Harleen
Для автора Harleen прошлое тревожно. Возможно, оно беспокоит его ещё больше, чем будущее и потому он хочет рассказать старую историю для нового поколения читателей, так чтобы ему было комфортно. Вооружившись идеей сделать «старый мультяшный» комикс по-взрослому, сценарист и художник Степан Шэйич взял те стороны сюжета, что ему хотелось оспорить, перевернул их и растянул на десятки страниц хронометраж там, где оригинал успешно справлялся за пару кадров.
Сценариста явно побеспокоило, что в оригинальном комиксе Пола Дини «Mad Love» Харлин предстаёт перед нами специалистом-недоучкой, что училась "понемногу,чему-нибудь и как-нибудь», получив диплом благодаря расчётливому роману с преподавателем. Конечно же, показать такого героя сейчас – значит поддержать один из каких-нибудь скверных стереотипов. Поэтому теперь Харлин Квинзел —заслуженный учёный психолог, что добилась положения исключительно благодаря собственным усилиям и знаниям. Она изучает проблемы психологического расстройства среди самых опасных преступников Готэма и даже разрабатывает уникальную программу которую, с надеждой на успех, финансирует сам Брюс Уэйн. В истории, как и раньше, мелькает эпизод со вспыхнувшим романом между студенткой и её научным руководителем, однако преподносится лишь, как результат влюбчивой натуры героини, что далека от расчётливого характера оригинальной Харли.
Дальше автор меняет обстоятельства встречи одиозной пары, вынося её за пределы лечебницы Аркам прямо на улицы города, где доктор оказывается в эпицентре городских беспорядков, что учинила банда Джокера.
Книжка уже здесь начинает сыпаться, не успев начаться. Визуально по глазам бьёт мазанная картинка, где окружение лишено присущей городу харизмы. Традиционно, любой, а уж тем более фон готэмских историй призван визуально отражать внутреннее состояние героев. Порой прибегая к прямолинейным аналогиям, где загаженные улицы с грязными мостовыми и выпотрошенными наружу мусорными баками символизируют экономическую и духовную упадочность города (Batman: Year One). Однако, здесь Готэм предстаёт очередным безликим мегаполисом, что лишён индивидуальных примет и фирменного готического колорита. Художник не придал ему характера, лишив всякой фактуры. Достаточно посмотреть на уже современную классику о Бэтмене от Грега Капулло, где город испещрён царапинами и шрамами на теле фасадов домов. С крыш на прохожих нависают гаргульи, а в проёме тёмных проулков рвуться в стальное небо клубы пара из водосточных люков. Готэм в Harleen — это скорый набросок, состоящий из тысяч застеклённых коробок, что отражают размазанные на километры огни траффика.
панели: Harleen (1) против грязного города из Batman: Year One (2,3), где ты буквально слышишь хруст мусора под подошвой и шрамированной готики из Batman: Court of Owls(4).
Как только на страницах появляется карнавальное ОПГ, то вновь возникают вопросы. Джокер выглядит, как герой вампирского любовного романа, что вышел из моды несколько лет назад, но решил задержаться на подольше, взбодрив себя кокаиновым блеском. Вроде бы всё та же высокая стройная фигура. Однако лицо нарочито лишено жёсткости мужских линий. С него были стёрты какие-либо грубые неровности. Даже те складки, что появились у него от частого и неконтролируемого хохота, резавшие поверхность лица, словно канцелярский нож — были сведены. Художник феминизирует злодея, снижая тревожный уровень визуальной угрозы для читательниц. Безвольное решение автора лишает историю контраста.
У ключевых персонажей серии прослеживается одна и таже характерная проблема в их визуализации. Они предстают через некий лощённый инстаграмм фильтр внутри девичьего бьюти блога. Помимо того, что Джокер картинно «ломается» на нарах, так он ещё по прихоти художника отращивает накладные ресницы для придания образу неукрощённой томительности. Люциус Фокс превратился в подобие популярного турецкого актёра.
Помимо внешнего вида, мистер J порядком растерял запала и, видимо, больше не представляет в своём лице хаос. Он вполне рассудителен и даже чтит ПДД, пристёгиваясь ремнями безопасности, сидя в машине.
Весь комикс нас будет отсылать к случайному столкновению на углу Харли и Джокера, как к судьбоносному. При том, что эпизод не выделяется насыщенностью событий или их художественным исполнением. Автору придётся в дальнейшем потратить массу сил, придавая секундной встрече героев флёр болезненного фатализма.
Нужды сценариста сцепятся с внутренней логикой истории. Ведь для жителей мегаполиса поимка Бэтменом очередной банды Готэма — дело абсолютно рутинное. Этому посвящаются регулярные репортажи местной службы новостей и должны выкладываться десятки постов от случайных прохожих. И даже в самом комиксе, когда Бэтмен берёт ситуацию в свои руки, зеваки не спешат укрываться в безопасном месте, а наоборот – высыпают на улицу, чтобы насладиться зрелищем схватки, подбадривая криками происходящий мордобой. Однако сценарий погружает Квин в состояние глубокого эмоционального террора, чтобы было легче дальше объяснить все удивительные изменения состояния ума героини.
