О да. Мы были технологически выше. Но ттакки были умны. Очень умны. Пятьсот миллиардов умных убийц. Они потеряли два крейсера и сразу же извинились. В качестве извинения они убили адмирала, которая командовала флотом, и весь ее помет – двадцать тысяч особей, что ли. Мертвых они сожрали. Они не могли себе позволить их хоронить. Мертвые всегда были источником белка. Может быть, поэтому они убивали за то, за что у людей полагается двое суток ареста.– «Это недоразумение, – сказали ттакки, – давайте дружить». И мы дружили. О, как мы дружили. Президенты всех стран Земли посещали планеты Ттакки с визитами Доброй Воли. Они даже проводили там акции. Привозили с собой тысячи тонн планктона. Привозили Еду – ттаккам! Боже мой! Что думает молодая ттаккская самка, когда она видит, что какой-то придурок с двумя ногами и двумя руками привозит с чужой планеты – Еду! Она думает, что надо забрать планету придурков, у которых так много лишней Еды, что они делятся ей с ксеноморфами. И если б Еда! А ттаккские самки в наших садах? А целые курсы университетов? Ты знаешь, кто первый построил на Ттакке-3 завод по производству гравикомпенсаторов? Компания «Барингс моторс». Ты знаешь, кто собирал деньги на новый прибыльный проект – модифицированный планктон для ттакк? Три крупнейших инвестиционных банка Земли. Почему бы нет? Ведь это – свободный рынок.
– Что значит свободный рынок? – спросил Станис Трастамара.
– Свободный рынок, – прокаркал старик, – это значит, что, если ксеноморф хочет тебя повесить, ты продаешь ему веревку. А кроме свободного рынка, ведь была и демократия.
Ли яростно выплюнул это слово, которое Трастамара привык считать неприличным. То есть, что такое «демократия», Трастамара не знал. Но в училище, когда один кадет хотел оскорбить другого, он ему кричал: «Эй ты, демократ». За «демократа» дрались, бывало – и на дуэли. Никто не знал, откуда взялось это слово. Трастамара вообще-то думал, что демократы – это научное название какого-нибудь ксеноморфа. Тех же ттакк.
– Ты думаешь, это ругательство? – усмехнулся старик, видя выражение глаз своего праправнука. – Это был такой образ правления, при котором вот все это быдло, которое жрет, спит и размножается, выбирало себе в правители того, кто пообещает им, что они будут жрать, пить и размножаться еще комфортней.
– Пятьсот миллиардов особей, – продолжал Ли. – К началу войны – пятьсот шестьдесят. Раса, которая привыкла убивать и пожирать друг друга еще до зари разума! Та их промышленность, которая не работала на жратву, работала на войну. К началу войны на войну работало все. Потому что половину жратвы поставляла Земля, в рамках гуманитарной помощи. Ах, наши бедные братья по разуму! Они же иначе будут есть друг друга! Какие шансы имел политик, который сказал бы – откажитесь от ваших отпусков и ваших машин? Ваших домов и ваших денег? Ваших космических яхт и виндсерфинга? Стройте одни оборонные заводы. Отдавайте каждого мальчишку во флот. Конечно, голосовали за того, кто обещал роскошные яхты и низкие налоги. Скоты! Предатели!
Хрупкие руки Ли сжались. Он словно спорил с давно побежденным врагом. Враг был мертв – а последнее слово в споре еще не было сказано.
Отлично же пишет. =)

Да ей бы только фэнтези и писать. Если бы не переносила свои фантазии на реальность, а оставляла их исключительно в поле художественного вымысла, то может быть была бы вполне уважаемым и полезным для общества человеком.