Читаем комиксы по издательствам и по порядку создания: Fantagraphics (USA) #0002-2(of8) Always Comes Twilight (1971, fanzine): перевод на русский рассказа "Одинокая миссия"

Продолжаем исследовать фэнзин Always Comes Twilight. Перевёл на русский рассказ "Одинокая миссия". За что обожаю НФ чтиво: писатель предсказал в 1971 году текущие события в США и написал прототипный рассказ по Вахе, когда Вахи ещё и близко не существовало. Встречайте: космический десантник сержант Мэттью Эллиот Смит. Приятного чтения.

*НАЧАЛО ПЕРЕВОДА*

ОДИНОКАЯ МИССИЯ

История. Билл Кэнти

Иллюстрации: Дэннис Фудзитаке

Новый Эдем оправдал свое название; в более чем ста разведывательных вылазках сержант морской пехоты Мэтью Эллиот Смит не видел ни шиповника, ни чертополоха, только деревья, увешанные фруктами, кусты сладких ягод и виноградные лозы, производящие виноград и цветы, которые затуманивали зрение множеством цветов. Странно и чудесно, эта необитаемая мини-планета; теплица или чудеса флоры Матери-Земли, плюс несколько приятных сюрпризов от нее самой. Как яблони и груши, растущие в том же районе, что и пальмы и папоротники, разделяющие вместе климат, который посрамил бы самый прекрасный день любого тихоокеанского острова Земли.

Земля, эта измученная войной скала мира, находилась в муках того, что, несомненно, должно было быть войной войн. Наконец, после десятилетий конфликтов в кошки-мышки, наступил холокост. Две главные силы мира провели границы, объявили территории и занялись ИМ. Исполнение давно ожидаемой декларации почти произошло, когда оно действительно произошло. Маски были сняты, боевые рукавицы надеты, и Космическая Эра прыгнула вперед на столетия со знанием того, что обе стороны обладают средствами. чтобы навсегда разрушить хрупкое равновесие природы и утащить потенциального победителя в Ад менее чем на один удар сердца позади побежденного.

Гонка в космосе стала войной внутри войны. Обе стороны искали миры для колонизации; или по крайней мере один мир, как «банк», чтобы сохранить и увековечить свои противоположные философии.

Капелька удачи, и это единственный мир в пределах легкой досягаемости, такой пышный и богатый. Боже, он чувствовал себя виноватым, когда думал об адской войне, бушующей на Земле. Тем не менее, он и несколько десятков его товарищей-морпехов отразили вражескую атаку; и почти наверняка в ближайшем будущем им будут угрожать либо межпланетные ракеты, либо еще одна попытка вторжения. Скорее всего, последнее. Враг был в затруднительном положении; захват уже открытого мира казался бы проще, чем методичные и, возможно, слишком длительные поиски подобного убежища в огромном космосе. Смит посадил свой одноместный корабль под предлогом движения предполагаемой жизни в мелкой долине внизу, поскольку любые признаки жизни животных должны были по регламенту немедленно расследоваться. На самом деле никакого движения не было, он просто зафиксировал его в бортовом желании, а он просто хотел удовлетворить своё регулярно накатывающее желание пройтись по приятной долине или лесу.

Нарушение правил, которые позволяли высаживаться для проверки возможностей естественной среды, дало Смиту одно из немногих приятных развлечений в границах того, что становилось всё более скучным заданием. Кроме того, Нокеру нравились эти поверхностные экскурсии больше, чем ему. Маленький "симтил" резвился среди деревьев и виноградных лоз, как будто он родился и вырос на Земле.

