Биг Босс: Глава 3

От MGSV до выхода Death Stranding.

Материал подготовлен при поддержке Acer

Первые наработки к будущей игре Кодзима показал в июне 2011 года, в рамках выставки E3. Он продемонстрировал движок Fox Engine на примере реалистичной локации в джунглях. Во время демонстрации Кодзима управлял африканским мальчиком и бродил по тропическим зарослям вместе с собакой и лошадью. Геймдизайнер подчеркнул, что это всего лишь демонстрация возможностей графического движка, и кроме передовых технологий она не имеет никакого отношения к его следующей игре. Впрочем, он немного лукавил, ведь мальчик и локация в джунглях появились в будущей MGSV.

О разработке новой части серии стало известно спустя полгода после официальной демонстрации движка на выставке. В ноябре 2011 года Кодзима дал интервью телеканалу CNN и британскому журналу Official PlayStation Magazine. Он признался, что, несмотря на все обещания, ему придётся создать ещё один MGS. Какие-то конкретные сроки он не назвал, зато поделился информацией о своей следующей игре под кодовым названием Project Ogre.

Кодзима тогда сказал, что Project Ogre станет более «игровым» опытом, нежели MGS4. В Project Ogre главный акцент направлен на детализацию масштабного открытого мира, в котором игрок может беспрепятственно перемещаться и открывать неизведанные области даже спустя десятки часов.

Кодзима представил два скриншота: с человеком (очень похожим на Биг Босса) в военной форме на фоне гор и БМП, а также с женщинами в белых халатах. Геймдизайнер отшутился, что движок настолько мощный, а освещение в нём такое правдоподобное, что сквозь халаты девушек можно разглядеть их лифчики.

Первые кадры Project Ogre

В начале 2012 года Kojima Productions запустила кампанию Development Without Borders («Разработка без границ»), в рамках которой искала сотрудников для следующего проекта, описанного как «новейшая игра в серии MGS для современных платформ». Konami набирала сотрудников сразу в японское подразделение и только что открытую студию Kojima Productions Los Angeles. Особенно были нужны программисты, «способные идеально ориентироваться в игровом движке следующего поколения». После этого не осталось никаких сомнений, что игра находится в разработке.

В августе 2012 года Кодзима анонсировал Metal Gear Solid: Ground Zeroes — пролог к настоящему MGS5. Он подтвердил, что в ней будет открытый мир и большая миссия, которая неотрывно связана с будущим MGS. При этом Кодзима отрицал, что Project Ogre и Ground Zeroes — это одна игра. Геймдизайнер до последнего сохранял интригу и создал очередную мистификацию, чтобы запутать фанатов.

Например, в декабре 2012 года на Spike Video Game Awards был показан трейлер загадочной игры The Phantom Pain. Её якобы разрабатывала шведская инди-студия Moby Dick под руководством Йоакима Могрена (Joakim — анаграмма от Kojima, Mogren содержало слово Ogre). Могрен также дал блиц-интервью с забинтованным лицом. Никто даже не сомневался, что отсылки к «Моби Дику» — это пыль в глаза и очередная игра Кодзимы с фанатами.

В марте 2013 года Кодзима развеял все мистификации и анонсировал MGSV: The Phantom Pain, объявив, что Phantom Pain и Ground Zeroes — это одно целое. В Ground Zeroes Кодзима видел не только важный пролог, но и тот минимум, который игроку нужно пройти перед знакомством с Phantom Pain. Он должен раз за разом проходить одну и ту же миссию, выполнять побочные задания и добиваться идеальных результатов.

Концепция пролога и основной игры заключалась в том, чтобы дать игрокам свободу творить собственные истории. Какие цели они поставят, каким способом они проникнут на базу, сколько времени у них уйдёт на прохождение миссии и при каких обстоятельствах они спасут заложника. На общее впечатление также влияет погода, разное время суток и выбор сложности.

MGSV продолжает сюжет Peace Walker и охватывает три ключевые темы:

Разработка MGSV — самая незадокументированная в серии. За всё время в сети появилось только два официальных видеоролика о разработке — Standing on the Edge и Debriefing. Первый рассказывает о том, как Кодзима создаёт трейлеры, а второй пытается объяснить, почему серия MGS (и новая игра) так важна для игровой индустрии. Из других интервью с Кодзимой можно почерпнуть только сухие факты, вроде тех же источников вдохновения.

Но всё же даже из этих разрозненных интервью и фактов можно вывести, какое ключевое видение нового проекта было у Кодзимы. Например, MGSV он хотел сделать более мрачной игрой, чем прошлые части серии. Он видел историю крайне депрессивной, буквально пропитанной чувством неотвратимой безнадёги.

Кодзима с самого начала хотел получить новый голос Биг Босса, поэтому отказался от озвучки Дэвида Хейтера. Другим должен быть не только голос, но и эмоции, которых не хватало герою в прошлых играх. В поисках подходящего голоса он обратился к своему хорошему знакомому, голливудскому продюсеру Ави Араду. Тот порекомендовал ему актёра Кифера Сазерленда, который нравился Кодзиме за игру в сериале «24».

После встречи с Сазерлендом Кодзима решил, что он будет использовать технологию motion capture для захвата всех эмоций актёра. Он хотел полной правдоподобности и настоящей актёрской игры. Отчасти потому, что геймдизайнер тщательно продумывал прошлое персонажей, их окружение, стиль одежды, любимые фразы и различные специфические черты, которые сделали бы героя запоминающимся и оригинальным.

В MGSV Кодзима хотел сфокусироваться не на эффектных катсценах, а на реиграбельности и свободе, которую игра может предоставить. Для этого он с нуля переработал все идеи Peace Walker и адаптировал их в рамках геймплея в открытом мире. Он видел структуру MGSV в формате телевизионного сериала. Каждая миссия — это отдельный эпизод со своей концовкой, клиффхэнгером и титрами. Правда, такой формат приняли не все игроки. Они критиковали Кодзиму за самовлюблённость и частое мелькание его имени на экране после прохождения каждой миссии.

Во время разработки геймдизайнер пересмотрел подход к режиссуре катсцен. Он минимизировал количество монтажных склеек и вместо них использовал длинные планы — сцены без видимого монтажа, снятые в один заход (часто с прыгающей камерой). Также пропали переходы между геймплеем и катсценами — теперь одно плавно перетекает в другое без видимых загрузок.

Другой заметный режиссёрский приём — lens flare, фотографический артефакт, возникающий при рассеивании и преломлении света в системе линз. На добавление этого эффекта его вдохновили фильмы «Бегущий по лезвию» и «2001: Космическая Одиссея», а также клипы японской поп-группы AKB0048.

В период разработки MGSV Кодзима начал активно вести свой аккаунт в Твиттере. По количеству подписчиков Кодзима — самый популярный геймдизайнер в мире. В твиттере он регулярно постит фотографии еды (японцы обожают это делать), свою коллекцию фильмов, фотографии со знаменитостями, и конечно же, делится мыслями о своих проектах и игровой индустрии в целом.

Например, в твиттере он заявил, что Phantom Pain — это прежде всего MGS Venom, а не MGS5. То есть, в видении Кодзимы это не номерная часть, а ещё одно ответвление в духе Peace Walker. В другом твите геймдизайнер рассказал о том, как с удовольствием поиграл в GTA V и The Last of Us. Правда, он быстро их бросил, так как был поражен количеству мелких деталей и сильно завидовал. Особенно в отношении к GTA V, которой он восхищался как во время релиза на PS3, так и после её переиздания на PS4.

Если говорить о вдохновении, то в MGSV мало отсылок к кинематографу, зато хватает отсылок к классической литературе. Во время работы над игрой Кодзима вдохновлялся «Моби Диком» Германа Мелвилла (имена персонажей и тема мести), «1984» Джорджа Оруэлла (год, тема тоталитарного режима и визуальные отсылки) и «Повелителем мух» Уильяма Голдинга (миниатюрное государство, которым управляют дети).

Начиная с MGSV песни в играх Кодзимы стали чем-то большим, чем просто звуковое сопровождение для рекламного ролика или эффектная тема. Кодзима считает, что каждая песня в игре должна иметь смысл, а её слова — отсылать к событиям игры и её персонажам. Композиция «Сакко и Ванцетти» из одноимённого фильма стала главной темой Ground Zeroes (ранее её кавер играл в титрах MGS4). Песня отсылает к судьбе Чико и Паз, равно как и к судьбе Сакко и Ванцетти из фильма. Другой пример — песня The Man Who Sold The World Миджа Юра (кавер на песню Дэвида Боуи), которую можно назвать большой аллюзией на судьбу Биг Босса и Венома Снейка.

Разработка MGSV шла плавно, а в июне 2014 года геймдизайнер дал развёрнутое интервью журналу Time, в котором снова обмолвился «о последнем Metal Gear».

Неизвестно, предрёк ли Кодзима будущее расставание с Konami или он действительно считал Phantom Pain своим последним Metal Gear, но в этот раз его слова оказались правдой.

