Halo: Соглашение «Энвил» | Перевод рассказа Waypoint Chronicles

«3 марта 2560 года. Экипаж Станции "Энвил" в составе людей и Сангхеили отмечает седьмую годовщину окончания Войны с Ковенантом, соизмеряя тяжесть прошлого с надеждами на будущее.»

События «Halo: Соглашение "Энвил"» происходят в основном 3 мая 2560 года, в седьмую годовщину формального объявления окончания Войны Человечества с Ковенантом.

ЛИЧНАЯ ПЕРЕПИСКА
2 ИЮЛЯ 2553 ГОДА
КЛАССИФИКАЦИЯ: СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

>> 07960-48392-TH // АДМ. ФЛ. ХУД, ТЕРРЕНС<< АРБИТР 'ВАДАМ, ТЭЛ

RE: ИНИЦИАТИВА «ЭНВИЛ»

Арбитр,
Приношу извинения за способ общения, которым передано это сообщение. Мне не хотелось предлагать организовать саммит для обсуждения этого вопроса, так как инициация таких дипломатических переговоров непременно привлекла бы бюрократические проволочки, которыми я бы предпочел заняться скорее позже, чем раньше.

Не столь уж давно, я сказал тебе, что я не мог бы простить твоему виду зверства, совершенные по отношению к моему. Для меня это все еще тяжело, но наше недавнее развертывание «Бесконечности» на Сангхелиосе открыло мне глаза на реальность, в которой все гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд.

Я уверен, что участие «Бесконечности» в нейтрализации противника на пороге твоего дома и для тебя самого лишь усложнило ситуацию. Мы оба оказались в положении, в котором нам приходится принимать нетипичные меры в беспрецедентную эпоху. Вместе с этим появляется и возможность заложить основу для надежды на будущее.

После нашего последнего разговора, стало ясно, что с обеих сторон есть взрослеющие поколения, для которых Война с Ковенантом в конце концов станет отдаленным воспоминанием. Как это ни было бы трудно представить, придет пора, когда наши народы не будут нести ношу и предрассудки тех многих, кто пострадал за последние двадцать восемь лет... я думаю, они надеются стать частью чего-то более великого. Несмотря на то, что есть отдельные элементы, пытающиеся не позволить нашему союзу перерасти во что-то большее, чем недолговечный договор по удобному поводу, я должен надеяться, что однажды дети наших детей будут видеть лучшие черты в друг друге.

Но эта работа должна начаться сегодня, как рано бы это ни казалось.

Во время войны, Станция «Энвил» служила постом для снабжения и ремонта, но прекратила использоваться несколько лет назад. Вопрос того, что делать с этой станцией лег на мои плечи, что и подводит меня к сути дела моего обращения.

Мое предложение заключается в том, чтобы мы использовали этот комплекс, для создания совместной межвидовой тактической группы. Официально Проект: ГОРНИЛО будет представлен как переоснащение для испытаний экспериментальных прототипов в ту пору, когда наши технологии становятся более интегрированными, применяя усилия лучших ремесленников-оружейников, технических экспертов, а также воинов, соответствующих требуемому профилю. Нашей более широкой целью будет содействие развитию кооперации и общих целей.

При твоем согласии, мы можем запустить подготовительные работы и начать отбор подходящих кадров.

До встречи...

Терренс Худ
Адмирал флота

3 МАРТА 2560 ГОДА // 0900 ЧАСОВ
СТАНЦИЯ «ЭНВИЛ» // ОРУЖЕЙНАЯ ПАЛУБА G-11

Доктор Лютер Манн и главный прапорщик Дария Воронкова тщательно осматривали стоящий перед ними комплект доспехов. Воронкова подкатила свое кресло поближе и достала очки в толстой оправе, чтобы изучить его в мельчайших подробностях.

Силовая броня «АГРЕССОР» была найдена во время операции, которую недавно провела Служба Военной Разведки. Она поразительно напоминала некоторые из боевых доспехов Сангхеили. Ресурсы и персонал Станции «Энвил» посчитали идеально подходящими для изучения, анализа и испытания уникальных особенностей и возможностей этой новой загадки.