Что это за любопытное сочетание обезьяны и рептилии на самом деле было в своей природной основе оставалось загадкой. Несколько кожистых яиц, обнаруженных на замерзшей поверхности покрытой льдом планеты, были инкубированы биологом их медицинской команды. Этот необычный эксперимент породил талисман самых оригинальных качеств. Нокер (первоначально уродливый, маленький Нокер) проникся симпатией к Смиту с первого дня, как появился из яйца; вполне возможно, потому, что Смит оказался первым движущимся живым объектом, которое Нокер увидел после вылупления. И Смит, хотя и притворялся безразличным, искренне любил это маленькое существо. Эмоция, которая удивила даже его, так как военного никогда не соблазняла мысль о владении домашним животным; но симтил было больше, чем просто домашним животным; часто, без прямого приказа, малыш приносил Смиту предмет, в котором он нуждался или который искал. А однажды спарринг по дзюдо резко закончился, когда симтил прыгнул на противника Смита, нанеся несчастному морпеху удар, схожий с электрическим, который лишил его сознания и парализовал почти на четыре часа. Другие кожаные шеи вскоре поняли, что не стоит слишком сильно дразнить симтила, даже после того, как Нокер сократил частоту использования своей особой защиты, когда он повзрослел, и никогда не использовал ее на Смите. Что было удобно, мягко говоря, поскольку синтил не гнушался мелкого воровства и других форм случайных пакостей. Но даже когда Смит поймал симтила на месте преступления и хорошенько его отругал, то так и не получил даже предупреждающего покалывания. Эти двое стали неразлучными товарищами, Нокер сидел на плече Смита, излучая свой естественный ярко-зеленый цвет, чтобы соответствовать оливковому цвету формы морпеха. И Смит вскоре стал известен как единственный двухголовый морпех, захваченный в плен. Большая шутка. Но удовольствие от компании синтила далеко и надолго компенсировали насмешки всей когорты сержанта.

Смит пробовал превосходный виноград и наслаждался проделками симтила на упругой ветке, когда знакомый гул активации внезапно оживил его флиттер с открытой кабиной. Он развернулся и рванулся к уже шевелящемуся судну. Уловив беспокойство Смита, Нокер промчался сквозь деревья, направляясь к поднимающемуся флиттеру. Но даже быстрый симтил не смог добраться до блока управления. Бесполезно. Должно быть, более более главный по административным правам контроль систем в штаб-квартире базы взял верх. Но почему? Думы о флиттере поставило его в затруднительном положение. Он потянулся к своему «биперу», чтобы передать свое местоположение и запросить эвакуацию. Крошечная рука синтила поймала его указательный палец, и круглые, умоляющие глаза посмотрели на него. Именно тогда Смит заметил, что горло и живот Нокера стали красновато-коричневыми. Опасность! Где? И Симтил, прищурившись, посмотрел вслед улетающему флиттеру, в сторону штаб-квартиры.

Подняв винтовку, Мэтью Эллиот Смит немедленно начал то, что должно было стать мучительно медленным путешествием обратно туда, что стало его домом и страной. Он, возможно, и нарушил правило, приземлившись и оставив свой флиттер, но соблюл все правила высадки. И винтовка, и второстепенное оружие были с ним. Набор для выживания, боеприпасы и пищевые добавки были спрятаны за поясом и в водонепроницаемых отсеках его униформы. Он сунул блок управления и пейджер обратно в специальные кобуры, перед тем, как перешел на собачью рысь, которую он мог поддерживать часами. Когда он застегивал ремень, его пальцы на мгновение задержались на эмблеме космического десантника, а затем переместились, чтобы коснуться американского флага над его сердцем. Даже перед лицом неопределенной опасности была гордость, которая приносила уверенность; что бы ни ждало впереди, он сделает то, что должно быть сделано. Прямо сейчас он был благодарен за более легкую гравитацию Нового Эдема.

Хотя большая плотность земной поверхности и более медленное вращение в некоторой степени компенсировали преимущество, все же была заметная разница. Вес симтила на его плечах, как и вес его оборудования, был почти ничтожен, и его разум был свободен обдумывать свое странное положение, даже когда он бежал.

Одна популярная мысль врезалась ему в мозг: он действовал как морской пехотинец. Морские пехотинцы, часто находившиеся под угрозой расформирования, наконец-то стали единственной практической силой для сражающихся людей. Высокотехнологичные транспортные средства перемещали людей в сражения и на территории с головокружительной скоростью. Правилом номер один было: «Будь мобильным или умри». Крейсеры, которые также передвигались по суше, перевозили людей, которые могли сражаться на суше или на воде. Морские пехотинцы. Стратокоптеры сбрасывали бомбы, а затем сами высаживались и рассеивали сражающихся людей. Морские пехотинцы. Подводные лодкистали больше, чем когда-либо существовавший на Земле самый большой авианосец, пробив земную кору, они прорывались сквозь нее на вражескую территорию и доставляли отряд бойцов. Морские пехотинцы. Другие подразделения стали техниками; но даже некоторые из техников были морскими пехотинцами. И он был морским пехотинцем третьего поколения. Космическим десантником.

Он остановился, чтобы взять энергетическую таблетку и сделать несколько глотков воды из нейлонового контейнера. Симтил покинул свое место для верховой езды и обогнул зону отдыха; Нокер стоял на страже на высоком дереве и присоединялся к своему хозяину, когда Смит решал двигаться дальше.