Для начала стоит отметить один важный момент: мы до сих пор не знаем полную картину произошедшего. Кодзима подписал NDA (договор о неразглашении конфиденциальной информации), и с тех пор ему запрещено обсуждать свою работу над MGSV.

Например, его безобидный комментарий о бессмысленности зомби в рамках вселенной MGS Konami назвала оскорбительным и очерняющим репутацию компании. Если подписанный NDA имеет бессрочный характер, то Кодзима вряд ли когда-нибудь расскажет о конфликте с Konami.

Почти вся приведённая информация в этой главе базируется на заявлениях анонимных сотрудников, расследованиях деловой газеты Nikkei и прочих утечках, которые произошли в период с середины 2014-го по конец 2015 года.

Первые признаки нарастающего конфликта появились в конце 2013 года. Руководство Konami удовлетворили продажи MGS4, но операционная прибыль игрового подразделения падала все последующие годы — с 200 миллионов долларов в 2010 году до 115 миллионов в начале 2014-го. В первую очередь это связано с отсутствием крупных релизов для консолей после 2013 года (кроме MGS и PES), а уже во вторую — с колоссальными затратами на разработку Fox Engine и MGSV. В общей сложности производственный бюджет (без учёта рекламных расходов) проекта составил 80 миллионов долларов.

Если верить анонимным заявлениям сотрудников Konami, то всё началось с личного конфликта между Кодзимой и президентом компании Хидеки Хаякавой. Свою должность Хаякава получил за кратчайшие сроки — в период с 2010 по 2014 год. После прихода в Konami Хаякава отвечал за продвижение мобильных игр и непосредственно руководил разработкой сверхпопулярной игры Dragon Collection, которая принесла компании огромную прибыль.

Общая неприязнь между Хаякавой и Кодзимой началась после того, как геймдизайнер запретил использовать персонажей Metal Gear в мобильных играх Konami. Он не считал гача-проекты серьёзными играми и не хотел, чтобы его персонажи были связаны с микротранзакциями. Кодзима также отказывался работать над мобильными проектами. Анонимные источники также сообщали, что Кодзиму недолюбливает не только Хаякава, но и сам основатель Konami Кагэмаса Кодзуки.

За предшествующие четыре года до этих событий Кодзиму повышали дважды — сначала с исполнительного директора до вице-президента, а потом и до исполнительного вице-президента Konami Digital Entertainment. Если изучить архивные данные на официальном сайте компании, то можно заметить, что начиная с 2009 года его регулярно повышали и заключали с ним новый двухгодичный рабочий контракт.

Однако в июле 2014 года его понизили до исполнительного директора, а должность Кодзимы занял Хаякава. В апреле 2015 года Хаякава дослужился до президента компании, а Кодзима и вовсе пропал из официального списка ключевых сотрудников Konami. Вполне вероятно, что увольнение Кодзимы запланировали ещё в июле 2014 года. Ему просто дали время доделать игру и, скорее всего, поставили перед фактом, что после этого с ним не будут продлевать контракт, — но это всего лишь домыслы.

Открытым остаётся вопрос: во всём виноваты убытки, или Кодзима тоже наломал дров? Точного ответа нет, даже если верить слухам. По информации анонимных источников, впечатляющий движок Fox Engine создавался в мучениях на протяжении пяти лет, имел неудобный инструментарий только на японском языке (на это жаловались сотрудники Kojima Productions Los Angeles) и был сложным для разработчиков. Это разочаровало Konami, которая планировала отбить часть затрат на продаже лицензии сторонним компаниям.

Также циркулировали слухи про неимоверные аппетиты и медлительность Кодзимы, которые раздражали руководство компании. Якобы он постоянно оттягивал релиз и сорил бюджетом: часто ездил в бесполезные (в глазах Konami) поездки зарубеж, пригласил дорогого актёра Кифера Сазерленда и модель Стефани Юстен, организовал передовую студию захвата движения.

Увы, всё это не более чем слухи — нам же остаётся оперировать только сухими фактами и официальной позицией Konami. С 2011 года мобильные игры, пачинко и фитнес-залы принесли несоизмеримо больший доход, чем студия Кодзимы и ААА-проекты для консолей. А в 2015 году сам Хаякава заявил, что будущее Konami за мобильными играми, которым теперь будут отдавать приоритет.

Однако за полтора года до своего увольнения Кодзима пошёл на ещё одну авантюру — он взялся за разработку SIlent Hills, долгожданного перезапуска культовой серии хорроров. Геймдизайнер называл себя фанатом Silent Hill и в различных интервью не раз заявлял о том, что с удовольствием бы поработал над перезапуском франшизы. Кроме того, в 2012 году руководство Konami предложило Kojima Productions взять серию в свои руки.

Правда, тогда Кодзима сомневался из-за своей природной «пугливости»: даже в 50 лет он боялся смотреть хорроры и переживал, что может не справиться с таким проектом. Хотя в своей боязни хорроров он находил плюсы, ведь чувствительные геймдизайнеры лучше понимают то, как напугать игрока, а в Silent Hill есть особая, очень тонкая атмосфера, которая ему нравилась.

Мысли по поводу своего авторского Silent Hill не покидали Кодзиму в период с 2012 по 2014 год. Зелёный свет проекту дали только после завершения разработки Fox Engine. Кодзиму впечатлила работа движка в закрытых помещениях, а большая часть событий серии Silent Hill как раз происходит в стеснённых пространствах.

Работа над игрой оставалась засекреченной до августа 2014 года. Но первые признаки того, что назревает что-то крупное, появились ещё в июле. В серии твитов Кодзима опубликовал фотографии с актёром Норманом Ридусом, а также режиссёрами Гильермо дель Торо и Николасом Виндингом Рефном. Кодзима был с ними в дружеских отношениях и называл их своими «духовными воинами».

Фанаты до сих пор строят теории по поводу этих твитов. Во-первых, твиты, конечно же, намекали на вовлечённость всех трёх деятелей кинематографа в разработке игры. Правда, до сих пор не известно, какую роль в разработке Silent Hills играл Николас Виндинг Рефн. Во-вторых, «духовные воины» Кодзимы — это люди, которые поддержали его в один из самых сложных периодов карьеры.

В августе 2014 года на конференции Gamescom под эгидой Sony представили P.T. — «первый в мире интерактивный тизер». Это небольшая игра от студии 7780s (под этим названием маскировалась Kojima Productions), действие которой происходило в жутком сюрреалистичном коридоре. Если пройти «тизер» и разгадать его тайну, то можно было увидеть полноценный анонс Silent Hills. В главной роли — Норман Ридус. В режиссёрах — Кодзима и Гильермо Дель Торо.

Идея пригласить в проект Нормана Ридуса принадлежала Кодзиме, а помог ему с этим Дель Торо, работавший с актёром над фильмами «Блейд 2» и «Мутанты». Позже в одном из интервью режиссёр рассказывал, что в разработке Silent Hills также участвовал Дзюндзи Ито, знаменитый автор манга-хорроров.

У Silent Hills были все возможности для того, чтобы стать успешной игрой: участие звёзд во главе с Хидео Кодзимой, фанатская база Silent Hill, которая была убеждена, что с перезапуском серия вернётся к своим корням, и до предела подогревший интерес к проекту P.T. Загадочный «тизер» сработал на все сто процентов: благодаря массовому обсуждению проекта на форумах и коллективному поиску подсказок, P.T. сам по себе превратился в настоящую «городскую легенду».

Для Кодзимы P.T. был ещё одним экспериментом над игроками. Он предполагал, что проходить тизер они будут как минимум неделю, так как финальный квест был непростым, а подсказки — написаны на разных языках. Геймдизайнер хотел, чтобы игроки по всему миру объединились и совместными усилиями разгадали P.T. Во время разработки тизера Кодзиму интересовали социальные связи между игроками как в реальности, так и в самой игре. И если первую идею частично удалось реализовать в P.T. (загадку, увы, разгадали не через неделю, а в день релиза тизера), то вторая стала базисом для будущей Death Stranding.

По мнению игроков и прессы, гениальность P.T. заключалась в нестандартных загадках, непривычном геймдизайне и правильном нагнетании атмосферы. Кодзима рассказывал, что P.T. будет лишь отчасти перекликаться с полноценной игрой. По большому счёту он создан для того, чтобы передать атмосферу и настроение будущей Silent Hills, разработка которой находилась ещё на очень ранней стадии. Кодзима также подчеркнул, что графика и играбельность интерактивного тизера намеренно сделаны хуже, чтобы он выглядел как инди-хоррор, разработанный небольшой командой.

Кодзиме не нравилось, что современные хорроры зациклены на скримерах и моментах, которые игрок может пропустить, просто отвернувшись от экрана. Это дешёвый трюк, но даже с подобными уловками можно сделать что-то изобретательное. По его словам, команда хотела сделать Silent Hills настолько страшным, насколько это возможно. Он пошутил, что в коллекционное издание игры стоит положить новую пару штанов.

