны Китакубо.

Началось всё ближе к середине 80-ых, когда Китакубо был молодым аниматором. В то время Судзуки работал заместителем главного редактора журнала Animage, а студии Ghibli ещё не существовало.

В 1984 году в Animage выходила манга Todonotsumari..., в которой за сюжет отвечал режиссёр Осии Мамору, а за рисунок аниматор Морияма Юдзи. Судзуки в то время уже хорошо общался с Осии, в какой-то момент последнему пришла в голову идея для статьи о молодых перспективных аниматорах, Судзуки её подхватил и в итоге она ушла в производство.

Предполагалось, что редакция возьмёт несколько интервью. Среди приглашённых гостей были: уже упомянутый Морияма Юдзи, Итано Итиро, Ямасита Масахито, Анно Хидэаки и Китакубо Хироюки.

Перед тем, как влиться в суть конфликта, потребуется погрузиться в контекст аниме-индустрии того времени.

В те года активно промышляли так называемые «воры целлулоидов» и инцидентов связанных с ними было немало. В качестве примеров можно привести кражу производственных материалов сериала «Завтрашний Джо 2» прямо перед трансляцией или регулярные ограбления студии Sunrise в период производства первого «Гандама».

Примечание: «Целлулоидами» или «целлами» в японской аниме-индустрии называли прозрачные пластмассовые листы, на которые наносились все подвижные элементы кадра. Их использовали для реализации движения путём наложения их друг на друга поверх фонового изображения и последующего фотографирования.

Стоит отметить, что эти злоумышленники не всегда были обычными отаку, некоторые из них подходили к своему делу очень ответственно и даже профессионально, если можно так выразиться. К примеру, в случае со студией Pierrot в 80-ые годы, руководством были приняты достаточные меры по защите помещений, но грабители исхитрились пробить стену рядом с входом с помощью специального оборудования и открыли дверь изнутри.

Также был случай, когда проникшие воры вынесли не только окрашенные целлы, но и трейс-машину (аппарат для переноса контуров с бумаги на листы целлулоидов), краски, чистые листы целлов и другие материалы. Позже полиция выявила целую группу людей на Хоккайдо, которая занималась массовым производством и продажей целлов. Они многократно переносили на целлы одни и те же рисунки, сами их красили и продавали под видом оригиналов.

Воров целлов боялись все, но если для гигантов индустрии их деятельность была ощутимой, но некритичной, то для мелких студий любое потенциальное ограбление было сопоставимо с катастрофой.

В те года Китакубо вместе с Мориямой и ещё несколькими товарищами трудился на собственной студии под названием MIN, представляющую собой небольшую квартиру, в которой работало всего 5 человек. Когда их попросили дать интервью для статьи, они согласились, но при одном условии: название их студии не будет упомянуто.

Причиной такой конспирации были как раз воры целлов. В середине 80-ых сотрудники MIN участвовали в производстве хитового сериала «Несносные пришельцы», а Морияма Юдзи при этом был ещё и звёздой в кругу аниме-энтузиастов. Они понимали, если матёрые воры узнают о том, что у них есть общая производственная база, защитить хранящиеся там материалы будет почти невозможно.

Чтобы не стать целью преступников, Китакубо неоднократно просил редактора, ответственного за публикацию, не упоминать в тексте MIN, но когда ему прислали черновик с текстом интервью для вычитки, он с удивлением обнаружил, что название его студии фигурирует там аж три раза.

«Я ведь просил вас не упоминать нашу студию, разве нет? Это проблема. Уберите, пожалуйста» — сказал Китакубо редактору, после чего тот убрал их, но на этом всё не кончилось.

Позже, когда к Китакубо попал черновик со всей статьей, он увидел, что MIN упоминается ещё два раза, но уже не в блоках с интервью, а в общем тексте статьи. После этого он ещё раз настойчиво попросил редактора убрать это оттуда и дополнительно отметил, что название студии не должно фигурировать вообще нигде.

