Дед

У меня был мировой дед – веселый, говорливый, умеющий и работать, и отдыхать. Молодежь в виде меня и ровесников были от него в восторге, а вот взрослые в виде мое матери и отца его не любили. Сначала я не замечал, а потом мне стало обидно. Я обратился к бабушке, но та будто не слышала. Потому я спросил уже напрямую маму, но та ответила мне что-то вроде «Вырастешь-поймешь». Тринадцатилетний я искренне возмутился.

- Мам, ты же в курсе, что я многое знаю. Он бил тебя в детстве? Ну как твой отец, - предположил я.

- Нет. Я боялась его и ненавидела, но не из-за этого. Давай я тебе когда-нибудь потом расскажу.

Она развернулась и вышла из дому, игнорируя меня. С момента того разговора, мы стали реже приезжать к дедушке и бабушке. Я это замечал, пытался оговорить с матерью, но она отнекивалась. Потом у родителей начались склоки и спустя год, дошло до развода. Хотя все же расстались родители друзьями, приятного мне было мало. Потом выпускные экзамены, взрослая жизнь. В мои двадцать, когда моя жизнь была насыщена девушками и экзаменами, мать как-то позвонила мне и сказала, что дед умер и нужно приехать на его похороны. Ее голос был спокоен.

- Как бабушка? – спросил я ее.

- Наконец вздохнула спокойно. Приедешь в деревню сам через два дня. К 11 дня.

Мама отключилась, а я снова задумался, почему все так не любят деда. Я не стал им звонить и беспокоить, а просто приехал в субботу. К тому времени любимого героя моего детства уже закопали. Поминки уже начались и куча постаревших от возраста и алкоголя друзей моего деда обоих полов, поглощали еду со столов со скоростью дорого пылесоса.

- Хороший был мужик, - заявил дед, которого я определил как Петра. Он когда-то пнул мне мяч так, что тот ударил меня в живот до синяка. – Старше меня на 17 лет, но я никогда не чувствовал этого. Славный был мужик. Его любили все.

- Да. Славный был мужик. Верный. Признаюсь честно, я даже пыталась его соблазнить, но у меня не вышло, - отозвалась бабушка Тамара. Я невольно скривился, глядя на нее. Она была на восемь лет старше, но выглядела отвратительно – алкоголь.

- И главное, несмотря на то, что жизнь у него была сложная, все-таки был подростком, когда война кончилась, он всегда был позитивным, всегда сохранял дух… - начал было Петр, но бабушка прервала его.

- Значит так – заткнулись, поели и валите на хрен из моего дома! – рявкнула она. Гости как-то сразу притихли, пошушукались, чем-то быстро закинулись, да направились собираться. Бабушка же встала и направилась в их с дедом бывшую спальню. Мама осталась убирать со стола.

- Думаю ты уже достаточно взрослый, чтобы все узнать. Поговори с бабушкой. Она уже давно хочет, чтобы ты знал.

Я кивнул, хотя почему-то боялся подойти к бабушке. Она сидела на кровати, перебирая пальцами.

- Ты как? – спросил ее я.

- Ты ждешь от меня скорби? – вместо ответа спросила она.

- Думаю, нет.

- Присядь. Во мне сейчас столько эмоций, меня переполняющих, что я просто обязана кому-то их высказать.

Я послушно сел рядом.

- Моими родителями были Татьяна и Виталий, - начала, было, бабушка.

- Забавно. Твоего отца звали прямо как моего деда, - заметил я, и получил укоризненный взгляд.

- Виталий быстро лишился родителей и брата на войне. Буквально в первый год. Потому его приняли к себе в семью соседи, родители Татьяны. Война не пощадила и их и к 1945 году остались только пятнадцатилетняя Татьяна и двенадцатилетний Виталий вместе. Я не знаю, какие у них были чувства и были ли, знаю лишь, что родилась я менее чем через пять месяцев после окончания войны. Мама не пережила родов и осталась я вместе с отцом – ему тогда было тринадцать.

- Почему я не знал его? Он быстро умер? – поинтересовался я.

- Вообще-то ты знал его. Твой дед и мой отец – один и тот же человек.

Я притих, не понимая. Не знаю, сколько я сидел так.

- Мне было тринадцать, когда мой отец решил стать моим супругом. Без разрешения, конечно. Просто в какой-то момент, после школы, приказал раздеться и изнасиловал. Я тогда не понимала, что я сделала не так. За что? Почему он заставляет меня спать с ним? Сначала я даже боялась пожаловаться кому-то. А потом рассказала учительнице в школе. Она была местной, жила в четырех домах от нас. Она тогда сказала мне, что отец меня любит и так проявляет свою любовь. Но такая эта любовь меня не устраивала – я пожаловалась соседке, но та только наорала на меня. Тогда я поняла, что мне не помогут. Не защитят. А вскоре оказалось, что я беременна, уже было не до школы. Ее я так и не закончила – отец, тогда уже любовник, оставил меня хлопотать о хозяйству, а сам стал работать больше. Наш сын не выжил, что не удивительно. Как и последующий. Лишь третий ребенок – твоя мама, была достаточно здорова. И я так боялась, что он покуситься на нее.

- Ты не попыталась сбежать?

- Мне очень много раз хотелось, но куда я побегу? В свои двадцать лет я даже сделала попытку, но не получилось это сделать далеко. Документов у меня не было. Поймал меня участковый быстро, он был должником Виталия, да и вернул домой. Через год я родила твою маму и просто … смирилась. Деда твоего я не полюбила, конечно. Просто жила, стараясь не задумываться обо всем этом. Забавно, мне даже соседки завидовали, те, что помоложе. Со временем родственные отношения мои с ним то ли забылись, то ли переросли в слухи.

- Что ты будешь делать теперь? – спросил я бабушку.

- Жить. Радоваться, что избавилась, наконец, от гнета и страха. Продам, наконец, этот чертов дом и перееду к твоей маме – она давно зовет. И знаешь, меня ведь действительно интересуют эти твои компьютеры и интернеты. Научишь меня?

- Научу, ба. Обязательно научу