Капетинги: Изабелла «Французская Волчица»

Продолжаю рассказ о предках Изабеллы Французской. В первой части, где я упомянул трех ее предшественниц, каждая из которых стала причиной, почему юную дочь Филиппа Красивого назвали именно так. Святая Изабелла-старшая, монахиня, отказавшаяся от короны Священной Римской империи и других венцов, отвергнув брачные предложения разных кандидатов, приходилась нашей героине двоюродной прабабкой. Изабелла Французская, королева Наварры, приходилась двоюродной бабкой будущей «французской волчице». Наконец, Изабелла Арагонская, скончавшаяся на 23-м году жизни, приходилась нашей Изабелле родной бабушкой.

Короли-кузены

Пока Филипп Смелый, третий французский король его имени, устанавливал свою власть в королевстве, перестраивал управленческий аппарат, входил в наследство своих дяди и тети Альфонса и Жанны (а наследство было богатым — графства Пуату, Овернь и Тулуза, составлявшие вместе чуть ли не треть тогдашней Франции), наследник английской короны Эдуард продолжал свой крестовый поход. Прибыв слишком поздно на землю Туниса, Длинноногий оттуда отправился не на родину, а в Святую Землю. Там, в Палестине, в портах Акра и Яффа, он со своими воинами и преданной супругой Элеонорой Кастильской продолжал священную войну. Воинов было немного, поэтому Эдуард не добился каких-то впечатляющих успехов, но славы заморская экспедиция принесла ему немало. И его жене-испанке — легенды гласят, что как-то раз английского престолонаследника ранил отравленным кинжалом убийца-ассасин, и самоотверженная Элеонора высосала яд из раны, опасаясь подвергнуть риску собственную жизнь и жизнь своего ребенка (принцесса была беременна). Как за двадцать лет до него Людовик IX Французский, так же и Эдуард Английский упорно отказывался, год за годом, покинуть Святую Землю, пока не отвоеван Иерусалим. Но когда пришли вести о том, что его отец Генрих III Строитель, король Англии, покинул мир живых (ноябрь 1272), оставив корону Эдуарду, новому королю пришлось вернуться на родину. Когда английский принц-крестоносец, ставший Эдуардом I Английским, вернулся на родину, шел 1273 год.

С этих пор двумя главными монархиями Запада правили короли, прозвищами которых были Смелый и Длинноногий. Эдуарду было 35 лет, Филиппу — 28. Их отцы, соревновавшиеся в благочестии и почитании христианских святынь, были кузенами (оба происходили от знаменитой Алиеноры Аквитанской). Их матери, Элеонора и Маргарита Прованские, были родными сестрами. Новые правители были хорошо знакомы, прекрасно ладили, и один приходился другому сюзереном за прекрасное герцогство Аквитания. Наследие великой Алиеноры было владением Эдуарда (который вместе с королевской короной Англии носил титул герцога Аквитанского), но находилось в королевстве Французском. Это было чревато проблемами, но в ту пору об этом мало кто задумывался.

Главное различие между двоюродными братьями заключалось даже не в возрастной разнице. Эдуард был «успешным сыном неудачливого отца». Филипп — «посредственным сыном успешного отца». Длившееся более полувека правление Генриха III Строителя было отмечено не только обширной архитектурной деятельностью, но и бесконечной смутой, неловкими попытками соверена навязать свою волю могущественным вассалам, и их удачными усилиями эту волю игнорировать. Долгие годы в Англии шла гражданская война, и королю Генриху приходилась просить помощи у своего французского родича. Людовик, в свою очередь, твердой рукой правил своим обширным королевством, насадил по все территории государства унифицированное законодательство, упрочил королевскую власть и обрел невероятную репутацию по всему христианскому миру своим благочестием и справедливостью. Перед таким примером достаточно слабовольный и легкомысленный Филипп бледнел и тушевался — несмотря на свою личную храбрость в сражениях и прекрасные навыки всадника и воина. В то же время Эдуард был настоящей рок-звездой XIII века — он был высокий блондин с бешеным темпераментом и энергией, железной волей, последовательностью в решениях и атлетическим сложением. Плюс он прекрасно проявил себя в сотрясавших Англию гражданских войнах, помогая отцу победить мятежных вассалов, навел страху на сарацинов во время пребывания в Святой Земле, а также был удачно женат на кастильской принцессе, которую горячо любил, и являлся отцом бесконечно растущего семейства.

