Атака титанов: Последний взгляд на финал франшизы

В ноябре 2024 на экраны вышла вновь завершающая часть франшизы «Атака титанов» под нетривиальным названием «Последняя атака». По содержанию этот фильм — компиляция из двух последних фильмов, состоящих из шести эпизодов, с добавлением новой сцены после титров. Премьера, пусть и не привнесла ничего качественно нового во франшизу, послужила лишним поводом для того, чтобы рассмотреть финал эпопеи в ретроспективе.

Просмотр «Атаки титанов» похож на собирание большой и сложной мозаики. Оригинальный концепт становится отчетливо ясен только в самом конце, когда мозаика уже собрана, а история рассказана. Уже ностальгически охватывая взглядом всю историю, написанную Хадзимэ Исаямой, мы видим полный ее рисунок, продуманный до малейших деталей.

Так что же это за рисунок?

«Атака титанов» — история о ненависти, которой нет конца. О ненависти людей к титанам, о ненависти людей к людям. Ненависть, как известно, ведет к войне, а война ведет к еще большей ненависти. Есть ли выход из этого замкнутого круга? Финал, написанный Исаямой, показывает, что нет. И в этом он честен со зрителем. С самого начала автор ведет и героев, и зрителей к отчаянию, постепенно убеждая их в безнадежности счастливого финала. Товарищи станут врагами, Саша так и не поест мясо, а за геноцидом последует ядерная война. Довольно быстро в мире «Атаки титанов» не остается места для юношеского запала и идеалистических грез о будущем, где все люди будут свободны. Юношеская мечта главного героя о свободе и прекрасном мире за пределами стен утрачивается безвозвратно. Через боль и разочарование Эрен Йегер, одновременно жертва и зачинщик геноцида, приходит к неутешительным выводам о мире, в котором он рожден.

Венцом личной трагедии Эрена Йегера становится катастрофа вселенского масштаба. Апокалипсис в исполнении Хадзимэ Исаямы перекликается с древнескандинавским эсхатологическим мифом, который также рисует безутешную картину будущего человечества. В смертельном бою Рагнарёка мир погибнет и возродится вновь. Мотив гибели мира присутствует в «Атаке титанов» с самого начала в различных его вариациях. Впервые он появляется в сюжетной арке нападения на Шиганшину, родной город главного героя, и трактуется как угроза гибели человечества, которую несет в себе вторжение гигантов за стены. Позднее источником угрозы становится Разведкорпус, во время нападения на марлийский концлагерь Либерио: солдаты Парадиза выступают в роли агрессора, не жалея ни стариков, ни детей во время вторжения на вражескую территорию. Финальной точкой в череде апокалиптических образов становится Дрожь земли, когда армия колоссальных титанов во главе с Эреном истребляет 80% человечества за пределами стен. Однако на этом история не закончится, и словно вторя древнескандинавской поэзии, мир «Атаки титанов» возродится вновь, чтобы однажды исчезнуть и появиться заново.

Какой ценой?

«Атака титанов» — история о жертве. Как таковой мотив жертвы фигурирует в истории с самого начала: суицидальная экспедиция беженцев за стены, ритуал передачи силы титана-шифтера, поедание трупа собственной матери и т.д. Безжалостный к слабым мир «Атаки титанов» учит нас, что «человек, неспособный ничем пожертвовать, ни за что не сможет ничего изменить». Соответственно, чтобы изменить всё, нужно пожертвовать всем, даже собственной человечностью. Абсолютно бесцеремонно выворачивая наизнанку заявленный изначально концепт — люди против титанов — Хадзимэ Исаяма проверяет на прочность моральные ориентиры не только своих героев, но и зрителей. У врага Парадиза всегда было человеческое лицо, однако это лицо оказалось маской, в каком-то смысле менее страшной, чем ее носитель — человек.

В этом отношении главный герой — это архетипический Оборотень, буквально и фигурально. Был ли Эрен Йегер чудовищем с самого начала? Был. Последний диалог Эрена и Армина подтверждает это: «Я хотел сравнять все в землей. Хотел узреть этот вид. Сам не знаю почему, но я желал этого». Природа главного героя всегда была крайне противоречива, однако утрата им своей человечности происходила постепенно, чтобы однажды быть принесенной в жертву свободе. Помогла ли суицидальная жертва Эрена разомкнуть круг ненависти? Нет.