По сюжету P.T. главный герой застревает во временной петле между 23:59 и 00:00, в квартире, где произошло нечто ужасное. Локация одна — длинный коридор с ванной комнатой. Раз за разом проходя по одному и тому же коридору, игрок начинает привыкать к локации, в которой на первый взгляд ничего не происходит.

Повторяющиеся действия вводят игрока в состояние транса, делают его уязвимым, и это поистине гениальный геймдизайнерский приём. Кодзима не просто вызывает клаустрофобию — он постепенно погружает игрока в зону комфорта, а потом выбивает из неё. Заставляет игрока методично повторять одни и те же действия, «зацикливает» его, чтобы заставить его нервничать, а потом — напугать.

Кодзима наглядно демонстрирует, что для саспенса не нужны просторные локации и зловещие монстры. Нужны лишь креатив, понимание человеческой психологии и изобретательные скримеры, которых игрок совершенно не ждёт. Например, в коридоре время от времени появляется призрак женщины Лизы — сначала она просто стоит под лампой, но потом, после сообщения радио «Не оборачивайся», начинает действовать.

Геймдизайнер мастерски использует этот трюк: сообщая игроку, что не стоит оборачиваться, он ещё сильнее вгоняет его в панику. Как известно, самый страшный враг — это тот, которого ты не видишь. Главный герой начинает слышать шаги Лизы за спиной — по звуку можно определить, что на одной её ноге каблук, а вторая нога босая. Если остановиться и немного подождать, то Лиза начинает хрипеть прямо в ухо. За спиной при этом никого нет. И однажды, обернувшись, он увидит Лизу.

Но сильнее всего впечатляет финальный квест. Когда часы пробьют полночь, нужно сделать ровно десять шагов, остановиться, затем сказать в микрофон «J», потом дождаться, пока геймпад завибрирует, и ничего не делать. Тогда последний пазл P.T. будет решён и игрок увидит анонсирующий ролик Silent Hills с Норманом Ридусом. Кодзима даёт все нужные подсказки для решения квестов, просто, чтобы связать одно с другим, нужно мыслить нестандартно. Чтобы догадаться, что нужно позвать J в микрофон, нужно выйти за рамки. Мыслить, как Кодзима.

В историю видеоигр P.T. вошёл не только как изобретательный интерактивный тизер и очередной эксперимент Кодзимы над игроками, но и как один из самых жутких виртуальных хорроров, который когда-либо выходил на свет. Остаётся только догадываться, насколько пугающей получилась бы Silent Hills.

На Tokyo Game Show 2014 года Kojima Productions представила концептуальный CG-трейлер Silent Hills. Действие снова происходило в мрачном коридоре, но на этот раз были продемонстрированы новые опасности — полчища сороконожек и гигантский монстр с длинной рукой. В последнем фанаты разглядели почерк Дзюндзи Ито.

После демонстрации трейлера Кодзима дал комментарий некоторым игровым изданиям, что концепт игры ещё на стадии разработки, и у студии «много разных идей насчёт Silent Hills». Он даже рассматривал вариант выпуска Silent Hills отдельными эпизодами. Увы, после этой презентации больше не было никаких дополнительных подробностей о проекте.

Началом конца стали первые месяцы 2015 года. В марте в сеть просочились слухи об увольнении Кодзимы из Konami. Вскоре эти слухи подкрепились фактами — имя геймдизайнера исчезло с официального сайта MGSV, аккаунтов в социальных сетях, со всех промо-артов и с обложек будущей игры. Издание GameSpot со ссылкой на надёжный источник сообщило, что из-за внутренних конфликтов Кодзима покинет Konami после выхода MGSV. Фанаты забеспокоились за судьбу Silent Hills, и вскоре их опасения подтвердили Гильермо дель Торо и Норман Ридус — они заявили, что проект бесповоротно отменён.

Konami официально подтвердила все слухи и сообщила о полной отмене Silent Hills, расформировании и закрытии Kojima Productions. Издатель также заявил, что Kojima Production Los Angeles будет переименована в Konami Los Angeles, но и её закроют в ноябре 2015 года. Вдобавок к этому компания удалила тизер P.T. из PlayStation Store. Сейчас поиграть в него могут только те, кто до определённого момента успел скачать его на PS4.

Если верить словам инсайдеров и издания Nikkei, то весь 2015 год был сущим адом для Kojima Productions. Часть постоянных сотрудников переквалифицировали во временных подрядчиков, в том числе и Кодзиму. Студию отключили от корпоративного интернета, почты и телефонных звонков. Роль геймдизайнера в продвижении MGSV свели до минимума.

В отчёте Nikkei говорится, что политика компании начала резко меняться после успеха Dragon Collection и прихода Хаякавы на должность президента. Если проанализировать эту информацию, то можно прийти к выводу, что атмосфера и условия были даже хуже, чем в заявлениях инсайдера GameSpot.

Если сотрудник выходил на обед, то его отсутствие на рабочем месте отслеживалось через камеры и специальные карточки. Если он задерживался хотя бы на пару минут, то ему выносили выговор через громкую связь. Сотрудники были лишены собственного корпоративного почтового ящика — они пользовались временной почтой, которую меняли раз в несколько месяцев. Неугодных игровых разработчиков публично унижали, понижая их в должности до охранников, уборщиков, обслуживающего персонала фитнес-клубов и предприятий по производству автоматов пачинко. Это стандартная практика для крупных японский компаний: с помощью подобных унизительных мер сотрудников заставляют уволиться.

Но даже после увольнения Konami не давала покоя бывшим работникам. Например, один сотрудник написал пост на своей личной страничке о том, что он ушёл из Konami, но даже после ухода компания отслеживала его попытки устроиться на новое место. К слову, коллег, которые лайкнули его пост, Konami тоже понизила в должности.

Друг Кодзимы, игровой журналист Джефф Кили в рамках двух премий The Game Awards (2015–2016) заявил, что MGSV доделывали в чудовищных условиях, а сам геймдизайнер был буквально заперт в отдельной комнате в течение полугода. Кодзиме не разрешали напрямую контактировать со своей командой и давать какие-то указания без предварительного согласования с руководством.

В Konami больше не хотели тратить деньги на дорогостоящие AAA-проекты. Если не считать ежегодный релиз Pro Evolution Soccer (который, к слову, использует Fox Engine) и странный Metal Gear Survive, то после выхода MGSV Konami так и не выпустила ни одного крупного проекта. По информации издания Forbes, MGSV должна была продаться в количестве 6 миллионов копий (как физических, так и электронных) только для того, чтобы окупить производственные и рекламные затраты. Этой цифры продажи достигли лишь в третьем квартале 2016 года. То есть игра, в целом, окупилась, но довольно поздно и существенной прибыли не принесла.

Можно понять логику Konami: компания переориентировалась на мобильные игры, фитнес-залы, разработку медицинского оборудования и пачинко, а тут в далёких планах маячит Silent Hills от Кодзимы, в разработке которого участвуют известные деятели кино. Какой у игры будет бюджет? Сколько времени займёт её разработка? В Konami, судя по всему, просто не хотели рисковать и финансировать дорогостоящий проект без даты релиза.

Если верить анонимному заявлению сотрудника Konami, то Silent Hills и вовсе не должна была быть анонсирована. Кодзима просто ушёл в самоволку и через свои связи в Sony устроил впечатляющую презентацию игры. Неизвестно, насколько правдива эта информация, но если проанализировать неоднозначные и порой абсурдные действия Konami в период с 2013 по 2015 годы, то это не кажется таким уж неправдоподобным.

Что касается MGSV, то его доделывали в безумной спешке и без сильной вовлечённости автора. Предположительно релиз игры должен был состояться только весной 2016 года, но в Konami хотели как можно скорее разделаться с долгостроем. Всё, что не было доделано до лета 2015 года — либо вырезано, либо изменено. Так что подзаголовок «Фантомная боль» даже кажется ироничным.

Если изучить трейлеры, то можно заметить уйму сцен, которые так и не вошли в MGSV. В самой игре легко наткнуться на локации, в которых будто бы что-то произошло или должно произойти по сюжету, но они никак не задействованы в истории. Из трёх глав до ума довели лишь первую — Revenge. Миссии в главе Race доделали на 70 процентов, сюжет сократили, а продолжительность размазали новыми итерациями уже пройденных заданий.

Главу Peace и вовсе вырезали из сюжета. Сюжетные катсцены и даже локации в ней не были сделаны и на 30 процентов. Всё, что от неё осталось, — титульный экран и недоделанная последняя миссия (51-й эпизод), которую разработчики добавили в качество бонусного видео к коллекционному изданию. Спасибо, что хоть так, чем вообще никак.

Konami даже не скрывала то, насколько сильно порезана игра. Помимо бонусного диска, информацию о вырезанном контенте можно было найти в официальном артбуке и исходниках мобильного компаньона для Android. Например, в нём нашли данные о вырезанных миссиях, в которых фигурировал повзрослевший Чико из Peace Walker. К тому же арт с вырезанным Чико появился в артбуке.