В последнем смысле контраст с французским кузеном был впечатляющим. Филиппу повезло с женой — об Изабелле Арагонской мы знаем преступно мало, но уж где она себя проявила, так это в исполнении супружеского долга: она родила мужу пятерых детей, и каждый был мальчиком. В Средневековье это очень ценилось. Последний сын, как уже упоминалось, родился мертвым, и стоил своей матери жизни — но во Франции Филиппа ожидала полная детская, в которой игрались Людовик, Филипп, Карл и Робер. Старший и младший принцы умерли юными, но вот Филипп-младший стал «Железным королем», а Карл сделался неугомонным графом Валуа, претендентом на почти все главные европейские короны и родоначальником династии Валуа. Последняя из его законных потомков в прямой линии стала известна истории и миру как «королева Марго» Дюма-отца, которая в современной массовой культуре воплощена красавицей Изабель Аджани.

Эта детская смертность, тем не менее, не оставляла шансов для безответственности, да и сам французский король овдовел слишком рано — в 25 лет. Сложно ожидать от мужчины в расцвете лет пожизненной верности памяти первой супруги, да и пример английского кузена, который к 1274 году обзавелся уже десятью детьми, наверняка вызывал некоторую зависть. И вот в августе 1274 Филипп Смелый на тридцатом году жизни вступает в новый брак — с юной принцессой из Нидерландов, 20-летней Марией Брабантской.

Новая королева Франции немедленно проявляет себя как достойная супруга властелина Франции — воспитанная в роскоши и утонченной культуре родного брабантского двора, ревностная поклонница не Священного Писания, а рыцарских романов, она немедленно начинает насаждать свои привычки и пристрастия при парижском дворе, уже давно утомленном аскетизмом и религиозной суровостью Людовика Святого. Возобновляются танцы и рыцарские турниры, позабытые со времен юности святого короля, при дворе вспыхивает бурная развеселая жизнь, молодая королева, зачитывающаяся повестями о Ролане, Тристане, Карле Великом и короле Артуре, собирает вокруг себя клику могущественных сеньоров, которые не только разделяют ее интересы, но и готовы поддержать ее политически. Мария довольно быстро начинает производить на свет свое потомство — ее фертильность уступает плодовитости Изабеллы Арагонской, но все же в 1276, 1278 и 1280 годах она производит на свет троих здоровых детей (сын и две дочери, Бланка и Маргарита).

При этом Марии приходится заботиться о сыновьях мужа от первого брака. Их осталось всего трое — третий принц, Робер, подытожил печальную годину Восьмого крестового похода, который стоил всей его семье полудюжиной смертей, и умер в 1271 году. Из троих старшему на момент появления в доме мачехи было уже десять лет — Людовик был наследником престола и потенциальным женихом наследницы наваррской короны. Второму, Филиппу, было тогда 6 лет. Младшему, Карлу, исполнилось четыре. Мария, кажется, была бы неплохой мачехой юным принцам, не случись трагедии. Весной 1276 года, когда королева ожидала своего первенца, внезапно на 13-м году жизни умирает наследник французской короны, принц Людовик. Двор погружается в траур, юного принца погребают в усыпальнице королей, аббатстве Сен-Дени. Через несколько недель королева производит на свет сына, которому дают имя усопшего брата (этот принц будет известен всем, кто читал эпопею Мориса Дрюона «Проклятые короли», под именем Людовика д’Эвре). Все королевство погружается в печаль из-за смерти наследного принца, которого толком не знали, но все равно любили — но эта скорбь в считанные месяцы превращается в ужас и гнев: по стране начинают ползти слухи о том, что новая королева решилась извести ядом все потомство Изабеллы Арагонской, с тем, чтобы корону унаследовали ее дети. И все, казалось бы, сходится — старший сын короля умирает как раз перед рождением сводного брата, который получает его имя. Разве сложно представить такой сценарий, тем более что королеве осталось убрать только двух мальчиков, чтобы достигнуть своей цели? При дворе замирают турниры и празднества — все изготовились к схватке. Все знают, что король Филипп III слушает только двух человек — жену и своего всемогущего камергера и советника Пьера де Ла Бросса. И все знают, что после пары лет довольно спокойного сосуществования Пьер вдруг решает ополчиться против забирающей слишком большое влияние в свои руки молодой королевы, — и что слухи о зловещем плане Марии Брабантской распускают люди Ла Бросса. Предстоит схватка влияний — кто победит?

Автор