Nick Cave: Bad Seed
Nick Cave and the Bad Seeds остаются одной из самых плодовитых авантюр постпанка. С конца 1980-х харизма австралийского певца пронеслась вихрем через яростные припадки, гневные каверы, фортепианные баллады и пропитанный потом рок-н-ролл. Со временем Кейв всё больше превращался в кронера — что-то среднее между панковским Фрэнком Синатрой и суровым Джонни Кэшем.
Образ появился раньше звука. Само имя Ника Кейва несёт в себе заряд — оно встречает тебя на полпути, пока ты его произносишь. Рок-н-ролл всегда был одержим лицами, харизмой, внешностью и образом. И лидер The Bad Seeds — воплощение этой внемузыкальной магии. К счастью, Кейв — это ещё и, прежде всего, писатель и голос.
Родившись осенью 1957 года в Уорракнабиле, в 300 километрах к северу от Мельбурна, Кейв заявил о себе в середине 1970-х, оказавшись в эпицентре панк-рокового катаклизма. Тогда он играл в The Boys Next Door, которые в 1980 году превратились в The Birthday Party. Этот постпанковый отряд покинул родную Австралию ради Европы — сначала Лондона, а затем Западного Берлина. Деконструированный рок, искромсанный блюз, панковская бешеная энергия, алкоголь и наркотики всех мастей — в этом тёмном, хаотичном вихре музыки главную роль играл харизматичный Кейв.
К 1983 году Кейв и Харви начали новую главу под названием The Bad Seeds. К ним присоединился немецкий крипто-дадаист Бликса Баргельд, который параллельно вёл свой проект Einstürzende Neubauten. С 1986 по 1990 годы в составе также числился выдающийся американский гитарист Кид Конго, известный по работе с The Cramps и The Gun Club.
Музыка The Bad Seeds прорастала в первобытном блюзе и раннем роке. Несмотря на всю панковскую неистовую эксцентричность, в их саунде всегда сохранялись подлинные музыкальные ценности, что особенно хорошо слышно на альбоме «Kicking Against The Pricks» (1986). Это сборник каверов на Джона Ли Хукера, Микки Ньюбери, Джонни Кэша, Ледбелли, Роя Орбисона, The Velvet Underground и даже Джина Питни — переосмысленные с фирменной хищной грацией.
Nick Cave & The Bad Seeds
В этот период вместе с The Bad Seeds Ник Кейв записывал выдающиеся альбомы, такие как «Tender Prey» — идеальный сплав ядовитых баллад и жёсткого, обнажённого рока. Когда альбом вышел в 1988 году, Кейв оказался на переломном этапе своей карьеры. Он трансформировался из литературного панк-идола в многогранного художника — во многом благодаря роли в фильме Вима Вендерса «Небо над Берлином» (1987), а также работе над своим первым романом «И осёл узрел ангела», выдержанным в духе Фолкнера и опубликованным в 1989 году.
Пятый альбом The Bad Seeds стал для Кейва первой действительно удачной попыткой синтезировать все свои творческие амбиции. В своём панковском сюртуке-денди он перевоплощается в эксцентричного Тома Джонса, Элвиса Пресли или Джонни Кэша, играя с жанрами: от винтажного рок-н-ролла («Deanna») и коварных баллад («Watching Alice») до барочной грандиозности в духе Скотта Уокера («The Mercy Seat», впоследствии перепетой Джонни Кэшем перед самой смертью).
Напряжённость, которая ранее наполняла альбомы The Birthday Party, сохраняется и в ранних сольных работах Кейва, но теперь она выражается в песнях совершенно иного масштаба. «Tender Prey» завораживает тем, как он одновременно издевается над канонами рок-н-ролла и переосмысливает их, превращая в мрачный, завораживающе красивый кабаре пастиш. Рок редко стучался в ворота ада с такой дерзостью…
С годами и с каждым новым альбомом панковская сущность Ника Кейва уступала место образу кронера. В «The Good Son» (1990), «Henry’s Dream» (1992), «Murder Ballads» (1996), «The Boatman’s Call» (1997), «No More Shall We Part» (2001) и «Nocturama» (2003) он окончательно оформил свой стиль — камерный, но мрачный, проникнутый одержимостью и духом Ветхого Завета, который неизменно остаётся его настольной книгой.