Сюжетные линии отдельных персонажей были сокращены и остались висеть в воздухе. Катастрофическую недоделанность игры можно сравнить с отменённым сериалом. Кодзима видел MGSV в формате остросюжетного шоу и строил сюжет на эпизодической основе. Но из 51 запланированного эпизода до ума довели лишь 38, а оставшиеся 12 эпизодов заполнили филлерами. Будто режиссёра сериала сменили в середине сезона, а всю работу закончили без его участия.

По неподтверждённым утечкам, весь созданный и более-менее играбельный контент сшивали под курированием Кодзимы, но без его фактического вмешательства. Он не мог повлиять на то, что происходит с игрой. Никак не мог улучшить её или довести до ума. Даже какие-то банальные вопросы приходилось решать через третьих лиц.

В итоге игроки получили «монстра Франкенштейна» — сумбурную и плохо сшитую кашу из кассетных аудиозаписей, редких катсцен и повисших сюжетных линий. В MGSV затягивающий геймплей, безупречные стелс-механики в открытом мире (некоторые миссии хочется переигрывать просто так, а не ради достижений), но её сюжет оставляет много вопросов. Из того, что есть, можно выцепить уйму интересных фактов или намёков, но в полноценную картинку история складывается с большим трудом.

Впрочем, даже если MGSV был бы завершён, то это не сильно повлияло бы на ситуацию. Игроки бы бушевали, что Кодзима в очередной раз их обманул — мы играем не за Биг Босса, а весь сюжет, в общем-то, не делает особой погоды для серии. Фанаты считают, что Phantom Pain — хорошее ответвление, но плохой мостик к событиям оригинального Metal Gear. Им обещали «последнюю главу», а они получили спинофф, к тому же недоделанный.

Сложно сказать, насколько был завершен открытый мир, но он безжизненный, коридорный (особенно Афганистан) и толком не работает вне миссий. Другой вопрос: стоило ли приглашать Кифера Сазерленда? Если посчитать общую продолжительность его озвучки в катсценах, то она займёт не более четырёх минут за всю игру. Кодзима хотел передать «весь спектр эмоций» актёрской игры Сазерленда, но по уровню эмоциональности Веном Снейка обойдёт даже угловатый Снейк из первого Metal Gear Solid.

О том, что не так с сюжетом MGSV, и почему он всё-таки заслуживает детального изучения, мы уже рассказывали в отдельном материале.

Дальнейшие события известны: вместе с коллегами Кодзима отметил расформирование студии и окончательно покинул Konami 15 декабря 2015 года. Впрочем, без работы он не сидел и суток. На следующий день Sony Computer Entertainment и геймдизайнер объявили о воссоздании Kojima Productions — полностью независимой студии, которая в ближайшее время займётся новым проектом.

Кодзима никогда открыто не рассказывал про свой конфликт с Konami, но уже 17 декабря 2015 года он обтекаемо высказал своё мнение изданию New Yorker. Он заявил, что ориентация на краткосрочные прибыли быстро оставит позади любую крупную компанию, а сократить неизбежное отставание будет невозможно. Таким образом, Кодзима завуалированно раскритиковал политику Konami, которая в последние годы гонялась за лёгкой прибылью — мобильными играми и залами пачинко.

Спустя годы после ухода из Konami Кодзима так и не прокомментировал проблемную разработку MGSV, но в последнее время начал осторожно высказываться о своей работе над ранними частями Metal Gear и P.T. Геймдизайнер уверен, что успех P.T. как хоррора во многом заключался в том, что разработчики использовали «запрещённые приёмы» вроде внезапного анонса с релизом демо от ранее неизвестной студии.

Кодзима хотел вернуться к хоррорам, но в последующие полгода он получил настолько сильный заряд вдохновения, что решил создать проект в ином жанре. Он хотел вернуться к другим нереализованным идеям и исполнять свою давнюю мечту — создать концептуальную авторскую игру, о которой он думал со времён релиза MGS2.

После ухода Кодзимы Konami окончательно добила серию, выпустив странное и невнятное ответвление под названием Metal Gear Survive, в котором нужно сражаться с полчищами зомби. Игра использует большую часть ассетов и наработок из оригинального MGSV, а геймплей зациклен на крафтинге и гринде. Пожалуй, единственная положительная сторона Survive — участие Масахиро Ито (дизайнер монстров серии Silent Hill) в проекте.

Кодзима же не имел никакого отношения к Survive и категорично высказался в его сторону на выставке Tokyo Game Show в 2017 году.

Кодзима получил долгожданную творческую и организационную свободу: теперь его не ограничивает совет директоров, и он полностью несёт всю ответственность за свои решения. Он сам может подбирать персонал, устанавливать сроки и выбирать направление для своего нового проекта. Sony издаст и частично профинансирует будущую игру, но при этом она не будет оказывать никакого давления на разработку.

Персонал только что сформированной Kojima Productions в основном состоял из бывших сотрудников Konami — верных коллег Кодзимы, которые ушли из компании вслед за геймдизайнером, так как не захотели работать в новых условиях, и во всём поддерживали своего руководителя.

Помимо Кодзимы полную творческую свободу также получил дизайнер Ёдзи Синкава, который вновь занял должность арт-директора Kojima Productions. Если раньше его дизайны сначала утверждались Кодзимой, а позже руководством Konami, то теперь он мог без ограничений предлагать любые идеи. Если судить по частоте упоминаний арт-директора в твиттере Кодзимы, то для геймдизайнера Синкава — правая рука и второй человек в студии.

Ещё один важный момент — Кодзима решил сменить имидж после того, как стал независимым и открыл собственную студию. Он отрастил бороду и усы, стал чаще носить строгую одежду и очки с круглой оправой.

Разработка новой игры стартовала из-за связей. Тема взаимопомощи в Death Stranding родилась благодаря дружбе Кодзимы с различными людьми из игровой индустрии и кинематографа. Геймдизайнер считает, что без многочисленных связей игра бы просто не появилась на свет.

Кодзима причисляет свою студию к инди, хоть и работает в сотрудничестве с таким гигантом, как Sony. В самом начале разработки Death Stranding команда насчитывала всего 20 человек. У обновлённой Kojima Productions не было полноценного офиса, игрового движка и даже нормального оборудования. Всё появилось благодаря связям.

С чистого листа подошли и к интерьеру. Новую Kojima Productions проектировали по образу современных западных игровых студий. Она расположена в токийском районе Синагава и занимает половину этажа одного из офисных зданий. Сегодняшняя Kojima Productions представляет собой большое помещение без дополнительных стен и перегородок. В японских игровых компаниях каждый сотрудник имеет собственный уголок, свою соту, в которой он может отгородиться от взглядов коллег. Но в Kojima Productions нет никаких преград и дополнительных помещений, кроме кабинета Кодзимы и комнаты для совещаний.

В нашей студии нет таких людей, которые кранчат — спят на работе и приходят в офис на выходных. Здесь важно то, насколько хорошо разработчик распоряжается своим временем. Лично мне кажется, что голова творческого человека должна работать постоянно — с того момента, как ты просыпаешься утром, и вплоть до ночи. Во время принятия душа, прогулки или разговора с родителями мозгу нужно постоянно что-то обдумывать — чтобы найти ответ на тот или иной вопрос.

И когда вы приходите в офис, вы начинаете воплощать в жизнь результаты своей мыслительной деятельности. Это крайне эффективный подход к работе. Есть такие люди, которые приходят на работу в десять утра, садятся на своё место — и лишь тогда начинают думать. Два часа уйдёт лишь на то, чтобы в голову пришли какие-нибудь идеи. И это вряд ли можно назвать эффективностью — скорее просто рабочей рутиной.

То есть мотивация разработчика должна состоять в том, чтобы стимулировать себя, самоорганизовываться, — и результат этого всего должен отражаться в офисе. Мне кажется, это наилучший подход к работе. Моя стимуляция — это просмотр кино, встречи с людьми, походы в музеи. И это отнимает много времени.

Рабочая зона способна вместить в себя 100 человек и напрямую соединяется с зоной отдыха. Любой сотрудник может встать со своего рабочего места, пройти в другой конец помещения, перекусить или выпить кофе на кухне. Не нужно подниматься на определённый этаж или выходить во время обеда в местные рестораны. Кодзима проектировал Kojima Productions как максимальное удобное, и при этом почти домашнее рабочее место.

Новую Kojima Productions геймдизайнер часто называет «космическим кораблём». По его словам, в студии работают люди, которые разделяют его мечты, любят делать то, что ещё никто не делал, — отправляться к «неизученным мирам» и достигать новых вершин. Об амбициях и эмпирической связи с космосом говорит большой коридор, который соединяет студию с внешним миром. Белые стены, белая квадратная плитка и подсветка под полом — всё это отсылает к любимому фильму «2001: Космическая Одиссея». Кодзима верит, что коридор служит фильтром, через который нужно пройти, чтобы оставить позади всю городскую суматоху и полностью погрузиться в проект.