В итоге эти упоминания убрали и там, но каково же было удивление главы MIN, когда он в отпечатанном выпуске обнаружил её название в блоках подписей — в местах, которые им не присылали на вычитку. В порыве злости, Китакубо позвонил в редакцию и сказал, что MIN отказывается от всех интервью Animage.

Чуть позже он остыл и понял, что злиться и ругаться уже бессмысленно, поскольку в тексте не было фактических ошибок и формальных поводов для отзыва тиража. Успокоившись и махнув рукой, Китакубо уже собрался возвращаться к работе, как вдруг раздался роковой телефонный звонок, на другом краю провода был Судзуки Тосио.

Ниже идёт пересказ их разговора со слов Китакубо:

— Здравствуйте. Меня зовут Судзуки, я заместитель главного редактора. Вы Китакубо, верно?

— Да, это я, чем могу помочь?

— Похоже, вы считаете, что ошибка в статье была допущена по вине редакции, но это не так. На самом деле её допустил редактор *** и ответственность за это несёт он. Я не хочу, чтобы вы считали, что в этом виновата вся редакция Animage.

Услышав это, мой разум помутнел примерно на 0,05 секунды, но отвечать я начал тут же, без всякой задержки.

— О чём вы говорите вообще?! Вы зам главного редактора, так ведь? Есть редакция и вы в ней ответственное лицо, так? Если у вас серьёзная официальная организация, контроль работы ваших подчинённых должен входить в ваши обязанности, разве нет? Допустим, у вас вообще нет обязанностей, разве это не тот случай, когда начальник должен взять ответственность за своих подчинённых? Или у вас там ответственность за всё несут только рядовые редакторы, а сама редакция вообще ни за что не отвечает? И вы при всём этом продолжаете сидеть на должности зам главного редактора?!

Сказав это, я бросил трубку. В тот момент у меня не было обиды, злости или каких-то других чувств тёмной стороны силы. Я просто отругал его, словно мальчишку, выбежавшего на проезжую часть, за незнание «базовых правил», с которыми знакомы даже недавние школьные выпускники, вроде меня.

Как ни странно, в следующем номере Animage, который вышел в январе 1985 года, Судзуки Тосио принёс официальные извинения. Они располагались в спец. статье под названием «Аниматор».

Этот материал также был о молодых аниматорах. На этот раз там опубликовали интервью с сотрудниками других студий. Китакубо, будучи наученным горьким опытом, заранее предостерёг редакцию Animage, чтобы они не наделали ошибок в интервью, но ошибок в итоге всё равно было много.

К слову, рядом с извинениями был фрагмент манги Todonotsumari..., которую рисовал Морияма. Там был изображён персонаж, срисованный с Китакубо, палящий из автомата.

Когда страница с извинениями находилась на корректуре, от Судзуки Тосио прозвучала фраза: «Этот молодняк совсем уже обнаглел!» Со слов Китакубо, он узнал об этом от своего друга, который подрабатывал в редакции Animage в то время. Ввиду этого он понял, что никакой искренности и раскаяния в извинениях Судзуки не было, потому от взаимодействия с ним остался негативный осадок.

С тех пор Китакубо сталкивался с Судзуки ещё несколько раз по разным поводам и каждый раз всё оканчивалось подобным опытом. По его словам, Судзуки высокомерен, постоянно прикрывается чужим авторитетом, а также любит выдавать чужое мнение за своё и переключаться в режим «поверхностного эксперта».

Помимо этого, Китакубо подвергал сомнению навыки Судзуки в продюсировании и ведении проектов, поскольку не раз становился свидетелем его неоднозначных решений в этой области.

К примеру, именно по инициативе Судзуки вторую часть «Призрака в доспехах» (Koukaku Kidoutai) режиссёра Осии Мамору назвали Innocence. Будучи сотрудником Production I.G, Китакубо был хорошо осведомлён о ходе производства этого фильма. С его слов, Осии «принёс в жертву» название фильма Судзуки, чтобы не дать тому вмешиваться в сценарий и раскадровки.

