Что сломали во вселенной «Ведьмака»

Фильмы про средневековье (реальное или вымышленное), которые претендует на серьёзность, сталкиваются с одной и той же проблемой: как изображать королей, герцогов, рыцарей и простых ремесленников? Как выстроить их взаимоотношения?

Пока я смотрел «Ведьмака» в голове крутилось одно: «Не верю!». И дело тут не в дешёвых декорация, костюмах или некоторых спецэффектах. Хотя на них я сначала и списывал неприятие мира сериала. Авторы, как правило, не утруждают себя приданием образам аутентичности тому обществу, в котором они живут, и просто показывают нам современных людей.

Зритель же обычно реагирует как-то так: «А что такого?», «А почему не могли себя вести именно так?», «Выглядит достоверно, я этому верю» и т.д. Это отношение авторов и зрителей к героям пронизывает весь сериал, но я остановлюсь на военно-политической части, которая отразила его наиболее отчётливо.

Многое стало ясно уже в начале, после битвы войска Цинтры с Нильфгаардом. Калантэ, зачем-то бросившаяся в гущу сражения, впадает в истерику и получает тяжёлое ранение. В замке, находясь в сознании, она не пытается руководить обороной или назначить новое руководство из своих приближённых, чтобы они не передрались. Вместо этого она тратит оставшиеся минуты жизни на разговоры с внучкой и размышления о светлом будущем.

Как это сочетается с образом мега-авторитетного предводителя могущественного королевства, которого нам рисовали до этого? Это осталось не понятно. Но совершенно ясно, что это не может быть вечно рефлексирующий неврастеник, впадающий в истерику при малейшем стрессе. На словах была великим правителем, а на деле мы видим.

Для таких людей война – это образ жизни. Что мы можем видеть по королевским сагам, записанным в XIII веке: «Когда конунг понял замысел своих врагов, он решил перехитрить их и так сказал своему войску:

– Не надо давать этим людям случая нанести вам урон. Вы должны посмеяться над ними по возможности. Я придумаю, как разрушить их замысел.

Затем он с несколькими людьми взобрался на гору, где это оказалось возможным, и зашел в тыл тем, кто засел наверху. Те сразу обратились в бегство, и некоторые из них были убиты», — говорится в «Саге о Сверрире». В ней и других сагах богато представлено как должен вести себя настоящий король и вождь, каждым шагом завоёвывая авторитет и сохранять хладнокровие даже в безвыходной ситуации, а не заламывать руки. От этого зависит как его жизнь, так всех кто доверил ему свою.

Сцена смотрин жениха для Паветты окончательно показала, что это просто современные люди, которых переодели в рыцарей и принцесс. А они здесь просто развлекаются, не заботясь о сохранении достоверности. Всё это больше похоже на корпоратив, где начальство пытается добиться неформальной обстановки. Сценаристам показалось, что этого будет достаточно.

Вот как описывает официальные приёмы Жан де Жуанвиль современник Людовика Святого жившего в XIII веке: «за столом восседал король, подле него граф де Пуатье, которого он только что посвятил в рыцари в день святого Иоанна; а за графом де Пуатье сидел за столом граф Жан де Дрё, которого он тоже недавно посвятил в рыцари; за графом де Дрё обедал граф де ла Марш; за графом де ла Маршем — добрый граф Пьер Бретонский. А перед королевским столом, напротив графа де Дрё, обедал монсеньор король Наваррский.

Кушанья королю подавал граф д'Артуа, его брат; нарезал ножом добрый граф Жан Суассонский. Королевский стол охраняли монсеньор Эмбер де Боже, который впоследствии стал коннетаблем Франции, монсеньор Жан де Жуанвилъ Ангерран де Куси, и монсеньор Аршамбо де Бурбон. За этими тремя баронами в качестве охраны стояли почти тридцать рыцарей.

<…>

Король устроил этот праздник в залах Сомюра, и говорили, что возвел их для своих больших празднеств великий король Генрих Английский. <…> у стены галереи, где обедал король, окруженный рыцарями и сержантами, занимавшими обширное пространство, сидели за столом еще двадцать епископов и архиепископов; а за епископами и архиепископами, напротив их стола, в главной галерее, со стороны, противоположной той, где ел король, восседала королева Бланка, его мать.

И королеве прислуживал граф Булонский, ставший впоследствии королем Португалии, и добрый граф Гуго де Сен-Поль. А в прочих крыльях его и во внутреннем садике обедали рыцари в столь великом множестве, что я не смог их сосчитать. И многие люди говорили, что никогда не видывали на празднестве столько сюрко и прочих одежд из парчи и шелка, сколько было там; и утверждали, что там собралось добрых три тысячи рыцарей». Понятное дело, что на таком мероприятии возле короля, как и на мавзолее рядом с генсеком во время Парада Победы, случайных и залётных людей оказаться просто не могло.

