Почему «Твин Пикс» — один из самых важных сериалов за всю историю

Разбор творения Дэвида Линча, изменившего телевидение.

21 мая будет премьера первого эпизода третьего сезона «Твин Пикс». С окончания второго прошло более двадцати лет, и журналист The Atlantic напоминает, чем этот сериал так выделялся из бесконечного потока ситкомов и детективов, правящих на телевидении тех времён.

Мы перевели материал.

Когда 27 лет назад в массовое сознание пробрался «Твин Пикс» Дэвида Линча и Марка Фроста, важнее события на телевидении не случалось. Для начала, тогда массовое сознание ещё существовало — по крайней мере, большое количество людей одновременно смотрели одни и те же телепрограммы. Норм из сериала «Весёлая компания» говорил что-нибудь забавное, и по западной части континента прокатывался дружный смешок.

В 1990 году не было Netflix. Не было персональных рекомендаций. Было лишь вечно алчущее популярное сознание, перед которым — внезапно, словно чёрт из табакерки, — возник «Твин Пикс». С его беспрецедентной смесью из оккультизма, иронии, ужасов, невыразительных лиц, мыльной оперы, кондового нарратива, снов, невероятно красивых молодых людей и постмодернистской игры.

Пилотный эпизод сериала был похож на инициацию, словно из герметичного хранилища вырвался какой-то новый тип гамма-излучения, облучающий фронтальные доли зрителей. «Она ме-ертва», — произнёс рабочий лесопилки Пит Мартелл в исполнении Джека Нэнса (Jack Nance) в телефонную трубку. От него так и исходила паника, и он произносил как можно больше исковерканных гласных: «За-авёрнута в пла-астик».

Кто мертва? Кто завёрнута в пластик? Лора Палмер, конечно. Альфа-девица, воплощённая добродетель и королева городка Твин Пикс с населением в 51 201 человек, расположенного между туманных гор северо-запада США. Труп Лоры Палмер, вынесенный на берег, выглядел совсем иначе: лицо серебряно-синего цвета с выражением истинной безмятежности и речными камешками на бровях. А на фоне играла медленная мелодия Анджело Бадаламенти.

Вокруг тела собрались красавчик-шериф, его на удивление высокий помощник и мрачный врач. Помощник начал всхлипывать. «Боже мой, Энди. Ты что, каждый раз будешь ныть?» — произнёс шериф.

А теперь, словно четверть века сжались в одно краткое мгновение помех на телеэкране, «Твин Пикс» возвращается с третьим сезоном на канале Showtime. Большинство актёров остались на месте, а возглавляют всё, как и прежде, Дэвид Линч и Марк Фрост.

Оценивать творческие причины возвращения было бы не совсем корректно, но одной из них наверняка стало то, что первый раз вышел не совсем удачным. «Твин Пикс» доминировал на телевидении в 1990 году, по слухам его смотрела даже королева Елизавета Вторая. А год спустя всё начало рушиться. Война в Заливе стала более интересным спектаклем, а основы сериала подточили странные сюжетные линии, резкие смены тона, плохие идеи и бесконтрольные сюжетные повороты, которые мы сейчас воспринимаем как симптомы заката телесериала.

То, что развязка наступила во втором сезоне, а не в четвёртом или пятом, как обычно бывает сейчас, лишь подчёркивает неосвоенность новых методов, использованных в сериале.

Давайте будем честны: без «Твин Пикс» и открытых им возможностей для телевидения, половины ваших любимых сериалов не существовало бы. «Твин Пикс» затягивал, был грамотно поделён на серии, выглядел и звучал целостно, структурно напоминал роман и играл с подсознанием зрителя. До Линча и Фроста так не снимал никто.

«Твин Пикс» пересмотрел условия негласного договора между телевидением и аудиторией. Его включали, чтобы получить эмоции, радикально отличающиеся от того, что транслировали «Закон Лос-Анджелеса» или «Она написала убийство». Зрители «Твин Пикс» были готовы к психоделичным впечатлениям и выбирали сериал именно за них. Вам это либо нравилось, либо нет, всё очень просто.

