Биг Ван Вейдер. Путь большого человека

История жизни и карьеры Леона Уайта – самого жёсткого бигмэна профессионального рестлинга.

Первые несколько ударов прошли мимо. Очередной – угодил точно в глаз, который вышел наружу.

Как вышел, так и зашёл. Ошеломленный рестлер отшатнулся назад, стянул с головы лучадорскую маску и…небрежно вставил глазное яблоко обратно на место. И продолжил бороться.

Это было нелегко. Но человек, с которым это только что произошло, просто знал, что делать. Его научил этому отец. Его научила этому жизнь в Южном Централе – одном из самых опасных районов Лос-Анджелеса. Там можно было «либо быстро стать взрослым, либо быстро оказаться проглоченным заживо».

Леон Уайт родился в Линвуде, Калифорния. Его отец работал подводным сварщиком на верфи военно-морского флота в Сан-Педро и был довольно суровым человеком старой закалки. Воспитание своему сыну он давал соответствующее. Среда – Южный Централ – формировала сознание. Леон с детства занимался спортом – в школе боролся, толкал ядро, играл в футбол. С последним он и свяжет своё будущее. И – добьётся на поле солидных, на фоне многих других рестлеров, пришедших из амфута, успехов.

Заниматься чем-то ещё Леон и не мог. Это был большой человек с самого рождения. При рождении он весил 5 кило, а ростом был 60 сантиметров. И то, он был недоношенным – на свет он появился в семь с половиной месяцев. По его словам, роды были простимулированы – в противном случае, как считал Леон, его мать бы не выжила.

Большим своего сына считал и отец. Во всех отношениях. Одно из воспоминаний детства Леона – грабители, влезшие в дом, где был восьмилетний Уайт с младшей сестрёнкой. Родителей не было. Леон не растерялся – схватил сестру и убежал к соседям, которые позвонили в полицию и его родителям. И хоть всё кончилось хорошо, Леона с сестрой это не утешило. То происшествие осталось в их душах незаживающей и травмирующей психику отметиной. Хотя то, что было после, тоже утешением не назовёшь.

…Юного Уайта в футболе не ставили играть в команде с ровесниками – он сильно выделялся на их фоне, из-за чего его перевели в команду к ребятам постарше. Он не стушевался и заиграл. Заиграл так, что к моменту окончания школы стал одним из самых популярных футболистов США, которому предложили спортивную стипендию сорок колледжей страны.

Уайт выбрал Университет Колорадо. он выступал на трех разных позициях в линии нападения: защитник (1973-75), тэкл (1975-76) и центрфорвард (1977).

В 1978 году его задрафтовали «Лос-Анджелес Рэмс». Причем сделали это на свой страх и риск. В колледже, за шесть недель до драфта НФЛ, Уайт серьёзно травмировал сухожилие надколенника. Травма, с которой над его карьерой повис гигантский знак вопроса. Но «Рэмс» решили рискнуть и не прогадали, взяв Уайта на третьем раунде драфта.

В их составе он надевал чемпионский перстень NFC (один из дивизионов Национальной Футбольной Лиги) в 1978 и 1979 годах. А вот в Суперкубке 1979 года «Бараны» проиграли «Сталеварам» из Питтсбурга. Но Уайт не расстраивался. «Мы не выиграли, но это не имело для меня значения. Я играл в чертовом Суперкубке. Я получил кольцо чемпиона NFC, и я уже был победителем в тот момент, когда вышел на поле».

Футбольная мечта Уайта стала явью всего на два сезона. Его снова подвело травмированное сухожилие. Мину замедленного действия (хотя, скорее, слово «мину» лучше заменить на «свинью») ему подложил врач в колледже, решивший вколоть кортизон прямо в сухожилие. Укол его то и ослабил.

Нужно было думать, что делать дальше. Благо, был диплом – Уайт действительно учился, а не отсиживал занятия. И после завершения карьеры футболиста на удивление легко начал карьеру агента по продаже недвижимости.

У Леона начало получаться на новой ниве, чего не ожидал он сам. У него появились деньги. Он женился. Казалось, жизнь налаживается. Но вот душе чего-то не хватало. А от экзистенциального кризиса Леон к тому же начал прикладываться к бутылке для снятия стресса. Сначала в меру. Правда, каждая мера имеет свойство изменяться…

В поисках лекарства от скуки Уайт познакомился с Брэдом Рейнгансом, олимпийским борцом и, к тому моменту, уже состоявшимся тренером. А ещё про-рестлером, которого в своё время обучали лучшие представители старой школы – Верн Гарнье и Билли Робинсон. И Уайт решил попробовать. В конце концов, с учётом его положения и запросов он ничего не терял.

Пойти к Рейнгансу Уайта сагитировал случайный знакомый, с которым он разговорился в зале и который помнил его ещё футболистом. Леону было велено не закапывать в землю свой талант, выраженный в недюжинной силе (250 кило в жиме от груди это вам не хрен собачий) и колоритной внешности. Да и, в конце концов, бывшему футболёру и простому по жизни человеку надоело носить каждый день костюм с галстуком.

Леон знал о рестлинге, иногда смотрел его, но не был большим фанатом. И уж тем более не мечтал сделать карьеру борца. Но стал искать в неожиданной альтернативе плюсы. И нашёл их. «В целом идея борьбы заключается в атлетизме и развлечении публики. Я чувствовал, что у меня есть некоторая связь с моим подходом к игре в футбол, что и сделало борьбу интересной для меня».