А то, что показывают авторы убивает любое серьёзное отношение к происходящему. Наёмник-ведьмак на важнейшем государственном празднике сидит по правую руку от самой королевы.Теряется ощущение иерархии этого общества; что и перед кем можно говорить, как себя вести в той или иной ситуации. Даже сегодня принято соблюдать определённые нормы поведения, но не в мире авторов. У них сходка косплееров и им просто весело.

Хотя Сапковский потрудился придать происходящему убедительности: «На время пиршества вы будете благородным хозяином Равиксом из Четыругла. Как почетный гость сядете одесную королевы. Таково ее желание. А на камзоле – ваш герб. На золотом поле черный медведь, на нем девица в голубом одеянии с распущенными волосами и воздетыми руками. Соблаговолите запомнить, у кого-нибудь из гостей может быть бзик на геральдике, такое частенько случается».

Когда герои пытаются изображать субординацию чувствуется, что она для них ничего не значит. И речь не только про один эпизод. Из сериала невозможно вынести представление о структуре этого общества исключая самых базовых вещей вроде того, что есть короли и все остальные, кто под ними. Это как раз и порождает отношение к происходящему как к спектаклю. Про то, что Нильфгаард превратили в какой-то кривой ИГИЛ можно даже не говорить.

Феодальное общество тем и примечательно, что оно очень жёстко стратифицировано на множество сословий. Когда герой перестают звенеть мечами и доспехами и начинают общаться, это и предаёт ему свой шарм. Хотя в отношениях даже внутри одного сословия мелочей быть не могло и к нанесённому оскорблению относились со всей серьёзностью, ведь это был бы урон чести сначала личной чести, а потом и семейной.

Вот как описывает тот же Жуанвиль, казалось бы, пустяковый конфликт между рыцарями: «Один из сержантов короля, носивший имя Ле Гулю, поднял руку на рыцаря из моего отряда. Я отправился жаловаться королю. Король сказал мне, что я, как ему кажется, могу отнестись к этому терпимо; ведь сержант только толкнул его. А я ему ответил, что этого ни за что не потерплю; и если он не свершит правосудия, я оставлю службу, потому что его сержанты толкают моих рыцарей.

Король вынес решение по моему требованию, и приговор по обычаям страны был таков: сержант пришел в мой шатер, босой, в одной рубахе и штанах, с обнаженным мечом в руке и, опустившись на колени перед рыцарем, взял меч за острие и, протянув рукоять рыцарю, сказал ему: «Сир, даю вам удовлетворение за то, что поднял на вас руку; и я принес вам этот меч, дабы вы, если вам угодно, отрубили мне кисть руки». И я просил рыцаря простить ему оскорбление; и тот так и поступил».

Здесь же лорд может извиняться, чуть ли не раскланиваясь, перед каким-то бардом, хотя он для него просто насекомое. А до этого он публично кричал, что жена ему изменила, ведь это был бы урон сначала личной чести, а потом и семейной. У Лютика же и для королей и для простолюдинов один репертуар песен и музыки, хотя народная песня отличалась от дворянской так же как Михаил Круг от Моцарта. Именно такие детали оживляют и упорядочивают мир, а не эта клоунада.

Рыцари-феодалы, являвшие собой хребет феодального общества, были прежде всего воинами, которых из поколения в поколение с малых лет учили убивать и отправлять на смерть других. Времена были такие, что рутина политической борьбы требовала от них воплощения в жизнь половины современного уголовного кодекса. И по нашим меркам это были бы те ещё упыри. Тем более тогда никто не знал о правах человек и законах ведения войны.

Когда одни живут в каменном замке, ходят закованные в железо и с высоты осматривают копошащихся в земле крестьян, которые постоянно им несут то, что они вырастили это не может не сформировать чувство собственного превосходство. Особенно когда им даны все инструменты, что бы утверждать его силой оружия.

Но сегодня мало кто будет знакомится с историческими источниками. Многие формируют своё отношение к истории и миру на основании фильмов и сериалов. Что бы понять, как приблизительно себя вели профессиональные убийцы того времени лучше всего посмотреть на них сегодняшних.

Их образ мыслей и нормы поведения формировались под давлением окружающей действительности. И когда вы задаётесь вопросом как должен себя держать глава клана посмотрите на героев сериала «Сопрано» или образы уголовников в фильмах Скорсезе.

Эти люди точно также привыкли насаждать свою волю насилием. Они убивают людей сами и отправляют убивать других. Они делят всех на своих и тех, кто является кормовой базой. Да и внутри сообщества насилие верное средство решения проблем, а человеческая жизнь почти ничего стоит. Они такие, потому что иначе в этой среде не выжить и не продвинуться наверх. Но задачи перед сегодняшними, конечно, стоят довольно мелочные и такая аналогия будет очень условной и ограниченной. Но Тони Сопрано прижился бы при дворе, скажем, Людовика Святого.

#ведьмак #netflix