«Туннель 29»: одна из самых захватывающих историй побега времён Холодной войны

Спасение людей под Берлинской стеной или американское телешоу.

Разделение Берлина стеной на восточную и западную части — одно из самых важных и трагичных событий для послевоенной Германии. А заодно и ярчайший символ Холодной войны между коммунистическим блоком, в который входила ГДР, и демократическими странами, контролировавшими ФРГ.

Не секрет, что многие жители Восточного Берлина всеми силами пытались перебраться в западную часть. В ход шли поддельные документы, тайные отсеки в автомобилях и десятки других способов. Один из наиболее необычных вариантов — туннели, прорытые прямо под городом.

Рассказываем, как группа студентов-энтузиастов выкопала самый известный проход, позволивший спастись немалому количеству людей. И какое отношение к этому имели американские телепродюсеры. Это особенно символично, учитывая, что в будущем нас ждёт сериал по мотивам этой истории от продюсеров «Чернобыля».

До момента возведения стены Берлин не один год делили идеологически. Руководство Западной Германии и вообще НАТО отказывались признавать ГДР. При этом Организация Варшавского договора во главе с Хрущёвым утверждала, что Берлин и вовсе нужно считать столицей Восточной Германии.

Однако долгое время граница, проходившая прямо посередине города, оставалась скорее формальной. Она тянулась по многим улицам на 40 километров. Через сотню пропускных пунктов ежедневно проходило до полумиллиона человек, и всерьёз контролировать миграцию никто особо не пытался.

Но отношения между блоками накалялись, в обе части города стягивали войска, торговые отношения рушились, а жители Восточного Берлина всё чаще старались перебраться на запад — к большей свободе и заработку.

К лету этого года уже вовсю ходили слухи, что новый Председатель Госсовета ГДР Вальтер Ульбрихт планирует заблокировать границу. Правительство всё отрицало. Но в итоге это произошло быстрее, чем кто-либо ожидал.

11 августа 1961 года Народная палата ГДР приняла решение о закрытии границы. Спустя два дня в городе уже появилась стена. В час ночи с 12 на 13 августа (с субботы на воскресенье) около 25 тысяч военных заняли всю границу, проходившую по городу, выставили бетонные блоки и протянули колючую проволоку.

Конечно, в первые дни это ещё не была полноценная стена — лишь временные заграждения. Поэтому через них тут же побежали люди, почуявшие беду. Границу просто перепрыгивали или переплывали по воде там, где это было возможно.

Настоящей легендой стал поступок пограничника Конрада Шумана. 15 августа его поставили охранять заграждение на одном из перекрёстков. 19-летний служащий примял колючую проволоку ногой, якобы чтобы проверить её прочность.

В это время немцы, наблюдавшие за процессом на западной стороне, закричали «Прыгай». Шуман чуть посомневался, а потом действительно перепрыгнул через ограду и тут же сел в подъехавшую полицейскую машину.

Этот пример, конечно, лишь один из многих. Но его удалось заснять фотографу Петеру Лайбингу. Снимок, впоследствии названный «Прыжок свободы», стал одним из известнейших символов Холодной войны.

Но вскоре военные ГДР быстро начали строить уже настоящую стену, а заодно и перекрыли всё движение метро и поездов между двумя частями города.

Берлин разделился — причём по разные стороны стены оказались друзья, коллеги и даже близкие родственники. В ГДР её называли «Антифашистский оборонительный вал», в ФРГ чаще звучала фраза «Стена позора»

С этого момента перебраться из восточной части в Западный Берлин стало намного сложнее. Некоторые совсем отчаявшиеся люди просто забирались на дома и прыгали с крыш или из окон.

Заграждения пытались таранить грузовиками, или же просто ползли под покровом ночи через заминированную «полосу смерти». Люди шли на любой риск, чтобы вырваться из Восточного Берлина.

Постепенно начали придумывать новые способы тайной переправки через границу. Среди них были туннели. За время существования стены их построили около 75, но большинство так и не смогли выполнить свою функцию.

Многие энтузиасты начинали работу в ФРГ, но закончить туннель и договориться о побеге без контактов с жителями Восточного Берлина невозможно. А секретная полиция Штази и пограничники постоянно следили за возможными перебежчиками.

Но всё же некоторые операции удавались. И самая масштабная из них — «Туннель 29», авантюра, которая превратилась в скандальный фильм.

