Потому что у редкого мужика получается сублимировать сексуальную энергию во что-то более возвышенное и осмысленное, чем ненависть и отторжение, когда баба не даёт. Во времена инквизиции была та же история, с тем лишь отличием, что секс тогда был фактически под церковным запретом и сублимация происходила в русле «ах ты ж, чёртовка, возбуждаешь неправедные мысли! Сжечь!» Сейчас ситуация интереснее: произошла сексуальная революция, можно ипстись с кем угодно и менять партнеров хоть каждый час и общество не будет считать это преступлением. Однако оплатить такое удовольствие способен далеко не каждый мужик, в остальных же зреет негодование, страдает чувство собственного достоинства, в результате - эмоциональный выход в виде ненависти и отторжения.