В центре коридора стоит маскот — космонавт Люденс в маске скелета. В этом персонаже заключена как отсылка к несбывшейся мечте Кодзимы, который в детстве хотел стать космонавтом и полететь на Луну, так и главное кредо студии. Кодзима считает, что он вряд ли уже побывает в космосе, но может воссоздать его в видеоигре и поделиться этим путешествием с игроками по всему свету. Шлем Люденса можно также увидеть на логотипе новой студии.

В январе 2016 года Кодзима отправился в 10-дневное турне по ведущим игровым студиям Sony Computer Entertainment. Поехал он не один, а с Марком Церни — геймдизайнером и архитектором PlayStation 4. Кодзима хотел изучить новейшие технологии и выбрать оптимальный движок для своего будущего проекта. Вместе они посетили студии Naughty Dog, Sucker Punch, Sony Santa Monica, SCE Bend Studio. Важного гостя везде встречали технической презентацией и пышным банкетом.

Последним пунктом поездки была нидерландская студия Guerrilla Games, создатели серий Killzone и Horizon. Геймдизайнеру устроили грандиозную презентацию возможностей игрового движка на примере Horizon. Кодзиму поразили две вещи: отношение к нему и продвинутость технологий студии.

По его словам, технологии Guerrilla были на голову выше решений от предыдущих игровых студий. Движок мог обрабатывать впечатляющие сцены со множеством деталей даже в условиях открытого мира. А геймдизайнера как раз интересовала технология, способная приблизиться к планке фотореализма и не иметь существенных ограничений для проектирования открытых миров. После презентации со-основатель студии Хермен Хюлст вручил Кодзиме красивую коробку. В ней лежала флешка с исходным кодом движка Guerrilla Games.

Следующие полгода Kojima Productions и Guerrilla Games дорабатывали код движка. На тот момент у него не было постоянного названия. Хюлст и Кодзима решили дать ему имя Decima. Его назвали в честь японского острова, дабы подчеркнуть отношения между японской и голландской студией. Дело в том, что с 1641 по 1853 год Дэсима был единственным голландским торговым портом в Японии, а торговать с Японией могли только голландцы.

Общая концепция геймплея Death Stranding начала формироваться в голове Кодзимы ещё в 2016 году. После демонстрации первого трейлера (который был пререндером, так как движок на тот момент ещё не был выбран) он заявил, что игра будет экшеном, но не таким, который мы привыкли видеть.

Однако центральная идея игры появилась задолго до ухода из Konami. В 2008 году Кодзима пошёл с младшим сыном на выставку, посвящённую млекопитающим, и подробно узнал о природе массовых выбросов китов и дельфинов на берег. Фотографии этого явления навели его на мысль о том, что мёртвые могли бы выбрасываться на берег из другого мира. В будущем это станет одной из ключевых тем Death Stranding.

Спустя годы геймдизайнер вернулся к размышлениям о жизни и смерти и написал наброски сценария — но уже с завершённой трёхактной структурой. История рассказывала о человеке, который объединяет постапокалиптический мир и доставляет грузы.

Интересно, что этот набросок Death Stranding мог и вовсе не появиться на свет, если бы не проблемы у только что образованной Kojima Productions. У студии было много идей, но не все из них удалось бы реализовать даже при поддержке Sony. После ухода из Konami Кодзима зацепился за другой проект и вплотную начал его продумывать, но ему пришлось отказаться от него по неизвестным причинам.

Как и прошлые игры Кодзимы, Death Stranding создавалась под сильным влиянием западного кинематографа. Но на этот раз геймдизайнер черпал вдохновение не из каких-то впечатляющих сцен и сюжетных моментов отдельных картин, а из общего стиля работ любимых режиссёров. Ещё на ранних этапах разработки Кодзима хотел, чтобы созерцательная и «молчаливая» часть играла важную роль в проекте. И этой созерцательности он учился у Стэнли Кубрика, Дэвида Линча, Андрея Тарковского и Ридли Скотта. Мастерству тихого саспенса — у Альфреда Хичкока, Уильяма Фридкина и Хидео Накаты.

И это было отнюдь не слепое копирование. Во время прохождения Death Stranding у игрока может возникнуть ощущение, что он «уже где-то это видел», но ни про одну из катсцен нельзя точно сказать, что она отсылает к какому-то фильму. Если в прошлых играх можно было заметить редкие отсылки (а в самых ранних — явное копирование), то в Death Stranding это почти не читается. Впрочем, фанаты верят, что обнаружили отсылки к «Апокалипсису сегодня», «Началу», «Сталкеру», «Евангелиону», «Принцессе Мононокэ» и другим известным картинам. Правда, Кодзима никогда не заявлял, что вдохновлялся ими во время разработки игры.

А ещё в Death Stranding можно заметить связь с научно-фантастическими романами, о которых мы подробно рассказали в нашем материале.

Самое неожиданное и подтверждённое влияние на Death Stranding оказал «Таксист» Мартина Скорсезе — один из любимых фильмов Кодзимы. Его вдохновил главный герой, его характер и атмосфера картины.

Однако сама концепция связей Death Stranding появилась не только из-за «Таксиста» и связей с важными для Кодзимы людьми, но и благодаря короткому рассказу «Верёвка» писателя Кобо Абэ. Это уже второй раз, когда Кодзима вдохновляется его творчеством, — первый был с коробками для MGS.

Основной лейтмотив рассказа — палка и верёвка были первыми вещами, которые изобрело человечество. Человек создал палку, чтобы отпугивать животных, убивать себе подобного или оберегать своё жилище. Палка превратила обезьяну в человека. Верёвка же помогала устанавливать связи с другими людьми и вещами, к которым человек хотел быть ближе.

Поэтому часть игровых механик Death Stranding построена вокруг социальных связей и взаимоотношений между игроками. Геймдизайнер увидел в этих механиках рождение нового жанра, который он назвал Social Strand Game (или просто Strand Game) — «игра про социальные связи». Кодзима хотел, чтобы наконец-то появилась игра про «верёвки», а не про «палки».

Конечно, похожие онлайновые механики можно увидеть в Journey и серии Souls, но только в Death Stranding они вертятся вокруг инструментов и помощи от других игроков, а не вокруг оружия и убийств. Да и в самой игре это показано фигурально. Например, «палка» — шесты у вражеских курьеров МУЛов, а «верёвка» — боласган Сэма, который стреляет связывающим тросом. Противостояние «палок» и «верёвок» проходит через всю игру, а в одном сюжетном повороте «палка» превращается в «верёвку».

Если смотреть глубже, то для Кодзимы тема связей началась в Peace Walker, получила своё логичное развитие в MGSV и Silent Hills. В MGS игрок создавал свою маленькую независимую армию, защищал базу и прогонял с неё других игроков, которые решили поживиться ресурсами. В P.T игроки со всего мира должны были совместно разгадывать загадки (хотя этот замысел частично провалился, ведь тайну Silent Hills разгадали в первые часы после выхода).

Любопытно и то, что связь между игроками началась ещё задолго до выхода игры — с первых трейлеров. Кодзима сам режиссировал свои ролики и намеренно сделал акцент на символизме и сюрреалистичных сценках. Всё для того, чтобы игроки объединились и попробовали разгадать его загадки. Похожим образом Кодзима играл со своей аудиторией перед релизом MGS2.

В Death Stranding всё состоит из «верёвок» и тянется от одного к другому. Провода, шланги, тёмные пуповины, нити — ключевые символы постапокалиптического мира после катаклизма «Выход смерти». Игра одновременно рассказывает, как про воссоединение людей и стремление к лучшему, так и про цикл жизни и смерти. Мир мёртвых смешался с мирым живых — по земле ходят души умерших, которых называют «твари».

В Death Stranding нет традиционного «понимания» смерти — после гибели Сэм попадает в чистилище, в котором он не жив, но и не мёртв. При этом реальный мир продолжает существовать по старым правилам. Если игрок захочет вернуться в него, то он появится не с чекпоинта, как в других играх, а продолжит прямо с места гибели. И ваша «смерть» будет нести последствия — в земле появится большой кратер. Правда, конечно, не в любом месте на локации.

Кодзима и Синкава всесторонне изучили тему загробного мира, бессмертия и реинкарнации. Во-первых, это феномен выбросившихся на берег морских обитателей. Мёртвые киты, дельфины, крабы и другие обитатели моря встречаются на протяжении всего сюжета. Они — один из главных символов загробного мира, Берега.

Геймдизайнера будоражила сама идея, что выброшенное на берег существо может трансформироваться в нечто жуткое. К каждому боссу Синкава нарисовал характерные черты, свойственные только морским обитателям. Даже второй босс — хоть и напоминает льва, но его грива состоит из щупалец, а вместо морды — черты актинии и золотая маска в виде ракушки. А по первоначальной идее одрадек (сканер для поиска объектов и тварей) должен был иметь органическое происхождение и выглядеть как живая медуза.

