От грибов из Mario до «Радостина»: как и зачем наркотики изображают в играх

Грибы могут быть опаснее, чем кажутся.

Игры с высоким возрастным рейтингом всегда характеризовались тем, что так или иначе эксплуатировали темы, связанные с запретными или даже табуированными вещами. Проституция, вандализм, организованная преступность, насилие — взгляните хотя бы на последние трейлеры Cyberpunk 2077, там всё есть.

В этот же список можно отнести и наркотики — то, что было в играх чуть ли не с самого их зарождения. Eurogamer разобрался в том, как их изображали в индустрии, а мы выделили из статьи главное.

Прежде, чем мы приступим, отметим, что наркотики — это плохо и противозаконно. Но вы это и сами знаете.

Идея того, чтобы использовать наркотики для усиления персонажа, появилась неслучайно. Дело в том, что иногда это чуть ли не единственный способ вписать геймплей в происходящее — в те моменты, когда условные бананы или яблоки не особо подходят общему настроению.

Поэтому в то время, когда в руководствах Pac-Man для Nintendo еду в игре обозначали как просто «точки», в листовках для Atari их называли то «пилюлями», то «усилительными таблетками» — в зависимости от размера объекта.

К такой интерпретации располагала простая графика игры — если силуэты призраков ещё понятны, то точки могли быть буквально чем угодно. К тому же, немалую роль сыграло ещё и то, что культуры аркадных автоматов и «неформалов» в своё время пересекались — по крайней мере, в США.

Однако Пак-ман — ещё не самый известный пример. В Super Mario Bros. есть грибы, которые оказывают различный эффект на главного героя. Самый распространённый из них — это увеличение роста, но есть последствия и более странные.

Причём, если о «каноничности» таблеток в Pac-Man ещё можно спорить, то грибы выступают как игровой бонус в Super Mario Bros. вполне себе официально — это подтвердил Сигэру Миямото в одном из интервью.

Но игры про Марио — это аркады с лёгкой и «мультяшной» стилистикой, поэтому глупо от них ожидать изображения плохих последствий употребления «веществ». Настоящий ввод наркотиков в контекст и повествование последовал в других жанрах.

Как отмечает автор, ролевые игры «любят правдоподобие». Однако в то время, когда бытовые вещи вроде морали или отношений в них раскрываются на глубоком уровне, к теме наркотиков разработчики обращаться не рискуют. Например, в трилогии The Witcher фисштех — это просто «плохая вещь с плохим воздействием, которую делают плохие люди», а скума в The Elder Scrolls — предмет торговли между бандами.

Немного другая ситуация в серии Fallout. Здесь хотя бы обсуждается социальный подтекст наркотиков: люди стараются убежать от суровой постапокалиптической реальности, вкалывая себе очередную дозу.

Автор считает, что в фэнтезийном сеттинге есть огромный простор для того, чтобы раскрыть тему наркотиков, их влияние на общество, но этой возможностью никто не пользуется.

Нередко наркотические вещества использовались в сюжетах при изображении традиций каких-либо народностей. Например, Far Cry 3, где Джейсон Броди не раз сталкивается с их влиянием: островитяне использовали наркотики в обрядах, а преступная империя Вааса и Хойта занималась их выращиванием и продажей. И это не вспоминая тот уровень, где главный герой угодил в пещеру с галлюциногенными грибами. Или сжигал коноплю.

Другой пример — плазмиды в BioShock. Хоть и технически это не наркотики, суть их очень схожа: главный герой делает грязные, неаккуратные инъекции, которые сопровождаются ужасающими изменениями.

По сюжету игры, чрезмерное употребление плазмидов вызывало сильнейшую зависимость и генетические изменения — клетки человека начинали меняться, что приводило к деградации внешности и интеллекта.

Плазмиды в BioShock — краеугольный камень истории игры: именно из-за них некогда процветающее общество Восторга пришло в хаос и разруху. К тому же, их использование в геймплее отлично вписывалось в местный лор и повествование.

Как и в жизни, наркотики в играх часто используются в качестве метода излечивания. Ещё в Fallout 3 был Med-X, который изначально должен был называться просто морфином — но его переименовали из-за проблем с австралийским возрастным рейтингом.

Такие «вещества» автор подразделяет на два типа: которые просто излечивают, как таблетки в серии Max Payne, и нечто, что кардинальным образом меняет геймплей, как в недавней We Happy Few.

«Радостин» — это мощный антидепрессант, который значительно преображал реальность и скрывал все её изъяны. Полуразрушенные улицы с покривившимися домами превращались в проспекты процветающего города, который населяли жизнерадостные граждане.

Люди были скорее зависимы не от самого наркотика, а от изображения радужной действительности, которая их окружала под его действием. Поэтому тех, кто отказался от наркотиков, граждане стремились заставить принять их вновь — чтобы не портили общую картину.

Особенно часто тема наркотиков поднимается в киберпанк-произведениях — поэтому неудивительно, если вокруг них будут пара сюжетов в грядущей Cyberpunk 2077. Здесь «вещества» — это атрибут low life, одного из столпов жанра.

До сих пор наркотики в играх выступали в основном как условность. Так что не исключено, что CD Projekt RED смогут полноценно раскрыть тему с обеих сторон — как с позиции однозначного вреда обществу, так и со стороны тех, кто к ним пристрастился.