«Я изучаю 3D-анимацию в США и собираюсь строить карьеру в больших студиях»

Студентка Колледжа искусств и дизайна Саванны рассказывает, как учат «модным» профессиям в Америке.

Материал подготовлен при поддержке EducationUSA Russia

Я училась в лицее НИУ ВШЭ на направлении «Информатика, инженерия и математика» и до десятого класса мечтала стать физиком. Но тогда я не могла понять, чем он занимается на ежедневной основе, и стала присматриваться к анимации — специализации куда более понятной, в которой, к тому же, моя любовь к физике была бы не лишней.

Поначалу я собиралась поступать на соответствующий факультет в «Вышке» и готовилась к ЕГЭ по литературе, но потом поняла, что гораздо более перспективным для моей карьеры будет поступление за рубеж.

Как выбрала университет: смотрела на те, что брали по эссе и портфолио, а не по среднему баллу аттестата (GPA). Остановилась на Университете Центральной Флориды, или UCF, — втором вузе страны по количеству студентов.

Нашла учителя для подготовки к языковому тесту IELTS (с английским особых проблем у меня не было — я понимала речь на слух и умела изъясняться) и пошла к репетитору по «художке»: проводила по девять часов в неделю в подвале за рисованием кубиков, перспектив и скульптур.

Дело в том, что в России рисование — это один из основных вступительных экзаменов на творческие специальности (и во Франции, например, тоже — там нужны навыки уровня «Бог»). А для многих вузов США достаточно убедительного эссе о том, что ты заинтересован в учёбе.

В университетах США предметы, как правило, делятся на три группы: курсы самого направления — базовые (для меня это рисование, анатомия и теория цвета, для айтишников — математика и физика) и специализированные (например, анимация животных, выразительность, правдоподобие и нюансы анимации), общеобразовательные дисциплины (английский, алгебра) и элективы по желанию (допустим, я взяла курсы по психологии и программированию).

В первом семестре студентам советуют изучать только общие дисциплины — чтобы влиться в учебный процесс. У профильных предметов тоже есть нюанс: нельзя взять программирование для продвинутых, не пройдя перед этим базовый курс, даже если ты всё умеешь.

Дальше всё зависит от самого университета. Например, в UCF, чтобы перейти на третий курс бакалавриата и получить специализацию (в моём случае аниматорскую), нужно было предоставить портфолио. Наработать его не проблема — можно приложить задания, выполненные в течение двух лет учёбы. Но если комиссия решит, что этих навыков недостаточно, придётся брать академический перерыв и «усиливать» портфолио самостоятельно.

Ещё мне не хватало ощущения причастности к искусству. В кампусе я общалась со студентами каких угодно факультетов, только не художественных, потому что их было мало. Поэтому меня редко понимали и, глядя на мои рисунки, часто говорили: «Это что, „домашка“?»

Поняв, что атмосфера зачастую мотивирует больше, чем масштабы заведения и занятия, я стала искать более профильные вузы — для перевода: открывала титры игр и фильмов, которые мне нравились или над которыми я сама хотела бы работать, и искала имена аниматоров оттуда на LinkedIn. Оказалось, многие из них учились в The Savannah College of Art and Design (SCAD).

Изначально у меня было ещё два варианта — Ringling College of Art and Design и Rhode Island School of Design, но остановилась именно на SCAD. Он первый в списке лучших университетов по анимации в Америке, особенно в 3D, и специализируется на искусстве.

Долго выбирать направление в SCAD не пришлось. В анимационном департаменте четыре специализации: раскадровка и разработка концепций, 2D-анимация, анимация 3D-персонажей и техническая 3D-анимация.

На первой кафедре студенты занимаются отрисовкой ключевых сюжетных сцен, которые потом служат основной для анимации и задают тон и темп истории. Многие студенты выбирают именно эту программу, так как это прямой путь к роли режиссёра в проекте (из-за этого высока и конкуренция на место в реальных студиях). Мне казалось, что это всё равно что рисовать комиксы, а я в этом не сильна.

2D-анимация для меня слишком трудоёмкая: между ключевыми кадрами, благодаря которым и происходит «действие» на экране, существует множество промежуточных, технических — нужных лишь для того, чтобы кадры сменялись плавно. «Подчистка» последних обычно занимает больше времени, чем сама рисовка.

Техническая анимация (делать модели, формировать окружающую среду, заготавливать цифровые скелеты) — тоже не совсем моё. Мне всегда больше нравилось рассказывать истории через персонажей — их эмоции, взгляды, движения. У нас на факультете шутят, что все мы, аниматоры, — некроманты: оживляем неживых персонажей, заставляем их одним движением вызывать у зрителей улыбку, испуг, слёзы.

