знаешь, мне снилось, словно мы снова с тобою вдвоем,

в одной квартире, постели, в одном из двух городов

утром, ночью и днем идем держась за потные ручки,

даже когда солнце с ленцой уползает за тучки,

тогда все это нам ещё казалось совсем новым,

даже если повторялось все снова и снова,

мы игрались, и не было между нами ни ссор ни споров,

но розовые очки пришлось отдать совсем скоро

задаром на смену пришли чёрные стекла рей банов,

и я пил ромколлу как колфилд, по старым барам, кругом тир,

рано поутру раны пьяный бередил

ребел без причин,

но до тех пор экзюпери был наш ориентир;

и пока что мы в парке на скамейке мерзнем, вечером поздно,

и просто друг к дружке поближе нежно жмемся,

такова жизни проза, пока не совсем взрослые,

мы мечтаем наивными детскими грезами

о скором приближении нашего теплого лета,

наблюдая за птичками в плетении паутинном веток,

но суета-сует, все видимо слишком тщетно,

нас настигает невыносимое для мира усиление ветра,

новый планиды подлый завиток, а скорее пяток,

каждого по своему закручивают в узелок,

холоднее становится вечер, укрыться нам нечем,

и нам ждать некого, нечего, ничего больше нету;

время уносит круговоротом планеты скоротечно

в мгновение исчезает даже и путь млечный,

кроме тебя и меня здесь остается лишь вечность,

которую мы бы оба с тобою прожили беспечно,

и мне снилось будто всесильный потратил все силы,

чтобы слить воедино эти чудные мотивы,

и это на диво для меня звучало правдиво,

ведь с самого начала я был достаточно нерадивым,

и кажется нас обманули лживые гипокриты,

ведь дети тоже бывают оставлены и позабыты,

теперь уже поняли мы-то, что нелепая череда событий

может кардинально поменять уклад быта,

мы дети, что выращены на почве книг,

я рос сорняком, ты цветком, расцветающим почти в миг,

все наши дни мы были с тобою одни,

чужаки, чудаки, но это было нам как раз с руки;

ведь такими быть недоступно было другим,

и сейчас ты скитаешься по странам многим,

а я в пространстве комнаты наматываю круги

и пространно пишу строками долгими,

и я долго что-то ещё ночами буду нести,

пока запал бренной жизни не совсем еще стих,

если я тебя когда-то обидел - прости,

я делал это не зная, как молодой ситх, прости,

и если честно я даже не пытаюсь попадать в ноты,

ведь эти чувства давно прилипли как панакота,

и я надеюсь, небесное полотно тёмное

медленно сползет одеялом вручную сотканным,

пусть и приколото звездами плотно, но

оно укроет нас уютным сном, чтобы мы в нем

ещё раз встретились только с тобою вдвоем,

как мы когда-то хотели, чтобы летели недели

в одном из двух городов, в одной квартире, постели.