Для Эйзенштейна кино, несмотря на его развлекательный характер, тоже было наукой, которая требует экспериментов, исследований, новых решений. Так, еще занимаясь театром, он увлекался рефлексологией Павлова и разработкой биомеханики – обучающего метода для актеров, который был основан на одновременном вовлечении в игру тела и разума актеров. В своих ранних работах Эйзенштейн заимствовал визуальные и нарративные решения у цирка, немецкого экспрессионизма, авангардного театра и даже акробатического спорта. Он стремился захватить аудиторию зрелищностью и динамикой, сочетая их с понятной повествовательной линией, часто основанной на классическом драматичном дидактическом сюжете. Симбиоз доступной истории и захватывающей формы был методом достижения главной цели – оформления нового мышления, внушения идей.
Они оба мужчины
С другой стороны, сравнивать киноязык советского мастера с технологическим новаторством Кэмерона все равно что искать различие у твердого и жёлтоговот хорошо же ответили сами на свой вопрос
Эйзенштейн — классика, а Кэмерон — хуйня из-под коня.