Они предоставили компоненты «АГРЕССОРА» нескольким из Спартанцев, которые хотели провести свои собственные стресс-тесты. Манн пронаблюдал уже за полудюжиной из них, ходя на разные симуляционные палубы военных игр.

– Приветствую, — раздался позади них голос, и обернувшись, они увидели приближающегося Сангхеили. Он остановился в паре метров от них, подняв кулак к своей груди.

– Должно быть, Вы – Хар 'Творн, наш новый ремесленник-оружейник, – произнес доктор Манн на превосходном сангхеили. – Приятно познакомиться.

Хар 'Творн был одет в особый доспех, специализированный под нужды мастеров Сангхеили, в его округлые пластины был встроен ряд потаенных инструментов и сенсоров. Сангхеили учтиво кивнул доктору Манну. Если он и был удивлен услышать человека, разговаривающего на его языке без помощи переводчика, вида он не подавал. Присоединившись к ним, 'Творн начал свою визуальную оценку брони.

– Найден во время операции на Сквале. – прокомментировал Манн. Военная Разведка оценивала кое-какие разбросанные прототипы, и оперативник, которого они послали, узнал, что их пустили в дело венецианские янычары и независимые наемники.

– Что нам известно об этих группах? – спросил 'Творн.

– К сожалению, пока не слишком-то и много. – ответила Воронкова. – Новая проблема, это точно. Галактика, похоже, постоянно их производит.

– Не стоит сегодня об этом переживать, – улыбнулся доктор Манн. –Это же день празднования, помните?

'Творн немного наклонил голову – движение, которое, как понимал доктор Манн, у Сангхеили выражало замешательство.

– Семь лет с того дня, когда окончилась Война с Ковенантом, – прояснил он. – Вы не знали?

Этот день отмечал формальное окончание войны, продлившейся почти три десятилетия, в результате которой погибли миллиарды людей и были сожжены бессчетные колонии, включаю родной мир самого Манна.

Наконец, именно маловероятный союз между людьми и верными Арбитру Сангхеили – теперь под знаменем Мечей Сангхелиоса – обезглавил Ковенант, расколов империю на разрозненные фракции-осколки.

– Меня не было на Войне Истребления, – прояснил 'Творн. – Моему народу повезло избежать охвата Ковенанта в века его становления. Лишь недавно мы нашли дорогу назад, когда узнали, что Ковенант, каким знали его наши предки, уже пал.

– Невероятно! – глаза Манна загорелись. – Вы хотите сказать, что… сообщество и культура вашего народа развивалась совершенно обособленно на протяжении тысячелетий?

Доктор Лютер Манн служил научным атташе на нескольких совместных миссиях ККОН и Мечей Сангхелиоса, и считался кем-то вроде эксперта-ксеноантрополога. Но в данном контексте «эксперт» значило очень мало в сравнении с длинной и глубокой историей чужой цивилизации, бороздившей просторы космоса в расцвет времен античности человечества.

– Я уверен, поэтому Арбитр и постановил, чтобы многих нас из тех, что желали служить, отправили в Крепость Энвил. Я думаю, он хочет, чтобы мы оставались поодаль от текущего политического ландшафта в галактике.

– Почему Вы так думаете? – Доктор Манн повернулся спиной к броне, теперь полностью увлеченный совсем другим предметом изучения.

– Я бы посоветовала, освободить вам свой график на пару ближайших лунных циклов, ремесленник-оружейник, – заметила Воронкова с ухмылкой, – Вы не дождетесь от него конца вопросов.

– Мой народ сбежал от Ковенанта в то время, когда он состоял лишь из Сангхеили и Сан'Шайуум, – удовлетворил любопытство доктора Манна 'Творн. – В последующие века мы никогда не сталкивались с теми, кто был понужден в их иерархию, основанную на биологических видах.

Доктор Манн видел в этом ценность. Было крайне маловероятно, что народ 'Творна придерживался тех же предубеждений, что укоренились по отношению к другим расам Ковенанта. То, что Арбитр желал сохранить такие взгляды, лишь усилило уважение, что Манн испытывал к лидеру Сангхеили – хотя, естественно, это могло продолжаться лишь до поры до времени.