Сама сцена задержания криминального элемента имеет ряд проблем. Бэтмен нависает над сценой преступления на гипер технологичном летающем аппарате, напоминающим нам хищную роботизированную птицу из Horizon Zero Dawn. Датчики и сигнальные фонари слепят в лицо, сопла вырывают струи воздуха, подымая с земли клубы пыли, хищные оперения крыльев нацелелись в противника. Но дальше эффектного внешнего вида дело не двинулось и сценарист превращает эту машину в театральную бутафорию. Герой катапультируется, не воспользовавшись ни одним спец средством или оружием на борту и переходит в привычный режим панч машины.
Случается, что описание сценаристом происходящего не совпадает с картинкой, что он сам же рисует. В то время, как Квин с ужасом отмечает, как на её глазах ломаются кости, мы видим отражение ножевого удара. За этим следует самый нелепый выход из захвата лучшего ученика Ра’с аль Гула. Джокер плюёт Тёмному Рыцарю в лицо и убегает. Как тебе такое Лига Теней?
Из всего эпизода стоит отметить удачно сконструированную сцену, которая должна была поглотить собой добрую часть затянутого вступления. Флэшбек предстаёт чередой панелей, что проносят нас по студенческим годам Харлин. Под дулом пистолета Джокера мы наблюдаем ключевые события её непродолжительной жизни, и видим всё, что нам необходимо знать о герое до той точки, где она находится в данный момент.
Сценарий часто вкидывает не то, что лишнюю, а вредную для построения героя детализацию, что размывает фокус повествования. На страницах появляется декоративная подружка Харлин от которой следовало избавиться без сожаления. Она никак не влияет на повествование. Очевидно, автор хотел показать, что Харлин далека от социопатии, но тем только сделал её путь в лапы Джокера ещё более неочевидным. Психологически изолировав героя можно было подчеркнуть его схожесть с обитателями лечебницы Аркам в том, что Харлин всегда остаётся наедине с собой даже будучи в обществе, что любое общение, даже с психопатом, кажется ей небольшой личной победой, выходом за пределы личностного замкнутого круга. Одно из многих сценарных упущений.
Основным хабом развития сюжета станет легендарная лечебница Аркам. Сама идея о том, что история развернётся в подобном месте вызывает интерес. В самое чрево, где настаиваются самые дикие кошмары от самых безнадёжных психопатов, мы помещаем пациента и доктора, что ищет пути для исцеления искорёженной души. Звучит, как питч для следующего идеального фильма Дэвида Финчера. Однако, Аркам является для комикса главной творческой неудачей. По своему визуальному исполнению он совершенно пуст.
У места действия нет многослойности, хотя оно должно было стать полноправным действующим лицом. Харли Квин, Джокер и застенки Аркама, что липким ознобом хватается за сознание своих пленников и пускает разрушительные корни в их душах. В конце концов, мы не раз видели, как это место оживало. Грант Моррисон в своей классической работе «A Serious House On A Serious Earth» оживил каждый потаённый уголок этого мрачного заведения, наделив его своим уникальным голосом, что способен нашёптывать свою волю, влияя на образ мыслей всех, кто находится внутри. Казалось, что даже под его штукатуркой пульсирует гниющее тело. Здесь же лечебница лишь статичный фон из скетч бука. Ещё одна нереализованная творческая возможность.
панели: Harleen (1,2) A Serious House on Serious Earth (3). Как и сам город, Аркам здесь стерилен и безлик. Он выглядит, как областная больница. Ничто здесь нам не напоминает печально известное место, что питается человеческими надеждами, судьбами, кошмарами, отдавая взамен лишь порцию безумия. Здесь легко можно представить автомат с бахилами и очередь за талончиком.
История, что развернулась в стенах больницы отражает её визуализацию – пустота и авторское безволие. Вместо напряжённого психологического противостояния мы будем наблюдать череду сессий, где Джокер оттачивает свои пикаперские навыки на девушке, трепещущей от пронзительного магнитизма глаз голодного до искренних девичьих чувств хищника-соблазнителя. Сквозь пуленепробиваемое стекло он шепчет серию некомфортно глупых для читателя реплик:
«- почему вы меня не убили мистер Джэй?
- возможно, я хотел увидеть твою улыбку.»
И
«- я рад, что не застрелил тебя в тот день
- но ты же сказал, что твой пистолет опустел
- для тебя моя обойма всегда заряжена»
Сценарист периодически спохватывается, чуя затылком, что вброшенных на стол карт маловато: линия по превращению специалиста по психологии (!) в криминального подручного своего бывшего пациента здесь слишком стремительна и прямолинейна. Поэтому автор под надуманным предлогом делает на территории повествования подкоп, через который сбежит обоснованность всего происходящего.