Уайт был уверен, что с его габаритами и силой, с учётом футбольного прошлого за спиной, его точно наймёт любой промоутер. Вскоре он приехал в тренировочный лагерь Брэда Рейнганса, прихватив с собой приятеля – Грега Бойда, тоже бывшего футболиста, интересовавшегося карьерой рестлера.

У Рейнганса Леон понял, что бояться, в общем-то, нечего, достаточно активно применять свои главные аргументы – силу и большой вес. Вскоре у него даже отросла небольшая корона. Выразилось это в том, что в свой первый спарринг он встал вместе с Брэдом Рейнгансом, решив задавить его массой в прямом смысле этого слова.

Не задавил.

Усвоив первый урок – «урок уважения» – Леон понял, что главный тут Брэд, а не новенький парень, кичащийся своими размерами и силой. И этот главный человек может показать не просто многое, а очень многое.

Вскоре к Рейнгансу пришёл Верн Гарнье. Его заинтересовал новый ученик, который, не смотря на свои огромные габариты, мог выполнять прыжки с верхнего каната. Так у Леона Уайта появился шанс дебютировать не абы где, а в одном из именитых американских рестлинг-промоушенов – AWA. А ещё именно там работал человек, за которым Леону нравилось наблюдать при просмотре телетрансляций AWA.

Это был легендарный Брузер Броди.

Став рестлером, Уайт попал в другой, новый для себя мир. Но тогда это и был отдельный мир, строго охраняемый от визитов любопытных чужаков. Леон, конечно, был не чужак, он был свой, пусть и новенький, но для таких людей, как Броди, он был именно что чужеродным элементом, которому много предстояло доказать, чтобы стать своим.

Когда Леон появился в раздевалке, то первым, с кем он столкнулся, по иронии судьбы и был Броди .

Боковым зрением Леон увидел, как сбоку подошёл ещё один местный «авторитет» – Курт Хенниг. Подошёл, чтобы посмотреть на становившуюся забавным ситуацию, грозившую перерасти в схватку. Такого боевого крещения лучше было избежать, так как Броди был человеком, с которым было лучше не связываться. Уже потом сам Леон признавался, что несмотря на то, что виду он не подал, он чуть было в штаны не наложил.

Парней разнял один из сотрудников Гарнье – промоутер Джин Рид. Уже уходя, Броуди намеренно задел плечом незваного гостя в раздевалку, словно школьный хулиган, чтобы, возможно, напомнить ему, кто по-прежнему остается самой большой и злой собакой во дворе.

По сравнению со многими другими рестлерами Леон Уайт быстро оказался на вершине. Со стороны многим казалось, что к нему относились по-особенному. Например, жил он по-прежнему в тёплом Колорадо, тогда как AWA базировалась в снежной и холодной Миннесоте. Леон приезжал на шоу и ему оплачивали эти поездки, что многих злило. И в первую очередь Броди. С которым у Леона, по его словам (хотя в статистике за тот год такого поединка нет) состоялся в 1985 году первый матч.

Да, Леона без раскачки заставили выходить против самых жёстких рестлеров. Впрочем, других тогда не водилось. Но это было всё равно, что пугать ежа филейной частью. Вскоре от борцов начали поступать жалобы, что Уайт жестит на ринге по полной и хитростями, вроде имитации ударов или расчёта силы, овладевать не желает.

Именно поэтому то Гарнье и позвал Уайта в кабинет. Последний подумал, что его сейчас уволят.

Не уволили. Вместо этого Гарнье сказал, что теперь Леон почаще будет работать с Брузером Броди. Он будет его, Леона, наставником.

«Это была одна из величайших ночей в моей жизни, но это также была одна из последних ночей, когда я его видел», вспоминает Уайт. Через три года Брузер Броди будет зарезан в борцовской раздевалке в Пуэрто-Рико, а дело просто замнут.

Работа с Броди возымела обратный эффект, потому что он сам с противниками не сильно церемонился. Уайт вспоминал, что «побои, которые я получил от Броуди, заставили меня еще больше поверить в то, что надо работать как можно сильнее. Иногда после матчей с ним я чувствовал себя так, будто меня сбил грузовик, полный кирпичей».

Жестокие уроки Леону преподнесли и другие борцы. Например, Джерри Блэквелл, забивавший во время предматчевых интервью на камеру гвозди собственной головой...

...и не менее легендарный Стэн Хансен, который жестил почище Леона, винив в этом своё…плохое зрение.

Именно близорукость Хансена чуть было не сделала Уайта инвалидом. Об этом будет позже.

Уайт бил. Но били и его. Он вспоминал, что однажды его так сильно ударили стальным стулом, что на его спине надолго остался отпечаток с надписью «Сделано в Милуоки». «Не знаю, планировалось ли посмотреть, не уволюсь ли я, но меня били нещадно», — признался он. Верн Гарнье с помощью Брузера Броди и других борцов проверял его на прочность. И эту проверку он прошёл, кое-чему действительно обучившись. Если корректной работе с противником в итоге научит его Стинг в WCW, то от Броди Леон усвоил психологические приёмы во взаимодействии с противником и с публикой.

В AWA у Леона не было какого-то особенного гиммика – образ, который его прославит, появится потом, когда Уайт уедет в Японию, где будет звездой NJPW. Разве что он сделал себе причёску «под Майка Хегстранда», у которого специально попросил на это дозволения. Побрить голову его заставил сам Верн Гарнье, потому что Уайт быстро лысел.

