Почему во второй части «Человека-бензопилы» не происходит ничего значимого? Глава 140

Ответ на это находится в предыдущем ваншоте Фудзимото «Прощай, Эри».

Первая часть манги «Человек-бензопила» — один из самых хаотичных тайтлов с бешеной скоростью развития сюжета. Главный герой постоянно сражается и попадает в любовные передряги, иногда одновременно. В манге нет времени замереть и насладиться “обычной” жизнью — все моменты передышки в первой части короткие и приводят к кошмарным развязкам, которые необратимо продвинут сюжет дальше.

Во второй части темп повествования меняется. В начале Фудзимото вводит новую героиню, и в ее арке событий действительно много, сюжет развивается так же динамично, как в первой части: друзья, смерти, предательства, громадные демоны и разрушенные многоэтажки. Но в 103-ей главе (это всего лишь шестая глава второй части) появляется Дэндзи, и неявно вводится еще одна тема, которая затормозит сюжет и из-за которой он не двигается и сейчас.

Во второй части «Бензопилы» Дэндзи оказался в занятной ситуации: с одной стороны, он супер-звезда, но при этом никакой выгоды он не извлекает. В школе, в которую Дэндзи наконец-то ходит впервые за 17 лет жизни, к нему относятся как к немного ненормальному однокласснику, который зарабатывает на жизнь сомнительными подработками: собирает мусор, предлагает желающим посидеть на его спине, как на стуле. При этом слава человека-бензопилы огромна: его постоянно обсуждают по телевидению, даже появляется церковь его имени и странные двойники, которые выдают себя за него. И Дэндзи не имеет к этому никакого отношения.

Дэндзи впервые появляется в человеческой форме посреди уличного опроса, в котором жители на камеру говорят, что они думают о человеке-бензопиле. Дэндзи пытается донести правду, что он делал (спасал кошку) и чего он не делал (не ел кошку), и в чем горожане неправильно его воспринимают. Но никто не хочет слушать настоящего человека-бензопилу о том, что было на самом деле — горожан занимает образ и их собственные представления.

В следующих главах это будет происходить неоднократно: Дэндзи будет пытаться развенчать слухи о человеке-бензопиле, но тщетно: он уже не имеет контроля над образом, захватившим сердца миллионов людей. Человек-бензопила живет собственной жизнью, и Дэндзи придется принять это. Но что он решит делать дальше: примирится с чужими представлениями или войдет с ними в конфликт — вопрос последующего развития манги, и пока Фудзимото только оставляет намеки, не переходя к активным действиям.

При этом на поверхностном уровне Фудзимото рассказывает историю о всадниках апокалипсиса, Войне, Голоде и месте Дэндзи в этих разборках. Но сюжет развивается вяло: за больше чем 40 глав второй части произошло мизерное количество ключевых событий, и основная часть информации была выдана еще в первой арке (спойлер:

Это не сравнить с темпом развития первой части, в которой первые 40 глав покрывает целый сезон анимэ.

Чтобы читатели не забывали, что перед ними все-таки «Человек-бензопила», Фудзимото время от времени вбрасывает живописные драки и погони, но они ни к чему не приводят. Герои ничего не теряют, не получают мотивацию для будущих поступков, после каждого сражения сюжет возвращается в более-менее безопасную стабильность и корректируется незначительно. Единственное важное и необратимое событие для сюжета — (спойлер:

Это невозможно сравнивать с последствиями столкновения с Аканэ Саватари и Демоном-катаной из первой части. А оно было всего лишь одним из череды важных событий, которые в первой части происходили друг за другом.

Зачем это Фудзимото? Почему мастер-мангака, который продемонстрировал, что у него нет проблем с темпоритмом, тратит столько времени на переливание из пустого в порожнее?

Помимо банальных ответов (Фудзимото потерял талант/обленился/рисует тягомотину, чтобы заработать больше денег) есть еще одна мысль, которая пришла мне во время чтения 140-й главы. В этой главе Дэндзи (спойлер:

Мне кажется, что Фудзимото больше не рассказывает историю в жанре сёнен (с элементами сэйнен). Да, она сохраняется как рамка: есть персонажи, которые как-то взаимодействуют друг с другом, но суть второй части “Бензопилы”, по крайней мере, глав, которые выходят сейчас, перестала быть в событиях, происходящих с героями.

“Человек-бензопила” превратился в довольно редкую мангу, которая исследует взаимодействие автора, его произведения и читателей. Еще более невероятно, что это манга, которая выходит серийно, а не авторский ваншот или одно/двутомник экспериментальной манги. И уж совсем уникальный случай, что за ней следят миллионы читателей.