«Может быть», — размышлял Смит, — «отзыв флиттера был дисциплинарным взысканием. Что-то, что заставило бы меня вспотеть». Это имело смысл: одиночная прогулка из глуши показала бы ему, как глупо оставлять флиттер без необходимости. Боже, он надеялся, что это так. Но поведение Нокера и чувство тоски в его собственных кишках заставили его сократить период отдыха и снова двинуться в путь, задав еще более быстрый темп, чем прежде. К счастью, местность была довольно ровной, что давало ему прямой путь обратно в лагерь. Высокие, хорошо расположенные деревья затеняли землю и препятствовали росту густого подлеска. Когда он вырвался на открытое пространство, он смог показать даже лучшее время, перепрыгивая через похожие на матрас заросли переплетенных травяных полозьев, на формирование которых, должно быть, ушли десятилетия. Опыт был бы приятным, если бы не дурные предчувствия. Смит позволил симметрии отговорить его от передачи сигнала позиционирования, но он держал свой приемник открытым, и никакого жужжащего запроса на отчет о местоположении не было получено.

Сумерки и деревья отрезали ему вид на небо, когда он приблизился к лагерю; но в четверть мили он почувствовал запах дыма. Нокер беззвучно сбежал с плеча Смита и исчез слева, в то время как Смит двинулся вправо. Оба были бесшумны, как ласки. Встретившись на противоположной стороне лагеря, они не обнаружили никаких признаков того, что кто-то входил или выходил из командного пункта на уровне земли. Они снова кружили, приближались и, наконец, через последнюю полосу деревьев увидели сам лагерь — или то, что от него осталось. Большинство почтовых зданий были построены из формованного пластика. Они исчезли без следа. Искореженный металл их космического корабля и курьера-флиттера был разбросан повсюду. Недостроенное основное сооружение лагеря было сровнено с землей.

«Ни камня на камне», — прошептал Смит, пробираясь, как зомби, по все еще горячему, пудрово-голубому пеплу. Симтил следовал за ним, озадаченный, ожидая следующего решения своего хозяина.

«Черт!» Только месяцы усиленной дисциплины и самообладания удержали Смита от того, чтобы швырнуть винтовку. Он пнул плиту из сплющенного металла, высвобождаю энергию ярости. «Атаковавшие лагерь должны быть чертовски смертоносными!» Он потряс винтовкой и кулаком в небо. «Но вы промахнулись. Вы промахнулись. Вы промахнулись по тому, кто убьет вас всех! Все вы, чертовски смертоносные ублюдки!» Трепещущий звук позади заставил его обернуться, с винтовкой на изготовке. Господи, он напугал шумящего до чертиков. Даже в почти полной темноте он мог видеть, что Нокер поблек до пепельно-серого оттенка и смотрел на Смита из-под сгоревшего флиттера. Подавляя свою ярость, Смит наклонился и ласково позвал сильно напуганного маленького зверька. Все еще дрожа, Нокер приблизился, чтобы обнять Смита за нижнюю часть ноги. Подняв его, Смит держал трясущуюся симтила, как ребенка, успокаивающе разговаривая и покачивая, пока маленький Нокер уткнулся лицом в шею Смита. Они постояли так несколько долгих мгновений; ибо теперь не осталось никого, кто мог бы их увидеть, только Бог. А ОН не смеялся.