И забавно, что знания физики мне в итоге понадобились. Например, чтобы достоверно изобразить на экране прыгающий мячик, аниматор обязан понимать, как он отскакивает от поверхностей и какую амплитуду создаёт при разном весе.

Университетская «общага» — привилегия. Хочешь жить на территории кампуса и ходить на занятия пешком? Будь добр платить за это столько же, сколько и за аренду отдельного жилья, а то и больше.

В стране также распространены небольшие «студгородки» — комплексы из нескольких зданий под управлением одной компании, которая, как правило, не имеет отношения к вузу, но селит только студентов. Там можно найти варианты подешевле — например, мы с подругами снимали квартиру на четверых за $800 с каждого.

После перевода в SCAD я нашла жильё за ту же сумму, но плачу только половину, так как снимаю вместе с партнёром (в общежитиях самого вуза, для сравнения, я отдавала бы по $1200). Добраться до университета можно за 15 минут на машине. Без неё, мне кажется, здесь очень непросто: чтобы сходить пешком за хлебом и молоком, нужно потратить минимум 40 минут.

С основной частью расходов на обучение мне помогают родители, но 30% стоимости благодаря хорошему портфолио я покрываю грантом от SCAD. Варианты подработки тоже есть: можно устроиться в компанию по специальности, которую получаешь в вузе, или работать помощником (например, библиотекаря или бариста) в самом кампусе по 20 часов в неделю за $11 в час.

Год в SCAD делится на десятинедельные четверти, в рамках которых можно выбрать максимум по три предмета. Занятия идут четыре дня в неделю по 2,5 часа каждое, а их формат зависит от преподавателя. Кто-то, например, проводит одно лекционное и одно практическое занятие в неделю, кто-то совмещает обе задачи в рамках единого урока. На самостоятельную работу по каждому предмету у студента должно уходить по 20 часов в неделю.

Нет единых правил и в системе оценивания. Например, профессор по рисованию может попросить за четверть сдать пять небольших анимаций и итоговую оценку выставит на основе среднего балла за все пять работ. А преподаватель по анимации даст всего одну, но сложную задачу: завалишь её — провалишь и курс.

Один из курсов, например, у меня вели руководители департамента анимации SCAD. Один из них — Крис Галлагер — в качестве техдиректора Walt Disney Animation Studios работал над анимацией «Холодного сердца» (0+), «Моаны» (6+), «Зверополиса» (6+) и «Рапунцель» (6+). А в Sony Pictures Imageworks — над «Человеком-пауком 3» (12+) и мультфильмом «Лови волну» (0+).

Конечно, здорово идти по коридору и слышать завидные фразы вроде «Помню, как трудно было анимировать бороду в „Как приручить дракона“» (над этой картиной работал другой мой профессор — Бернардо Уорман). Но есть и другие черты, которые привлекают меня в американских преподавателях:

Кстати, о лекциях и расписании. В UCF, например, до COVID-19 всё было как в кино: в 8:00 бежишь через зелёную поляну кампуса на 45-минутное занятие, потом ешь с приятелями в местном кафетерии, после чего снова бежишь на урок, но уже через другую зелёную поляну, а в общагу возвращаешься вдоль огромного футбольного поля.

Я тоже частенько бываю там для внеурочной работы: университетские компьютеры тянут программы лучше, чем домашний ноутбук. Несколько недель назад заданий было столько, что одногруппникам и мне пришлось не спать три дня подряд. Но для студентов-аниматоров это нормально.

Сейчас я работаю над тремя проектами. Один из них — дипломный.

В начале учебного года студенты выпускного курса публикуют короткие презентации идей для короткометражных анимационных фильмов. Обязательных критерия всего два: он должен длиться не больше трёх минут, а работать над ним могут только действующие ученики. Все эти идеи попадают на общее голосование, и над несколькими лучшими в итоге и работают студенты потока.

Это фильм с гибридной анимацией: один персонаж — в 2D, другой — в 3D. Герои будут взаимодействовать и касаться друг друга, но анимируем мы их отдельно. То есть одной команде надо представлять, как будет двигаться невидимый им 3D-персонаж, а нам — наоборот.

Для такой работы нужны хорошо развитые навыки коммуникации, потому что приходится постоянно ходить к коллегам и говорить: «А вот тут у вас риг не работает», «А здесь кадров не хватает». Основной состав команды — десять человек, и ещё столько же студентов помогают нам со звуком, музыкой и другими техническими мелочами.