Прозвище у Уайта в AWA было глуповатое – Baby Bull. Приставка «Малыш» ему не нравилась. Вскоре он избавится от неё, сменив имя на более благозвучное для крутого рестлера – Bull Power. Но сделает это Леон уже в Германии, под руководством Отто Ванца – одного из двух отцов европейского рестлинга наряду с Карлом Готчем.

Австриец Отто Ванц был бесспорной величиной как у себя на родине, так и в Германии, где основал Catch Wrestling Association и куда привозил многих звёздных рестлеров.

Для любителей рестлинга этих двух стран Отто был местным Халком Хоганом, что подтверждает Вальтер Хан, говоря, что «в Австрии имя Отто Ванца более известно, чем имя любого другого борца в мире».

Выступал Ванц и в AWA, где даже держал главный титул. Именно там он и познакомился с Уайтом, после чего, по взаимной договорённости, Леон переехал выступать в Германию, где быстро стал чемпионом CWA.

Он уже научился многому и Германия ему в этом только помогла. Но главная учёба, равно как и главная слава, была впереди.

…На одном из матчей с участием Уайта в CWA находился Масао Хаттори, рестлер и рефери из Японии. Он был там не просто так, а в качестве скаута от Антонио Иноки, которому был нужен колоритный рестлер. Желательно – «гайдзин».

В 1987 году дела New Japan Pro Wrestling шли не очень хорошо. Поправить их Антонио Иноки решил простым способом – найти в промоушен хорошего исполнителя, чтобы сделать из него «суперзлодея», от которого у японцев, ценящих в рестлинге искренность и реализм, кровь стыла в жилах. В общем, всё, как сделал когда то Рикидозан, позвав в Японию на гастроли Фредди Бласси, одного из самых ненавидимых заокеанских хилов.

Интересно, что помимо Леона Уайта Иноки рассматривал ещё двоих кандидатов на роль «спасителя промоушена». Это были Последний Воин и Сид Вишес. Но именно Хаттори убедил Иноки, что нужно брать Уайта. Сам Леон это подтверждал.

Иноки увёл Уайта из-под носа конкурентов –AJPW. С которыми, собственно, и соревновался. Дело уладил и не дал ему перерасти в скандал тот же самый Масао Хаттори, позвонивший Гиганту Бабе и договорившийся с ним об Уайте, которого решили сделать главным протагонистом Антонио Иноки, хозяина и главной звезды NJPW на тот момент.

Планировалось, что именно Уайт вернёт угасший было интерес к компании, отстававшей на тот момент от AJPW, где работали Стэн Хансен, Брузер Броди, Джимми Снука, Тед ДиБиаси, братья Фанки, сыграли жизненно важную роль в недавнем успехе промоушена. Тогда как NJPW медленно консервировалась в собственном соку: последним крупным рестлером-гайдзином, турившем у Иноки, был… полузабытый Боб Бэклунд.

Леон, в общем-то, тоже был ещё никем. Но у него был монструозный внешний вид. К тому же у Иноки был солидный туз в рукаве – образ «тёмного самурая» из японского фольклора. И главной фишкой нового имиджа Уайта должен был стать шлем.

Дизайн шлема разрабатывал тот же художник, что придумал образ для рестлера Джушина Лагера.

Это был Киёси Нагаи, более известный как Го Нагаи, известный японский автор манги, создатель Cutie Honey, Mazinger Z и Devilman. Что касается образа Джушина Лагера по кличке «Гром», то это видоизмененная авторская работа Нагаи из аниме-сериала 1989 года, который так и назывался – Jushin Liger.

…Если между двумя городами возникали трения, то они посылали своих лучших бойцов на крошечный необитаемый остров, где они сражались день и ночь, без перерыва, пока не оставался живым лишь один человек. Этим «последним выжившим» и был Вейдер, которому присвоили неофициальное имя «Воин Императора», и который выстоял в своём финальном поединке. На ринге же он должен был предстать «неудержимым самураем, которого остановит только смерть».

Под чёрным шлемом у Леона была ещё одна маска. Вернее, одна в двух вариантах – кожаная и тканевая, как у лучадора.

Кожаная, по словам Уайта, появилась потому, что в тканевых было очень тяжёло работать, к тому же они сильно пропитывались потом и ужасно пахли. И если шлем придумал Иноки, то дизайнером кожаной маски оказался сам Вейдер. Конструкция была очень простой – несколько кожаных «V» соединённых друг с другом.

Что-то в этом роде потом придумают и для Мика Фоли, который будет выступать в WWF в образе «Мэнкайнда».

Отсылка к «японскому фольклору» в образе Вейдера имеет несколько абстрактный характер. К примеру, есть мнение, что образ Вейдера списан с некоего Вады. Скорее всего это Вада Ёсимори или кто-то из его сыновей. Это подтверждает сам Иноки, по словам которого часть имени «Вейдер» произошла как раз от «Вада». Что интересно, то же самое имя и образ использовал и Джордж Лукас, когда придумывал Дарта Вейдера.

Ещё была в образе Леона Уайта и отсылка к трехдневной дуэли на острове Ганрю между Сасаки Кодзиро и Миямото Мусаси в 1612 году, где Миямото стал победителем.на маленьком пустынном острове Ганрю-Дзима, в которой 13 марта 1612 года встретились два величайших японских фехтовальщика всех времен. Об этом даже снят фильм под названием «Дуэль на острове Ганрю».

