Человек берёт пруфы
Какие пруфы? Нет там никаких пруфов. Воздевание очи горе "ах, какой он был замечательный, настоящий советский инженер" - это не пруфы, это истерика какая-то. На станции произошла катастрофа, как можно обвинять в ней директора станции и ответственного за эксплуатацию, что за русофобия в самом деле?!
Как и прочая пурга про "обесценивание труда реально существовавших людей". Особенно когда создатели сериала напрямую говорят "в этом эпизоде мы ввели вымышленого персонажа как некий усреднённый образ сотен советских людей", ну мол что-бы не выделять кого-то.

Отдельно доставляют взаимоисключающие параграфы типа " было доказано, что персонал не допускал ошибок, ... действовал чётко по регламенту" и "первопричиной аварии явилось ... сочетание нарушений порядка и режима эксплуатации, допущенных персоналом энергоблока".

Очень, на самом деле, показательная ситуация в том, что автор получает минусов в лицо за то, что несёт откровенную пургу, но виновато во всём проклятое HBO.

Может потому, что как и Евген, автор крайней избирательно подходит к цитированию? Ну то есть находим фрагмент, который ложится в твою канву (ОБОЛГАЛИ И ОКЛЕВЕТАЛИ ЧЕЛОВЕКА) и цитируем, а если что-то противоречит - то стыдливо это опускаем в расчёте на то, что зритель равно как и читатель не полезет самостоятельно копаться в многочисленных документах и интервью.

Вот к примеру какое впечатление у вас складывается о Брюханове по этом этому фрагменту судебного заседания?

Прокурор - Как Вы выполняли требования по расследованию аварий? Все ли аварии расследованы до конца?
Брюханов - Были аварии, когда комиссия не находила причин.
Прокурор - Я могу Вам показать протокол, где перечислены аварии, которые не расследовались вообще. В материалах дела он есть, Вы с ним знакомились. Вы отрицаете это?
Брюханов - Нет, не отрицаю.

Прокурор - В первом квартале 1986 года Вы выводили защиты и блокировки 6 раз (с 6 февраля по 26 апреля - запись в журнале заместителя начальника ЦТАИ). Это делалось без согласования с вышестоящими организациями. Это нарушения.
Брюханов - Я этого не знал, но могу пояснить. Неразумно останавливать блок из-за некоторых несущественных причин.
Прокурор - Это неправильно, противоречит правилам.

Прокурор - Вы подписали акт приемки блока № 4 без выполнения программы по выбегу?
Брюханов - Да, я принимал пусковой комплекс.
Прокурор - Вы должны были, в последующем, довести блок до проекта. Эта программа уже выполнялась в 1982 на блоке № 3 (до пуска 4-го блока) и в 1985гг. Вы знали об этом?
Брюханов - Нет.

Прокурор - Поговорим о гражданской обороне. В акте комиссии ГО ( январь 1986 г.) сказано, что убежище №3 непригодно.
Брюханов - Я считаю, что убежище было готово.
Прокурор - Вы этот акт видели?
Брюханов - Может быть и видел.

Прокурор - По аварии. Персонал после аварии утверждал, что подготовка к противоаварийным тренировкам была плохой.
Брюханов молчит.

Прокурор - Персонал утверждает, что оповещение об аварии проводилось стихийно. Что Вы должны были сделать?
Брюханов - Мне представляется, что я выполнил все требования.
Прокурор - Уже в три часа ночи 26 апреля Вы знали, что вблизи 4 блока мощность радиоактивного облучения 200 р/ч. Вы понимали, что дальше будет хуже?
Брюханов - Я знал, что определяет мощность дозы йод и был уверен, что дозы будут падать. Что касается 200 р/ч. и т.д., то это было только в зоне видимого прострела.
Прокурор - Почему Вы не удалили тогда людей из зоны поражения?
Брюханов - Я дал команду удалить всех лишних, но реактор нельзя оставлять без присмотра.
Прокурор - Почему в письме партийным и советским органам не было сведений о 200 р/ч?
Брюханов - Я невнимательно посмотрел письмо, нужно было добавить, конечно.
Прокурор - Но ведь это самый серьезный Ваш вопрос, почему Вы этого не сделали?
Брюханов молчит.

Прокурор - На совещании в горисполкоме Волошко говорил все, что ему вздумается. Почему Вы не встали и как самый осведомленный человек не сказали правду?
Брюханов - Да, надо было встать и сказать …