Стиль и музыка габберов

В конце 80-х популярность эйсид хауса перекинулась с Британии через Северное море на Нидерланды. В голландской столице хаус-музыка считалась уделом мажоров и пижонов, ее заводили в модных заведениях, ее считали изысканной и элитарной и в гламурные клубы Амстердама можно было зайти только в дорогой одежде. Никаких треников. Gabber, you can’t come in here — «Чувак, тебе нельзя», — цитата клубных вышибал, известная в столичных кругах.

Роттердам же смотрел на всех богачей-тусовщиков с пролетарским презрением и омерзением. Роттердам танцевал под жесткие бельгийские пластинки, в которых завывания синтезаторов соседствовали с ускоренным брейкбитом, а некогда спокойный хаус-ритм утяжелился и стал похож на военный марш. Вскоре местные музыканты стали выпускать собственные пластинки: сначала они подражали бельгийским (что там, до Антверпена полчаса на поезде), а позже выкрутили собственный стиль.

Роттердам кипел от ненависти: мало того, что он всегда читался вторым городом страны, так еще и музыку с тобой в придачу считают второсортной. Уверенности придал диджей и музыкант — молодой Пол Эльстак, он разжигал роттердамский хардкор как мог — и выгравировал на одной из пластинок своего проекта Euromasters слоган: «Не стыдись быть габбером!». В завершение он украсил конверт габбер-хита «Амстердам? Где это?!» картинкой писающего на столицу мальчика.

Пол Эльстак в начале 90-х устраивал габбер-вечеринки в клубе «Паркзиш», естественно, роттердамском. Там не было строгого дресс-кода, там был очень демократичный вход и очень быстро выработался стиль, удобный для быстрых телодвижений. Музыка в 250 ударов провоцирует на полную отдачу танцполу — от этого повышается температура тела, от этого испаряется пот и растет общая влажность в помещении (даже в большом). Взмокшие джинсы неудобны, лучше свободный спортивный костюм — он не стесняет движений даже когда стекает семь ручьев.

Хороший тон — спортивный костюм для теннисистов Australian, итальянского производства, с кенгурушкой на лейбаке. Особый шик — среди всех расцветок и узоров найти уникальный и уметь его отстоять; красивый и яркий костюм теперь как валюта, которую могут отжать. Сейчас олдскульные мастерки «Осси» (так называют марку и всех австралийцев с новозеландцами) стоят по 100, по 70 евро, и это со скидкой еще. Девушки под мастерку надевают спортивный топ, парни же обычно прикидывают либо на футболку, либо на голый торс.

Присяга на верность габбер-музыке начинается с бритья головы. Уместно вспомнить, что головы бреют и футбольные хулиганы — основа пролетарской молодежи, которой хватало что в Роттердаме, что в Амстердаме. И, конечно, у двух городов были враждующие команды: у Амстердама «Аякс», у Роттердама — «Фейеноорд», два ведущих клуба страны, каждый из которых попеременно становился местным чемпионом, но столичный «Аякс» был титулованней, чем неизменно злил роттердамских фанатов. Ну и как вспоминали болельщики: «В пятницу и субботу я был на незаконной хаус-тусе, а в воскресенье орал за Аякс».

Бритая голова способствует лучшей терморегуляции, да и никакая прическа не мешает танцевать. Девушки, которым нравится габбер-музыка (их называют габберинами, а иногда встречается термин gabber bitches), стараются подчеркнуть воинственность, но оставить и намек на женственность: они ровным слоем снимают волосы либо висков и/или затылка, заплетая оставшиеся в одну косу или хвост. Только самые отважные дают пощечину общественному вкусу — они наравне с мужчинами бреют голову под ноль.

Последний элемент фирстиля: обувь. Кроссовки Nike Air Max 90 — бесспорный и бессменный любимчик в гардеробе габберов. Неубиваемая пара с толстой подошвой — самое то для топтания хакки — быстрого одиночного танца под габбу. На танцполе полно народу, руками не раскидаешься — их держат очень близко к себе и поэтому колбасятся одними ногами, неистово притопывая под молотильный ритм.