В любом случае, получился модифицированный самурайский наряд, а сам Большой Вейдер, по словам самого Уайта, должен был быть «неудержимым самураем на ринге, которого остановит только смерть».

…Порою Вейдер выходил на ринг ещё и с длинным скипетром с черепом наверху. Но это было красивым дополнением – главным элементом образа всё равно оставался чёрный шлем с наворотами. У шлема были светящиеся глаза, два встроенных баллона с углекислым газом и специальную «вейп-систему», выпускавшую цветные пары с двух сторон. Всё это было не просто для красоты – шлем представлялся «одушевлённой божественной сущностью».

А иногда шлем помогал ему одолевать соперников.

Чтобы это подчеркнуть придумали даже специальную предматчевую церемонию, в которой Вейдер преклонял перед экипировкой колени, отчего шлем выпускал дым и даже говорил со своим носителем. Для этого шлем мог говорить зловещим робовойсом. В него вмонтировали беспроводной микрофон. Озвучкой занимался рестлер Виктор Мануэль, специально находившийся инкогнито на каждом шоу.

Будущий ринг-менеджер Вейдера Харли Рейс жаловался на то, что ему надоедало возить с собой королевскую корону. «Подержи моё пиво», сказал бы на это Леон Уайт. Вскоре выяснилось, что во время выступлений в США шлему нужна другая система настройки. Стало быть, надо было сделать новый шлем под американские стандарты. Уайт сделал это за свой счёт и это, как вспоминал он сам, было ещё тем геморроем. Как и поиски нового человека для озвучки.

Выпуск пара тоже доставлял много проблем. Два небольших баллона с газом CO2 активировались дистанционно. Но проблема была не в этом. Летать на самолётах с заранее заполненными канистрами было запрещено, из-за чего в каждом городе нужно было заранее искать точку для заправки. Дело осложнялось тем, что у компаний, продававших CO2, обычно не было оборудования для наполнения небольших ёмкостей. В итоге проблему решили – баллончики наполняли на местных заводах по разливу «Пепси» и «Кока-Колы».

«Американская» версия шлема Вейдера находилась у него до самой смерти. В ящике в подвале его дома. Как-то раз Леона спросили, не подумает ли он когда-нибудь о выставлении шлема на аукцион, то он ответил, что если такое случится, то стартовая цена составит не менее 50-75 000 долларов.

Дебют Леона Уайта в NJPW в гиммике, по которому о нём узнают все, состоится 27 декабря 1987 года на арене Sumo Hall. Это был матч против Антонио Иноки, который, наблюдая, как его протеже пробирается к рингу, понял, что всё получилось как надо. Впечатлительные японцы, воспринимающие рестлинг искренне, как соревновательный спорт, были шокированы жуткого вида человеком в не менее жутком шлеме…

Значит, он, Антонио Иноки, всё сделал правильно.

В NJPW Вейдер нанёс первое поражение Иноки, оборвав его двухлетний победный страйк. Но по-настоящему «время Вейдера» настало после финального гонга. Дело в том, что перед матчем было решено усилить эффект от проигрыша Иноки, для чего Вейдер должен был начать избивать его уже после поединка. Сам Иноки попросил Уайта ударить его посильнее, желательно, раскровить ему нос.

Ок, нам не сложно…

Дрова в огонь полетели отменные – толпа была просто в бешенстве и чуть не разнесла зал по кирпичикам. Ринг моментально закидали маленькими подушками, на которых часто сидят японские фанаты. Самого же Вейдера вывели из раздевалки и увезли в неизвестном для фанатов направлении, что и было сделано. Полиция потратила час на то, чтобы угомонить толпу, а NJPW получил двухлетний бан на проведение соревнований в Sumo Hall.

Но Иноки не унывал. Деньги с проданных билетов потекли в NJPW рекой, потому что все жаждали реванша. Однако внутренней разборкой между Иноки и Вейдером решили не ограничиваться, выстроив к последнему очередь из всех мало-мальски известных японских рестлеров, решивших проучить зарвавшегося чужака.

Жизнь у него началась соответствующая. В его образ японцы поверили так, как не поверят нигде больше. Леон вспоминает, как во время прохода к рингу его пинали по ногам зрители. Как-то раз кто-то угостил его по колену ударом нунчаков. А о том, чтобы спокойно сходить куда-нибудь пообедать, не могло быть и речи.

Кульминацией его почти четырех лет работы в компании стала победа в престижном чемпионате IWGP в супертяжелом весе 24 апреля 1989 года. После этого Вейдер окончательно завоевал доверие и уважение японских промоутеров. Самому Леону в Японии тоже понравилось. Он восхищался японскими рестлерами, называя «особенными спортсменами», получившими соответствующую подготовку с детства.

Выбор, после какого слова (из тех, что в заголовке) надо поставить запятую, Вейдеру дался не совсем легко. В конце 80-х им заинтересовались в WCW. Джим Росс увидел Леона Уайта в нескольких матчах против Стэна Хансена и решил, что такого борца нужно брать не глядя.

Вейдер сменил Японию, где перед ним стелили красные ковровые дорожки, на мутные – правда, только поначалу – перспективы в WCW.

А менять было что… Всегда первый класс в самолёте. Сиденье-кровать, телевизор, еда три-четыре раза, возможность выпить вина. Из аэропорта его всегда забирали и отвозили в отель. Автобус на матчи, в котором для него специально ставили одно большое сиденье. Всегда запас холодного пива. Одним словом, всё, чтобы рестлер мог расслабиться и сосредоточиться на предстоящем матче.