Он сознавал, что и человечество имело предубеждения по отношению к другим видам. Тысячелетиями люди устремляли взгляд к звездам и думали одни ли они во вселенной... а ответ на этот вопрос пришел в виде войны, которая почти истребила всю их цивилизацию. Это несколько омрачило откровение о том, что человечество было частью гораздо большей галактики, чем они могли себе представить.

– Есть люди, которым для того, чтобы Вас ненавидеть достаточно лишь того, что Вы – Сангхеили. – Воронкова высказала мысль Манна, хотя он и не мог представить себе, как возможно ненавидеть целый вид, состоящий из миллиардов. – Не все такие мечтатели, как доктор Манн, – она остановилась на мгновение, словно задумавшись, стоило ил этого озвучивать, но быстро решила, что ее коллеге об этом стоит периодически напоминать: сегодняшний день не для всех был поводом для празднования. То, как доктор Манн реагировал на утрату своего родного мира весьма не для всех было такой же данностью, как и для него.

– Таковы Ваши чувства, с учетом Вашей травмы? – Спросил жестикулируя 'Творн.

– О, ноги я потеряла не из-за Ковенанта, – откинувшись на спинку кресла, Ворокова покачала головой от нахлынувших воспоминаний. – Я потеряла их в результате вражеской бомбардировки, сражаясь с другими людьми лет двадцать назад.

– И Вы все еще ненавидите их?

– Ненавидела, очень долго. Годы, – Воронкова задумалась. – «Инни», так мы их называли. «Все они одинаковые», говорили мы про них. Тяжело отпустить ненависть...

Она все еще могла в подробностях вспомнить свои последние секунды в бою, словно они вновь разыгрывались перед ее глазами.

Повстанческие силы захватили одну из крупных верфей на Элладе, операция в духе «ударь и хватай», пользующаяся тем, что единственным персоналом на месте в то время был представлен лишь дюжиной боевых инженеров Армии ККОН.

У них не было ни шанса после того, как противник, захватив «ганшип» AC-220 и несколько «Шершней», выпустил залп ракет по всем, кто находился около турелей огневой базы.

Меня там даже не должно было быть...

– В конце концов, я примирилась с этим, – пробормотала Воронкова, вытаскивая себя из воспоминаний. Но даже эти слова звучали с горечью в ее голосе, – Восстановила свою жизнь как могла. Реальность такова, что люди будут ненавидеть друг друга, как и всегда, и продолжать ненавидеть чужих, как уже научились. Боль, которую мы причиняем друг другу нельзя просто так забрать, она часть того, что делает нас такими, как мы есть, сколь неприглядным это бы ни выглядело.

Воронкова бросила взгляд на доктора Манна, выглядевшего так, словно он пытался найти баланс в каком-то уравнении.

– Так что кто-то ненавидит просто потому что не может отпустить прошлое, кто-то ненавидит из невежества, потому что их этому так долго учили, а кто-то просто потому что может... Как галактике двигаться дальше?

Конец Войны с Ковенантом может и позволил сейчас человечеству передохнуть, избавив его от нависшей тени уничтожения, но он однозначно не закончил конфликт. Всего лишь... изменил. Теперь играло роль больше факторов, было больше осложнений, больше «сторон». Ненависть, конечно, была не единственным фактором, мотивирующим эти группы, но он был значительным.

Доктор Манн знал, что в будущем все еще будут кровавые годы. Но была и надежда. Были те, кто был готов глядеть и двигаться в будущее вместе.

Он был рад, что решил работать здесь, на Станции «Энвил», а не возвращаться на «Ковчег». Когда-то он думал почтить память друга, которого он потерял: товарища на поприще науки, доктора Генри Лэмба, насовсем пропав из галактики, присоединившись к исследовательским командам на внегалактической кузне Предтеч. Но теперь у него была ответственность – люди, ради которых стоило жить. Он понял, что таким образом он может почтить Генри, выбрав жизнь в галактике, которую тот помог спасти.

– Что возвращает нас к текущему вопросу, – 'Творн обратил их внимание обратно на экспериментальную броню. – К какой группе, по вашему мнению, относятся создавшие эту броню? Кого ненавидят они, и за что?

3 МАРТА 2560 ГОДА // 1300 ЧАСОВ
КРЕПОСТЬ «ЭНВИЛ» // АНГАРНАЯ ПАЛУБА

Иши 'Нбара любила летать.