Ещё в Death Stranding чётко прослеживается гибридность подводного мира и мира людей. Например, на панцире крабов можно разглядеть человеческое лицо, а в скелете босса-кита угадываются черты человеческого хребта. А если победить мини-босса, то после сражения вокруг будет лежать мёртвая рыба. Вдобавок к этому, если игрок случайно умрёт (упадёт с обрыва или его убьёт тварь), то он попадёт в Шов, где должен отыскать своё тело и возродиться на суше. В этом есть какой-то символизм, особенно если вспомнить, что вся жизнь пришла на сушу из моря.

Во-вторых, визуальный дизайн и сюжет игры пронизаны древнеегипетской мифологией. Дотошно рассматривается тема Ка и Ха — души и тела. Ка (душа) соединяется с зародышем в утробе матери и даёт жизнь Ха (телу). Тело для египтян было не более чем сосудом, который душа покидает после смерти человека. В Death Stranding душа отделяется от тела и переходит в загробный мир — Берег. У каждого человека есть свой уникальный Берег, но если во время войны или катаклизма в одном месте погибло много людей, то для них создаётся отдельное Чистилище (что мы трижды видим в игре).

То же самое прослеживается в Bridge Baby (BB), с которым Сэм путешествует на протяжении почти всей игры. Ребёнок был вынут из матки некроматери (женщины с некрозом головного мозга) до своего рождения и помещён в капсулу. У него уже есть Ка, но нет полноценного Ха, так как формально он всё ещё не вышел из утробы — капсула имитирует женскую матку. BB как бы находится между миром мёртвых и миром живых. Этот дуализм есть не только у BB, но и у некоторых ключевых персонажей.

Египетские мотивы часто встречаются и в дизайне. Форма капсулы BB создавалась на основе реальных древнеегипетских саркофагов. В одежде некоторых персонажей преобладают два цвета — чёрный и золотой. Золотые маски отсылают к погребальным маскам фараонов, впрочем, как и соответствующий орнамент на одежде злодея Хиггса.

Весь символизм и прочие визуальные отсылки совсем не перегружают повествование. Кодзима выбрал уже проверенную формулу MGSV, в которой вы можете около 20 минут смотреть катсцены и слушать аудиодневники, а потом следующие шесть часов заниматься доставкой грузов. Да, без какого-либо продвижения по сюжету — только заказы и постройка инфраструктуры.

Звучит как скучный симулятор курьера, однако Death Stranding — это отличный генератор историй. Вы можете взять заказ и доставить его без всяких проблем. Вы можете взять сразу несколько заказов, нарваться на тварей, упасть в глубокий овраг и провалить все задания. Суть в том, что истории создаёт не сценарист, а сам игрок. У вас есть «палки» и «верёвки» — развлекайтесь, экспериментируйте, рискуйте. Стройте дороги, используйте технику для перевозки грузов или наоборот — бросьте всё к черту и доставляйте заказы только на своих двоих.

Игра и повествование несовместимы друг с другом. И хотя мне нравятся игры с несколькими концовками, я не думаю, что в них есть захватывающие истории. В качестве иллюстрации представьте себе главного героя игры, вовлечённого в романтические отношения. А затем представьте, что вы предлагаете игроку два варианта, которые будут определять его дальнейший путь (хотя по итогу его отношения с девушкой всё равно развалятся). Нажмите клавишу вправо, чтобы разорвать отношения, или влево, чтобы остаться вместе.

Я не считаю это формой повествования. Для меня Death Stranding не была игрой с открытым миром, пока в ней не появилась свобода. Я составил карту истории, в которой человек продвигается от точки A к точке B, и от точки B к точке C с маршрутами, которые игрок создаёт на своё усмотрение. Вместо того, чтобы переместиться из точки A в C или из точки A в D, вы все равно можете добраться из точки A в B независимо от того, решите ли вы пересечь реку или взобраться на гору на полпути вашего путешествия.

Например, вам нужно отправиться из Сибуи в Уэно (административные районы Токио — DTF), и у вас море возможностей: вы можете поймать такси, сесть на поезд или дойти до цели пешком, делая регулярные перерывы в пути. Вы сами создаёте истории в открытом мире, но это не значит, что они всегда будут увлекательными.

Общая концепция Death Stranding не призывает помогать другим игрокам, строить дороги и тратить драгоценные ресурсы на постройки чужого человека. Не хотите? Ничего страшного. Death Stranding всё равно вынудит игрока использовать лестницы, верёвки и прочие нужные для выживания инструменты. И оставленными вами вещами обязательно воспользуются другие игроки, которые отблагодарят вас лайками — совсем как в социальных сетях.

О том, чем так притягателен игровой цикл в Death Stranding и почему нужно экспериментировать с механиками, мы рассказали в отдельном видео.

Например, игрок ставит на карте лестницу. Он делает это для себя, чтобы забраться на какую-то высоту. Когда он поднялся, лестница остаётся на том же месте, и остальные игроки тоже могут ею воспользоваться. Когда кто-то другой пользуется лестницей, которую я оставил для него, другой игрок получает преимущество, а я ему таким образом помогаю. Я мог не оставлять эту лестницу для другого игрока, но когда я ему помогаю, то получаю своего рода лайк. И теперь, в следующий раз, когда я ставлю лестницу, я уже понимаю, что если оставлю её, то, возможно, помогу кому-то другому и снова получу лайк, и я начинаю об этом задумываться.

Когда человек видит, что он помогает другому, то он хочет помогать чаще, ставит лестницы так, чтобы это было удобно другим игрокам. И здесь рождается японский принцип «омоияри» — глубокой и уважительной связи, когда ты испытываешь эмпатию, помогая другим людям.

Чего я не хотел делать, так это «дизлайки». Этой игре не нужен негатив — это была позитивная идея с самого начала. В комментариях в соцсетях у вас есть «палец вниз». Но для меня это всё равно что «палка» — это инструмент атаки. В игре лайки несут позитивный сигнал: если на вашем объекте их мало, он может исчезнуть, а предметы с большим количеством лайков останутся. Это не прямой негатив. Мир игры и так мрачный — депрессивнее некуда. Ты одинок, а история — худший вариант развития событий. Зачем мне было добавлять в неё что-то, несущее дополнительный негатив?

Если говорить о вдохновении другими играми, то здесь Кодзима черпал его не из каких-то современных популярных проектов или «симуляторов ходьбы», как считают некоторые игроки, а из классического Super Mario Bros. Осторожное передвижение с грузом, преодоление серьёзных препятствий (например, переход через реку или подъём в гору) навеяны простейшими механиками культовой игры от Сигэру Миямото.

Стремление прыгать выше, летать, находить выход из, казалось бы, безвыходной ситуации — всё вдохновлено первым Super Mario Bros. И как в 8-битной игре, герой должен спасти свою «принцессу». Об этом даже шутят сами персонажи в одной из сюжетных катсцен.

Постапокалиптический мир Death Stranding трудно назвать похожим на тот, что мы привыкли видеть в других играх с этим сеттингом. Старый мир превратился в аномальную зону — его снесло и перекрутило. Нечто похожее было в рассказе «Пикник на обочине» братьев Стругацких и «Сталкере» Андрея Тарковского, которого Кодзима определённо смотрел.

События хоть и происходят в США, но ландшафт и природа напоминают скорее Исландию и Новую Зеландию. После «Выхода смерти» всё перемешалось — загробный мир вторгся в мир живых, а ландшафт США изменился до неузнаваемости. На небе можно увидеть перевёрнутую радугу, человечество вымирает, от дождей всё стареет, а люди используют границу с миром мёртвых для того, чтобы связываться с помощью хиральной сети — местного аналога интернета.

Но даже тут геймдизайнер включил тему связей. Кодзима хотел, чтобы визуальные образы постапокалиптической Америки представляли собой квинтэссенцию похожих ландшафтов со всего света. Чтобы не было привязки к какой-то определённой стране и её достопримечательностям — только узнаваемые природные образы со всех уголков света. Он сделал Death Stranding игрой обо всём мире и о том, как игроки его объединяют. Связи — это сила, которая не только даёт надежду, но и может изменить мир.

Если говорить о противопоставлении реального мира и игрового, то отголоски Death Stranding мы увидели в начале 2020 года. После релиза игры тема социального дистанцирования и всеобщей самоизоляции казалась если не надуманной, то как минимум далёкой. Трудно было поверить в сценарий, при котором люди друг от друга отгородились из-за невидимой угрозы, начали избегать прямого общения, рукопожатий и стали массово пользоваться услугами курьеров. Но из-за эпидемии COVID-19 мы увидели это воочию, пускай в мягкой форме — без тварей и темпоральных дождей. И тут вновь напрашиваются сравнения с MGS2, в котором Кодзима предсказал уйму ныне актуальных вещей и событий.

