Доктор и Монахи: возвращение «Доктора Кто», каким мы его любим

Как новая сюжетная арка направила сериал на правильный путь.

Это может прозвучать странно, но «Доктор Кто» вернулся. И речь сейчас не о старте нового сезона, он произошёл ещё в середине апреля. И первые серии вызвали целую бурю негодования среди поклонников.

Да, Питер Капальди всё такой же хороший актёр, а новая спутница Билл (Перл Маки) смотрится живо и свежо после затянувшейся истории с Кларой. Но вот сценарии годятся скорее для страшных сказок у костра, чем для всемирно известного сериала.

Осторожно, есть спойлеры.

В первой серии героев преследует разумная лужа. Нужно ли ещё что-то добавлять? Да и следующие несколько эпизодов не блещут новизной идей: гигантская рыба под Темзой, роботы, которые общаются смайликами, старый дом, пожирающий жильцов. Казалось бы, с каждой серией дела у сценаристов обстоят всё хуже. Но говорить о смерти сериала оказалось преждевременно.

«Доктор Кто», подобно главному герою, регенерирует каждый раз, когда, казалось бы, уже можно умирать. В прошлом сезоне шоураннер Стивен Моффат уже заработал кредит доверия, выпустив под занавес одну из сильнейших серий «Ниспосланный с небес», которая наверняка надолго останется в списках лучших эпизодов сериала.

В нынешнем же сезоне всё меняется с началом сюжетной арки о монахах. Три серии, отличающиеся друг от друга по настроению, но затрагивающие много важных вопросов.

«Экстремис» начинается с типичной страшилки о книге, прочитав которую все умирают, вот только книга хранится в библиотеке Ватикана, а за помощью к Доктору приходит сам Папа Римский. В итоге банальный ужастик приводит к одному из главных философских вопросов всех времён: «А что, если наш мир — чей-то вымысел?». Только задаётся он в современном ключе (как тут не вспомнить «Проснись, Нео, ты увяз в матрице») и логично приводит к мысли: а представляет ли твоя жизнь хоть какую-то ценность, если она уже заранее запрограммирована? Но самое главное, кто и зачем может создать иллюзию такого масштаба?

Серия хоть и любопытна, но сама по себе она вряд ли бы запомнилась. Однако это лишь начало истории. В эпизоде «Пирамида на краю света» проблема вырывается из виртуального мира в реальный. Монахи предупреждают людей о грядущей опасности и превращают все приборы с дисплеями в часы судного дня.

Ирония в том, что опасность исходит не от монахов — Землю уничтожат сами люди. Неизвестно лишь, кто именно. Но всё можно исправить, достаточно лишь позволить собой управлять. Перед выбором поставлен Доктор и генералы трёх сильнейших армий планеты. Эта серия задаёт уже целый набор философских вопросов, связанных в первую очередь с выживанием и политикой. Сначала воинствующие стороны должны примириться и объединиться ради общей цели. А потом всё равно придётся решать, можно ли подчиниться узурпаторам ради всеобщего блага.

Но Доктор не был бы Доктором, если бы глобальные и общечеловеческие темы не приводили к частному и личному. Чтобы управлять людьми, Монахам нужно искреннее согласие. Казалось бы, что может быть проще. Но оказывается, что страх — не согласие, равно как и хитрость, стратегия.

И всё это уже очень близко любому, пусть не в масштабах всего мира, а только в собственных поступках. Как часто наше согласие продиктовано либо одним, либо другим? И как поступить, когда личные привязанности вступают в противоречие с общим благом? Своеобразный подвид «Проблемы вагонетки», только наоборот. На одних путях весь мир, на других — один человек, но именно он дороже всего мира.

Последняя серия трилогии «Положение», возможно, напомнит знаменитую арку «Поверни налево» из четвёртого сезона, где один поступок Донны (Кэтрин Тейт) изменил историю всего человечества. Но здесь Моффат копает сильно глубже своего предшественника, забираясь даже в политику и смешивая сюжет с намёками на «1984» Оруэлла. Донна не знала, что её поступок приведёт к каким-то последствиям, да ещё и находилась под воздействием жука, сидящего на спине. Но выбор Билл в этом эпизоде был вполне сознательным.

И это подводит к очередной очень важной мысли: тиранов чаще всего приглашают сами люди, делая это добровольно и с самыми лучшими намерениями. Под жёстким руководством жизнь действительно становится безопаснее, главное — чётко выполнять все приказы и искренне верить, что так было всегда.

Изменить память людей нетрудно, чаще всего для этого не нужно даже телепатии и трансляций на весь мир. Достаточно просто медийной пропаганды, и скоро люди поверят в то, что жить можно только так, других вариантов нет. «Но как же свобода воли?» – спрашивает Билл. И это главный вопрос всей трилогии — стабильность и спокойствие или свобода?

И, конечно же, финал. Вряд ли будет спойлером, что всё заканчивается хорошо, это же «Доктор Кто». Но человечество обречено моментально забыть обо всём, что было, и не учиться на своих ошибках. А это уже правда жизни.

Конечно, помимо отсылок к «Поверни налево» Моффат не удерживается и в очередной раз копирует сам себя — воспоминания Билл о матери очень похожи на листок с дерева из серии «Кольца Атакена».

Но только «Доктором Кто» дело не ограничивается: Мисси, последняя инкарнация главного врага Доктора — Мастера, в центре запертого хранилища играет на рояле, как не вспомнить сестру Шерлока со скрипкой в стеклянной камере. Но аналогии «Доктора» и «Шерлока» давно у всех на устах, пусть будет ещё одна.

Похоже, всё-таки появился шанс, что нынешняя команда, как хорошие музыканты, уйдут под аплодисменты, а не под крики «Хватит!». Следующий эпизод («Императрица Марса») оказался возвратом к довольно простым сюжетам: Марс, ледяные воины, британская армия. Но это уже подготовка к финалу сезона, до которого осталось три серии.

Последние две написал сам Стивен Моффат, и в них обещали вернуть любимца зрителей — Мастера в исполнении Джона Симма. Так что прощание двенадцатого Доктора, Мисси и самого Моффата может оказаться очень ярким.