Интересно, что изначально идею туннеля, о котором пойдёт речь, предложили не беглецы из Восточного Берлина, а пара итальянских студентов.

Доменико Сеста по прозвищу Миммо и Луиджи Спина, он же Джиджи, познакомились ещё в старшей школе Гориции, позже вместе поступили в Берлинский Университет на строительный факультет. Друзья напоминали типичную парочку героев из кино: Спина высокий и тёмный с небольшим животом, Сеста низкорослый, светлый и мускулистый.

Вскоре они подружились с немцем по имени Питер Шмидт, который часть детства провёл в Италии и знал их язык. После разделения Берлина тот с семьёй оказался на восточной стороне. По своим паспортам итальянцы могли свободно пересекать границу, а потому регулярно наведывались к Шмидту в гости, уговаривая сбежать. Поначалу он отказывался, но через несколько месяцев желание покинуть ГДР окрепло.

Тогда Сесто и Спина начали придумывать план. Варианты приходили разные, вплоть до угона вертолёта. Но всё осложняло одно обстоятельство: у Шмидта были жена и маленький ребёнок. Взрослый мужчина мог перебраться вплавь, спрыгнуть с поезда, залезть на крышу. Но для семьи требовался другой вариант.

Так друзья пришли к идее туннеля и начали искать единомышленников. Для начала им согласился помочь Вольфхард (или просто Вольф) Шрёдтер. Он эмигрировал из ГДР несколькими годами ранее по политическим соображениям и дружил с человеком, подделывавшим паспорта. Так что в его верности можно было не сомневаться.

Втроём с Шрёдтером итальянцам предстояло выбрать маршрут, по которому пойдёт туннель. Начинать лучше было близко к границе, чтобы не проделывать лишнюю работу — но при этом нужно не попасть в водопровод или канализацию. Возникали вопросы и по поводу твёрдости почвы. Более рыхлую землю легче копать, но нужно сильнее укреплять потолок, твёрдая глина держится лучше, но пробить её стоит больших усилий.

К счастью, раздобыть карты местности со всеми домами и канализацией было нетрудно — кругом оказалось немало сочувствующих рабочих. Потом в муниципалитете достали схему грунтовых вод. И тогда заговорщики с удивлением обнаружили, что самый безопасный вариант — копать прямо под центральной и людной Бернауэр-штрассе.

Эта улица прославилась в первые же месяцы после постройки стены, поскольку окна некоторых домов, стоящих в Восточном Берлине, выходили уже на западную часть. Люди просто пробирались в квартиры и выпрыгивали из окон.

Местность давала неплохой простор для манёвров, без опасности наткнуться на подземные коммуникации. А ещё, в Штази наверняка просто не верили, что кто-то может поступить настолько нагло.

Удивительным образом авантюристы нашли конечную точку раньше, чем выбрали место старта. Один из друзей Спины познакомился с инженером родом из Болгарии, который жил на Райнсбергер-штрассе — следующей улице, параллельной Бернауэр-штрассе.

Итальянцы зашли к нему в гости, а дальше поступили практически как в гангстерских фильмах: пока Спина отвлекал хозяина, Сеста стащил ключ от подвала. Друзья убедились, что помещение подходит, сделали слепок в мыле и вернули ключ ничего не подозревавшему хозяину.

Выбор места для старта сузился — дом должен стоять на Бернауэр-штрассе недалеко от границы. Троица обнаружила пятиэтажный завод, частично разрушенный во время войны. Там нашлось подходящее помещение: достаточно просторное, чтобы складывать в нём выкопанную землю, и с тихим задним двором, если понадобится что-то вывозить. Вот только часть здания всё ещё была занята — там производили пластиковые трубочки.

Тогда итальянцы представились джазовыми музыкантами и попросили владельца сдать им подвальное помещение. На что хозяин — грозный мужчина с фамилией Мюллер — просто ответил: «Не рассказывайте мне сказок». Выяснилось, что он и сам сбежал из Восточной Германии после того, как коммунисты захватили его фарфоровый бизнес. На западе пришлось всё начинать с нуля.

В итоге Мюллер не стал задавать вопросов, а просто сдал им подвал бесплатно, да ещё и разрешил подключиться к электросети. Работа началась.

Начальная и конечная точки подходили идеально, вот только расстояние между ними оказалось огромным. Друзья поняли, что им придётся копать порядка 120 метров. Причём три четверти пути — по территории Восточного Берлина, где нужно быть максимально осторожными. Требовалась помощь. И вскоре стали стягиваться единомышленники.