С реальным миром также перекликается традиционный для игр Кодзимы продакт-плейсмент и пробитие «четвёртой стены». Сэм пьёт энергетик Monster Energy, носит очки J.F. Rey (любимые очки Кодзимы), рекламирует шоу с Норманом Ридусом (есть пасхалка в душевой и секретном мотоцикле), а некоторые персонажи ходят в одежде немецкого бренда Acronym. Её футуристичный и при этом очень практичный дизайн идеально вписался в мир игры. В целом в Death Stranding вся реклама выглядит уместно и совершенно не раздражает (а некоторую даже сложно найти).

Как и в других играх Кодзимы, мир Death Stranding разнообразят сотни геймплейных мелочей и секретов, на которые вы можете случайно наткнуться в середине игры или даже вовсе не увидеть их за всё прохождение. Что касается «четвёртой стены», то Сэм нередко обращается к игроку по самым разным причинам. Именно такие удивительные мелочи и делают игры Кодзимы значимыми.

С выходом Death Stranding Кодзима ещё сильнее стёр грань между кинематографом и играми. В его проекте участвуют реальные актёры и даже режиссёры, а постановка ничем не уступает современному кино, особенно по части сцен, которые сняты одним кадром. В MGSV Кодзиме удалось пригласить известного актёра и модель, но в Death Stranding сбылась давняя мечта — в его проекте участвуют не несколько, а больше десяти знаменитостей. И всё благодаря связям и давнему желанию пригласить в свои игры настоящих профессионалов.

С режиссёром Гильермо дель Торо Кодзима подружился на премьере «Хеллбоя 2» в Японии. Оба не были знакомы лично, но вдохновлялись творчеством друг друга на протяжении многих лет — Дель Торо фанател от MGS, а Кодзима обожал его фильмы. Впоследствии режиссёр познакомил геймдизайнера с Норманом Ридусом, который остался восхищён Кодзимой и назвал его гением. Ридус и Дель Торо с радостью согласились участвовать в разработке как Silent Hills, так и Death Stranding.

С датским режиссёром Николасом Виндингом Рефном («Драйв») геймдизайнер познакомился в 2014 году, во время работы над Silent Hills. Они так быстро подружились, что Кодзима почувствовал себя другом Рефна в первые полчаса знакомства. По словам Рефна, одной из нитей, связывающих его с Кодзимой, было то, что они одинаково любят тишину как в жизни, так и в своих работах. Рефн с удовольствием посетил Японию и путешествовал с Кодзимой. После этой встречи геймдизайнер сыграл эпизодическую роль якудза в сериале Рефна «Слишком стар, чтобы умереть молодым».

Благодаря Рефну в Death Stranding удалось привлечь Мадса Миккельсена, датского актёра, который поразил Кодзиму в фильмах «Казино Рояль» и «Охота». Миккельсен провёл с Кодзимой около полугода с небольшими перерывами. В этот период они не только работали над игрой, но и путешествовали. Участвовать в разработке Death Stranding он согласился после краткого описания ключевых идей и видения игры, которым с ним поделился Кодзима.

Сложнее всего было привлечь актрису Линдси Вагнер — любимую актрису и главную музу Кодзимы ещё с ранних лет. Он буквально влюбился в неё, когда учился в средней школе, и с удовольствием смотрел сериал «Бионическая женщина», в котором она исполнила главную роль. В дальнейшем Кодзима пристально следил за её карьерой.

И раз уж ему удалось привлечь знаменитых актёров и режиссёров, то почему бы не попробовать с любимой звездой молодости? Ведь классическая тактика Кодзимы — ищи тех, кто тебе нравится, а потом твори вместе с ними.

Она согласилась на встречу с Кодзимой после того, как изучила его творчество и увидела, что в его работах подняты антивоенные темы. Кодзима вспоминал, что на самой презентации он ужасно нервничал. Он очень боялся, что Линдси ему откажет, — он старался доступно объяснить ей концепцию «палок», «верёвок», объединения мира и связи между игроками. На описание концепта игры ушло три с половиной часа. Вагнер в итоге согласилась и признала, что Кодзима — глубокий человек, который не мыслит штампами.

Аналогичным образом удалось привлечь к работе над игрой Лею Сейду и других актёров. Почти каждый персонаж в Death Stranding — это актёр, режиссёр, журналист, музыкант или другой деятель искусства, который дорог Кодзиме, который с ним как-то связан. Так в игру попали мангака Дзюндзи Ито, журналист и давний друг Кодзимы Джефф Кили, глава Guerrilla Games Герман Хюлст (сейчас он глава Sony Worldwide Studios), режиссёр Джордан Вот-Робертс (его утвердили постановщиком будущей экранизации Metal Gear), комик Конан О’Брайен, главный редактор японского журнала Famitsu Хирокадзу Ханамура, глава студии Remedy Сэм Лэйк и многие другие.

То же самое и с музыкой. Во время поездки в Исландию водителем Кодзимы был музыкант из местной группы Kimono. В одну из поездок он привёл геймдизайнера в музыкальный магазин, где на фоне звучали песни Low Roar. Геймдизайнер услышал их, тут же влюбился в их звучание и захотел, чтобы эта музыка играла в его играх. Группу Silent Poets Кодзима пригласил после того, как остался под впечатлением от альбома Dawn. Он слушал их композиции, пока работал над игрой, и представлял Сэма, который идёт через постапокалиптическую пустошь под песню Asylums for the Feeling.

Почему Кодзима так тесно дружит с деятелями различных искусств? Дело в том, что ему сложно общаться со старыми друзьями или людьми не из творческой среды. Его мало интересуют их повседневные заботы, а им вряд ли будет интересно слушать о его работе. С конца 80-х Кодзима в основном общается с коллегами и другими творцами. С теми, кто хорошо его понимает.

Создатели всегда одиноки. Нет времени встречаться со старыми друзьями, а даже если бы я встретился, то не слушал бы их разговоры и постоянно витал бы где-то в облаках. Если я расскажу придуманную мной историю — она не заинтересует постороннего человека. Поэтому я хорошо лажу с авторами, у которых те же переживания и мечты.

Мы часто обсуждаем фильмы, которые мы посмотрели, книги, которые мы прочли, музыку, которую мы слушаем, и конечно же, — наши творения. Это может быть то, что мы сейчас делаем, или то, что мы собираемся сделать. Другими словами — мы обмениваемся нашими мечтами. Естественно, всё это также включает разговоры об одиночестве и проблемах, которые поймут только творцы. Вот почему мы так хорошо друг друга понимаем, даже если видимся нечасто. И когда мы прощаемся, то всегда говорим: «Если будет шанс, то давай сделаем что-нибудь вместе!», а потом крепко друг друга обнимаем.

Death Stranding вышла 8 ноября 2019 года. До релиза Кодзима не раз говорил о правильном балансе между искусством и развлечением. Он видел в своём проекте игру, которая понравится как любителям инди-кино, так и поклонникам приземлённых киноадаптаций от Marvel. Поначалу история Death Stranding может показаться сложной, но любой непонятный момент будет разжёван не раз и даже не два.

Но всё-таки Death Stranding найдёт отклик далеко не у каждого игрока. Кодзима создал авторский проект, который собрал как положительную, так и негативную критику. Реакция на выход игры и её последующие восприятие в чём-то напоминает аналогичную историю с выходом MGS2. Одним обозревателям понравились оригинальный геймплей, система связей, потрясающая графика, актёрская игра, постановка и музыка. Другие критики записали в минусы почти всё перечисленное и назвали Death Stranding «игрой не для всех».

К недостаткам в первую очередь относили монотонный и однообразный геймплей, который может утомить или даже вывести из себя. Некоторые критики ошибочно причисляли Death Stranding к «симулятору ходьбы». Критиковалась и «хиральность» — научный термин, которым Кодзима описывает чуть ли не все необъяснимые вещи в Death Stranding.

Часто упоминалось, что фирменный почерк Кодзимы сегодня выглядит странно. Во-первых, это касается говорящих прозвищ и их прямолинейного символизма. Кодзима повторял этот трюк не раз, но то, что было нормально для 90-х или начала нулевых, — странно смотрится в 2020-м. Например, персонаж Хартман (дословно — «Сердечный» или «Сердечник») каждую 21 минуту умирает от сердечного приступа, а его дом расположен у озера в виде сердца. Джейк Уинд («Ветер») живёт возле ветряных мельниц, а Уильям Лейк («Озеро») живёт недалеко от озера. Сэм Портер Бриджес — Сэм, который «носит мосты». И так почти с каждым героем в проектах Кодзимы, начиная с Metal Gear 2: Solid Snake.

Впрочем, это даже не недостаток или какая-то сумасбродная черта геймдизайнера, а просто формальное недопонимание двух культур. В японских романах, телесериалах, фильмах, манге и других формах искусства, прозвища зачастую отражали характер или род занятий персонажа. Это одновременно мог быть символизм, игра слов или шутка. Но западному человеку всё это кажется однобоким и странным.