Едва вылупившись, она слушала, как ей рассказывали о небесных шевалье древности – легендарных пилотах и первопроходцах, летавших по небесам Сангхелиоса на хищниках с кожными крыльями, называющихся 'сКеллнами.

Приближаясь к своему ударному истребителю паттерна Эльседда, служившего в роли мощного перехватчика в космическом бою, 'Нбара ощутила, как биомиметическое влияние этих прекрасных созданий, определяющее аспекты форм корабля, наполняет ее ощущением связи с далеким прошлым своего народа

'Нбара не была уверена, что ее товарищи по крылу «Гармония» чувствовали, когда и они шагали к своим истребителям. Она служила с остальными пилотами своей эскадрильи лишь несколько недель, и все еще знакомилась с ними, как лично, так и с общей динамикой команды. Но каждого из пилотов крыла, состоявшего из добровольцев, объединяла общая цель, и уже это само по себе их роднило.

– Подать тебе руку, чтобы ты мог забраться в свою «Банши», старик? – шутливым голосом произнесла Спартанец Натали Кензо по закрытому каналу. 'Нбара несколько раз слышала, как Спартанец и пилот-офицер Саид Хан называли «стариком» лидера крыла, Врана 'Мкота, несмотря на то, что он был старше лишь на несколько ежегодных циклов. Ей явно предстояло еще многое понять в человечестве чувстве юмора.

– На моей памяти единственный случай подачи руки был с моей стороны тебе, после нашего последнего спарринга, Спартанец Кензо. – Возра 'Мкот.

– Иногда я боюсь, что вы двое так пререкаетесь, что врежетесь друг в друга еще не покинув ангара. – высказался пилот-офицер Хан, запрыгивая в кабину своей «Банши».

– В таком случае галактику спасать придется тебе и 'Нбаре, – ответила Кензо. – С чем вы, я уверена, справитесь, правда, гораздо менее стильно без нашей помощи.

– Гораздо менее уж чего-то точно было бы. – посмеялся Хан.

Кабина «Банши» открылась и 'Нбара проскользнула внутрь, удобно устроившись в эргономичном интерьере. Голографический видовой дисплей синхронизировался с ее нашлемным индикатором и быстро залинковался с 'Мкотом, Кензо и Ханом. Она положила обе руки на сферические ручки управления, пробудив корабль: загудел его включающийся импульсный двигатель.

– Проверка связи. – произнес Вран 'Мкот по их внутреннему каналу связи, теперь уже голосом, сфокусированным на задаче, проводя дополнительные предполетные проверки. 'Нбара отметила, что в последнее время он стал пользоваться стандартными краткими человеческими командами.

– Гармония Два на связи. – ответила Спартанец Кензо.

– Гармония Три готов. – подтвердил пилот-офицер Хан.

– Гармония Четыре, – рейнджер 'Нбара завершила перекличку. – Готова к вылету.

'Мкот мигнул зеленым огнем статуса на их синхронизированных дисплеях и их «Банши» устремились вперед, с воем, затихающим по мере того, как они пересекали щит ангарной паузы и оказывались в глубоком темном океане звезд за его периметром.

Она почувствовало как нарастает нетерпение, охватывающее ее сердца, по завершению предполетных проверок и подтверждению управления полетами «Энвил» их отлета. Она напомнила себе, что это был лишь рутинный вылет на патрулирование, в большей картине – не более чем упражнение для галочки, но здесь она чувствовала себя наиболее живой. Она была едина с маневрами своего истребителя, а со временем станет и с другими пилотами-товарищами

3 МАРТА 2560 ГОДА // 2100 ЧАСОВ
СТАНЦИЯ «ЭНВИЛ» // БУФЕТ КОМПЛЕКСА № 3

– Ладно, а как насчет этой: сколько пальцев у Сангхеили?

– Восемь на наших руках, четыре на ногах и четыре у нас на лице.

– А, ну что за черт, тебе ее Джейкобс уже успел рассказать? – Спартанец Адриан Веско запустил свой третий стакан из-под хискала в путешествие по столу, где он встретился с остальной опустевшей посудой. Его лицо выражало разочарование

– Ты переоцениваешь свою способность выражать юмор, – ответил воин Сангхеили, сидящий по другую сторону стола. – Твое остроумие столь же слабо, как и твое оружие.