Сюжетные арки и отношения персонажей развивались долго, дольше, чем сам сериал, и многое в них было покрыто тайной. Пропустив эпизод, зритель переставал понимать, что происходит. Даже если он смотрел их все, собрать всё в цельную картину всё равно могло быть сложновато. И, что интересно, такой подход стал чем-то вроде нормы.

Таким образом, «Твин Пикс» интриговал в двух плоскостях: происходящим в шоу — кто убил Лору Палмер и так далее — и происходящим с телевидением. И обе плоскости были похожи тем, что авторы безудержно добавляли всё больше иррационального и тёмного и смотрели, сможем ли мы это выдержать.

Пересмотрите пилотную серию, и вы удивитесь, как мастерски Линч загружает в каждый кадр тонны знаков, действующих на подсознание: рёв реки, призрачный шум потолочного вентилятора, мягкая поступь, с которой камера передвигается по комнате. Так создавалось настоящее напряжение, словно что-то злобное пытается попасть в наш мир из другого измерения. Даже новый тип напряжения: рассеянное, полуреальное.

Спецагент ФБР Дейл Купер, сыгранный Кайлом Маклахланом, прибывает в Твин Пикс, вооружившись рвением, добрым сердцем и странной любовью ко всем проявлениям чувственного мира: «Как пахнут эти деревья, эти Дугласовы пихты!» Он работает чётко и размеренно, как и подобает детективу в плаще и с аристократичной челюстью, но в то же время верит, что решение загадки пришло к нему во сне. Том самом сне с танцующим карликом в красном костюме, говорящем так странно, что понадобились субтитры.

Стилистически, преемником «Твин Пикс» можно назвать сериал «Секретные материалы», который излучает чувство того, что важна каждая деталь. Но элементы «Твин Пикс» заметны и в пустынных похождениях героев «Во все тяжкие», во внезапно накрывающих Брана Старка снах и в абсурдистских сюжетах, загадках и макгаффинах «Остаться в живых».

В «Сопрано» были отсылки к «Твин Пикс» в виде психологических проблем главного героя и планов с деревьями, таинственно качающимися на ветру. А о том, что Большой Пусси, один из его самых доверенных товарищей, работает на ФБР, Тони Сопрано понял после сна с говорящей рыбой. «Твин Пикс» воплощённый.

Затем появилась garmonbozia. В фильме «Твин Пикс: Огонь, иди со мной», который вышел после сериала, карлик в красном костюме появляется снова и выдаёт фразу, которая в субтитрах отражена как «Я хочу всю мою … garmonbozia (боль и страдания)». Через несколько мгновений нам крупным планом показывают, как он кудахчет над пригоршней чего-то, что напоминает кукурузу со сливками.

Как бы не старался Линч, смысл происходящего на поверхности: карлик и его собратья из снов любят человеческие страдания, которые называют garmonbozia и поглощают в виде отвратительного дистиллята.

В сердце нарратива «Твин Пикс» находится почти беспросветная тьма. Кто убил Лору Палмер? Её отец, Лиланд, сыгранный Рэем Уайзом (Ray Wise) с его красивым и одновременно жутким лицом как у Клауса Кински.

Лиланд годами насиловал дочь, и поэтому её засосала тёмная сторона Твин Пикса с наркотиками и проституцией. Такова была основа сюжета. Каким бы сумасбродным он не казался, «Твин Пикс» был полон garmonbozia. До этого зрители никогда не видели столько боли и страданий на своих экранах, которые ещё и показывались так открыто и превосходили эмоциональный диапазон телесериалов того времени. С тех пор garmonbozia стала стандартом.

Чего мы можем или должны ждать от третьего сезона? Если он просто станет ещё одним премиумным сериалом, это будет насмешкой над талантом Дэвида Линча. Смотреть его мы будем в любом случае. Он может оказаться отличным, либо ужасным. Но мозги он нам не вынесет. Потому что это уже случилось.