Я руковожу 3D-анимацией (в «подчинении» у меня два аниматора): распределяю, кто и какие сцены будет анимировать, а также отвечаю за поддержку единого стиля. Чтобы наша жаба всегда сохраняла угрюмое выражение лица, понуро сутулилась, держала руку на катане и хромала на правую ногу, так как «видала виды».

Второй мой проект — картина The Last Dungeon (выйдет в июне 2023), который мы вместе с другими отобранными по портфолио студентами делаем в рамках продвинутого электива SCAD Animation Studios. По сути это реальная анимационная студия на базе университета, которая даже получает нишевые премии вроде студенческой Emmy.

The Last Dungeon мы анимируем в Maya, но рендерим (визуализируем) и финализируем в Unreal Engine 5. Сперва я делала шоты и анимации персонажей. Теперь занимаюсь импортом готового контента из Maya в Unreal Engine 5 и проверяю, все ли модели исправно работают, не пропадают ли кадры.

Здесь мы работаем с мокапами: видеозаписями реальных людей в костюмах, которые отыгрывали нужные нам движения и на которых мы впоследствии накладывали анимацию. Именно так снимался, например, «Аватар», но аниматоров редко учат этому в вузах. Нужно отдать должное нашим профессорам: это они решили, что такой навык поднимет нашу ценность на рынке труда.

Навыки работы в Unreal Engine я получила, занимаясь личным проектом для курса «Кинопроизводство в Unreal Engine». Он должен был показать, какие возможности даёт продукт и как упрощает жизнь аниматорам (взять хотя бы функцию MetaHuman, которая позволяет быстро анимировать реалистичных 3D-людей). Курс вёл Крис Галлагер, о котором я уже говорила: он учился на программе для профессионалов индустрии у Epic Games, поэтому по тому же подобию вёл занятия и у нас.

На мой взгляд, аниматоры в 3D просто обязаны знать Unreal Engine, чтобы сэкономить себе дни, а то и месяцы работы.

Чтобы испытать себя, я также участвовала в Global Game Jam. Это что-то вроде ежегодного хакатона для разработчиков видеоигр, хотя сами организаторы не считают его соревнованием. Задача — создать за 48 часов игру. Изначально в моей команде были я и коллеги по The Last Dungeon, но мы понимали, что нам не обойтись без разработчиков и дизайнеров, поэтому в итоге работали в составе почти 40 человек: мы делали риги и анимации с нуля, а они — прорабатывали механику игры и составляли уровни.

В итоге получилась игра Kualotl. Пока в ней всего три уровня, но у нас большие планы. Как только сдадим дипломные работы, покажем новый трейлер — с более высокой детализацией и хорошим освещением — и впустим новые уровни.

Думать о поиске работы пока страшно. В анимации даже профессора отмечают: попасть на стажировку в условные Pixar, Disney или Nickelodeon сложнее, чем устроиться в штат: берут человек пять-шесть, а подаются сотни. Так что я сосредоточилась на налаживании связей: как мне кажется, на курсе важно заручиться поддержкой хороших друзей, потому что они тоже будут искать своё место под солнцем в ближайшие десять лет. Кто-то из нас явно успеет проявить себя раньше остальных, и если быть с человеком в хороших отношениях, есть шанс, что он поможет с рекомендациями и тебе.

Я пытаюсь мыслить позитивно. В идеальной вселенной через несколько лет я буду работать в Sony — над мультфильмами вроде «Митчеллов против машин» (18+) и «Я краснею» (6+). Но это потом. После выпуска я буду целиться на небольшие компании, выполняющие заказы на аутсорсе: во-первых, они помогут мне сузить специализацию, а во-вторых, дадут больше возможностей поработать над разными проектами.

Разобраться в современной системе образования США и последовать примеру Софьи, кажется, не так просто: непонятно, куда можно попасть и на каких условиях, где найти деньги, а главное — каковы реальные шансы. Найти ответ на эти вопросы поможет онлайн-курс 120 Credits центра EducationUSA Russia. Это информационный центр, который помогает студентам 175 стран разбираться в тонкостях образовательной системы Америки.

В октябре 2023 года EducationUSA Russia проведёт серию онлайн-встреч с экспертами и выпускниками американских вузов для поступающих в бакалавриат и магистратуру — чтобы, как советовала Софья, студенты могли заранее узнать обо всех подводных камнях. Следить за всеми мероприятиями центра можно на сайте. Ну а если кажется, что возраст не позволит бросить всё, то центр поможет больше узнать о программах повышения квалификации и возможностях заняться наукой.