После выхода в свет финального эпизода сериала в фэндоме появилась крайне интересная мысль: «Атака титанов» — это история Микасы глазами Эрена, рассказанная Армином. Именно Микаса размыкает, пусть и ненадолго, круг ненависти, сомкнутый Эреном. Решение, которое принимает героиня, с первого взгляда может показаться противоречивым, однако при внимательном и неоднократном пересмотре сериала с самого начала мы понимаем, что Микаса не поступает вопреки воле Эрена, а следует ей. «Человечество на грани вымирания, а ты думаешь только о себе», — говорит ей Эрен в начале операции по обороне Троста. Урок был выучен: Микаса отказывается от собственного счастья ради спасения человечества. Тот факт, что именно с легкой руки Микасы был остановлен геноцид, и исчезла сила титанов, говорит о том, что созидательная, не рабская любовь, воплощенная в образе героини, способна изменить мир. Мысль весьма тривиальная, но нисколько не пошлая, а даже необходимая для такого мрачного произведения, как «Атака титанов».

Именно поэтому «Атаку титанов» нельзя упрекать в упадническом настроении и пессимистическом взгляде на будущее. По своей сути это, как ни странно, очень жизнеутверждающая история. «БОРИСЬ!» — это не лозунг, а закон суровых реалий, в которых выживает только тот, кто сражается и побеждает. Мир «Атаки титанов» «жесток, но в то же время так прекрасен». Да, ты всегда можешь погибнуть в бою или быть съеденным заживо, но останутся те, кто будет помнить о тебе.

Во имя чего?

«Атака титанов» — история о свободе, которую невозможно обрести. О самой жизни, которую невозможно загнать в те или иные рамки. Имир выпускает поросят из загона, Разведкорпус совершает вылазки за стены, а дедушка Армина хранит книгу о внешнем мире. Даже три ряда колоссальных стен, что запирают народ Имир на далеком острове, не останавливают стремление человека к свободе. В концепции Хадзимэ Исаямы свободе придается онтологический приоритет. Главный герой дает весьма однозначный ответ на то, почему он так стремится вырваться за стены: «Потому что я рожден в этом мире». Это стремление к свободе заложено в человеке как бы по умолчанию, что невольно отсылает нас к сартровскому афоризму «человек обречен быть свободным».

Эрен, при всей моральной сомнительности его поступка, все же дарит своим близким свободу. Все личные истории персонажей франшизы, которые можно и нужно описывать по отдельности, так или иначе, сходятся в одной точке. Во время и после Дрожи земли персонажи, за которыми зритель наблюдал десять лет, обретают свободу и возможность распоряжаться ею, как им того захочется. Один из этих персонажей — Райнер Браун. Как минимум трижды Райнер должен был умереть. Картина мира, навязанная ему марлийскими угнетателями и нерадивой матерью, не проходит проверку на прочность, что в конечном итоге приводит к его психическому слому. В финале Исаяма великодушно снимает с Райнера проклятие Имир и дарит контроль над собственной жизнью.

Во всем этом глубокомыслии очень легко упустить формальную сторону произведения, которая, между тем, заслуживает особого внимания. В связи с тем, что ближе к концу сериал перешел от студии Wit к студии MAPPA, его визуальное решение претерпело значительные изменения. Однако что делает «Атаку титанов» уникальной франшизой, так это органичность, с которой происходит смена стиля повествования. Дизайнер персонажей Томохиро Киши подчеркивает, что изменение стиля происходит в наилучший, сюжетно мотивированный момент, когда на смену битвам с титанами приходят битвы с людьми.

MAPPA обеспечила финалу истории по-настоящему апокалиптическую масштабность. Массовые сцены Дрожи земли рисуют катастрофические образы истребления цивилизаций. Вкупе с кинематографичностью картинки и аллюзиями на события Второй мировой войны аниме обрело несколько исторический и даже документальный характер. Впрочем, плоскостность и минималистичность Wit рифмуется с фэнтезийным сеттингом произведения не меньше, чем кинореалистичность MAPPA с псевдоисторическими элементами сюжета. Такая многомерность стиля возводит «Атаку титанов» с ее философией и универсальным посылом на уровень ярчайшей визуальной эпопеи нашего времени.

Отдельного упоминания заслуживает финальная сакуга в исполнении Арифуми Имаи с маневрирующими между осколками черепа Леви и Микасой Аккерман. В сцене невозможно с первого раза проследить сложную и динамичную хореографию камеры, которая совершает подчас вычурные обороты и выбирает крайне зрелищные, неудобные для живой съемки ракурсы. Вкупе с музыкальным сопровождением — саундтреком с недвусмысленным названием «ПРЕДАТЕЛЬ» — анимация Арифуми Имаи производит неизгладимое впечатление. Короткие, но очень эффектные сцены пространственного маневрирования «Атаки титанов» демонстрируют преимущества анимации перед игровым кино.

К настоящему моменту «Атака титанов» стала по меньшей мере знаковой визуальной эпопеей первой четверти XXI века. Историю Хадзимэ Исаямы без труда можно читать как притчу. Множество уникальных и ярких образов, переплетаясь между собой, образуют по-настоящему универсальную структуру. Здесь не только современное прочтение космогонического и эсхатологического мифа, но и авторское высказывание о противоречивой человеческой природе и мире, который она творит.