Дело в том, что Фудзимото провернул хитрость, которую не удалось бы осуществить кому-то еще. Первая «Бензопила» — история о взрослении героя с сильным акцентом на сюжет, и в ней важно именно наличие истории; именно она захватила миллионы читателей по всему миру. Имея основу с гигантской фан-базой Фудзимото делает вид, что продолжает эту историю: есть персонажи, они что-то делают, фоном ощущение саспенса и того, что в мире много неявного, которое уже вырывается наружу. Но при этом одно из главных подводных течений, двигающих сюжет манги, — то, как художественное произведение становится настолько популярным, что сметает автора и начинает жить отдельной от него жизнью.

Это литературоведческое философское измерение занимает львиную долю экранного пространства, поэтому сюжет на поверхностном уровне не двигается и появляется ощущение, что не происходит ничего важного.

И то, как Фудзимото это сделал, взрывает мозг.

Есть Дэндзи, немного повзрослевший, и которого уже не так просто обвести вокруг пальца (зато вокруг сиськи — работает безупречно). При этом есть образ человека-бензопилы, который захватил других людей (и в манге, и в реальности). Люди фантазируют о человеке-бензопиле, для каждого «Бензопила» и ее герои значат что-то свое. Дэндзи не может контролировать чужие интерпретации образа человека-бензопилы внутри манги точно так же, как Фудзимото не может контролировать восприятие «Человека-бензопилы» в реальности. С тех пор, как история была опубликована, она живет своей жизнью. И люди, которые знакомы с образом человека-бензопилы, могут создавать что-то, что противоречит тому, что Фудзимото вкладывал в нее. Могут косплеить персонажей, писать о них фанфики, создавать игры. Могут через них выяснять между собой отношения (“моя бывшая — сущая Макима”). Могут создавать организации и церкви их имени (как церковь Саяки Майдзоно). Могут выходить за них замуж и жениться на них (как Акихико Кондо на Хацунэ Мику). И могут писать это эссе, которое может не иметь ничего общего с тем, что думал Фудзимото, когда придумывал сюжет второй части.

Фудзимото создает мангу о восприятии собственной манги в рамках сюжета этой же манги. Такой неявный трюк мог провернуть только автор его уровня популярности и любви к нестандартным сюжетам. Но подождите удивляться. Фудзимото уже делал нечто подобное в предыдущем ваншоте — “Прощай, Эри”.

“Прощай, Эри” — короткая двухсотстраничная манга, которая повествует о мальчике Юте, который снимает документальное кино. В ней не всегда понятно, что из событий манги правдиво в реальности, а что является сюжетом кино, снятого командой Юты. Дело в том, что даже документальное кино не вполне реалистично, создатели фильмов часто манипулируют фактами и выдают за правду то, что ей не является, и Фудзимото как раз это обсуждает. Но это отдельный разговор, я могу написать, если кому-то интересно.

На уровне сюжета это история о том, как Юта снимает документальный фильм об однокласснице Эри. Но попутно это история о взаимоотношениях автора с персонажами его произведения. Автор всевластен над героями и делает с ними все, что хочет. Юта — режиссер, образ обобщенного автора. Юта перемонтирует фильм об Эри, пока не находит “ту самую” концовку — и она решает судьбу Эри, которая является обобщенным образом персонажей художественных произведений. Такая оптика проясняет детали ваншота, которые иначе остаются непонятными.

Судя по всему, Фудзимото надоело рисовать обычную классическую мангу, в которой важнее всего история и события, из которых она состоит. «Прощай, Эри» начала экспериментальную эру Фудзимото, в которой он исследует само пространство манги, от пространства листа (в «Прощай, Эри» много необычных видов кадров и эффектов, например, имитация движения ручной камеры) до пространства смысла (истории о взаимоотношениях автора и персонажей; автора, произведения и читателей). И сейчас эти экспериментальные темы проявляются в сюжете «Человека-бензопилы» и тормозят его. Из-за них он больше не развивается в темпе сёнена; сюжет несет декоративную роль для раскрытия идей Фудзимото о восприятии художественного текста, хотя по форме продолжает соответствовать жанровым условностям (герой постоянно с кем-то вступает в схватки).

Непонятно, что ожидать от этой истории, когда Фудзимото наконец-то решит, что пора двигаться дальше. Это больше не типичный сёнен, а произведение, исследующее интерпретацию, вроде «Окна во двор» Хичкока, от которого можно ждать любых экспериментов с текстом.

#chainsawman #long