Жизнь была бы просто невероятной, если бы не японские налоги. Леон рассказывал, что в Японии они тогда составляли 20% от заработка. В США было гораздо меньше – всего 12%. Поэтому это было существенной причиной для возвращения на родину.

Контракт с WCW Леон Уайт подписал в 1990 году, но отработал всего три матча. Зато на следующий год он сразу появился аж на трёх платных шоу – WrestleWar, Halloween Havoc и Starrcade. По-настоящему Уайт сосредоточится на работе в WCW только в 1992 году, став напоследок командным чемпионом IWGP с ещё одним легендарным бигмэном – Бам-Бам Бигелоу.

Но в год подписания контракта с WCW Вейдер получил, пожалуй, самую страшную травму, после которой его карьера рестлера могла бы завершиться так же быстро, как и футбольная. Речь о знаменитом матче со Стэном Хансеном, в котором Леон чуть было не лишился глаза.

На шоу All Japan/New Japan Supercard сверхчеловеческую выдержку Вейдера наблюдали 80 000 человек, заполнившие Tokyo Dome. Началось же всё с того, что Стэна Хансена подвела его близорукость и верёвка с большим металлическим колоколом на конце, бывшая частью образа Стэна.

Видео матча есть в ВК в одной из групп, посвящённых японскому рестлингу.

После того, как Вейдер очухался и угостил Хансена несколькими лещами, он подумал, что теперь они квиты. Хансен же так не считал. И один из его ударов оказался тычком в глаз Вейдера.

Сам Хансен тоже рассказывает об этом случае в своих мемуарах. Те коллабные шоу, по его словам, никогда ему не нравились – он считает, что деньги либо не доходили до рестлеров вообще, либо доходили в меньшем количестве. Про удар колоколом по лицу Стэн не рассказывал ничего, однако матч и то, что произошло после него, Хансен описал подробно.

Да уж, что пришлось пережить Уайту, «фальшивкой» точно не было. Он доработал матч одноглазым – распухший глаз не видел ничего. Позже Леон подтвердит, что платой за тот матч стала не только операция (это само собой!), а 30% его зрения и расхреначенная глазная орбита.

Перейдя в WCW Вейдер моментально получил статус «главного хила» в промоушене и начал уничтожать всех, кто вставал у него на пути. Именно что «уничтожать»: именно в WCW Леон столкнулся со своей главной проблемой в полный рост. Он работал чересчур жёстко. В США так было не принято.

Лучше всего стиль Вейдера на ринге характеризует история с джоббером Джо Турманом, которому он чуть было не сломал позвоночник. После матча Турман отъехал в больницу, но всё, к счастью, обошлось.

Или история с оторванным ухом Мика Фоли. О ней рекомендую прочитать в отдельной статье про этого рестлера.

Жёсткий стиль Вейдера на ринге был легко объясним. Во-первых, его тренировал Бред Рейнганс – один из апологетов «шут-стайла», сам постигавший основы у ещё одного шутера – англичанина Билли Робинсона, а после обучавший Рика Штайнера, ещё одного знаменитого «таффгая». А во-вторых, длительный опыт работы в Японии, где в почёте такие парни, как Брузер Броди и Стэн Хансен и где реализму на ринге уделяется повышенное внимание, просто так не откинешь.

Чтобы научить Вейдера работе «по-американски» были привлечены Харли Рейс, ставший ринг-менеджером Уайта и Стинг, против которого Вейдер должен был провести серию матчей, итогом которых стало бы его, Вейдера, чемпионство в супертяжёлом весе. Харли помог бы Вейдеру вне ринга, обучив тонкостям дела, а Стинг бы закрепил с ним всё это на практике. Главным проводником этой идеи стал Дасти Роудс, тогдашний главный букер WCW, доносивший мысль о том, что работать с соперником нужно аккуратно, «чтобы быть в этом бизнесе надолго и продолжать обеспечивать свою семью в течение длительного времени».

Менять стиль, отходя от реализма, было трудно. По мнению Вейдера – даже в чём-то вредно. Он считал, что современный рестлинг иногда чересчур продуманный и «когда кто-то промахивается, все летит к черту, и именно тогда поединок выглядит и кажется фальшивым».

Тем не менее, всё получилось как нужно. Именно в серии матчей со Стингом Вейдер подтвердил, что может учиться чему-то новому и что в Атланту он приехал не зря.

Разве что с Харли Рейсом было трудновато найти общий язык. Какую-либо ценную информацию из Рейса надо было вытягивать клещами. Когда давал советы, то ожидал, что вы сделаете это ТОЧНО так, как он сказал вам, а не просто воспользуетесь некоторыми советами «он ругал меня в машине всю поездку, потому что я использовал только 80% от высказанной им идеи!»

Впрочем, в первой половине 90-х у Леона появилась замечательная отдушина для слива эмоций – в смысле, место для такой же жёсткой работы, как и раньше. В свободное от выступлений за WCW время его пригласили в новый промоушен – Union of Wrestling Forces International. То самое «Бушидо» с 7-ТВ.

Пару слов о том месте, где оказался Вейдер в 1993 году. UWF International противопоставлял себя как NJPW, так и AJPW – двум главным японским рестлинг-промоушенам. В UWF-I взяли за основу рестлинг, но усилили зрелище за счёт большей реалистичности, разрешив, к примеру, кикбоксинг, бразильское джиу-джитсу, но в то же время не сводя всё до банального MMA, как это сделали в Pancrase. Исход матчей в UWF-I хоть и оставался предопределённым заранее, но действо на ринге было такое, что даже самые завзятые скептики начинали задумываться: «А может это и правда всё по-настоящему?».

