«Stray» — пушистый анархист

Адвенчура, в которой бродячий кот обличает конформизм и диктатуру меньшинства.

Однажды под землю — сквозь воспоминания о тревожных эпохах, истлевшие цивилизации и надежды на счастливое будущее — погрузились массивные стены. Подобно кровеносным сосудам их пронизывали электрические провода, просторные коридоры и трубы с различной субстанцией, необходимой человеку для существования.

Впоследствии на дне бетонного горшка, который вполне мог уместить Иггдрасиль, сгрудились тысячи домов. Они плотно жались друг другу, бесцеремонно толкались и, оперевшись на соседей, пытались возвыситься над ними. Узкие улицы усеяли неоновые вывески, из каждого закоулка выглядывало с десяток забегаловок, а под окнами сушилось заношенное белье.

Однако некогда оживленные проулки давно забыли о детском смехе, старческих причитаниях и пылких спорах. Теперь ими правят забвение, электрический скрежет и тусклые граффити, которые никогда не предстанут перед человеческим взором. Все потому, что люди, которые всегда охотно заигрывали со смертью, наконец-то преуспели в этом развлечении и стерли себя с лица земли.

Тем не менее безымянный город не лишился жизни полностью. Так, адвенчура «Stray» берет начало с неприятной случайности — бродячий кот, который в свободное время ловит мышей и точит когти об остатки обоев, падает в яму с мусором. Вокруг сырость и мрак, сверху доносится взволнованное мяуканье пушистых друзей, а единственный путь — прямиком в неоновую неизвестность.

Вскоре выясняется, что за мерцающей мглой скрывается вовсе не пустота, а оживленная вселенная. Дело в том, что один из районов подземного города облюбовали андроиды. Раньше они бездумно прибирались за людьми и выполняли тяжелую физическую работу, но после смерти последнего человека начали проявлять самостоятельность.

Если на первых порах некогда покорные железяки отказались от рутинных задач, то спустя десятилетия они начали воспроизводить повадки почивших хозяев. Кто-то открыл закусочную, кто-то увлекся вязанием, а самые отчаянные ударились в искусство. По прошествии тысячелетий они сформировали принципиально новую форму жизни, которая тем не менее скована чужим наследием.

Вместе с манерой поведения андроиды переняли и дурные привычки людей. Хотя новоиспеченный социум с первых дней был ограничен в свободе, события приняли тревожный характер с обнаружением чулана, в котором хранилась полицейская форма. Это подземное царство, мгновенно погрузившееся в диктатуру меньшинства, не знало и намека на анархию.

Человечество неспроста законсервировало себя под землей. То ли вышедший из-под контроля военный конфликт, то ли масштабный природный катаклизм сделали некогда цветущую планету непригодной для жизни. А город без имени, удостоенный лишь порядкового номера, погрузился в многолетний карантин.

С годами андроиды прознали об Аутсайде — цветущем саду, чью кромку омывает море, а на фоне чистого неба барахтаются облака. Но всем прекрасно известно, что это несбыточная мечта, от которой остался лишь пепел. Тех же, кто не может выкинуть ее из головы, господа в забралах отправляют на тюремное перевоспитание длиною в несколько «скоротечных» столетий.

Вот только главный герой прибыл в цифровое царство именно из Аутсайда. Его любопытный взгляд, назойливое мяуканье и чумазая шерсть подтверждают то, что природа воспряла, благодаря чему фантазии о зеленеющих лесах и теплых солнечных лучах перестали быть столь безумными. Но не для тех, чьи микросхемы проела власть.

В результате кот, основной задачей которого становится возвращение на поверхность, застревает в живописном городе — изолированном от внешнего мира и пресекающем всякое инакомыслие. Это герметичная конструкция, которая достигла морального потолка, и единственный способ для ее жителей перейти на следующую ступень развития — покинуть заплесневелые, но такие родные улицы.

Потому пушистый зверек, который не блещет умом и может взаимодействовать с окружающими исключительно за счет физического контакта, становится проводником в новую реальность. Природной непринужденностью и свободой от норм как таковых он выводит общество подражающих машин из равновесия.

Игровой процесс «Stray» ограничен рамками минималистичной адвенчуры, в которой ключевым способом коммуникации с миром и его обитателями выступает беспрепятственное перемещение в пространстве. Главный герой может запрыгнуть на шкаф, протиснуться в канализационный сток или подняться на крышу дома, оставив на кондиционерах и вывесках вереницу мокрых следов. И никто его не осудит, ведь он самый обычный кот.

В городе, скованном самопровозглашенной властью и непроницаемой бетонной оболочкой, неугомонный зверь, для которого почти не существует запретных мест, становится всполохом свободы. Той самой свободы, к которой отчаянно стремилось человечество, ставшее примером для поумневших машин.

Столь тесное переплетение геймплейной основы и повествования превращает «Stray» из скоротечного путешествия по красочным и уютным улицам в полноценное высказывание. И речь не столько об эволюции разумной жизни или ценности самосознания, сколько о вреде конформизма, который ценой свободы и сломанных судеб одних обеспечивает комфорт другим.

«Stray» — это вовсе не приключения милого кота меж осколков цивилизации. За оболочкой из неона, рассыпающихся домов и ржавеющих андроидов скрывается история о пушистом анархисте, который, сам того не желая, приводит статичный мир в движение. А между делом напоминает, что иногда рискованное свободомыслие — единственный путь из затхлой заводи в сторону прогресса и процветания.

PS. Если понравился текст — ищите нас в Telegram.

Либо заглядывайте на сайт, там уже можно почитать о вестерне «Юнион Пасифик», который с опозданием в 60 лет стал победителем на «репетиции» Каннского кинофестиваля 1939-го года.