Сначала к троице присоединился беглец из ГДР по имени Йоахим Рудольф. Он родился в Восточном Берлине и уже с юности пострадал от проблем с властями. После школы юноше не дали поступить в университет из-за «политической неблагонадёжности».

Йоахим какое-то время работал электриком на железной дороге. А в сентябре 1961 года с другом Манфредом Кребсом под покровом ночи перебрался через реку Тегелер Флис и обосновался в том же Берлинском Университете. Они оба присоединились к участию в подкопе.

Впятером заговорщики начали работу, пробили первую дыру в полу подвала и начали копать, постепенно расширяя проход. Сразу же стало понятно, что людей нужно гораздо больше.

К итальянцам присоединился их приятель Орландо Касола — тихий молодой человек, постоянно носящий солнечные очки. А потом пришла и новая подмога. В команду влилось ещё два немца: во-первых, Хассо Хершель — родившийся в Дрездене и переживший ребёнком тяготы войны, он уже с юности проявлял политическую активность. В возрасте 18 лет Хассо участвовал в знаменитой забастовке 17 июня 1953 года, которую позже подавили советские войска ценой десятков погибших.

Хершеля за участие в акции арестовали на несколько недель и исключили из школы. Он пошёл работать на железную дорогу, продолжая обучение по вечерам. Позже Хассо поступил в Свободный университет Берлина, который располагался в западной части города. Юноша попытался подзаработать: на свою зарплату он купил в Восточном Берлине фотоаппарат, пишущую машинку и бинокль и продал их в ФРГ по выгодному курсу.

Хершеля обвинили в спекуляции и дали шесть лет лагеря. Освободился он досрочно, в 1959-м, а спустя два года, как только возвели стену, сбежал в Западный Берлин — ему заранее заготовили фальшивый швейцарский паспорт.

Помимо нелюбви к властям ГДР, Хассо преследовал и более личные цели: он мечтал вывезти в ФРГ свою сестру и её ребёнка и даже решил не бриться до тех пор, пока не выполнит своё обещание. Прямо как Фидель Кастро.

Вместе с Хершелем пришёл его друг Ули Пфайфер, тоже родом из Дрездена. Он работал в Восточном Берлине инженером, а после постройки стены по канализации перебрался в западную часть, где жили его мать и сестра. За Ули пыталась переправиться и его девушка, но её арестовали и приговорили к семи годам каторги.

Шансов спасти возлюбленную у него не было, но осознание, что близкого человека могут посадить лишь за желание быть свободным, подогревало решимость помогать другим.

Последняя пара помогла не только своей мотивированностью. Хершель подрабатывал, копая канавы для воды на кладбище, а потому знал, где можно добыть необходимый инвентарь. Однажды ночью он просто перебрался через забор, стащил лопаты, кирки и прочее оборудование, а Шрёдтер увёз его на машине.

В начале мая 1962 года работа пошла. Но сказать, что она продвигалась медленно — не сказать ничего.

Несколько дней копали вертикально вниз примерно на полтора метра, потом повернули на восток. И тут оказалось, что плотную глинистую почву пробивать очень сложно. Копателю приходилось лежать на спине, вдавливая лопату ногами в почву, а потом тянуть её вдоль тела, чтобы высыпать в небольшую тележку, размером с ящик. Половина глины, конечно же, вываливалась.

Поначалу работу сильно облегчала большая электрическая дрель, которой разрыхляли грунт. Но участники понимали, что по мере приближения к границе от неё придётся отказаться, чтобы не шуметь.

Пройдя десяток-другой метров, на пол начали укладывать деревянные настилы. Теперь тот, кто копал, наполнял небольшую тачку, дергал за протянутую верёвку (или просто кричал), её вытаскивали наружу, опорожняли и возвращали.

С другой стороны, глинистая почва казалась более прочной и не обваливалась. Но рассчитывать только на это друзья не могли. На свои небольшие деньги они закупили пиломатериалы, чтобы укрепить туннель. Инженер Ули Пфайфер предложил ставить через каждые несколько метров небольшие брёвна, которые сходились у потолка, а по бокам сколачивать их досками.

Пригодились и знания электрика Рудольфа. Он протягивал освещение по туннелю, а потом нашёл на свалке старые телефоны, которые использовал Вермахт во времена войны. Так в проходе появилась связь.