В новом промоушене Вейдер чувствовал себя уверенно, о чём даже говорил Харли Рейс, считающий, что «шут-рестлинг» на грани с MMA подходил Леону лучше всего. Выступая в UWF-I под именем «Супер Вейдер» Уайт быстро добрался до чемпионского матча с одним из основателей компании – Нобухико Тахадой. Пояс Леон не получил, но их с Тахадой матч собрал в Токио 46 000 фанатов, оказавшись одним из самых пиковых ивентов промоушена.

Реванш состоялся в 1994 году, где Вейдер всё же получил титул (видео выше). А в следующем году Уайт помог забить арену Budokan до отказа на своём матче с Гэри Олбрайтом.

В апреле того же года Леон сдал титул обратно Тахаде и сосредоточился на работе в WCW.

В WCW Вейдер трижды держал главный титул промоушена. И, вероятно, мог бы это сделать ещё, но в 1996 году он внезапно ушёл из Чемпионата. Основной причиной ухода стала печально известная закулисная драка с Полом Орндорфом, произошедшая из-за недопонимания. Если кратко, то…хотя кратко тут, наверное, не получится.

Леон Уайт и Пол Орндорф сцепились за кулисами из-за того, что первый задержался на интервью (куда его направил Эрик Бишофф), а второй, являясь одним из дорожных агентов промоушена, банально задолбался его ждать. Сам Уайт говорит, что Пол просто не знал о фотосессии и взъерепенился на пустом месте. При этом Бишофф, по утверждениям Вейдера, должен был оповестить всех ответственных лиц, что борец задержится, но, судя по всему, не сделал этого. В итоге слово за слово – и вспыхнула драка, что в мужском коллективе (особенно в борцовской раздевалке) не редкость.

Первым ударил Пола разозлённый оскорблениями Уайт, что было его роковой ошибкой. Оба свалились на землю и продолжили драться, причём инициативой уже владел Орндорф – ветеран, в два раза меньше Вейдера, да к тому же с покалеченной рукой. Затем, во многом неожиданно для себя, Вейдер перестал сопротивляться, думая, что Пол «остыл». Тот остывать не собирался и врезал несколько раз ему по лицу. И как только Вейдер снова схватил Пола, чтобы перевести схватку в партер, то их разняли.

За тот эпизод, возникший ни с того ни с сего, Леону было очень стыдно. В драку перерос простой рабочий момент, к тому же фигуранты драки отлично ладили друг с другом. Вейдер даже как-то подарил Орндорфу, обмолвившемуся о том, что мечтает об охотничьей собаке, рыжего лабрадора (Уайт разводил щенков на продажу). Да и Эрик Бишофф увольнять Леона не собирался, а всего-навсего хотел сократить ему в наказание зарплату на полгода. Вейдер категорически пошёл в отказ и в горячке решил уйти из WCW насовсем. После он скажет, что в нём взыграла гордость. И это стало одной из самых его крупных ошибок.

Скрытой мотивацией к уходу из WCW послужило и появление там Халка Хогана, что стало катализатором постоянных закулисных игр и борьбы за влияние на Эрика Бишоффа. Уайт говорил, что когда Харли Рейс окончательно ушёл на пенсию, абстрагировавшись от «большого рестлинга», то за ним, за Вейдером, больше некому стало присматривать. И помогать. А дрейфовать в одиночестве в атмосфере политиканства Леон просто не умел.

Основание для такого мнения есть. Достаточно сказать, что по предварительным прикидкам именно он должен был встретиться с Халкстером на Starrcade в 1994 году. В шоу Леон поучаствовал, но – в матче открытия, где встретился с Джимом Дагганом. А в мейн-ивенте шоу выступили Халк Хоган и…его друг и «личный джоббер» Брутус Бифкейк.

Вейдер серьёзно расслабился, снизив требования к себе. После ухода Харли из рестлинга (виной тому была очередная авария) Леон стал больше пить. Стал щадить себя на тренировках. Вскоре резко прибавил в весе, что уже имеющиеся проблемы с сердцем и суставами у Вейдера лишь усилило.

Как бы Вейдеру не было хорошо в Японии, о контракте с WCW он не жалеет, считая это логичным шагом в карьере. Он уверен в том, что в Японии на тот момент он добился всего, чего мог добиться. Брузер Броди погиб, Стэн Хансен был на закате карьеры, а Вейдер, по его словам, был однозначным номером первым. Куда дальше? Он стал первым чемпионом IGWP. Был главной звездой NJPW.

Куда дальше?

Известно куда. В WWF.

Вейдер выбрал первый вариант. На восстановление после операции ему дали 90 дней, но он в срок не уложился. На ринг он вернулся, скинув почти 40 кило (вместо 200 кг стал весить чуть больше 160) и в отвратительной форме – починенная рука работала очень плохо. В итоге у Винса Леон с самого начала почувствовал себя не в своей тарелке.

Дискомфорт случился из-за предложений о смене имени – тут «Карабас-Барабас» по имени Винс был в своём репертуаре. «Мои куклы – делаю всё, что хочу». Задумывалось это, разумеется, чтобы будущий рестлер по имени «Мастодонт» (так планировалось назвать «Вейдера») был интеллектуальной собственностью WWF. Вейдер, однако, смог уговорить Винса не менять его псевдоним.

