Когда в первый день они вошли, я обернулась и увидела эти ****** свастики. Свастики на всём и вся.

Мои родители сидели в концлагере. Я родилась в Польше в самой середине Второй мировой войны. Из-за нацистов у меня нет семьи. Вспоминаю, как кусала свою мать, потому что, когда мы бежали из Польши, она зажимала мне рот рукой, чтобы я не выдала нас каким-нибудь звуком. Это было ужасно, ужасно. Я всё еще не оправилась от этого дерьма, понимаете?

Так что я повернулась к Джонни Блитцу, барабанщику, и сказала: «Снимайте с себя эту *******».

Он проворчал: «Я даже не знаю, что эти штуки, собственно, означают».

Я сказала: «Снимайте с себя эту ******* — и я расскажу вам, что они означают. Они означают человеческую расу, которая была почти полностью уничтожена. Они означают, что ваш менеджер — еврей. Владелец этой студии — еврей. Я — еврейка, и я ваш продюсер, и я могу потерять тормоза ******* легко!»

Они поснимали свастики. Конечно, я знала, что Dead Boys не были нацистами. Знала, что они были просто молодыми панками. Они хотели сделать что-нибудь, что было «плооохооо». Я могла их понять. Но только не свастики.