Остаток короткой ночи потратили на отдых. Луна Нового Эдема внезапно взошла и с естественной быстротой двинулась по звездному небу. Наблюдательная и противоракетная пусковая станция была расположена на этом исключительно близком естественном спутнике, и в любую ночь внезапная атака любого рода была бы невозможна. Но сегодняшней катастрофе помогла она же. Перед тем как отступить обратно в лес, Смит извлек часть закопанного аварийного оборудования и припасы. Среди них был эффективный, если не сверхсложный компьютер/регистратор. Его банк памяти подтвердил подозрения Смита, что внезапная атака противника была полностью успешной: он был последним морпехом, оставшимся в живых на этом мире. Его отозванный флиттер был уничтожен в воздухе, когда он мчался к лагерю. Враг был удовлетворен тем, что они не встретили сопротивления на Новом Эдеме. Неожиданной информацией было то, что висящая над базой луна Нового Эдема, скрыло захватчиков, выполнив своё частое и любимое действие на планете - полное затмение Солнца. Близость этой луны создавало даже больше статики, чем аналогичный спутник на Земле, и это естественное явление скрыло межпланетное вторжение более эффективно, чем любые искусственные помехи для радаров. Ударив сразу по короткому горизонту Нового Эдема, они совершили самую успешную внезапную атаку со времен Перл-Харбора. И всё же, атака была актом отчаявшегося врага. Они получили суровый ответный отпор; в живых осталось всего дюжина. А это значит, что у одного хитрого морпеха теперь может быть шанс сделать гораздо больше, чем просто умереть в бою. А главное, теперь компьютер мог обнаружить самоуверенного врага, обнаружив любое механическое движение. Это, а также сверхъестественная способность Нокера улавливать человеческие мысли, давали ему шанс нанести одну неожиданную атаку. Он поднял термовинтовку; одного выстрела в нужное место было бы достаточно. Он спал, положив одну руку на винтовку; другой рукой обнимая спящего симтила.

Он позавтракал на ходу. Согласно компьютеру, он мог добраться до лагеря противника к закату. В этому случае ему повезёт уничтожить их до того, как они полностью разместятся. Как только они соберут более крупный и сложный компьютер, они смогут обнаружить даже работу его сравнительно простых устройств или даже его простые перемещения по поверхности планеты, поскольку кроме него на ней не было разумных обитателей. Какие чудеса сотворила война и какие потери она же принесла. Как морской пехотинец, он воспринимал войну как часть жизни, цену за то, что он жив. Люди были своими собственными естественными врагами; где бы ни были люди, были люди, стремящиеся к контролю, и другие, возмущающиеся этим фактом. Теория «мы и потом» всегда была окончательным ответом. И каждый раз, когда после того, как одна сторона надирала жопу другой, существовал период, когда сторона с разорванной жопой, не смела открывать рот по крайней мере целое поколение. Затем возмущение снова начинало нарастать, и война снова вступала в свои полные права.

На этот раз странным было то, что «нам» было бы так легко остановить «их» до того, как они набрали реальную силу. Самый бедный студент-историк мог видеть нарастающую угрозу еще в 1950-х годах. Фактически, было несколько великолепных оправданий для восстановления ужасных неуклюжестей, последовавших за Второй мировой войной, и вселявших надежду и воодушевлявших всё возрастающую опасность. К концу пятидесятых годов все, у кого было достаточно мозгов, чтобы прокормить себя, видели всё больше и больше доказательств того, что враг будет становиться сильнее, в то время как наши собственные силы систематически делились и уничтожались.

1960-е годы, и враг появился в наших университетах, в наших церквях и даже в теневых гранях высшего правительства. Группы, которые не получили бы ничего, кроме презрения от подлинно человеческих ценностей, теперь требовали большего внимания от правительства того же человечества, обещая антиобщественное поведение, которое варьировалось от легкого гражданского неповиновения до бунтов, сопровождающихся смертью и разрушениями.

1970-е, и они получили то, что хотели. Используя в качестве прикрытия группу меньшинства, пользующуюся большой популярностью, они создали ситуацию, в которой совесть взяла верх над логикой. Были приняты благоприятные законы, а неблагоприятные законы были объявлены неконституционными. Теперь они действительно развернулись. Любая организация придурков, которая могла бы произвести достаточно проблемных нахлебников, чтобы парализовать большой город, убедила бы правительство объявить волю большинства недействительной, когда она противоречит высшим интересам человечества. Это было эмоционально, легкомысленно, и в горячей перетасовке событий право не объединяться было утрачено. Странные организации с доктринами разрушения всегда были вокруг, и их всегда избегало большинство граждан мира. Подобно пожарам, они бесконтрольно распространялись по земле. Логическое предположение, что менее способные люди всегда будут находиться в менее желательном окружении, подвергалось нападкам как бесчеловечная идея. Районы, школы, предприятия и даже частные клубы были обязаны по закону содержать определенный процент плохих смутьянов. С правом быть главными над другими людьми. Любая попытка обратить вспять ужасающую тенденцию привела к прямой конфронтации с маршалами США и воинами выходного дня. Награды продуктивных, полезных граждан уменьшались, в то время как искушение стать «свободным» за чужой счет росло и росло.