Однако Винс не был бы Винсом, если бы хоть что-то, да не придумал. Сошлись на том, что поначалу его представили под странным именем – «Человек, которого называют Вейдером». По словам Джима Корнетта, это показалось им всем гораздо лучшим вариантом, чем просто «Вейдер». Более интригующим, с упором на шоу-аспект. К тому же проблемы с NJPW, где придумали Вейдера, как персонажа, у WWF всё же появились, так что от уловки с именем было не уйти. А спустя много лет Вейдер и сам пожалел, что не стал брать новое имя. Потому что понял, что МакМэн не жалеет сил и времени на то, чтобы продвигать то, что принадлежит именно ему и в чём он реально заинтересован.

Глупостью переход Вейдера в WWE точно не был. Хотя сказать однозначно трудно. Дело в том, что места для новой крупной звезды (а Уайт на тот момент безусловно ею был) в промоушене в 1996 году было мало. Именно так: не «не находилось», а просто «было мало». И у причины, спровоцировавшей такую ситуацию, были имя и фамилия – Шон Майклс.

Напомню, что Вейдер перешёл в WWF в самом начале 1996 года. В промоушене рулит «Клика»: Скотт Холл, Кевин Нэш, Игрок, Икс-Пак и Шон Майклс, косо смотрящая на новичков. Первые двое пока даже и не думают переходить в WCW, а nWo нет даже и в проекте. А тут какой-то жиртрест!

У популярного борцовского промоутера Джима Корнетта на это есть своё мнение.

О Шоне Майклсе Джим, кстати, невысокого мнения. Он называет его мудаком и придурком. И добавляет: «Если ты в Бога уверовал, то это стандартный случай; рестлеры, которые начинают истово верить в Бога, делают это обычно потому, что все остальные уже ненавидят их так сильно, что даже разговаривать с ними не хотят».

Вейдер же действительно был «плюшевым мишкой». О своей главной проблеме в WWF по имени «Шон Майклс» он отзывается комплиментарно. Говорит, что сам он тоже не подарок и должен был понимать, что он со своими 181 кило против его 90 с небольшим должен был действовать куда более аккуратно. Хотя бы потому, что у Майклса была больная спина. Кроме того, Вейдер вспоминает свой прокол в матче с Шоном на SummerSlam '96, где не заселлил (не «продал публике») удар Шона. Ну и, по всем законам жанра, с Шоном Вейдер потом помирился.

В WWF рассчитывали на Вейдера. На SummerSlam-96 он должен был стать чемпионом WWF, а на Royal Rumble в следующем году сдать титул обратно Майклсу. Не получилось – всё из-за того, что Майклс (как, кстати, и Брет Харт) ненавидел работать с Вейдером. В итоге вместо Вейдера главный пояс сначала достался Брету Харту, а от него перешёл к Сиду Вишесу.

Титул ему действительно был обещан. Но из-за непоняток с Шоном Майклсом всё пошло не так, как следует. Потом появился Сид Вишес, ставший чемпионом WWF, а вскоре МакМэн решил создавать новых доморощенных звезд. Вейдер вспоминал, как МакМэн лично приказывал ему «как следует научить бороться нового парня по имени Скала», что Вейдер с удовольствием делал. Так что на кого делалась ставка, было понятно и так. Самому же Вейдеру скормили очередное обещание – интерконтинентальное чемпионство – но всё это так и осталось пустыми словами.

1998 год стал последним годом Вейдера в WWF. Сам же он начинал становиться «элитным джоббером» для старых и новых звёзд Федерации. Окончательный же «стоп-сигнал» для карьеры Вейдера в WWF прозвучал на шоу Over the Edge-98, где он проиграл Кейну в матче «Маска против Маски».

Вейдер был не слишком доволен исходом матча, назвав себя в послематчевом промо «жирным куском дерьма». Он явно «играл самого себя» в тот момент.

Оценивая свою карьеру в WWF, Вейдер соглашался с тем, что она далеко не самая плохая, но многое могло быть гораздо лучше. Ведь он приходил к МакМэну не почти, а уже знаменитым. И даже если его звали исключительно ради денег, то всё равно – даже с учётом его проблем со здоровьем – можно было постараться придумать для него что-то более стоящее.

В октябре 1998 года Леон ушёл в All Japan Pro Wrestling. В этом японском промоушене он ещё не работал. В чём-то он повторил путь своего наставника Брузера Броди, проделавшего обратный путь – из AJPW в NJPW – и серьёзно на этом прогадавшего.

Вейдер не прогадал ничего. Хотя бы потому, что в Японии ему было привычнее.

Когда в конце 1998 года Вейдер присоединился к All Japan Professional Wrestling, то многие называли его отыгранным материалом. Но ошибались – Вейдер образца WWF просто попал не в то время и не в совсем своё место. Ситуация, по словам Стэна Хансена, не такая уж и редкая.

Про переход Вейдера в AJPW, где он также выиграл ряд титулов, например, пояса командных чемпионов со Стивом Уильямсом, у Хансена тоже есть, что сказать. Вернее – намекнуть на не совсем красивый (по мнению Хансена) поступок Вейдера, из AJPW перешедшего в конкурирующий промоушен – Pro Wrestling NOAH, основанный Мицухару Мисавой.