Но продвигались участники всё равно буквально по паре метров в день. Работу осложняло и то, что все ещё и учились: приходилось выкраивать время не только на отдых, но и на будничную жизнь.

Постепенно появилась вторая смена из «синих воротничков». А потом присоединилась группа, копавшая один из неудачных туннелей.

Конечно, приходилось осторожничать, опасаясь шпионов Штази. В команду брали беглецов из Восточного Берлина или тех, кто уже помогал им. Забавно, что ориентиром для некоторых знакомых при первой встрече служила борода Хассо Хершеля.

Количество участников подкопа разрослось до 40 человек, работа шла круглосуточно в три смены по 8 часов. Один из новичков Йоахин Нойман, инженер, который сбежал из ГДР по поддельному паспорту, предложил более рационально ставить брёвна: просто вертикально и потом поперёк, укрепляя таким образом потолок.

По мере продвижения возникала проблема с подачей воздуха (это проверяли просто зажигая спички), вопрос поначалу решили промышленным вентилятором.

Но для продолжения работы требовались деньги: на материалы, да и просто на жизнь.

С самого начала процесса Джиджи Спина решил документировать важнейшие моменты на 8-миллиметровую камеру. Ради истории, и, возможно, для последующей продажи какому-нибудь телеканалу или даже киностудии.

Конечно, план заработка был сугубо вторичен. В первую очередь, речь шла о спасении друзей. Но небольшая сумма в 1500 марок, запасённая участниками, закончилась очень быстро, а денег требовалось всё больше.

Тем временем в Берлине появилась ещё одна стена: значительно меньше той, которая разделяла город, и, к счастью, ненастоящая.

Декорацию построила студия Metro-Goldwyn-Mayer для своего нового фильма «Туннель 28». Картиной, посвящённой побегу людей из Восточного Берлина, хотели компенсировать провал фильма Билли Уайлдера «Один, два, три». Тот начал снимать свою комедию как раз накануне разделения Берлина, и после выхода шутки на зловещую тему мало кого порадовали.

«Туннель 28» старались снимать максимально реалистично, привлекая к работе реальных беглецов и периодически сталкиваясь с серьёзной опасностью. Например, пограничники с восточной стороны, увидев людей с оружием, могли начать стрелять на поражение. И неважно, что это были актёры.

Одним из тех, кто всесторонне рекламировал картину, был режиссёр и журналист Франц Бааке. Он подрабатывал публицистом у MGM и писал громкие статьи о будущем фильме. Параллельно Бааке сам снимал документалку о первых днях после разделения Берлина.

Прочитав эти статьи, Спина и Сесто отправились к журналисту с неожиданным предложением: а что, если они запишут реальное строительство туннеля? Гости осторожничали и не назвали свои имена, но зато отвезли нового знакомого на место раскопок (завязав ему глаза) и позволили сделать несколько кадров.

Они спросили, есть ли у Бааке какие-то контакты с американскими телепродюсерами? Прямых связей у того не было, но в ход пошли многочисленные опосредованные знакомства. Вскоре через третьи руки информация о туннеле дошла до корреспондента NBC в Берлине Пирса Андертона. Новость оказалась для него настоящим подарком.

Дело в том, что продюсер NBC Ройвен Франк сам оказался Берлине в августе 1961-го. Он сразу заявил Андертону, что это будет темой десятилетия: нужно следить за всеми способами побега из ГДР и документировать их. Журналисту даже довелось однажды самому стать свидетелем попытки побега через «полосу смерти». Но всё же строительно туннеля не снимал ещё никто.

Пирс Андертон встретился с заговорщиками. Сеста, неплохо говоривший по-английски, показал ему планы и схемы (Шрёдтер, кстати, на всякий случай пришёл с пистолетом). За разрешение на съёмки участники потребовали баснословные 50 тысяч долларов (для сравнения, автомобиль в США на тот момент стоил порядка двух тысяч).

Журналиста, тоже с завязанными глазами, отвезли на место подкопа, он заснял туннель, который тянулся уже на 20 с лишним метров и оставил студентам расписку, пообещав хранить молчание или же заплатить участникам процесса те самые 50 тысяч. Вскоре Андертон улетел в США на свою свадьбу, а заодно и для того, чтобы согласовывать планы с Франком. Заканчивался май 1962 года.