В основу психологического слома он кладёт эпизод первой встречи Харлин и Джокера, который лишил её спокойного сна, наводнив кошмарами.
Харлин пытается бороться со сном лошадиными дозами кофеина, а стресс заливает алкоголем. Вполне научный подход.
Результатом становится её нетрезвое отношение к реальности и совершение необдуманных поступков. Квинзел нарушает технику безопасности, отключая камеры наблюдения в камере во время бесед с преступником, чтобы остаться с ним наедине и растёгивает Джокеру ремни за спиной смирительной рубашки, чтобы подчеркнуть доверительный характер их отношений… и было удобней заниматься сексом. Глупо, но, что вы хотите от полупьяного человека с перманентным недосыпом, пожимает плечами сценарист.
Сценарий мог избежать части этих проблем, если бы не столь фанатично старался показать Харлин Квинзел, как невинную жертву обстоятельств. Новая версия ставит себе в заслугу, что теперь она – специалист заслуженный, но тут же хоронит любую инициативную самостоятельность персонажа её любвеобильной натурой, что вовсе и не против незащищённых романтических чувств и идёт по жизни с обнажённым сердцем.
«Mad Love» с артистической лёгкостью обыграла личностные изменения героини, внеся все предпосылки к трансформации персонажа. Харлин Квинзел — это липовый специалист, что лишь ищет острых впечатлений и горячего материала для сенсационных расследований.
В оригинале Харли хоть и была в психологической зависимости от Джокера, стараясь за свой счёт сделать его счастливей, но это был герой с собственной мотивацией, способный на активные действия. Собственно, сам побег Джокера и организовала именно она, совершив дерзкий налёт на Аркам. Новый ориджин полностью сводит её участие до пассивного свидетеля, что оказывается в финале на месте разрушительных событий опять же лишь волею случая.
панели: Harleen (1) и Mad Love (2.3) В старые-добрые времена Харли Квинн брала дело в свои руки, самостоятельно прокладывая путь на свободу своему бледному возлюбленному.
Всю работу делает Two-Face чьё существование в истории служит только этой цели.Фигура Харви Дента здесь проходит лёгким пунктиром, являясь лишь элементом, приводящим в действие побег Джокера, как механизм завершения истории. Правда перед этим мы вновь пройдём через процедурный эпизод о том, как мафия плавит ему лицо, словно сырок особо опасным составом кислоты. Снова повтор, снова ноль подтекста.
Самый лучший эпизод всей истории – собственно хаос в пылающей больнице, когда коридоры наводняют сбежавшие заключённые. Killer Croc рвёт на части всех кто попадается на пути, а по тёмным коридорам носится Zsaz с заточкой. Эпизод возвращает воспоминания о культовой игре Rocksteady в которую, во время прочтения, мне захотелось вернуться.
Единственным стимулом к тому, чтобы добить книжку до конца было ожидание вкусного преображения Харли в свой привычный сценический образ. Однако праздника не будет. За все три выпуска мы так и не увидим ни одной полноценной сцены где динамическое дуо приходит в действие.
Последний визуальный элемент, что коробил меня с самого начала, так и остался очередной творческой ошибкой автора. Дело в том, что вся внутренняя речь Харли Квинн идёт внутри окрашенной тематической панели с культовыми ромбиками арлекина. С самого начала комикса историю нам повествует уже преобразившаяся Харли. И проблема в том, что эта речь лишена экспрессии, путаности мыслей, неожиданных словесных оборотов.
На слух Харли ничем не отличается от своей гражданской версии — Харлин. Хотя мы отлично знаем, как звучит персонаж не только благодаря комиксам, но и благодаря культовому мультсериалу BTAS, видеоиграм и фильмам, где к чести Марго Робби, она отлично попала в образную интонацию героини. Речь лишена каких-либо эмоциональных пиков, что указывали бы нам на разрозненное состояние рассудка персонажа. Это чётко артикулированные предложения хроникёра, что с тем же подходом мог живописать о рекордных сборах посевов кукурузы.
Harleen не является переосмыслением происхождения Харли Квин, так как не привносит в историю перерождения её личности никаких новых деталей. Комикс не создаёт достаточно контекста классической истории, чтобы мы могли посмотреть на работу даже хотя бы, как на комментарий истории Пола Дини. Автор лишь старается переспорить оригинал в деталях, при этом, оставаясь целиком в его координатах.
Иронично, но «Безумная Любовь» в одном кадре уже исполнила всю суть комикса «Harleen» задолго до.
Художник: Stejpan Sejic
Сценарист: Stejpan Sejic
Издатель: DC Comics