Это было последним «большим» местом работы Леона Уайта. Вскоре он вернулся в США и стал выступать в небольших инди-промоушенах. В 2003 году неожиданно появился в Total Nonstop Action Wrestling. Можно сказать, что там он и закончил активную карьеру. Дальше – исключительно инди-сцена и периодические «громкие появления». Как, к примеру, в WWE RAW 31 октября 2005 года. Но активным выступлениям был положен конец.

В последние годы жизни Вейдер размышлял о будущем индустрии профессионального рестлинга.

Во второй половине нулевых Леону дали о себе знать накопившиеся проблемы со здоровьем. Да, он всё ещё раздавал на ринге своих фирменных лещей в Японии и в Штатах, но делать это становилось всё сложнее и сложнее.

Не давало жить больное ещё с колледжа колено, выступать из-за которого было всё сложнее и сложнее. «Я пил слишком много. У меня были сильные боли в коленях, спине и плечах, и я начал принимать слишком много обезболивающих». По словам Леона, когда ты весишь почти под 200 кило, путешествовать, долго сидя на одном и том же месте, невероятно тяжело.

Дала о себе знать и давняя дружба с бутылкой, особенно усилившаяся к тому времени. Спровоцировавшая развод с женой. И давшая повод к тотальному переосмыслению жизненного пути.

Каждый, кто чувствует, что живёт как-то не так, должен приблизиться ко дну, чтобы оттолкнуться от него и начать выплывать наверх. Леон нащупал своё дно в 2007 году, когда от него ушла жена. Он считал, что это был худший период его жизни. В тот момент я понял, что что-то должен поменять. Либо готовиться к смерти, либо жить дальше.

Он выбрал второе. Но, к сожалению, первое становилось для него всё актуальнее и актуальнее. Он заменил коленный сустав и из-за занесённой в организм в ходе операции инфекцией был вынужден лежать в постели полгода. Он поехал в Японию для раздачи автографов и потерял сознание в самолёте, впав в кому.

Леон был в коме целый месяц. Очнувшись, он обнаружил себя похудевшим на 50 килограмм и почти разучившимся ходить и говорить. По его словам, это был момент его второго рождения.

Вернувшись к себе в Колорадо после комы, Уайт стал выступать перед членами «Альянса раненых воинов». Основанная ветераном Вьетнама Дэйвом Ровером, потерявшим руку от взрыва гранаты, организация занимается духовной и физической реабилитацией военнослужащих, пострадавших в боевых действиях.

Ровер послушал историю Леона Уайта и понял, что он тоже воин. Пусть и не так часто и открыто подвергающий свой организм опасности, как делают это военные. И пригласил Леона быть спикером перед членами «Альянса», нуждающимися в помощи. В том числе и в моральной.

Помимо мотивационных речей в «Альянсе», Леон работал в спортзале со всеми желающими, кому была необходима физическая реабилитация. Разумеется, безвозмездно. Он обретал новый смысл своей новой жизни, важной частью которой стал его уже взрослый сын Джесси, который тоже играл в футбол и тоже занимался рестлингом.

«Джесси, без сомнения, любовь всей моей жизни», — говорил Уайт. «Конечно, я уже давно не давал ему много поводов для гордости. Тот человек, его друг и отец, которого он видит сейчас, существенно отличается от человека, которым я был в конце своей карьеры».

В ноябре 2016 года Леон Уайт огорошил всех, сообщив, что врачи отмерили ему всего два года жизни. Всё из-за застойной сердечной недостаточности. Главные виновники – рестлинг и футбол.

За эти два года он должен был сделать многое. Мотивировать травмированных войной не замыкаться в себе и искать новые силы для жизни. Быть другом своему сыну, время для общения с которым в своё время захватила прожорливая дорога – единственная «невеста, жена и подруга» всех профессиональных рестлеров. Просто жить, заряжая позитивом себя и окружающих. Для последнего он тоже нашёл способ. Через сайты celebvm.com и wrestlingvideomessages.com Леон Уайт записывал поздравления и послания по самым разным поводам – от дней рождения и годовщин до свадеб и любых других поводов.

Доктора оказались правы. В июне 2018 года Леон Уайт скончался.

Организм, измотанный чудовищными нагрузками и многочисленными травмами, добили две подряд за год операции на сердце. В начале лета Уайт заболел пневмонией и был госпитализирован. Его сердце просто не выдержало.

Ореол отморозка в маске постепенно рассеялся. Он начал рассеиваться ещё до смерти Уайта и вот теперь сгинул окончательно. Все увидели, что у огромного парня было такое же огромное доброе сердце. Все вспомнили, что он никогда не отпихивал от себя поклонников и с радостью уделял время каждому.

Один из самых крутых и жёстких рестлеров внезапно оказался парнем, с которым многие бы хотели провести время за разговором, а не убегать от него в ужасе как можно дальше.

«Я был невероятно потрясен», – отвечал рестлер AEW Кенни Омега, когда его спрашивали о смерти Вейдера. Когда то Омега получил свою первую рабочую визу в Японии именно благодаря содействию Леона Уайта.

#рестлинг #жизнь

Что ещё прочесть, чтобы лучше врубиться в контекст упоминаемых в этом материале событий:

«Эра территорий». История развития профессионального рестлинга в США от эпохи «местечковых» промоушенов до появления WCW и WWF. Части первая, вторая и третья.

«Понедельничные войны» или «Остаться должен кто-то один». История противостояния WCW и WWF. Части первая, вторая и третья.

«Эра «Крутых Нравов». Как и за счёт чего Винс МакМэн победил в «Понедельничных войнах». Части первая и вторая.