Разумеется, продюсер отказался выделять такую сумму и предложил лишь 7,5 тысяч долларов. Причём и эти деньги достать было нелегко, поскольку приходилось скрывать информацию даже от высшего начальства, опасаясь утечек и политического давления — вряд ли бы кто-то одобрил вмешательство в дела другой страны.

Также Франк выдвинул несколько основных условий: Андертон не участвует в процессе, ничего не советует и не подсказывает копателям. Ему вообще лучше больше не посещать туннель. NBC только снимает, но никак не помогает, чтобы не разразился международный скандал. О работе знают лишь оператор и осветитель, и журналист не отправляет никаких отчётов — всё обсуждают лично.

Пирс Андертон передал новые условия студентам. Спина, Сесто и Шрёдтер согласились на значительно меньшую оплату. Во-первых, строителям как раз повезло: родственник одного из участников процесса выделил им партию бесплатной древесины. Во-вторых, им пообещали бонус в 5 тысяч долларов после того, как они закончат работу. Ну и в-третьих, у героев просто не было других вариантов.

Поначалу, конечно, возник вопрос морали: всё начиналось на голом идеализме, а теперь речь шла о немалом заработке. Но всё же герои решили скрыть эту информацию от остальных и пускать съёмочную группу только когда работают втроём.

Туннель уже дошёл до «полосы смерти», что сильно усложняло работу. К опасности быть заваленным землёй или просто покалечиться добавились пограничники, оснащённые специальными аппаратами для отслеживания шума. Как только они обнаруживали что-то подозрительное, в земле сразу сверлили отверстие и бросали туда динамит.

Заранее задумавшись о самообороне, студенты купили на чёрном рынке револьвер и даже старый пулемёт. Хотя стрелять из них никто не умел.

К этому моменту в туннеле уже построили рельсы для передвижения тачек. Громоздкий промышленный вентилятор, нагонявший воздух, оказался слишком шумным — тогда инженеры собрали систему из труб, подключив к ней моторы пылесосов. Её работоспособность проверяли остроумно: на одном конце в трубу капали коньяк. Если в противоположном конце чувствовался запах — всё работало.

Йоахим Рудольф продолжал проявлять мастерство электрика, протягивая освещение и удлиняя телефонные провода. Шутили даже, что это единственная линия связи между Восточным и Западным Берлином.

Операторам NBC работалось не легче. Андертон нанял двух братьев из Баварии. Один из них, лежа на спине, снимал всё происходящее на камеру, завёрнутую в полиэтилен. Второй на вытянутых руках освещал всё фонарём. Плёнку использовали лишь чёрно-белую, звука, разумеется, не было. За раз могли отснять порядка двух-трёх минут.

Полностью сохранить съёмки в тайне не получилось. Операторы хотели заснять работу электрика, поэтому Рудольфу заплатили 1000 марок (примерно 250 долларов) и пообещали ещё столько же потом.

Но вскоре весь план чуть не рухнул. К небольшим протечкам в туннеле все уже привыкли. Студенты обратились к пожарным, которые не раз помогали беглецам из Восточного Берлина (например, ловя их на батуты), те выделили помпы для откачки. Однако постепенно вода стала лить всё сильнее. Начали использовать мощный электронасос, но вскоре и его стало не хватать: туннель заливало водой, глина размокала, перекрытия рушились.

Тогда копатели обратились к властям Берлина: явно где-то прорвало трубу. И действительно, вскрыв асфальт, рабочие обнаружили, что почему-то (на самом деле, из-за туннеля) расшаталась опора водопровода. Правда, они так и не смогли понять, куда делась вся вода.

Протечку устранили, но работу пришлось остановить — туннель слишком размок. Летом 1962 года строительство поставили на паузу.

Вскоре к основным участникам подкопа обратились новые единомышленники. Как оказалось, другая группа уже работала над собственным туннелем. Потом почти вся команда разъехалась, и рабочих рук почти не осталось.

Итальянцы, Шрёдтер, Хассо Хершель, Йоахим Рудольф и Манфред Кребс поначалу сомневались, не ловушка ли это, но согласились осмотреть другой туннель. И тут последние двое неожиданно узнали, что один из организаторов подкопа — их школьный друг Гарри Зайдель.

Они решили присоединиться к процессу, но обнаружили, что новый туннель вовсе не похож на их работу. Грубо говоря, это была просто дыра в земле. Очень узкая, без укреплений, освещения и какой-либо технологической подготовки. Почву вытаскивали на чём придётся (вплоть до сковородок) и сваливали тут же рядом, что создавало большую опасность быть обнаруженными.

