«Зардоз» — безумная антиутопия про бессмертие, демократию и пенисы

Как в 1974-м режиссёр Джон Бурмен придумал и снял абсолютно сумасшедший фильм, главную роль в котором сыграл Шон Коннери.

Из тьмы появляется летающая голова с аккуратными усиками, объявляющая, что её зовут Зардоз, она бессмертна и существует уже 300 лет. Потом голова говорит, что она придумана для развлечения, так же, как и зрители, которых вообще-то сделали из глины, а затем, бросая в экран фразу: «Неужели Господь тоже занят в шоу-бизнесе?», исчезает в нижней части экрана.

После такого вступления становится понятно, что слухи не врали — «Зардоз», кажется, действительно самый странный фильм в истории и от него можно ожидать чего угодно. Но то, что будет дальше даже трудно просто описать словами — такое нужно только видеть.

Джон Бурмен, достаточно известный в 70-х годах британский режиссёр, после успеха неонуара «В упор» (1967) с Ли Марвином и триллера «Избавление» (1972), должен был поставить экранизацию «Властелина колец» для United Artists, но проект свернули из-за огромного бюджета. Решив всё-таки снять своё эпическое фэнтези, Бурмен не придумал ничего лучше, как сделать микс из «2001: космической одиссеи», «Планеты обезьян» и «Заводного апельсина». Сразу скажем, получилось не всё — но то что получилось, забыть невозможно.

Если пересказывать кратко сюжет, то «Зардоз» — это антиутопичная фантастика, действие которой разворачивается в 2293 году после неизвестной катастрофы. Часть людей поселилась в вортексах — безопасных поселениях, где все бессмертны и счастливы. Другая часть, которых называют Бруталы, осталась выживать в пустошах. Есть ещё и третьи — Уничтожители, поклоняющиеся новому каменному богу в виде парящей по небу гигантской головы, убивающие выживших и насилующие женщин.

Говоря о сценарии, Бурмен отмечает:

У Шона Коннери тогда были трудные времена — после Бонда ему особо не предлагали хорошие роли, так что он согласился за небольшой гонорар принять участие в авантюре Бурмена и сыграть главного героя — Зеда. О решении объявили в мае 1973-го — за неделю до начала съёмок.

Основной локацией для фильма стала Ирландия — первые кадры, показывающие нам постапокалиптичные пустоши, отчего-то неуловимо напоминают новозеландские пейзажи, которые затем станут символами «Властелина Колец» Джексона. Вдохновлённый Толкином и «Волшебником страны Оз» Фрэнка Баума, Бурмен извратил сказку о приключениях Дороти до неузнаваемости.

В начале 70-х возникла мода на мрачную, антиутопичную фантастику — «Молчаливое бегство» (1972), «Мир Дикого Запада» (1973), «Зеленый сойлент» (1973), «Бегство Логана» (1976). В каком-то смысле, эти картины стали реакцией на так и не свершившуюся революцию хиппи 60-х, обещавшую построить дивный новый мир, где все будут счастливы. Разочарование в обществе дало свои плоды, а «Зардоз» стал самым любопытным порождением пессимистичного и параноидального десятилетия.

Тот самый известный костюм Зеда-Уничтожителя, которого играл Коннери, был создан женой Бурмена — Кристел, работавшей дизайнером на картине. Огромные кожаные сапоги, перекрещённые на груди патронташи и красные трусы, сегодня, конечно, выглядят более чем странно, но трудно не согласиться с тем, костюм выполнил свою задачу на сто процентов, а именно — подчеркнул маскулинность, грубость и дикость главного героя.

Изо рта летающей каменной башки сыпется на землю оружие, которым Уничтожители должны сокращать популяцию людей на планете, а величественный голос божества молвит своим последователям: «Оружие есть добро, пенис есть зло». После этой, несомненно, западающей в память фразы, герой Шона Коннери разворачивается, с прищуром смотрит прямо в камеру и стреляет из старого револьвера. Черный экран. Затем начинает играть седьмая симфония Бетховена.

Ошарашенный зритель недоумённо чешет в затылке, не совсем осознавая куда он попал, а кино продолжается — и, главное, совершенно не собирается сбавлять обороты.

Зед забирается в каменную голову и убивает человека, объявившего себя богом. Голова приземляется в поселении (вортексе), где героя пленяет коммуна бессмертных хиппи-телепатов, которая уже давным-давно не имела контактов с внешним миром.

Собственно, дальше будет всё только хуже — Шарлотта Рэмплинг читает лекцию про эрекцию члена, Зеда всячески допрашивают, накопленные человечеством знания передаются через половую связь, а миролюбивая ферма в конце концов превращается в подобие фашистской республики.

Умереть тут нельзя: все жители постоянно возрождаются в таинственном Храме Жизни, а те, кто стар — сходят с ума в доме престарелых. Дикий Зед привлекает всеобщее внимание — для местных жителей он выглядит как животное, причём животное не только смертное, но и способное дарить смерть.

