До Watch Dogs 2: образ хакера в видеоиграх и кино

Как менялся образ хакера — от «Нирваны» до «Мистера Робота».

29 ноября Watch Dogs 2 вышла на ПК — спустя две недели после консольного релиза. Игра уже удостоилась высоких оценок критиков, в том числе за неожиданную тональность по сравнению с первой частью. Дождливый Чикаго сменили на солнечный Сан-Франциско, а Эйден Пирс уступил место более разговорчивому Маркусу Холлоуэю, члену хулиганской группировки DedSec, которая объявила войну властям.

Создатели Watch Dogs 2, конечно, не первые, кто заинтересовался субкультурой хакеров — в кинематографе с игровой индустрией есть примеры не менее интересные. О них редакция DTF и решила вспомнить.

В начале 1980-х годов в мире активно обсуждали компьютерную безопасность и методы борьбы с киберпреступниками. Индустрия развлечений отреагировала на заинтересованность общественности этой темой художественными произведениями, в которых деятельность хакеров изображена поверхностно и нереалистично.

Попытки рассказать о них предпринимали также производители видеоигр. В 1984 году музыкант Ли Кристофферсон представил System 15000, первый симулятор компьютерного злоумышленника, снискавший умеренную популярность среди IT-специалистов и даже сотрудников НАТО. Ведущая роль в нём отводилась безымянному программисту, который по просьбе друга должен был найти похищенные у одной корпорации средства.

Успех System 15000 автор планировал закрепить продолжением, но его так и не выпустили, поэтому задумки автора подхватили другие люди. Уже в 1985 году появилась стратегия Hacker, вдохновленная фильмом «Военные игры». У более очевидной ролевой модели, проекта Кристофферсона, она взяла геймплейную механику с поиском данных и проникновением в сеть оппонента через ввод строк в командную строку. Другая общая черта — схематичный образ героя, чтобы пользователям легче было ассоциировать себя с ним. По сюжету известно только об опыте и больших способностях героя, чем, видимо, и обусловлено отсутствие в игре опции сохранения и подсказок.

На едва ли не главных особенностях хакерской субкультуры — закрытости и анонимности — построены многие тематические проекты. Наиболее известный пример — Uplink (2001), повествующая об очередном безымянном эксперте, чьи клиенты просят то попасть в локальные сети конкурентов, то похитить важные сведения, то создать вирус. Его работа в игре далека от правдоподобности, но проникнуться спецификой она позволяет — за что и стала культовой в определенных кругах.

В последующие годы формулу Uplink воспроизводили многие ее последователи. Среди них — Street Hacker, Hack 'n' Slash, TouchTone, Hacknet, вышедшие в этом году Hack_me, Hackers и Quadrilateral Cowboy. Все они посвящены теневому интернету, самой небезопасной стороне всемирной паутины.

В конце 1980 и в 1990-х годах многие игры об онлайновых злоумышленниках были в киберпанковом сеттинге — сказывалась популярность жанра. Первым же удачным симбиозом принято считать Neuromancer (1988) по одноименному роману Уильяма Гибсона, про взломщика киберпространства, который перемещался между реальным и виртуальным мирами. Благодаря литературному первоисточнику у главного героя была оригинальная мотивация — найти пропавших друзей, — история прошлого и объяснение того, как он овладел своими навыками. Настоящий, цельный персонаж вместо трафаретов из System 15000 и Hacker.

Через год нарративные идеи Neuromancer перенял ее идейный наследник — шутер с элементами пазла Interphase. Вновь утопическое будущее, разделение на киберпространство и двумерную реальность, киберанархист против могущественной корпорации. Цель главного героя Дэна тоже похожа — помешать противнику массово контролировать разум людей.

Против зомбирования населения выступает и протагонист отечественной стратегии «Код доступа: РАЙ». Для этого он собирает отряд из шести специалистов и отправляется на поиски суперкомпьютера, управляющего всеми уровнями футуристического города, чтобы отключить его. Но против системы он пошел вынужденно, став мишенью полиции, а не из желания освободить человечество от порабощения. В каком-то смысле он — герой поневоле.