Зайдель толком никак не готовился к процессу. Зато остальные не сомневались в его честности, так что уже опытные копатели решили улучшить и продолжить новый туннель. Его расширили, укрепили и продолжили работу.

Ещё с самого момента постройки стены в Западном Берлине образовалась так называемая «Группа Гиррмана» или «Агентство деловых поездок» — организация, устроившая десятки побегов из ГДР.

Однажды к её руководителям пришёл худой светловолосый молодой человек Зигфрид Узе с западногерманским паспортом. Он попросил перевезти из Восточного Берлина маму и сестру, а потом предложил свою помощь в спасении беглецов.

На самом же деле, Узе работал информатором Штази. За несколько лет до этого его арестовали по подозрению в гомосексуализме в ФРГ, потом он попался на контрабанде сигарет в ГДР и пошёл на сделку со спецслужбами.

Обаятельный и хитрый, он быстро вошёл в доверие к организаторам побегов и вскоре стал одним из главных связных группы Гиррмана. Никто и не догадывался, что на самом деле он сливает всю информацию Штази.

Именно Узе назначили посредником между копателями туннеля на западе и командой, организовывавшей беженцев на востоке. Он знал, что беглецов соберут в грузовики, помеченные белой лентой, и привезут к назначенному месту. А потом Вольфдитер Штернхаймер, который контактировал с итальянцами и их группой, ещё и передал Узе схему, опасаясь, чтобы её не обнаружили на пропускном пункте.

Так Штази узнала о грандиозном плане побега.

7 августа 1962 года жители Восточного Берлина тайком собирались к месту эвакуации. Им разрешили взять с собой лишь одну сумку с вещами, чтобы пролезть по туннелю. Те, кто не успел на грузовики или жил рядом, в частности семьи Питера Шмидта и сестры Хассо Хершеля, шли пешком. Это их и спасло.

На месте всех ждала засада. Штази подогнало множество солдат, агентов в штатском, грузовик с водомётом и даже БТР. Беженцев, которых привезли в первых машинах, тут же арестовали. Те, кто шёл пешком, заметили, что условные сигналы не подают, и успели смешаться с прохожими.

Так же спаслись пассажиры третьего грузовика. В последний момент водитель, с которым договаривались изначально, сбежал, и Доменико Сесте пришлось спешно искать замену. Это чуть задержало их группу и позволило заметить засаду.

За всем этим, кстати, наблюдала съёмочная группа NBC во главе с Пирсом Андертоном. Он уже решил следить не только за самим туннелем, а потому обосновался в вышке на заброшенной железнодорожной станции в Западном Берлине.

Но сами копатели о провале ещё не знали. Команду, которая пробьёт деревянный пол в гостиной коттеджа и встретит беглецов, возглавил сам отчаянный Хассо Хершель. Вместе с другом Ули и Йоахимом Рудольфом они поползли по туннелю, прихватив с собой топор и пилу, чтобы вскрыть пол, фонарики, рации, пистолеты и пулемёт MG-42. Стрелять юноши не планировали, желая лишь отпугнуть врагов в случае опасности.

Когда Хассо просверлил первые отверстия в полу, его ждал первый сюрприз: хозяйка дома не знала о туннеле. Она стала кричать, Хассо через отверстия просил её помолчать и уйти и даже обещал немало денег за тишину. Та покинула дом, но на улице её ждали сотрудники Штази, которым она рассказала про дыру.

Агенты уже готовились к захвату, но услышали, как студенты по рации говорят про пистолеты и даже упоминают пулемёт. Тогда они затаились и вызвали подмогу из автоматчиков. На самом же деле, те просто обсуждали оружие, сомневаясь, что старые пистолеты после сырости туннеля вообще сработают.

Тем временем Хассо Хершель наконец-то проделал дыру в полу, и все трое выбрались наружу. Через окно они увидели крадущегося человека, сначала не разобрав, агент это или беглец.

А тем временем в западной части уже узнали о провале плана: сообщники закричали по рации и даже прямо в туннель, что нужно срочно бежать обратно. Хассо, Ули и Йоахим прыгнули в туннель.

Когда военные ворвались в комнату, ожидая увидеть там вооружённых до зубов врагов, комната уже опустела.

Но план провалился.

Несмотря на трагедию, основные участники процесса тут же возобновили работу над своим первым туннелем — он как раз просох. На сей раз они решили осторожно подходить к выбору помощников и максимально оградиться от возможных шпионов.