Его музыка лежит на пересечении южноготической прозы XX века и наследия Фрэнка Синатры, Хэнка Уильямса и Джонни Кэша. Кейв выстроил свою собственную звуковую вселенную — сдержанную, изысканную, но всё так же пропитанную тьмой и одержимостью.
В конце 2006 года вместе с участниками The Bad Seeds — Джимом Склавуносом, Уорреном Эллисом и Мартином П. Кейси — Ник Кейв запустил новый проект, в этот раз открыто гаражный, названный Grinderman. Эта группа, которую можно считать «бастардами» The Bad Seeds, стала ещё одним каналом его творческой энергии. Кейв чередовал работу над Grinderman, «настоящими» The Bad Seeds, написанием саундтреков с Эллисом, литературой (включая его саркастический роман «Смерть Банни Мунро», опубликованный в 2009 году), а также постоянно окунался в магию дуэтов.
Среди его запоминающихся совместных работ — «Henry Lee» с PJ Harvey, «What A Wonderful World» с Шейном МакГоуэном из The Pogues, «I'm So Lonesome I Could Cry» с Джонни Кэшем, «The Breaking Hands» с Дебби Харри (Blondie), «She’s Not There» с Неко Кейс и, конечно, «Where The Wild Roses Grow» с Кайли Миноуг.
В 2013 году «Push The Sky Away» стал своего рода вершиной для Ника Кейва и The Bad Seeds. Его тексты всё больше приобретали литературный характер: становились мистичнее, но при этом и абстрактнее. Усиливающееся влияние Уоррена Эллиса на музыкальное звучание здесь достигло апогея.
Эмоциональное напряжение возросло ещё сильнее на следующем альбоме, «Skeleton Tree», который вышел три года спустя. С этой пластинкой Кейв встал в один ряд с артистами, творившими в этом удушающем, разрушающем душу ключе. Альбом стал шестнадцатым в дискографии The Bad Seeds, но его создание прошло под тяжёлой тенью трагедии: Кейв потерял 15-летнего сына Артура, который сорвался со скалы, находясь под действием ЛСД…
Эта трагедия неизбежно пронизывает весь альбом, даже несмотря на то, что часть песен была написана ещё до неё. Здесь Кейв обнажает себя, как никогда прежде. Между ужасом пережитого и звуками пластинки больше нет никаких барьеров. «Skeleton Tree» — это произведение предельной исповедальности, лишённое украшательств, но при этом не скатывающееся в вульгарную сенсационность. Как он произносит в самом начале альбома: «With my voice, I am calling you» («Своим голосом я зову тебя»). И этим всё сказано…
Лидер The Bad Seeds ни в одном моменте не использует трагический контекст как инструмент давления на слушателя, не вынуждает сочувствовать и принимать альбом из жалости. Его долгие, сумеречные блюзы — это своего рода пронзительный, завораживающий реквием.
К тому моменту Кейв уже давно отошёл от традиционного сторителлинга: его композиции всё больше напоминали поэзию, проповеди или элегии, нежели классические песни. «Skeleton Tree» — это поток мыслей вслух, обращение к сыну, к небу, в которое он не верил, а может, никогда и не верил.
Рядом с ним — верный Уоррен Эллис, чьё гениальное инструментальное чутьё сливается с этой трепетной и суровой прозой. Кейв не ищет ни облегчения, ни спасения. Он просто творит, питаясь болью, и это мощное горючее приводит его к одной из величайших работ в его карьере.
By Marc Zisman, July 8, 2022