1980-е годы. Свободная федерация всех несогласных групп, которые чувствовали себя «угнетенными», заявила, что представляет волю народа. Власть народу! Время было подходящим; население мира было огромным. Революция была международной; когда настоящий враг публично заявил о себе и сплотил свои войска, эффект был ошеломляющим. Фрагментация населения каждой существующей страны произошла практически за одну ночь. Правительства обоих порядков были ошеломлены внезапным переходом на другую сторону. Угроза холокоста изначально поощерила мирный раздел земельных массивов. Но все знали, что по-настоящему эффективное урегулирование может быть достигнуто только после того, как одна сторона разорвёт жопу другой, чтобы проигравший не раскрыл рот по крайней мере в течение следующего поколения. Началось!

И ТАК это продолжилось. Так долго, как кто-либо из ныне живущих мог вспомнить. Война войн, простирающаяся от внутреннего разума каждого человека до внешнего космоса в своем отчаянном стремлении к окончательному отпущению грехов. Смит бежал как робот, его ноги работали-двигались, как поршни. Смит позволил себе задуматься, ведь враг был еще далеко, поэтому он едва не пропустил момент, когда Нокер покинул его плечо. Первым сигналом опасности было внезапное смещение земли перед ним и звонкое предупреждение системы сигнализации карманного компьютера. Дэйзи-катер! Противопехотное оружие, оставшееся после первых схваток на планете. Турель поднялась из земли и повернулась в его сторону. Из ее пасти вырвался непрерывный поток взрывчатых гранул. Морпех попытался использовать свой бластер, но его положение было безнадежным. Затем из деревьев выскочила маленькая кроваво-красная фигура и зажглась на вершине турели. Глаза Нокера вспыхнули, как живое пламя, оранжевые и синие искры посыпались брызгами слюны изо рта.

"Нет! Нокер! Нееет!" Взрыв был лишен осколков, и жар не был невыносимым. Однако морпеха подняло и отбросило назад более чем на дюжину ярдов. Хотя он был в сознании и невредим, он пролежал неподвижно почти полчаса. Ушел, Нокер ушел. Его товарищи ушли. Допустим, его миссия завершится успехом и враг исчезнет, но война на Земле всё равно уничтожит Землю. Что тогда он будет делать? Каждое утро поднимать флаг, петь национальный гимн и продолжать тренировки весь остаток дня? Какое нелепое существование для единственного живого существа на планете.

Он мог сдаться.

Но что, если Земля не погибнет? Что, если будет следующий космический корабль, а в нём прибудут морпехи? Он вскочил на ноги и достал свою винтовку. Самое смертоносное оружие во вселенной — это космодесантник и его термовинтовка.

На последние сто ярдов ему потребовалось больше времени, чем всё остальное путешествие вместе взятое. Его поиски привели его в одну из немногих заброшенных областей Нового Эдема. Местность становилась все более каменистой, и теперь не было видно никаких признаков растительности. Эти зубчатые образования, вероятно, образовались в какой-то ранний период, когда на небольшой планете было высокое содержание поверхностной воды. Эта быстрая, близкая луна высекла огромный запас воды по всей длине и ширине этого бесплодного прямоугольника. Кроме того, скалистые холмы содержали высокое содержание магнитного металла, еще одно условие, которое позволило врагу сохранить в тайне свое второе вторжение. Их лагерь был в поле зрения; центр высокого плато постепенно образовал неглубокое чашеобразное ограждение в нескольких сотнях ярдов в ширину. Замаскированный космический корабль противника и основные сооружения расположились в этой чаше. Если повезет, он превратит ее в котел дьявола. Теперь он был в выгодном положении. Лежа ничком на каменистом холме, почти на одном уровне с чуть более низким вражеским лагерем. Бластер был установлен на треногу с прицелом, настроенным на выстрел на две тысячи ярдов. Он израсходует почти весь заряд одним выстрелом. Может быть только одна внезапная атака; если она не удастся, он, скорее всего, разрядит винтовку, прикрывая свое отступление. Затем он использует своё табельное оружие. В любом случае, если следующий космический корабль будет их, ему придется выбросить всё механическую экипировку, чтобы избежать обнаружения, и жить, как Тарзан, в лесах. Но он никогда не перестанет сражаться; не случайно его пощадили. Отзыв его флиттера был преднамеренным, а не неисправностью какого-то испорченного устройство управления.

В большой войне, когда экипировка воина содержала достаточно энергии, чтобы уничтожить небольшой город, стандартной стратегией было размещение тайного разведчика, незаметного пешего человека в качестве козыря, чтобы компенсировать узкую границу погрешности в элементах, приводящих к победе или поражению.