В студии все понимали, что это решение спорное, по крайней мере с точки зрения кассовых сборов. Банальное Koukaku Kidoutai 2 явно привело бы в кинотеатры гораздо больше зрителей, но возразить никто не мог. Китакубо говорит, что это хорошо иллюстрирует, сколько винтиков не хватает Судзуки, как продюсеру.

Ещё одним эпизодом его странных действий, Китакубо называет известный случай с красным цветкором фильма «Унесённые призраками» при выпуске его на DVD в Японии в 2002 году.

После покупки зрители начали замечать, что цвет видеоряда на диске отличается от того, что они видели в кинотеатрах и рекламе — он был «красноватым». Причём в зависимости от условий воспроизведения красный цвет мог быть насыщеннее обычного, из-за чего казалось, что действие всего сюжета происходит в сумерках.

Причина банальна — была допущена ошибка при настройке цвета, которая связана с переносом записи с аналоговой плёнки в «цифру». Для тех, кто знаком с техническими процессами, было очевидно, что это обычный недосмотр со стороны ответственных людей, среди которых был и Судзуки.

Спустя время в издателя Buena Vista полетели жалобы и иски. Парировать это он мог только тем, что мастеринг производился под контролем сотрудников Ghibli. Позже компания начала отрицать недочёт и перекладывать вину на конечных потребителей.

Согласно официальному пресс-релизу BV, который, очевидно, согласовывался с Судзуки, цветовой тон фильма на носителях «был задан корректно, однако он может меняться в зависимости от среды воспроизведения».

При релизе фильма на дисках в США, Европе и Южной Корее, этого «правильного» красного цветкора уже не было.

Несмотря на то, что сам Судзуки не давал ответа от своего имени или Ghibli, Китакубо уверенно винит в таком решении именно его. Дескать, это типично для него — лгать кому-угодно в три короба, чтобы «спасти ситуацию». Так или иначе, отрицать причастность Судзуки к этому инциденту невозможно, поскольку он был главным продюсером студии.

Ещё раз отмечу, что вышеописанная характеристика Судзуки Тосио сформирована на основе высказываний Китакубо Хироюки, которые он публиковал в Twitter. Оригиналы его публикаций я сохранил в отдельный документ.

Разумеется, здесь важно учитывать субъективность его взгляда на события, но факт — упрёков во лжи в ответах я не видел, хотя твиты получили достаточно широкий охват, в том числе и в профессиональной среде.

В качестве примера независимой точки зрения на эту ситуацию, я посмотрел разбор от Окады Тосио, известного продюсера, некогда работавшего в студии Gainax.

В своём видео, которое изначально записывалось в 2013 году, он поделился своим опытом взаимодействия с редакцией Animage в период выхода Daicon III и IV в начале 80-ых, который тоже был не особо положительным.

Касательно высказываний Китакубо о личностных качествах Судзуки, он занял нейтральную позицию, отметив, что продюсирование в японской анимации не позволяет всегда быть честным и хорошим человеком. Просто индустрия сама по себе так устроена, что где-то ты вынужден «побыть злодеем», чтобы аниме увидело свет и даже такие авторы, как Миядзаки Хаяо, не смогли бы выпускать свои работы без таких людей, как Судзуки Тосио.

С другой стороны, все эти оправдания не имеют никакой ценности для тех, кто пострадал от этого «вынужденного зла» и с этим ничего не поделаешь.

В любом случае, отрицать заслуги Судзуки в становлении и коммерческой успешности Ghibli бессмысленно. На сколько это стоит своей цены — вопрос отдельный.

Хочу выразить благодарность ehoba [Twitter] за предоставленные фотографии декабрьского номера Animage 1984 года.

Если вас интересует процесс производства аниме, могу порекомендовать сборник документальных материалов с моим переводом в VK.

#судзуки_тосио #китакубо_хироюки #ghibli #осии_мамору #аниматоры #production_ig