Почему второй сезон «Жизни после смерти» Рики Джервейса не удался

Плохая попытка развести на слёзы.

Первый сезон After Life от Netflix был хорош: отличный баланс драмы и шуток про члены, с надрывом в середине и очищением в финале. Достаточно разнообразный, чтобы не заскучать, и достаточно камерный, чтобы оставаться уютным. В общем, практически идеальный сериал для меланхоличных выходных. Да ещё и с простором для развития.

Весь первый сезон Тони страдает по погибшей от рака жене и язвит окружающим. Враждебность и грубая честность — это его способы справиться с горем. Тони боится проявлять эмоции, копит их в себе и выплёскивает на коллег, родственников и знакомых в виде оскорблений.

Герой пытается принять утрату и если не отпустить жену, то, хотя бы, перестать быть озлобленным и жалким. И ведь получается: светлая, что называется, грусть финала даёт надежду на хорошее будущее, при этом не обрубая концы. Тони ещё не до конца пережил горе, однако справляться с ним теперь будет иначе. Как? Да как угодно, лишь бы вот то щемящее в груди сохранялось, пусть даже ценой похабных шуточек.

Похабных шуточек во втором сезоне и правда меньше, зато больше натужной лирики. Прежде саркастичный снаружи и мягкий внутри Тони превратился в какую-то размазню, которая плачет чуть ли не в каждом эпизоде (в некоторых сериях по несколько раз). Видимо, он как-то не так усвоил жизненные уроки, полученные в прошлом сезоне.

Об этом неловко говорить, учитывая, что главный герой переживает горе, но наблюдать за ним просто противно и скучно. Он ноет, ноет, ноет и временами лениво шутит. Если раньше Тони хотелось сопереживать, то теперь он ничего кроме отвращения не вызывает. Говоря языком пошлых сравнений: After Life стартовал со второй стадии модели Кюблер-Росс и тут же перекинулся на четвёртую — с гнева на депрессию, минуя торг.

Нет, в персонаже должны были произойти перемены, но нужно ли было превращать Тони в отвратительного нытика, который не гнушается эксплуатировать своё горе, заставляя других жалеть себя? Вряд ли.

И ладно бы вся эта утомительная драма как-то уравновешивалась юмором, но во втором сезоне катастрофически мало смешного. Сценки с местными жителями, желающими поделиться с героями-журналистами своими дикими историями, стали пресными и до обидного короткими. «Секс работница» Дафни больше не вторгается в личную жизнь Тони так забавно и трогательно, а отец протагониста не скрашивает диалоги едкими и грубыми комментариями.

Вообще, второй сезон After Life вышел на удивление стерильным — особенно для Рики Джервейса. Практически единственным поставщиком шуток про члены и жопы здесь стал психотерапевт Мэтт, который, вместо того, чтобы решать проблемы пациентов рекомендует им нажраться и трахнуть кого-нибудь, либо рассказывает о собственных похождениях.

Сцены с ним порой выглядят забавно, но и тут есть проблема — в первом сезоне Мэтт был не таким. Из просто тупого и комично профнепригодного врача он внезапно и без каких-либо предпосылок превратился в отчаянного кутилу и развратника. Вероятно, тоже пережил какое-то горе в межсезонье.

Характеры остальных персонажей также претерпели изменения, пусть и не столь радикальные. Создаётся впечатление, что для Джервейса второй сезон был этакой работой над ошибками — будто после выхода первого, он вдруг осознал, что многие вещи надо было сделать иначе.

Только вот изменения не пошли на пользу шоу. И дело не в резком развороте в сторону драмы и переписывании характеров, а в том, что новые идеи оказались слабее старых. After Life — это больше не трогательная своей искренностью комедия, а сопливая и скучная драма, которая всеми силами пытается выжать из зрителя слезу.