Тем временем Хассо Хершель тоже прознал о съёмках. Итальянцы утверждали, что и так планировали всё рассказать, но всё же деньгами пришлось делиться — ему, как и Рудольфу, выплатили 1000 марок. Сестра Хассо, спасшаяся от ареста, как и семья Шмидта, снова готовилась бежать.

Изначально эвакуацию планировали на 1 октября. Но возникла уже знакомая проблема — туннель быстро затапливало, а потому всё срочно пришлось менять. До знакомого подвала копать было слишком далеко, поэтому выбрали более близкое здание — Шёнхольцер-штрассе, 7.

Это значительно усложняло работу. Судя по схеме, у дома тоже было подвальное помещение. Но неизвестно, что там за пол, и есть ли вообще выход. Тем более, что близость к границе означала более сильный контроль военных.

Зато Пирсу Андертону перемены пошли только на пользу. Разрушенные дома возле границы обеспечивали отличный обзор на будущее место побега. А заодно он снял квартиру напротив завода, откуда начался подкоп, чтобы оператор мог запечатлеть, как выбираются беженцы.

Куда сложнее оказалось наладить контакты с будущими беглецами. После предательства заговорщики не могли никому доверять, а сроки поджимали: эвакуацию решили перенести с 1 октября на 14 сентября. Новым связным стала Эллен Шау — невеста Сесты.

10 сентября девушка прибыла из Дюссельдорфа, чтобы встретить свой 22-й день рождения, выпадавший как раз на день побега. Рыжеватая, яркая и элегантная, она совершенно не походила на типичного агента и наверняка вызвала бы меньше подозрений у спецслужб ГДР.

А главный плюс в том, что до момента приезда она действительно ничего не подозревала о деятельности своего парня. Из минусов оставалось лишь её полное незнание Восточного Берлина. Это было решено спешно исправлять.

Всех будущих беглецов предупредили о готовящемся плане. В обозначенное время они собирались в трёх разных барах. Эллен заходила в каждый из них и громко (так, чтобы все услышали) заказывала что-то конкретное: спички, воду или кофе. Это и был сигнал, что можно выдвигаться к туннелю.

Поначалу всё шло гладко, но в последнем баре возникла проблема. Из-за проблем с поставками там не подавали кофе. Чуть не запаниковав, Эллен выкрутилась. Она просто начала кричать на бармена: «Кофе! У вас нет кофе? Почему у вас нет кофе?» — а потом заказала другой напиток на букву «к». Коньяк. Так девушка впервые попробовала алкоголь.

Тем временем основная группа копателей готовилась выбраться в подвал. Команду снова возглавил Хассо Хершель, а помогали ему Йоахим Рудольф и Йоахим Нойман. Джиджи Спина тоже вызвался идти с ними. Миммо оставался на западной стороне — руководить.

К этому моменту команда NBC уже превратила съёмку в полномасштабную работу: братья-баварцы прибыли снимать эвакуацию прямо к туннелю, чем сильно удивили не знавших об этом Ули Пфайфера и Ноймана, обидевшихся на своих товарищей. С вышки через границу за домом наблюдал отдельный оператор. И даже за Эллен аккуратно следовал человек с камерой.

Но нужно отдать должное Пирсу Андертону. Он нарушил своё обещание начальству не вмешиваться и предоставил заговорщикам съёмную квартиру в качестве штаба. Находящийся там человек следил за домом, где собирались беженцы, и должен был вывесить сигнал: белую простыню, если всё спокойно, и красную, если там засада. К счастью, всё шло хорошо.

Оставалось последнее беспокойство. Из-за ускоренных темпов и смены маршрута, копатели сомневались, что попадут в нужный подвал, о котором они рассказали будущим беглецам.

Поэтому после того, как они вскрыли пол (к счастью, просто глиняный), Рудольф переоделся в рабочий халат, чтобы в худшем случае представиться электриком, и вышел на улицу — посмотреть номер дома. Всё удалось, Шёнхольцер-штрассе, 7.

Операция прошла гладко. Штази не выследило беглецов, они собрались в назначенное время и нырнули в тёмный туннель. Первой пошла жена Питера Шмидта, за ней он сам, а Миммо помог донести двухлетнего ребёнка. Именно Эвелин первая выбралась из тоннеля на западной стороне, тут же буквально упав на руки оператору NBC.