Во-вторых, большую часть информации о мире Death Stranding игрок черпает из писем и встроенной энциклопедии, многие записи в которой открываются не по мере прохождения игры, а по мере прокачки населённых пунктов. Это странное решение отнимет уйму времени у игроков, которые захотят прочесть все заметки. Например, полную биографию Хиггса игрок получит только после прохождения игры и поиска нужных собирательных чипов памяти.

В Death Stranding много увлекательных механик, но далеко не все игроки выдержат и примут её темп. Не каждому понравится смотреть катсцены и слушать диалоги по часу, а потом шесть-семь часов доставлять грузы без малейшего продвижения по истории. С другой стороны: а когда Кодзима так не делал? Разговоры по кодеку и обилие текста всегда присутствовали в его играх. К тому же в Death Stranding диалогов и сюжета несоизмеримо больше, чем в MGSV. А если верить официальному артбуку, то изначально Death Stranding задумывалась куда масштабнее и мрачнее.

Кодзима принял всю критику, но он считает, что для признания Death Stranding и жанра Strand нужны годы.

Кодзима сравнивает Death Stranding с фильмом «Бегущий по лезвию», а на критические обзоры в сети он отзывается ровным счётом так же, как и во время выхода MGS2.

Как бы то ни было, Кодзима сделал одну из самых амбициозных и визуально впечатляющих игр последнего десятилетия. С интересными концепциями, нестандартным геймплеем, закрученной историей, завораживающим миром и пробирающим до мурашек финалом. К сожалению, это «авторское высказывание» приняли и поняли далеко не все. Здесь Кодзима сравнивает своё творение с восхождением на гору Фудзи. Ты эту игру либо любишь, либо сразу ненавидишь.

Кодзима пока что не уверен, будет ли он делать продолжение Death Stranding, но он всё ещё заинтересован в «социальных связях» и надеется, что игра повлияет на современных разработчиков и их будущие проекты.

В феврале 2020 года Британская Академия кино и телевизионных искусств вручила геймдизайнеру приз за творческий вклад — BAFTA Fellowship. Эту награду присуждают за выдающиеся достижения в области кинематографа, телевидения и видеоигр. Это десятая статуэтка Fellowship, которую присуждают работнику индустрии видеоигр. До Кодзимы среди лауреатов были сооснователь id Software Джон Кармак, гендиректор Valve Гейб Ньюэлл, создатель Super Mario Bros Сигэру Миямото, а также компания Rockstar Games.

Кодзима рассказал о том, что значит для него эта награда, и вновь вспомнил своих родителей, без которых он бы не стал тем, кто он есть.

Мне было 13 лет, когда я потерял своего отца, — в дальнейшем меня воспитывала мать. Главная причина, почему я так увлечён фильмами, интересными историями и выбрал творческую работу, — это без сомнения влияние моих родителей. Моя мать всегда радовалась за меня, когда выходила моя очередная игра. Когда вышел Snake Eater, ей было за 70, и она решилась специально пройти мою игру. На это она потратила полгода.

Пять лет назад я стал независимым, но всё держал в секрете, не хотел, чтобы она волновалась. Я ничего ей не сказал и развивал собственную компанию. После выхода Death Stranding я планировал всё ей рассказать. К сожалению, она скончалась незадолго до того, как это случилось.

Уверен, что после того, как я получил эту награду, мои родители, которые так любили фильмы, — были бы за меня счастливы.

Команда празднует завершение разработки Death Stranding

В ноябре 2019 года геймдизайнер был внесен в Книгу рекордов Гиннеса за наибольшее количество подписчиков в социальных сетях среди деятелей игровой индустрии, а летом 2020 года Кодзима вошёл в состав жюри Венецианского кинофестиваля.

После выхода Death Stranding по сети ходили слухи, что игра провалилась в продажах. К счастью, это не так. Она окупила затраты на разработку, к тому же у Kojima Productions оказалось достаточно средств на разработку следующей игры. Главный вопрос: каким будет новый проект Кодзимы? Ранее он признавался, что раздумывает над возможным сиквелом Death Standing, чтобы закрепить её как новый жанр. В разговоре с изданием Vulture он заявил, что если он вместе с Норманом Ридусом возьмётся за продолжение, то «начнёт с нуля».

Также ходили слухи о возможной коллаборации Кодзимы и Konami — якобы между ними растаял лёд, и геймдизайнер наконец-то возьмётся за Silent Hills. Тем более он не раз заявлял, что хочет создать самую жуткую игру, которая когда-либо выходила. В эти слухи верится с трудом, но такой расклад событий вполне вероятен.

В мае 2020 года Кодзима дал интервью изданию Livedoor, в котором рассказал, что его неанонсированный проект был отменен на ранних стадиях разработки. Геймдизайнер подчеркнул, что крайне недоволен случившимся, но такова современная игровая индустрия.

В июне 2020 года Кодзима сделал несколько твитов о том, что уже работает над концепцией будущей игры вместе с Синкавой. На его рабочем столе фанаты разглядели космический корабль с надписью Bridges. Остаётся только гадать: действительно ли Кодзима работает над Death Stranding 2 или это абсолютно новый IP? Предположений много, но точно известно одно — Kojima Productions уже работает над своей следующей игрой.

Если говорить о перспективах индустрии, то Кодзима уверен, что следующие три года (2021-2024) станут ключевыми для VR-технологий.

Камео геймдизайнера в собственных играх — обыденная вещь. Но в последние годы Кодзима появляется в проектах сторонних игровых студий. Например, в Control он озвучивает японского учёного в одном из аудиодневников. В Cyberpunk 2077 камео Кодзимы можно увидеть в одном из баров в прологе игры. Виртуальный геймдизайнер рассказывает о том, что его студия изучаёт и создаёт вымышленные миры, но с упором на реальные эмоции и переживания.

В июле 2020 года состоялся выход Death Stranding на ПК. В честь этого события Кодзима дал короткое интервью и рассказал, что несколько лет назад он встречался с Гейбом Ньюэллом, и они плотно пообщались. После этой беседы они поняли, что их безумно привлекает тема космоса. Кодзима и Ньюэлл решили, что однажды им точно нужно вместе посетить SpaceX и встретиться с Илоном Маском.

Он сказал, что может связаться с Маском, и мы съездим. Я очень ждал этого, но пока нам так и не удалось сделать это (Илон Маск только рад этому — DTF).

Я хочу отправиться в космос не потому, что хочу полетать в невесомости. Я не ищу внеземную жизнь. Не стремлюсь к изоляции в темном вакууме. Не жажду ощутить невероятную опасность. Не собираюсь хвастаться уникальным опытом. Я просто хочу узнать себя и свою роль в этом мире. Я хочу оглянуться на себя. Путешествие во Вселенную — это путь к познанию себя. Вернуться из космоса — значит, не только прилететь назад на Землю, но и перейти от прошлого себя к себе будущему. Что я увижу, когда посмотрю на родную планету? Куда я, геймдизайнер, смогу вернуться?

Надеемся, что когда-нибудь Кодзима исполнит свою давнюю мечту: наконец-то полетит в космос и получит вдохновение, которое поможет ему в разработке будущих проектов. Радует, что вряд ли в скором времени мы услышим от геймдизайнера фразу «Это моя последняя игра» — Кодзима хочет разрабатывать игры до конца своей жизни.

Работа над материалом заняла один год и два месяца. Концепция проекта: собрать все факты о жизни Кодзимы и разработке его игр в одном большом тексте. До сих пор не написана ни одна книга или не сняты документальные фильмы, которые подробно рассматривали игры геймдизайнера в отрыве от их сюжетов. В которых собрана информация о его молодости, взглядах, идеях и личной жизни. К сожалению, чаще всего в сети можно увидеть либо хорошие пересказы сценариев, либо эссе, а не исследование творческого пути геймдизайнера, основанное на реальных фактах.

Поэтому многое пришлось изучать с нуля. За основу для текста я взял информацию из сотни интервью, восьми журналов, шести книг и 10 документальных фильмов. Некоторые из них можно найти только на японском языке. Из этого массива информации я выбрал только самое важное и интересное. Если вам хочется больше узнать о разработке каждой игры и прочесть полные интервью, то ниже я оставил ссылки на основные источники. Прочие источники указаны в самом тексте.

Благодарю Егора Аргунова за научную редактуру текста, Алексея Луцая за содержательные видеоэссе и Ивана Ефимова за помощь с оформлением. Отдельная благодарность Масакадзу Судзуки за неоценимую помощь в переводе некоторых цитат и сверку информации с японскими источниками.

В дополнение к тексту советую купить официальный сборник эссе Хидео Кодзимы «Гены гения», который вышел на русском языке в начале февраля 2021 года. В книге геймдизайнер рассказывает о фильмах, музыке, манге и романах, из которых он черпал вдохновение для своих игр. Это совместный проект DTF и издательства «Питер», так как я занимался научной редактурой книги.

Основные источники:

Материалы DTF:

#гений #золотойфонд #истории #легендыиндустрии