Моя Россия сидит в тюрьме.
Не зарекаюсь и три в уме
держу - тюрьма, сума,
про третье - сойду с ума.
Без предложений и заказов,
без выражения любви,
я вызываю одним разом
видения мои.
Они совсем, совсем иные,
в них нет животных и людей.
В соседней клинике больные
становятся еще больней.
Мой слог однообразен - знаю,
но что мне заумь или ум,
ведь я не притворялся,…
Россия тридцать лет живет в тюрьме.
На Соловках или на Колыме.
И лишь на Колыме и Соловках
Россия та, что будет жить в веках.
Все остальное — планетарный ад,
Проклятый Кремль, безумный Сталинград.
Они достойны только одного —
Огня испепелящего его
Георгий Иванов, 1949