В вортексе главенствует интеллектуальная технократия, управляемая компьютером, противопоставляемая варварству внешнего мира. Но такая жизнь, в которой почти не осталось эмоций, не вызывает ничего, кроме ужаса. Люди пустошей, наоборот, слишком преисполнены чувствами — в них живёт насилие, злоба и похоть.

Естественно, прибытие варвара нарушает баланс системы — сразу возникают споры о том, что с ним делать, убить или оставить для изучения. Зед начинает прислуживать бессмертным, постепенно знакомясь с их жизнью и обычаями. А у них тут со стороны всё хорошо — экологическая гармония с натуральной пищей, минимумом работы, чистым воздухом и собраниями.

Мэй — одна из женщин-лидеров, пытается понять, зачем этот Уничтожитель оказался тут и какие у него мотивы. Её подозрения не беспочвенны — неспроста герой Шона Коннери поглядывает по сторонам, всё слушает и запоминает.

Здесь представлена довольно нестандартная антиутопия: тут демократия льётся из всех щелей, во главе поселения стоит женщина, насилия и секса нет, важные решения принимаются голосованиями, несогласных — принудительно стареют, постоянные медитации заменяют сон, а человек, кажется, достиг высшей степени своего развития.

В каком-то смысле Бурмен пытается взглянуть на социум будущего — разве не так должна выглядеть идеальная республика, где все счастливы, спокойны, и не могут умереть?

Но светлое завтра для них не наступило — Бурмен превращает идеи трансгуманизма в посмешище, недвусмысленно намекая на то, что западное общество в подобном виде ждёт неотвратимый крах.

Концепт сверхчеловека не оправдывает ожиданий — интеллектуалы в разноцветных одеждах гниют в своих мини-мирках, не обращая внимания на то, что творится вокруг. Изгнав эмоции, избавившись от секса и перестав стареть, они лишили себя смысла жизни.

Потом, этой идиллии, конечно же, придёт конец — как и всякая утопия, здешняя тоже отправится на дно. Эмоции сильнее разума, а интеллект, как бы он не сопротивлялся, всё равно падёт перед натиском первобытных чувств.

Цитаты из Ницше и Томаса Элиота иногда прерывают смешные диалоги, дикарь превращается в спасителя, а завершается всё это безобразие безумно кровавой на то время сценой, которая становится идеальной развязкой предшествующих событий.

Бурмен упаковывает в свой фильм очень много тем, порой даже слишком много — религия, общество, любовь, власть, месть, политика и экология смешиваются вместе и после просмотра трудно сказать точно, о чём, на самом деле, всё это было.

Простор для интерпретаций колоссальный — если захотеть, сюжет получившейся картины можно рассматривать хоть как метафору противостояния мужского-женского, хоть как разговор о классовой системе, хоть как критику рационализма.

«Зардоз» — удивительный фильм, можно даже сказать уникальный. При всей бедности диалогов, затянутой середине и нескладной структуре, он предлагает обширную почву для размышлений, разбавляя это несколькими действительно впечатляющими сценами (в финале Бурмен уже совсем беззастенчиво цитирует Кубрика), приправленными буйной авторской фантазией.

К тому же, это очень циничное рассуждение о человеческом обществе и том, к чему оно движется — в финале автор становится совсем уж безжалостен в своих предсказаниях, завершая картину на, возможно, слишком пафосной, но всё равно действующей безотказно ноте.

В те времена режиссёрам ещё давали деньги на сумасшедшие эксперименты с формой и содержанием, где пенисы, философия и Ницше смешивались в такую историю, что невинный зритель, случайно забредший в кинотеатр погожим вечером, оставался в небольшом шоке.

Над этим можно, конечно, тихонько посмеиваться. Равно как и над Бурменом, пытавшимся, очевидно, в лоб создать культовый фильм. Но ведь, несмотря ни на что, фильм действительно стал культовым — если бы это было не так, мы бы его сейчас не обсуждали.

В 1974-м ещё не случились «Звёздные войны», изменившие лицо фантастики навсегда, поэтому на экранах можно было застать вот такое кино — делавшееся, очевидно, не ради наград, кассовых сборов или даже славы. Джон Бурмен решил пойти ва-банк и в своё время всё-таки проиграл — «Зардоз» провалился в прокате и был обруган критиками.

Но сегодня эта причудливая картина выглядит как символ творческой свободы и безумия, как зловещее пророчество, к сожалению, постепенно сбывающееся, как привет из той эпохи, когда фантастика была не только про лазеры, взрывы и глупые шутки.

Да и, на самом деле, трудно серьёзно в чём-то упрекать фильм, где главным сюжетным поворотом оказывается простое название маленькой детской книжки из давно заброшенной и никому уже не нужной библиотеки.

#шонконнери #мнения #чтопосмотреть #истории