Первые пятнадцать попыток я только страдал. Чуть ли не в первое десятилетие кампании мою крохотную армию стирали с лица земли. Затем, благодаря союзам Гранады с Марокко и Тунисом, я понял, как отсрочить военные действия — но ненадолго. Воспользовавшись этим, я завоевал несколько ещё более слабых североафриканских стран. Их бы всё равно кто-нибудь вскоре захватил, а каждая новая захваченная провинция хоть чуть-чуть, да увеличивала шансы на успех в пиренейской войне.