– Это поэтому-то ты не можешь побить мой счет на стрельбах из карабина?

Ови 'Таар довольно хмыкнул в ответ на возражение Спартанца и зависшее на лице человека хмурое выражение.

– Ах, спасибо что напомнил мне. Я еще начинал занимался стрельбой из карабина в этом цикле.

– Ага, ага. – Веско со стоном прижал ладони к лицу. – Не забудь только жать на спусковой крючок правильным пальцем.

– Я обязательно попробую каждым – чисто ради тебя.

Играющая на фоне музыка заиграла громче, когда трек сменился на электронную панихиду с мощными басами. Буфет 3 на досуговом уровне Станции «Энвил» прозвали «Бахнуть залпом». Он стал излюбленной остановкой учебных двоек, идущих с совместных учебно-боевых занятий на выносливость: каждая пара, как правило состояла из одного Спартанца и одного Сангхеили, хотя в когорту было подмешано и достаточное количество неаугментированного персонала, чтобы разнообразить опыт и расширить собираемую статистику.

Ежедневно множество отборных бойцов из состава ККОН и «Мечей Сангхелиоса» принимали участие в разнообразных тренировках, симуляциях и мультимодальных тактических курсах: все тщательно продуманно, дабы увеличить совместную продуктивность межвидовых занятий. Но несмотря на всю тщательную подготовку и стратегические перекрестные разборы, в самом деле можно было поспорить, что вечер по окончанию занятий в «Залпом» может сделать гораздо больше для эффективного продвижения межкультурной дипломатии, чем неделя огневых стрельб. Веско и 'Таар были уже завсегдатаями этого места, но подколы друг друга, похоже, и не собирались наскучивать им.

– Веско подозвал официанта, чтобы повторить, а затем повернулся обратно к 'Таару.

– Ладно, кулакоголовый. Твоя очередь.

Воин-Элит задумался на мгновение, а затем произнес:

– Сколько нужно человек, чтобы управлять кораблем?

– Никто не знает, потому что все равно все делают ИИ. – Веско закончил заезженную шутку. – Ну же, это старье. Давай что-то нормальное.

– Как пожелаешь, – ответил 'Таар. – А о остекленной планете ты слышал?

– Нет.

– Они тоже.

– О, черт. А эта хороша.

– Джейкобс мне ее рассказал.

3 МАРТА 2560 ГОДА // 2300 ЧАСОВ
КРЕПОСТЬ «ЭНВИЛ» // КАБИНЕТ МАСТЕРА СТАНЦИИ

– Ты обеспокоен, – констатировал Спартанец-коммандер Винай Сахил.

Он работал с Мастером Станции Тодой 'Муражаем на протяжении более чем пяти лет, и теперь мог считывать выражение на лице Сангхеили не хуже, чем у любого человека: беспокойство мастера станции выдавал видимый переход в стоическую неподвижность.

– Между обеспокоенностью и осторожностью проходит тонкая черта.

'Муражаи стоял в центре своего кабинета, рассматривая ряд голограмм, проецируемых из круглого стола, каждая из которых изобиловала деталями заданий, анализами стратегического планирования и написанными скорой рукой заметками по совещаниям.

Всего два часа назад они получили сигнал бедствия, потребовавший изменения планов, и вся станция была поднята по тревоге, чтобы скоординировать ответ. Завтра они начнут процесс мобилизации войск, чтобы ответить на призыв.

Чтобы продемонстрировать свою точку зрения, 'Муражаи возобновил аудиотрансляцию общестанционных коммуникаций, поставившему свой шлем на голо-стол Сахилу.

– Твои расчеты путешествия через гиперпространства уже готовы там?

– Никак нет, мы все еще проводим опись, сколько мы вообще можем послать на Нису.

– Почти жалею, что они не установили настоящий ИИ на этой станции. Ну, знаешь, он бы уже прогнал все циферки еще до того, как я закончил с вопросом…

– Если бы на «Энвил» был бы такой интеллект, ты бы не задавал сейчас этот вопрос.