Мэтью Эллиот Смит в который раз прищурился в свой прицел. Вражеский лагерь был похож на бурлящий улей. Сумерки быстро переходили в полночь, и любые внешние рабочие задания, требующие света, должны были быть достроены в течение следующих получаса. Его компьютер показал, что двенадцать врагов выжили в битве, которая уничтожила его лагерь морской пехоты. Он насчитал десять в пределах нижнего периметра. У них осталось восемь флиттеров; шесть проверялись и заправлялись. Два других были в полёте. Они совершили три ошибки: предположили, что все морские пехотинцы были уничтожены; нарушили радиомолчание и подтвердили информацию его компьютера; и собрали все свои силы в одном месте.

Появился флиттер, спускаясь низко над обрывом напротив его позиции. Другой, немного выше, пролетел почти прямо над головой. Он пригнулся и снял предохранитель с бластера. Теперь было почти совсем темно. Первый флиттер приземлился, а другой опустился на двадцать футов над землей. Надев ночной визор, морпех прицелился в последний раз. Сцена внизу казалась яркой, как днем. Секундой позже стало еще ярче. Весь их запас топлива взорвался одним сплошным взрывом. Он нацелил свой выстрел так, чтобы сначала поразить их топливный склад, а затем выжженный атмосферой космический корабль за ним. Большое количество пылающего топлива было сметено в открытые порты корабля стремительной силой взрывной волны. Второй, еще более сильный взрыв последовал за первым. Морпех мрачно наблюдал (и чувствовал), как огненный шар заполняет все его поле зрения, а затем уменьшается до размеров постоянно пылающего ада, прерываемого небольшими взрывами, когда взрывались флиттеры и боеприпасы. Он стоял на хребте и долго наблюдал за тлеющей сценой. Он на самом деле и не ожидал, что будет так успешен; их ошибочная военная стратегия была превзойдена простым «попади или умри». Им следовало бы прикрывать и охранять лагерь более тщательно, пока у них не будет времени собрать и запрограммировать компьютерных часовых, чтобы прочесать местность в поисках возможных выживших-снайперов. Вероятно, чувствовали себя сытыми котами после своей блестящей победы; самоуверенные и непобедимые, они сделали себя легкой мишенью.

Как той, которой он был сам прямо сейчас. Прямой и высокий, вырисовывающийся на фоне неба с всех сторон! А что, если бы один из последних двух вражеских флиттеров был под дистанционным управлением?

Он спрыгнул с хребта, когда его осенила эта последняя мысль, — и избежал выстрела из винтовки, который по нему могли бы сделать. Одинокий разведчик, стандартная процедура. Он начал подниматься вверх, следуя хребту, который он только что покинул. Затем, по внезапному вдохновению, он изменил свою тактику. Противник также будет двигаться параллельно его последней обнаруженной позиции в гонке за более высокой позицией. Если он сможет нанести прямой удар, он должен будет перерезать след этого смертоносного ублюдка сзади, затем параллельно продвижению разведчика с противоположной и неожиданной стороны.

Это был хороший план, основанный на логическом действии, и Смит был рад найти быстрый проход под естественным скальным мостом. Но не так рад, обнаружив, что вражеский разведчик пытается использовать ту же стратегию. Противники встретились лицом к лицу.

Морпех выстрелил инстинктивно, так быстро, что смертельный удар мог показаться счастливой случайностью. Но самое смертоносное оружие во вселенной — это космический десантник и его термовинтовка. Заряд винтовки был почти исчерпан, а фактический урон телу противника был незначительным. Поэтому морпеху требовалось приблизиться и внимательно осмотреть труп, уточнив степерь поражения.

Мэтью Эллиот Смит приподнял с глаз ночной визор, и луна Нового Эдема выскочила в поле зрения, чтобы на короткое время осветить мрачную картину. Шлем мертвого разведчика был разбит, что открыло молодое и неповреждённое лицо. Труп лежал на обожжённом боку, маленькие руки и ноги казались еще меньше после смерти. Округлые бедра и женская грудь чётко высвечивались на неровной земле. И ее тонкая талия... Какая трата. Какая война.

В ярком лунном свете неизбежный лозунг на её патче: «НЕВИДИМАЯ ЖЕНЩИНА НЕПОБЕДИМЕЕ МУЖЧИНЫ». Он был явно ОПАСНЕЕ.

КОНЕЦ
До следующего выпуска!