Тем же статусом можно наградить хакера из культовой System Shock. Борьбу с искусственным интеллектом, подчинившим себе космическую станцию, герой ведет ради спасения. Примечательно, что и здесь путешествие по станции перемежается эпизодами со сбором данных в виртуальной 3D-среде. Несмотря на то, что авторы System Shock тоже прибегли к типажу безымянного отщепенца, его мотивы и поступки имеют под собой больше оснований, чем в вышеупомянутых играх.

Тема борьбы подкованного в компьютерах одиночки с тоталитарной властью прослеживается в большинстве киберпанковых игр. Так было в Syndicate Wars и ее ремейке; в серии Shadowrun по мотивам одноименной «настолки»; в Omikron: The Nomad Soul, где полицейский Кайл примкнул к антиправительственному движению; в первой Deus Ex со спецагентом Джей-Си Дентоном и его хакерскими имплантатами. Против Большого Брата в той или иной степени выступали персонажи из Gunpoint, Invisible, Inc., Technobabylon, Blade Runner.

В отличие от разработчиков видеоигр, трактующих образ хакера по-разному, видение кинорежиссеров в этом вопросе довольно однобоко. Виной тому, возможно, устоявшийся в Голливуде стереотип взъерошенного молодого гения, способного взломать программу с ходу (что в принципе невозможно).

Такие сюжетные условности за последние пару десятилетий получили широкое распространение в кино. На сайте TV Tropes, агрегаторе сюжетных приемов и ходов, можно найти десятки картин, в которых показан голливудский подход к хакерству. «Пароль “Рыба-меч”», «Заговорщики», «Сеть», «Нирвана», «Джонни Мнемоник», немецкий «Кто я» — в них айтишники выглядят супергероями, обходящими системы безопасности путем скоростного печатания на клавиатуре.

А началось все в 1980-х годах с лент вроде упомянутой «Военной игры». В ней подросток Дейв Лайтмен проникнул в сеть военного ведомства США и, запустив несколько приложений с настораживающими названиями, едва не стал зачинщиком Третьей Мировой войны. Хотя в картине достаточно забавных моментов вроде коронных фраз героя после успешных операций, она не сильно перегружена штампами. К тому же способы получения закрытых сведений там показаны вполне правдивые, некоторые из них используются и сегодня.

В некоторых картинах достоверно отражены определенные виды деятельности сетевых хулиганов. Например, в «Тихушниках» и «Пиратах Силиконовой Долины» здорово показана социальная инженерия, то есть работа за пределами онлайна. Специалисты также хвалили отображение технологической части шпионажа в триллере Майкла Манна «Кибер». Досталось только Крису Хемсворту, чья внешность имеет мало общего с обликом человека, сидящего днями за компьютером.

А вот про «Хакеров» с Анджелиной Джоли, когда речь заходит о реалистичности, обычно вспоминают только в ироничном контексте. У картины мало того что неубедительная история борьбы подпольных программистов за экологию, так еще подана она через уморительные сцены и диалоги. Зато фильм закрепил в массовой культуре вынесенное в название слово, вытащив его из узкоспециализированных глоссариев. Ну и выглядит стильно.

На малом экране эксперты по взлому появляются даже чаще, чем в кино, но в основном на втором плане. Их вводят в полицейские и юридические процедуралы и в ситкомы как ходячих компьютеров, экспертов по всему странному и непонятному, готовых поделиться ценной информацией. Сравните, к примеру, программистов из «24 часа», «Чака», «В поле зрения», «Воздействия», «C.S.I.: Киберпространство» — персонажи разные по внешним признакам, но архетип общий.

Исключением стал нашумевший «Мистер Робот», телевизионное открытие 2015 года и первая попытка рассказать о хакерах без скидок на грамотность зрителя в соответствующей терминологии. Помимо очевидных достоинств, таких как правдоподобность сцен кибератак и мастерская атмосфера паранойи, сериал привлекателен главным героем. Одиночка-социофоб, страдающий от галлюцинаций, сторонник антиглобализма, ведущий двойную жизнь, — Эллиот напоминает одновременно нескольких киберанархистов из игр и кино.