– Справедливо.

– Мы только что получили особое указание пристыковать три наших «Кондора» на борт «Меча Союза» вместе с крыльями «Согласие», «Гармония» и «Симпатия». Кажется, наша боевая колесница получила апгрейд!

– О-хо, я куплю годовой запас хискала тому, кто смог это согласовать! Перерасчитываю путь к Нисе на базе характеристик паттерна «А'узр», скоро дам вам знать.

Всего за секунду после включения, какофония переговоров продолжилась на доброй дюжине разных каналов.

– К этому они и готовились, – уверенным голосом произнес Сахил, – Послушай их. Они готовы.

Годы усилий были вложены, чтобы наладить мосты и связи между персоналом людей и чужаков на «Энвил». Каждое принятое решение служило цели демонстрации силы сотрудничества, максимизации влияния командной работы и превращения их в хорошо отлаженный механизм.

'Муражаи сконцентрировался на дисплее, демонстрирующем подразделения, отобранные для развертывания в составе сил дальнего действия. Его внимание остановилось на списке пар имен специальных оперативников «Рожденных в разломе»: Бабич и 'Тоизари, Прентис и 'Уукол, Веско и 'Таар... Сахил понимал, что мастер станции желал того же, что и любой лидер – чтобы оставалось времени для еще одной тренировки, еще одной проверки систем, еще одной возможности, способной сыграть решающую роль в грядущем бою.

Но также лидер должен был уметь адаптироваться, когда у него не было таких возможностей – когда он должен был дать произойти неизбежному и позволить своим воинам на деле проверить свою подготовку.

– Мы дали им нашу лучшую подготовку, – 'Муражаи говорил, обращаясь к самому себе в равной мере, что и к Сахилу. – Я лишь хотел бы, чтобы у нас было больше действенных знаний о том, куда мы их отправляем.

– Что бы галактика им не подкинула, они будут прикрывать друг другу. Верь в них.

Ось силы в галактике претерпела ряд бурных потрясений за последние годы, далеких от четко выраженных конфликтов прошлого. За пробуждением древних конструктов Предтеч последовало восстание искусственных интеллектов, а теперь Изгнанники и бессчетное количество других фракций заполняли вакуум власти, оставшийся после недолгого правления Кортаны.

– Вера, – 'Муражаи повторил это слово с гримасой на лице. Оно инстинктивно вызывало у него ощущения кома в животе. – Я имел веру, когда она бескрайне простиралась, наполняя пустыми обещаниями и лживыми походами к божественности мой народ теми, кто манипулировал им бессчетные века.

– Вера, – Сахил повторил четко, уверенно. – В наших братьев и сестер, их подготовку, их чувство долга. Во все, что мы построили и чего здесь добились.

'Муражаю пришлось напомнить себе, что порой люди совсем по-другому использовали это слово. Оно выражало то, чему их вид научился, стоя против подавляющей мощи Ковенанта: как держаться за малейший далекий луч надежды перед лицом разрушения. В чем-то этот договор между их видами отражал настоящее воплощение Ковенанта – Завета – союза, объединяемого не принуждением и завоеванием, но сотрудничеством.

Их народы будут сражаться не за абстрактные понятия священного восхождения, но друг за друга. На поле боя эти узы могут оказаться тем, что отделяет победу от поражения.

'Муражаи клацнул мандибулами и выключил голографический стол, наконец уступая совету Сахила.

– Отдохни немного, Мастер Станции, – cказал Сахил одновременно теплым и строгим голосом. – Это приказ.

– Не думаю, что ты обладаешь властью отдавать мне приказы, Спартанец-коммандер, – по голосу 'Муражая было слышно, что его это позабавило.

– У нас с тобой горизонтальная иерархия, – улыбнулся в ответ Сахил. Он указал на четыре каменные таблички, лежащие у левой стены, на каждой из которых была вырезана история клана 'Муражая, – Знаешь, ты все еще мне не рассказал их полную историю.

– Когда эта миссия завершится, возможно, я расскажу, – Муражай поглядел на пустое пространство рядом с четвертой табличкой, в то время как Сахил поднял свой шлем и направился к выходу. – И возможно, мы выкуем следующую главу вместе...