Само продвижение по туннелю занимало порядка 15 минут. Всем приходилось пробираться в воде и грязи, раздирая одежду и теряя вещи. Йоахим Рудольф на пути обратно подобрал ботиночки ребёнка Эвелин Шмидт.

Некоторые оказывались настолько напуганы происходящим, что, выбравшись наружу, не узнавали близких. Всех прибывших грузили в машину и отправляли во временный лагерь для беженцев.

Беглецы подтягивались к дому небольшими группами, эвакуация заняла несколько часов. Пришли все, кого вписали в изначальный план побега — и даже больше. Одного незнакомца Хассо с испугу чуть не застрелил. Спасло лишь волнение и отсутствие опыта, он просто попал пальцем под курок.

Два Йоахима ждали до последнего, когда итальянцы уже радостно встретили Шмидтов на западной стороне, а Хершель обнимал сестру. Рудольф периодически отпирал отмычкой дверь, которую вечером закрывали жильцы. Туннель заполнялся водой, однако его решили использовать ещё раз на следующий день, уже с меньшим количеством участников процесса. Но к изначально сбежавшим добавилось всего двое.

В общей сложности переправились 29 человек. Это значительно меньше, чем планировалось с предыдущим туннелем. Но всё же на тот момент студенты и их друзья поставили рекорд по количеству одновременно спасшихся.

Судьбы героев этой истории сложились по-разному. Многие из них рассорились с организаторами подкопа из-за тех самых денег, которые заплатил NBC. Не помог даже праздничный ужин, организованный Андертоном.

Деловитые итальянцы выбили себе не только оплату, но и права на прокат будущего фильма. А Эллен, уже жена Миммо, потом написала книгу о побеге, в организации которого она приняла непосредственное участие.

После спасения сестры Хассо Хершель не прекратил переправлять людей из Восточного Берлина, правда делал он это часто за деньги. Он переоборудовал машину, соорудив в моторном отсеке тайник, где помещался человек. В общей сложности Хассо помог спастись почти тысяче беженцев. А ещё он тоже выбил для себя процент за трансляцию материалов с его участием. Некоторым другим просто выплатили небольшие суммы денег.

Для другого копателя итоги оказались скорее романтичными. После эвакуации Эвелина Шмидт развелась со своим мужем Питером и потом вышла замуж за одного из своих спасителей — Йоахима Рудольфа.

Что же касается самого фильма, то он вызвал очень много споров. Власти США не слишком хотели показывать его, опасаясь скандалов и обострения отношений с СССР и Восточным блоком. Но Ройвен Франк требовал себе даже не час, как планировал изначально. Он смонтировал 90-минутный фильм и хотел показать его в прайм-тайм.

Ему мешали буквально все. Всплыла информация об оплате, и в Москве тут же заговорили, будто NBC нанял копателей для создания туннеля, а роли беглецов исполнили мошенники. А некие 17 участников вроде выступили с протестом, поскольку им не заплатили. Отличить правду от спекуляции на громкой теме было трудно.

Руководство телесети согласилось убрать из кадра лица всех, кто не дал на то разрешения (здесь причины не только финансовые — многие боялись преследования Штази). Правительство США всячески подчёркивало, что дело шло без их одобрения. А потом и вовсе прямо заявило, что против этого фильма, но оставило решение о трансляции за каналом.

Премьеру планировали на октябрь, но из-за конфликта на Кубе, грозившего чуть ли не ядерной войной, эфир всё же решили отложить.

Документальный фильм, поначалу названный просто «Туннель», пустили в эфир 10 декабря 1962 года. Он собрал у экранов 13,5 миллиона зрителей. По слухам, картину посмотрел даже президент Кеннеди — фильм якобы растрогал его до слёз.

В 63-м картина завоевала три премии «Эмми», став первой документалкой, получившей звание «Программа года».

Знаменитую историю «Туннеля 29» несколько раз переносили на экраны. В 2001 году вышла немецкая картина «Туннель», в 2004-м — итальянский мини-сериал, экранизация книги Эллен Шау.

В ближайшем будущем нас ожидает новая версия, которой займутся продюсеры «Чернобыля». Она будет основана на подкасте журналистки ВВС Radio 4 Хелены Мерриман. Трудно сказать, насколько близкой окажется экранизация к реальным событиям. Но в том, что эта история — идеальная основа для захватывающего сюжета, сомневаться уже не приходится.

#туннель29 #лонг #истории